А Розгин прижимал к виску одного из мужчин пистолет. Как я не завизжала в этот момент- не знаю. Кулак закусила, не смея дышать. И в голове мысли носились дурные, что он не выстрелит, ну нет же, он пугает. Не знаю, что на тот момент на меня нашло, потому что я уже видела, как Розгин убивал, прямо на моих глазах. И спала я после этого нормально. А тут просто холодно стало до доли, до онемения пальцев. И за него страшно, и за то, что выстрелит. Глаза у него были просто безумными. И кровь на виске. Я тронулась с места и резко вывернула руль, одновременно громко сигналя, чтоб напугать и заставить людей убраться с дороги. И в то же время Розгин отшвырнул от себя мужчину и ловко прыгнул в машину на пассажирское. - Ходу, бля! – рыкнул он так страшно, что я с перепуга утопила педаль газа до упора. Патриот рявкнул и скакнул вперед. Я не удержалась и глянула в зеркало заднего вида. Нападавшие на Розгина бежали куда-то в сторону двора, похоже, они свою машину оставили прямо возле подъезда. - Давай на Ленского, - скомандовал Розгин, убирая оружие и одновременно мониторя зеркала. – Потом к рынку. Я без слов повернула. В груди все сжалось, и разжиматься не думало. Пальцы заледенели на руле. Мне очень нужно было выдохнуть, прийти в себя. Все происходящее было слишком для меня. Быстро, остро, тяжело. Я к такому не привыкла. И теперь была в каком-то ступоре. Увиденная мною сцена, словно сошедшая со страниц детектива или боевика, ужасный мужчина, на непонятном жаргоне разговаривавший с Розгиным, все это не переваривалось в голове. Никак. Мне нужна была хоть минутка просто закрыть глаза и спрятаться. Перезагрузиться. Но никто мне этой минутки не давал. - Тут тормози, - Розгин указал на переулочек. Я послушно встала. - Перелезай на пассажирское, пристегивайся. Он вышел из машины, открыл водительскую дверь, подождал, пока я перелезу на соседнее сиденье, запрыгнул и опять ударил по газам. Я, пристегнувшись трясущимися руками, смотрела в лобовое бездумным напряженным взглядом и выдыхала. На Розгина старалась не смотреть, не лезть под руку. У него, похоже, была разбита бровь, кровь текла по лицу, и он периодически скалился и встряхивал головой. Мне было дико страшно. И никак не удавалось прийти в себя настолько, чтоб хотя бы начать говорить. Почему-то я на подсознательном уровне понимала, что сейчас его трогать не надо, что он, возможно, еле держится. И от осознания этого становилось еще страшнее. Розгин , между тем, петлял по переулкам частных домов возле рынка, пока, наконец, не вырулил к какой-то неприметной избушке, полувросшей в землю. Я и не предполагала, что здесь, в центре города, еще есть такие дома. - Выходим. - А… Куда мы приехали? Я выпрыгнула из машины и теперь смотрела, как Розгин по-хозяйски открывает покосившуюся калитку. - Домой. - Подождите… Но как же та квартира? - Заходи, не стой, - нетерпеливо скомандовал он, открывая дверь в избушку, - туда мы не вернемся. По крайней мере, пока. - Но… Мои вещи… - Забудь. Ты же телефон и доки взяла? - Да… - А больше там ничего ценного и не было. - Но почему? - Бля, ты чего такая тормозная, Княгиня? Заходи! Он вышел, потянул меня за руку, опять без церемоний. И я опять подчинилась. Уже как-то привычно обреченно. В бедненьких сенях было страшновато, но Розгин прошел дальше, открыл дверь в комнату, похоже, единственную в этом убогом домишке, зажег настольную лампу, и все стало не так печально. Половину комнаты занимала лежанка, довольно чистая на вид, в углу печка-буржуйка, стол, маленькая кухонька. Еще одна дверь вела, судя по всему , в ванную. Я без сил опустилась на лежанку. Розгин, деловито пробежав по углам комнаты, нашел какую-то бумагу, прочитал ее и даже скупо улыбнулся. - Что это? - Неважно, Княгиня, - отмахнулся он, - привет от хорошего человека. Располагайся, я сейчас вернусь. Понимание, что он может сейчас уйти неизвестно куда неожиданно заставило подскочить на месте и вцепиться в его рукав мертвой хваткой. - Не уходите, пожалуйста! Мне страшно! Он посмотрел на мою руку, потом в лицо и неожиданно смягчился: - Не переживайте, мадам. Все будет нормально. Я не могла его отпустить. Просто физически не могла. Держала, чувствуя, как напряжение скапливается именно в пальцах, как леденеют они, а сердце стучит быстро и поверхностно. Мне нужно было его остановить. Мне нельзя сейчас быть совсем одной! Беспомощной, не понимающей, что происходит, кто на нас напал. С кем он разбирался, что вообще произошло в квартире, что прежде принадлежала моей семье? Почему он мне ничего не говорит? Почему он бросает меня? Опять в неизвестности? Чтоб я умерла тут от страха? - Послушай… - я перешла на «ты», неосознанно, словно подсознание само выбрало наиболее оптимальный вариант, при котором он меня услышит, - послушай… Мне страшно. Мне все время страшно… Помоги мне. Пожалуйста! Мой голос звучал жалобно даже для меня, я понимала, что , занимая сейчас позицию жертвы, я рискую так и остаться ею. Но, вот честно, просто не могла по-другому в тот момент. За все утро был только один раз, когда я чувствовала себя в безопасности. И это, как ни парадоксально, когда Розгин задвинул меня за спину. И встал буфером между мной и тем страшным мужчиной, про которого я только кличку знала. Кочегар. Розгин положил неожиданно горячую ладонь на мои ледяные пальцы, мягко сжал. - Я просто калитку закрою и вернусь. Не паникуй, Княгиня. Прорвемся. Он отцепил пальцы от своей куртки, по одному, не отпуская мой умоляющий взгляд. Постоял, а затем неожиданно провел ладонью по щеке, тронул большим пальцем губы. - Все хорошо будет. И вышел. А я осталась стоять, ошеломленная не столько его действиями, сколько своей реакцией на них. Лечение в домашних условиях. Розгин отогнал машину в тень трухлявого забора, сделав ее практически неразличимой. Вообще, это место странным образом, находясь на виду, в центре города, было самым, наверно, скрытым от посторонних глаз. Сделал необходимый звонок. Потом постоял, покурил, с досадой чувствуя, как болит голова. Пропустил-таки один удар. Дурак. Теряет хватку. Расслабляется.