– Ты уже обещал… – я исподлобья смотрел на старого ублюдка. Эти слова стали последним, что я сказал темпорару перед гибелью… 15. Укрощение Вы знаете, что в полутьме очень неуклюжие драки? В фильмах нам показывают, как ниндзя укладывает всех одной левой – дайте только ночь потемнее. Или какой-нибудь мститель находит мудрого сенсея и просит научить его драться. А после долгих изнурительных тренировок он обязательно овладеет техникой слепого боя и отмутузит главного злодея по самое не балуй. В реальности же, какой бы она ни была, все обстоит немного иначе. То есть совсем иначе. После сказанного старику я бросился на него, надеясь, как всегда, на эффект неожиданности. Но, во-первых, я споткнулся и чуть не упал, а во-вторых, Макс, конечно же, знал все мои ходы наперёд. Как только я, с горем пополам, оказался возле него, он просто взял, невесть откуда, свой нож и полоснул им меня по животу. Слегка, чтобы, ни в коем случае, не убить. Я ведь нужен ему живым… Сколько раз меня уже резали за последнее время? Уже даже немного привык. Но все равно, как же больно! – Денис, давай пропустим этот этап, и ты просто пойдёшь со мной. А Ира отправится к себе и все забудет. В память о нашей дружбе, не тупи… Я просто промолчал, зверея ещё сильнее. Как он смеет вообще говорить, что он мой друг! Но что мне делать? В борьбе с моим двойником мне всегда везло. Но не может же везти вечно… А Макс, тем временем, отбросив нож в сторону, теперь уже сам приблизился ко мне и молниеносным движением схватил за горло. В глазах потемнело, а руки, только что, сжатые в кулаки и прячущие Кристалл, безвольно повисли. Глухой стук древнего артефакта об пол на секунду отвлек темпорара, заставив того ослабить хватку. Секундной передышки мне хватило бы, чтобы… Но нет, Максимиллиан снова переключился на меня и даже слегка приподнял над полом. Представляю, как у меня посинело лицо. – Я же хотел по-хорошему, – зло прицелил он. И одним махом, словно тряпичную куклу ухнул меня спиной об пол. Я понял, что до этого, оказывается, ещё мог дышать. А вот теперь, чувствуя боль во всем теле сразу, я даже моргнуть не мог – настолько перехватило дыхание. Немудрено, что на несколько секунд я ушёл из этой реальности, потеряв сознание. В каком-то тумане мне почудился профессор Малышев, проткнувший бок Максимиллиана его же ножом. Темпорар взревел от боли и бросился на обидчика. Этот крик и привёл меня в чувство. Мне не показалось – Геннадий Викторович, действительно, кружил вокруг Максимиллиана с ножом, желая нанести новый удар. Но темпорар, полностью пришедший в себя, несмотря на глубокую рану в левом боку, не допускал оплошностей и умело парировал каждый выпад моего спасителя. Кашляя и глотая воздух, я поднялся на карачки, судорожно соображая, чем помочь преподавателю. И тут взгляд зацепился за тусклый блеск у одного из столиков. Удивительно, сколько всего произошло, а ни один стол не опрокинут, не сломан и даже не сдвинут с места. Как будто, специально, о персонале заботились… Три метра, что я прополз до Кристалла – именно его блеск привлёк моё внимание – дались очень тяжело. Было ощущение, что пробежал марафон без подготовки и без перерывов. К счастью, римские родственники были заняты выяснением семейных отношений, и я завершил свой великий поход… или поползновение?.. В общем, остался незамеченным. Кристалл привычно уместился в ладони, придав, как это ни удивительно, сил и энергии. Словно, поспал несколько часов. Теперь я, хотя бы, мог встать. Что я и сделал, направившись к дерущимся старичкам. Максимиллиан был ближе ко мне, и полностью сосредоточен на профессоре, практически не двигаясь с места при этом. Кончено же, зря – все это играло мне на руку. Геннадий Викторович, обращенный ко мне лицом, если и заметил мои действия, то не подал виду. Отлично! Значит, я смогу сделать то, что задумал. Проведя Кристаллом по ране на животе и измазав его целиком в собственной крови, я переместился обратно на четвереньки и ползком направился к Максимиллиану. На этот раз – не из-за слабости, а чтобы оказаться вне его поля зрения. И в тот момент, когда он отбивал очередной удар профессора, я с силой воткнул Кристалл прямо в его рану на боку. Чего я хотел добиться – не знаю. Но почему-то в тот момент я был уверен, что делаю все правильно. В этот же миг, Максимиллиан резким движением отправил своего племянника в глубокий нокаут и тут же скорчился от боли. – Какого черта! – прошипел темпорар и повернулся ко мне. – Ты все время все портишь! Портил и портишь! Одни проблемы с тобой. Все-таки надо было сразу от тебя избавиться! Старик уже занёс руку для решающего удара, как вдруг все его тело затряслось в судорогах. Он упал на пол, пытаясь дотянуться до Кристалла, который я так удачно засадил в рану, что тот так и остался в теле темпорара. Но, видимо, испытывая адскую боль, Макс уже ничего не мог поделать и просто катался по полу. Кафе наполнил крик древнего римлянина. Пара секунд – и место ранения начало светиться, постепенно увеличиваясь в размерах. Оно росло до тех пор, пока Максимиллиан не стал светиться