Крылья держали ее. — Что еще он заставлял вас делать? — повторил свой вопрос Каувел. — Что-то ужасное, я даже не могу произнести. — Какой-нибудь извращенный половой акт? Ух-а-ух-а-ух-а-ух-а... — Не просто секс, хуже чем секс, — ответила она. — Что это было? — Грязное. Мерзкое. — Какого типа? — За мной следили глаза. — Глаза Митчелла? — Нет. Не его. — А чьи? — Я не могу вспомнить. — Можете. Ух-а-ух-а-ух-а... — Крылья, — проговорила она. — Что? — не расслышал он. — Вы опять говорите очень тихо. — Крылья, — сказала она. — Крылья. — Что вы имеете в виду? Она вся дрожала, тряслась. Она боялась, что ноги откажут ей. Она вернулась в кресло. — Крылья. Я слышу их хлопанье. Я могу их чувствовать. — Вы хотите сказать, что в домике Митчелла была птица? — Не знаю. — Может, попугай? — Я не могу сказать. — Постарайтесь вспомнить, Мэри. Не упустите эту мысль. Вы никогда раньше не упоминали о крыльях. Это важно. — Они были везде. — Крылья? — Вокруг меня. Маленькие крылья. — Подумайте. Что он делал с вами? Минуту она хранила молчание. Давление начало постепенно ослабевать. Звук крыльев затих. — Мэри? — Все, — произнесла она наконец. — Больше я ничего не могу вспомнить. — Есть путь, чтобы расшифровать ваши воспоминания, — сказал он. — Гипноз, — отозвалась она. — Он может помочь. — Я боюсь вспоминать. — Вы должны бояться не вспомнить. — Если я вспомню, я умру. — Это глупо, и вы это знаете. Она откинула волосы с лица. Чтобы успокоить его, она изобразила на лице улыбку. — Я больше не слышу шелеста крыльев. Я не могу чувствовать их. Нам не надо больше никогда говорить о крыльях. — Мы обязательно будем говорить об этом. — Я не буду говорить больше о крыльях, черт подери! Она резко тряхнула головой. Она была удивлена и испугана собственной резкостью. — По крайней мере сегодня. — Хорошо, — сказал Каувел. — Договорились. Это не означает, что вам не надо говорить об этом. Он снова начал протирать свои очки. — Давайте вернемся к тому, что вы можете вспомнить. Бертон Митчелл бил вас? — Думаю, да. — Вас нашли в его домике? — В его гостиной. — И вы были жестоко избиты? — Да. — И потом вы сказали всем, что это сделал он? — Но я не могу вспомнить, как это было. Я помню только боль, нестерпимую боль. Но только мгновение. — А потом вы потеряли сознание. Вы потеряли сознание после первого удара. — Так все говорили. Он, наверное, наносил мне удары, уже когда я была без сознания. Я бы не смогла долго противостоять ему. Я была маленькой девочкой. — А ножом он пользовался? — Я была вся порезана. — Как долго вы пролежали потом в больнице? — Более двух недель. — Сколько швов вам наложили? — Около сотни. * * * Салон красоты был наполнен запахами шампуня, одеколона и различных ароматических масел. Он мог бы также пахнуть женским потом.