Он вырвал у Эммы рычаг и размахнулся им изо всех сил, целясь в пол. Глава 22 Финн – Ух ты, круто! – завопил Финн, летя вперёд. – Это не туннель, а горка! Дыра, которая внезапно разверзлась в полу прямо под ногами Чеза, Эммы и Финна и поглотила их, напоминала аттракцион в парке развлечений. Финн видел в полутьме повороты и изгибы и подозревал, что где-нибудь должна быть и мёртвая петля. Разумеется, конца спуска он не видел, но его это, в общем, не пугало. – Давайте все сюда! – крикнул он через плечо, несясь по штопорообразным извивам. – А плохие парни пусть остаются там! Ему не хотелось оборачиваться и смотреть назад. Он мчался вперёд! Так зачем выяснять, как близко успели подобраться страшные люди в противогазах?! – Мы что, летим в другой мир? – крикнул кто-то у него за спиной. – Я туда не хочу! Это был Рокки – он катился вниз вместе с Финном и остальными Грейстоунами. Рокки прижимал к себе Кафи и был напуган, казалось, в сто раз сильнее её. Кроха выглядела абсолютно спокойной. Даже жёлтый бантик у неё на голове не помялся. – Да, но мы окажемся в доме судьи Моралес, а она на нашей стороне! – заверил Финн. – Всё будет хорошо! – Он вырвался из рук Чеза и, пытаясь схватиться за Эмму и Рокки, перевернулся вниз головой. – Наверное, сначала нужно было это обдумать! – крикнула Эмма. Но было уже поздно. Они оба – нет, все трое, четверо, пятеро – летели, и катились, и переворачивались, и отскакивали от стенок спуска. И спуск тоже вращался, словно это одновременно были горки и «весёлый поезд» в парке аттракционов. Кафи визжала от восторга. Они смешались в такую кучу-малу, что Финн уже не понимал, чей это локоть тычет его в ухо и чьё колено бьёт по бедру. – Кафи! – донёсся до него чей-то крик, и Финн понял, что это голос Коны. – Кафи, не бойся, я здесь! И каждый раз, когда Финн немного замедлял ход на повороте, чья-то нога стукала его по голове. А потом издалека, будто за тысячу миль, послышался грубый мужской голос: – Вот как они сбежали! Пойдём за ними или просто заберём рычаг? Финн завопил от ужаса. Если повернуть рычаг – туннель закроется! А если люди из другого мира его унесут, то… то… Да и находиться в туннеле в момент закрытия, скорее всего, небезопасно. А без рычага они застрянут в чужом мире! Не переставая вопить, Финн достиг конца спуска, и все они повалились друг на друга. Он старался не думать о том, как смог пройти сквозь пол в одном мире и приземлиться на тот же самый пол в другом – когда Финн принимался гадать, каким образом соединены два мира, у него начинала болеть голова. Эмма, лежащая рядом с ним, застонала, Чез тоже. Видимо, у обоих болела голова. Рокки, Кона и Кафи лежали чуть дальше – и первой села Кафи. Она была ещё маленькая. Рокки и Кона знали о рычагах меньше, чем Грейстоуны. А Эмма и Чез всегда оправлялись после путешествия между мирами медленнее, чем Финн. Может быть, всё зависело от Финна? Он ощупал пол вокруг – и… да! Он нашёл рычаг! Или, по крайней мере, его здешнюю версию, точную копию того рычага, который они оставили на полу в доме Натали. Финн схватил железный штырь обеими руками, как маленькие дети хватаются за любимую игрушку. Он вспомнил, как рычаг растаял в руках Чеза, когда кто-то в противоположном мире оторвал его от стены. Финн не мог этого допустить. Он не мог лишить своих близких пути к спасению! Напрягшись изо всех сил, Финн оторвал рычаг от пола и прижал его к груди. И туннель сразу же исчез. – Мама? Чез? Финн? Натали? – простонала Эмма. И только тут до Финна дошло: мама и Натали остались в том мире. И госпожа Моралес, и Джо, и все Густано, кроме Рокки. Когда в полу открылась дыра, они находились в прихожей, а не в гостиной, и теперь оказались в ловушке, рядом с опасными людьми, которые ломились в дом и бросали бомбы-вонючки. И Финн только что своими руками оторвал рычаг, который позволил бы маме и остальным спастись! Глава 