— Ой, кажется, у твоего патефона пластинка заела. Иди-ка ты в душ. Выход через двадцать минут. М-да… Час от часу не легче. Если все то, что я только что услышала — правда, то мне потребуются объяснения. Глава 10 Лишь человек не в своем уме пошел бы в покореженном состоянии куда-нибудь, а уж тем более туда, где гремят голоса и громкая музыка. Я мысленно проклинаю того, кто придумал алкоголь, хотя, если и винить кого-то, то только себя: это я вышла из-под контроля и не смогла остановиться. Пора заменить тормозную систему, старая поистрепалась. Все тело болит неизвестно от чего. Во рту сухая пустыня. Глаза чувствительны к свету, как оголенный электрический провод. Ближайшее время точно ни грамма в рот не залью! Те, кто был на вечеринке, как-то странно пялятся на меня и, обнимая, тепло здороваются. Я бы сказала, что они ведут себя как мои друзья, а я ведь до сих пор не запомнила их имен. Что ж, учитывая ситуацию, меня можно простить. А еще Ривз стоит отрешенно в самом конце зала и прожигает изучающими глазами мое полуживое тело. Так пронзительно, что признаться, это приводит в мимолетный ступор. Мои бледные щеки наливаются краской. Что ему надо? В ответ, выражая всю непросвещенность и непонимание, я лишь безмолвно уставляюсь на него, сморщив лоб. Читая в моем взгляде напряжение, он отступает и, про себя что-то бормоча, поворачивается к окну. Половину занятия я пытаюсь хоть как-то мобилизовать остатки своих сил, чтобы приступить к разминке. Каждое движение кажется угрозой опорно-двигательному аппарату: еще пару шагов и я вот-вот грохнусь. Хорошо, что мистер Сэймор дал нам свободный час, мы должны продолжить разрабатывать план выпускного проекта. Все этим и занялись, кроме двоих в зале: я безуспешно стараюсь разогреть мышцы, а Джейден тупо смотрит в окно и разговаривает с кем-то по телефону уже около получаса. Я могла вчера ему что-то ляпнуть? Зная себя, уверена, что могла. Вот только что? Вид у него не особо боевой, обычно он с полным баком раздражения вымещает на мне свою неприязнь, а сегодня вообще молчит и двусмысленно таращится. Такое ощущение, что вчера между нами произошло нечто такое, что решило исход дела в неизвестно чью пользу. Необходимо во всем разобраться, поэтому я, собрав весь свой полумертвый запал, подхожу к нему. — Ривз, я не помню, что вчера было, поэтому мог бы ты объяснить свое непонятное поведение? Он медленно оборачивается, засовывая смартфон в карман, и уже брезгливо осматривает меня с ног до головы, словно я приперлась в универ в костюме трансвестита. — А что значит «непонятное поведение» в твоем представлении? — Ты что, еврей? — Скрещиваю руки на груди. — А ты имеешь что-то против них? — Не будь идиотом! — Не будь дурой! Ну вот, опять мы орем друг на друга, как старые сварливые супруги, прожившие в браке пятьдесят лет. Так у меня сил не хватит, если я начну препираться. — Окей, ты можешь ответить на вопрос? — стараясь сохранить самообладание и вдохнув в легкие как можно больше кислорода, продолжаю я. По нему видно, что он тоже пытается сдержаться и не рявкнуть очередную гадость, поэтому следующую минуту пытается собраться с мыслями. — Я должен извиниться за то, что вчера обозвал тебя на занятиях, — неожиданно выдает он. От кого угодно готова услышать это, но не от него… И почему Ривз решил вспомнить именно вчерашнюю утреннюю перепалку? — Ты оскорбил меня при всех, назвал эгоцентричной тварью, которая жрет человеческие души на завтрак… — … извини. — И это все? — А что я должен сказать? Что это все есть неправда? Да, просят прощения обычно не так, но это же Ривз. — Тогда зачем извиняешься? — Потому что это услышало много ушей. — Тебя это волнует? Он отмахивается рукой, таким образом посылая меня куда подальше, и