целиком. Свет стал невыносимо ярким, и я невольно зажмурился. А потом крик старика резко стих, и я сквозь веки почувствовал, что в кафе снова стало темно. Неуверенно открыв один глаз, я не увидел Максимиллиана. А там, где он только что столы, на полу покоилась лишь небольшая кучка пепла. * * * – Что-то не так… – пробормотал Вивиан, недоуменно глядя на Кристалл. Прошло уже четыреста практически однообразных дней, на протяжении которых жрец ожидал того, что Кристалл остынет. И вот десять минут назад это произошло. Но все вышло совсем не так, как он думал. Кристалл не просто остыл – весь его экватор располосовала тонкая трещина, которая каждую секунду становилась шире. И вот, спустя ещё несколько мгновений созерцания, трещина перестала расти. Вивиан затаил дыхание, а артефакт, разогревшись на пару секунд, прямо на глазах превратился в пыль. – Нет… Нет! – великий понтифик ничего не успел предпринять. Ветер просто разметал остатки Кристалла с его ладони. – Это все неправда! Этого не может быть! Но все было на самом деле. Весь его поход к святому граалю возвращения семьи провалился, едва начавшись. – Боги прогневались за мою связь с чёрной магией… – сокрушённо покачал головой старый жрец. – Нужно срочно бежать отсюда! Вивиан заторопился через форум к дому, где Максимиллиан снаряжал свою колесницу. Великий понтифик Помпей не особо рассчитывал спастись, ведь четыреста раз у него ничего не выходило. Только вот на этот раз у него не будет новой попытки и даже шанса на возвращение. Нужно спасти Макса. Любой ценой! – Отец, я без тебя не поеду! Мы вместе, до конца, ты помнишь? – молодой человек буквально впился в жреца тревожным взглядом. – Сын, мы все решили, – устало вздохнув, ответил Вивиан. – Но, планы можно изменить, ведь так? Отправляемся в Рим сейчас же! – Но… – Максимиллиан хотел возразить, однако понял, что отец неожиданно с ним согласился. – А как же твои записи? – Они теперь никому не нужны, Макс. Поторопимся! С этими словами Вивиан быстро зашёл за угол дома и, отвязав лошадей, отправил их подальше из этого проклятого места. Вернувшись к сыну, он промолвил: – Вперед, сын! Рим ждёт нас. Я уже целую вечность не видел Плиния… Колесница Максимиллиана была готова, и отец с сыном, больше не теряя времени, выехали со двора. В тот день великий понтифик Помпей и его сын стали последними спасшимися от гнева разбушевавшейся стихии… 16. Последний шаг во тьме – Сайонара, упырь! Теперь, поди, не воскреснешь… – прохрипел я, глядя на пепел и совершенно забыв, что в прошлый раз «воскресал» не Максимиллиан. – Не воскреснет, – я вздрогнул от неожиданности, но это очнулся профессор. – Ты каким-то чудом запустил механизм, который не работал ни у меня, ни у Максимиллиана. Хотя, он, скорее всего, его даже и не испытывал. Ведь при этом погибает Кристалл… – Спасибо, Геннадий Викторович! – только и мог, что сказать я. – Вы спасли нас! Черт, он же превратил Иру! Я, забыв про слабость и боль, бросился в подсобку, где в последний раз видел девушку. Точнее, похромал. Геннадий Викторович, слегка качаясь, последовал за мной. Моя невеста уже не ходила по комнате. Она сидела на полу и мотала головой, словно её только что огрели чем-то тяжёлым. – Милая, как ты? – я бросился к ней и обнял за плечи. – Ира?! – Д… Д… – она не могла вымолвить ни слова, но хотя бы взгляд стал осмысленным. – Действие Кристалла сходит на «нет», – вынес вердикт Геннадий Викторович. – Ещё немного – и она полностью придёт в себя. – Вы уверены? – я с надеждой посмотрел на преподавателя. – На все сто! Аккуратно усадив Иру у стены, я вернулся к месту боя с темпораром. Пепел был на том же месте. Мне необходимо было проверить слова профессора о том, что Кристалл уничтожен. Закрыв глаза и зачем-то задержав дыхание, я запустил руку внутрь. Пепел был горячим и немного скользким на ощупь. Под руку попалось кольцо Макса, и я достал его. Там, где раньше покоился осколок Кристалла, теперь зияла пустота. Тогда я разметал всю кучу пепла по полу, но, кроме небольшого камешка, больше ничего не нашёл, Судя по размеру, это и был осколок из кольца Максимиллиана. Но почему он стал таким? А Кристалл, значит, всё-таки канул в лету? Подхватив камешек, я вернулся в подсобку и показал его Геннадию Викторовичу. – Кристалл, действительно, уничтожен? – спросил я профессора. – Именно так, Денис! Но я был уверен, что вместе с основным Кристаллом, камней всего семь. Стало быть, помимо моего осколка, – тут он достал из кармана свой артефакт. – Я не уничтожил ещё один. Видимо, мой дед не смог отыскать его. А у Максимиллиана это получилось. Теперь понятно, как он проворачивал все свои махинации в Темпе и с твоим двойником. Имея, по сути, два Кристалла, он не управлял временем и реальностями, а задавал им свои условия. – Вот же, старый хрен, – я опустился на пол рядом с Ирой, которая была в том же состоянии, что я её оставил пару минут назад. – Геннадий Викторович, а сколько нужно времени на ее восстановление? – Не знаю, Денис, – покачал головой профессор Малышев. – Я никогда не пользовался этой… эээ… функцией Кристалла.