– Настасья? – настороженно произнесла она. – Вы… вы сами-то как?.. Э-э-э… В порядке? Настасья не отвечала. И Кире с каждой секундой становилось все страшней и страшней. От тишины, которая царила сейчас в доме и в спальне Настасьи, у Киры заложило уши. В них словно набили по огромному кому ваты. Потом вату вытащили, но пихнули звенящие колокольчики. Чтобы избавиться от неприятного ощущения, Кира помотала головой. Вроде бы помогло. Колокольчики звякнули в последний раз и угомонились. И Кира жалобно произнесла: – Настасья! Вы кончайте меня пугать. Не надо! Снова никакой реакции. Протянув дрожащую руку к Настасье, Кира ее потрогала через одеяло. Вроде бы теплая и мягкая. Спит? Но почему тогда не слышно дыхания? Этот вопрос ожег Киру, словно кипяток. Из холода ее мигом бросило в жар. И сама не понимая, что она делает, Кира схватила одеяло и сдернула его с Настасьи. На эту операцию девушке понадобилось меньше секунды. И уже в следующий миг из ее груди вырвался громкий вопль. Под одеялом лежала Настасья в ночной пижаме, а на груди у нее расплывалось большое кровавое пятно. И в сочетании с приветливой улыбкой, с которой взирала покойница на мир, пятно выглядело еще более ужасным и нереальным. – Настасья, что за шуточки! Чему вы улыбаетесь? Непослушными пальцами Кира попыталась нащупать пульс у Настасьи. Но хотя рука женщины была теплой, пульс у нее на запястье не прослушивался. Еще какое-то время Кире понадобилось на то, чтобы понять, что это никакая не шутка. А когда она поняла, ЧТО же все-таки случилось в этом доме, за ее спиной раздались чьи-то шаги, и голос Славика произнес: – Кира, а что вы тут делаете? Честное слово, никогда раньше Кира не была так рада видеть кого-либо рядом с собой. От облегчения, которое ее охватило, она едва не расплакалась. Конечно, Славик сейчас разберется в ситуации. Конечно, он все решит. Ведь он мужчина, не так ли? Но, к разочарованию Киры, Славик что-то не торопился разразиться своим замечательным жизнерадостным смехом, а потом уверить, что все происходящее нелепая ошибка, Кира – впечатлительная дурочка и с Настасьей, конечно же, все в полном порядке. Ничего подобного. Вместо этого Славик подошел к кровати Настасьи, и лицо его исказилось: – Черт! Дьявол! Смерд! Что тут происходит? – Н… не знаю! – окончательно растерялась Кира. – Почему вы у меня об этом спрашиваете? – За что вы ее так? – Я… я?.. От изумления, негодования и страха Кира окончательно растеряла все слова. И сейчас могла лишь заикаться и что-то мямлить себе под нос. К счастью, уголком глаза Кира углядела рядом с собой стул и с облегчением упала на него. Силы совершенно оставили ее. А Славик повел себя и вовсе странно. Уперев руки в бока, он грозно навис над Кирой. – Зачем ты это сделала? – допытывался он у нее. – Кто тебя послал? Отвечай! Кто тебя послал? Демьян? Он хочет, чтобы все сорвалось? Кира не понимала, чего от нее хотят. И, конечно, она не знала, что хочет какой-то там неизвестный ей Демьян. Шум в голове многократно усилился. И Кира почти не слышала, что говорит ей Славик и о чем он у нее допытывается. Одно она понимала точно: Настасью она не убивала. И никакого Демьяна, который мог ее куда-то послать, тоже знать не знает. К счастью, в эту минуту в спальню заглянула Дина. Подружка Славика окинула своего приятеля ревнивым взглядом. Надула губки. И тоном жадной собственницы осведомилась: – Так?! И что тут у вас происходит? Кира отвернулась. Славик насупился. Дине такая их реакция совершенно не понравилась. Кажется, она в чем-то заподозрила Киру со Славиком. Да заодно и Настасью тоже. Но Дина была не из тех людей, которые пасуют при первых же трудностях. Она стрелой пролетела через комнату и оказалась возле кровати Настасьи. Какое-то время пялилась на нее, а потом дико взвизгнула и завопила: – Ой! У нее же кровь! Кровь! Славка, что ты стоишь?! Помоги ей! И наклонившись ближе, Дина завопила еще громче: – О-о-о! Да она же мертвая! А-а-а-а! В два прыжка Слава оказался возле орущей не своим голосом Дины и попытался заткнуть ей рот. – Не поднимай шум, дура! Но он явно переоценил свои