переходит к другому окну. Я привыкла читать мысли подобных ему людей с первого же раза, но, признаться честно, этот парень является для меня наглухо закрытой книгой. — Мы не договорили! — следуя за ним, я продолжаю пилить мозг. — Слушай, чего тебе нужно?! — Я просто хочу знать, что произошло. Что я тебе вчера сказала? В его глазах показалось облегчение. Как будто все это время он боялся чего-то услышать от меня. Чего?! — Ничего ты мне вчера не сказала. Мы и не разговаривали вообще. — Тогда зачем извиняться? За это время ты сотни раз обливал меня помоями при всех, но ни разу и рта не раскрыл, чтобы сказать чего-то подобного. Я не отстану от тебя, пока не пойму. — Как же ты достала, Коуэн! — Он подрывается с места, но я крепкой хваткой задерживаю его, оттягивая футболку. — Говори! Что вчера было? Я переспала с тобой?! Джейден сначала вылупляется на меня в неприкрытом удивлении, а потом как начнет смеяться. Мое подбитое состояние его за это отнюдь не благодарит. Колокольный шум тут же бьет по мозгам. — Я с тобой даже за деньги в постель не лягу. — Это взаимно, дорогой. — Короче, похоже, многое, что я о тебе думал, оказалась не совсем верным. — Он смотрит на мою руку, вцепившуюся в его футболку, и я отступаю. — В общем, я попросил прощения? Попросил. Моя совесть чиста. А приняла ты это или нет — не моя забота. Занятие окончено. Он выходит из зала как раз под звонок вместе с другими, оставляя меня в еще более запутанном положении. Определённо, вчера я что-то сказала… *** Уже конец октября, а наш номер так и не записан в листке заявок. Сэймор дал нам пару дней, чтобы я и Коуэн решили эту проблему! Мы единственные, кто за три недели ничего не сделал. У нас нет ни задумки, ни графика репетиций. Все это время мы потратили на выяснения отношений. Если бы способность бесить была видом спорта, то Дакота получила бы все медали. Но если я хочу окончить университет, мне придется прогнуться и все-таки стать ее партнером. Я узнал, что она больше не якшается с Лихачами, поэтому особых препятствий к временному перемирию быть не должно. С ее стервозностью следует смириться и постараться пореже раскрывать рот, чтобы не наткнуться на скандал, но, думаю, я справлюсь. И не с такими дела имел. Что я терпеть не могу в этом доме, так этот медленный лифт. Мало того, что он едет с самой минимальной скоростью, так еще и ждать, чтобы его двери распахнулись на моем этаже, нужно чуть ли не вечность. Так я точно опоздаю на занятия! И вот, когда наконец эта кляча доезжает, разинув свое железное жерло, передо мной показывается небезызвестная Дакота Коуэн во плоти. Около месяца мне удавалась с ней здесь не сталкиваться. Я бы не стал заходить, если бы время не поджимало. Бесшумно ухмыляюсь, а сам чувствую, что поездка будет веселенькой. Темноволосая раскрывает рот в немом удивлении, видимо, не ожидав меня здесь завидеть. Ее напряжение можно преобразовать в энергию, способную опустить этот лифт на первый этаж. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает она, стараясь быть невозмутимой. — Еду вниз. Ну а вообще я здесь живу. Тебе ли об этом не знать. Кажется, совсем забыв, что я привез ее сюда после того, как она кинулась мне под колеса, Дакота притихает. Да, эта особа очень странная. Если вспомнить все наши давние встречи, то такое заключение для нее становится самым точным. Я помню, в каком неуравновешенном состоянии она была, когда на дороге месила мою грудь кулаками и ревела. Коуэн явно больше скрывает за своей толстокожей стервозностью… Я поначалу думал, что она просто избалованный ребенок богатых родителей, но, как позже оказалось, мать ее покончила жизнь самоубийством. Может, это и стало причиной ее идиотского поведения? Впрочем, это не мое дело. ***