23 Эмма У Эммы страшно кружилась голова. Она никак не могла вспомнить, зачем ей надо поскорее прийти в себя, но это явно было очень важно. Возможно, потому, что кто-то тряс её за плечи и звал: – Эмма, Эмма, ЭММА! Она открыла глаза и моргнула. На неё, сидя рядом с ней практически нос к носу, смотрел Финн. – На сколько нужно отойти от закрытого туннеля, чтобы открыть новый? – спросил он. – И куда лучше воткнуть рычаг – в пол или в стену? – Финн… помедленней, – простонала Эмма: казалось, брат говорит вдвое быстрее обычного. Или это у неё мозги работают вдвое медленнее обычного? – Думай скорее! – потребовал Финн со слезами на глазах. – Нужно вернуться за мамой! «Вернуться?» До Эммы никак не мог дойти смысл этого слова. А потом она вспомнила. Пончики и рогалики. Мэр Мэйхью в противогазе. Взрослые и Натали, распростёртые на полу. Открывшийся туннель… Значит, они с Чезом и Финном оказались в другом мире?! «Да, – подумала Эмма. – Если рычаг воткнуть в стену – он откроет вращающуюся комнату, а значит, если ткнуть им в пол – он откроет вращающуюся горку. Вращение плюс гравитация…» Она зажала Финну рот и прошептала: – Не надо так шуметь, это опасно. – Но мы же в доме госпожи Моралес, – сдавленно произнёс Финн. – Она на нашей стороне! – Всё равно! Вдруг кто-нибудь услышит! Не забывай: это секрет! Даже в её собственном доме есть враги… Нужно убедиться, что здесь безопасно, прежде чем возвращаться за остальными. – Она с трудом села. Чез, ухватившись за кушетку, тоже пытался сесть. – Надо… спрятаться… – простонал он. – Как только… сможем… – Где мы? – с трудом выговорила Кона. Она по-прежнему лежала на полу, а Кафи сидела рядом и хлопала сестру по щеке. – В том же доме, но в другом мире, – ответила Эмма. Рокки неуверенно сел и начал осматриваться. – Такая же кушетка, такая же лестница, а окна другие. И никаких взрывающихся коробок и бомбочек-вонючек… – пробормотал он, сделал глубокий вдох – и закашлялся, стараясь делать это как можно тише. Он скривился, словно его тошнило. – Фу. Беру свои слова назад. Бомбы-вонючки здесь были. Он нагнулся и заглянул под кушетку, словно ожидал увидеть маленькие резиновые шарики, источающие ядовитый запах, вроде тех, что влетели в окна госпожи Моралес в другом, лучшем, мире. «Бомбочки-вонючки» – это название им очень подходило. – Не беспокойся, – сказала Эмма. – В этом доме нет ядовитых запахов. Судья и мэр здесь важные шишки. При помощи дурных запахов лидеры другого мира внушают обычным людям чувство безнадежности. Во всяком случае, это делает мэр. А сами правители и их семьи ни с чем таким не соприкасаются. – Да? А это что за запах такой? – Пахнет от нашей одежды? – предположила Эмма. – От волос? От нас самих? – Может быть, эта гадость застоялась у нас в ноздрях, – сказала Кона, шмыгая носом. Она выдохнула и снова вдохнула. – Но… я тоже чувствую. Как будто тут умерла целая стая крыс. – Здесь, у стены, ещё хуже, – сообщил Рокки, отодвигаясь от кушетки, и поморщился. – Кона, не пускай сюда сестрёнку. – Кажется, стена сломана, – вдруг сказал Финн, щурясь – его глаза ещё не привыкли к темноте. Все посмотрели на стену. По ней тянулась тёмная линия, которая на высоте примерно двух с половиной метров поворачивала под прямым углом. – Ясно, – сказал Чез. – Это дверь. Наверное, она ведёт в один из здешних потайных ходов. Кто-то оставил её приоткрытой. – Значит, этот ход не такой уж тайный, – заметила Эмма. Она встала – и чуть не упала. Ноги у неё совсем онемели и только-только начали отходить. Направившись к трещине в стене, она лишь чудом не споткнулась, но голова у Эммы уже работала. Рокки был прав. В этом доме тоже воняло. И запах стал ещё сильнее, когда Эмма подошла к двери. «Я должна узнать, что там такое…» Закрыв ладонью рот и нос и подавляя тошноту, она потянула дверь на себя. Перед ней, как она и ожидала, открылся тёмный коридор.