силы. Дина изо всех сил укусила его за руку и продолжала вопить в свое удовольствие. При этом она не сводила со Славика своих выпученных глазок, словно одновременно еще и проводила опыт, изучая, насколько хватит у ее мужика терпения. Терпение у Славки иссякло быстро. Он поднял руку, чтобы влепить Дине затрещину и заставить ее замолчать, но не успел. В комнату вбежали еще двое. Это были Геннадий и Татьяна. Как обычно, они приняли удар на себя, спрятав своих вялых супругов и детей за своими спинами. У Киры даже невольно мелькнула мысль, что эти двое куда больше подходят друг другу, чем их настоящие супруги. Гена и Таня были оба невысокими, с тонким изящным костяком, мелкими чертами лица и необычайно энергичные. А вот в супруги им достались люди тяжеловесные и, откровенно говоря, неповоротливые. Как странно, что людей привлекают их полные противоположности. А ведь противоречие – это корень всех ссор. – Что тут происходит? – Да вот… – развел руками Слава. – Кира зачем-то пришила нашу хозяйку! Услышав это, Кира встрепенулась и гневно воскликнула: – Я ее не убивала! – Нет? А кто? – Не знаю! Я не убивала! Никого! – А как же ты оказалась в спальне наедине с трупом? – Я пришла к Настасье за средством от изжоги! У меня ее запеканка среди ночи в горле комом встала. А тут такое… Лежит… В крови… Не убивала я ее! Даже не приближалась! Только пульс послушала и все! Несмотря на невразумительность своего объяснения, Кире показалось, что ей все-таки поверили. Да и то сказать, какой у Киры мог быть мотив? Она познакомилась с Настасьей всего несколько часов назад. И решительно не имела к этой женщине никаких претензий. Наоборот, один сплошной позитив. На какое-то время в комнате стало тихо. А затем все заговорили разом: – Надо вызвать полицию! – Кто знает номер здешнего отделения полиции? – Вряд ли они поедут. Все дороги замело снегом. – Это хоть и окраина, но все же Европа, дорогуша! Конечно, они приедут! В общем, оставить случившееся в тайне не удалось. Очень скоро вся маленькая гостиница была на ногах и гудела, словно встревоженный улей. Служанка увидела свою мертвую хозяйку, страшно перепугалась и теперь громко выла на кухне, временами заглушая все прочие звуки в доме. – Вот ведь! Немая, немая, а как орет! – не выдержала наконец Антонина. – Любой оперный певец позавидовал бы такой мощи легких! – О чем ты только думаешь! – тут же осадил ее строгий муж. – В доме покойник, а у тебя одни глупости на уме! Один Алексей не потерял присутствия духа. Именно он и вызвал полицию, откуда-то узнав номер нужного отделения. Он также распорядился о том, чтобы никто больше не входил в комнату покойной. Мера, на взгляд подруг, сильно запоздавшая по времени, потому что в комнате Настасьи, на месте ее убийства к этому времени уже побывали все. И значит, если там и были какие-то следы, то теперь их бессовестно затоптали. Леся указала на это Алексею, но в ответ услышала: – Все равно! Больше в эту комнату никто не войдет! Алексей лично закрыл дверь в спальню покойной и уселся возле нее, словно страж. Он сидел на стуле, прикрыв глаза и скрестив руки на груди, как верный воин. И, как ни странно, все постепенно начали приходить в себя. – Бедная ты моя Кирулька, – сочувственно прошептала Леся, подсев к своей подруге. – И как только тебя угораздило наткнуться на труп? – Не знаю. Прямо рок какой-то! – Представляю, как ты перепугалась. – Да уж, приятного мало. – Мне тебя очень жаль. Я тебе сочувствую. И еще полиция сейчас начнет мытарить. Кира только отмахнулась. Как говорится, снявши голову, по волосам не плачут. – А ты где была? – спросила, в свою очередь, у подруги Кира. – Ты что, не слышала, как Дина вопила? – Я? Я слышала. – А чего задержалась? Казалось, Лесе не очень хотелось отвечать на этот вопрос. – Да так, – уклончиво отозвалась она. – Гуляла. – Гуляла? В такую погоду? И Кира кинула недоверчивый взгляд на подругу. Не говоря о том, что за окном валил снег, Леся была одета для сна. Сверху она лишь накинула халат. О какой прогулке могла идти речь? – Я ненадолго выглянула на улицу, а потом сразу вернулась. – Но зачем?