– Нет. Я хотел узнать подробнее про машины. Оснащение, надёжность и так далее. – Зачем? Ссышь, что тебя кто-нибудь поджарит? – Вроде того, – я пожал плечами. Как оказалось, внешний вид машины слабо соответствовал безопасности. Тачка Биты не выглядела такой же брутальной, как рейдовые машины. Но запакована была по самое не балуй. Башмак немного помялся, почмокал, но в конце концов, разговорился. Видать, нечасто к нему заходили люди, чтобы послушать про достижения техники и про его работу. – Все боссы ездят на тачках с таким уровнем защиты, – сказал Башмак, подходя к чёрному седану Биты. Корпус, как и стёкла, был бронированным. Усиленный капот, гибридный двигатель, колёса с подкачкой. А вот с девайсами было не так хорошо. Впрочем, я давно заметил, что этот мир отстаёт в цифровизации. Ни тебе интернета в каждом телефоне, ни GPRS, ни голосовых подсказчиков, ни навороченных бортовых компьютеров. Башмак обмолвился только о системе внутренней блокировки – тот же центральный замок, только в сотню раз надёжнее. Нажимаешь кнопку – и машина блокируется. Хоть резаком режь, хоть отбойным молотком долби, хоть гранатой взрывай. Пассажир остаётся в безопасной коробке, словно драгоценности за дверью самого надёжного сейфа. Экскурсия прошла познавательно. Я узнал всё, что требовалось, поблагодарил Башмака и угостил элитной гербухой. Он позвал в гости ещё раз и даже обещал прокатить на мотоцикле. Распрощавшись, я убежал. Уже четвёртую ночь подряд я выходил на улицу ночью. К счастью, статус главного варщика позволял. Пацаны из группы подготовки, которые по очереди несли вахту у входа, покорно кивали или махали рукой, когда я поднимался на лифте с первого подземного этажа на первый наземный. Район битников стал знакомым. И не только он, но и прилегающий юго-западный. Именно через него мы ездили в цех к Варёному. Там химик жил. Об этом я узнал двумя днями ранее. Прокачанные связи физического развития и акробатики в разы упрощали передвижение по городу. Я должен был оставаться незамеченным. Едва ли не лучшее место для этих целей – крыши. В основном по ним я и передвигался. По незнанию часто взбирался на тупиковые здания, откуда приходилось либо возвращаться, либо спускаться. Но со временем освоился и выучил ходы. Разумеется, я не прыгал, будто человек-паук между высотками, раскачиваясь на паутине. Примыкающий к промышленной зоне юго-запад застроили растянуто и низко. Редко встретишь жилой дом выше пятиэтажки, а в основном – два-три уровня с пристройками. Я носился по ним с завидной скоростью и не уступал машинам, которые ездили по улицам внизу. Шесть вторичных связей физического развития позволяли сильно отталкиваться, крепко цепляться и быстро подтягиваться, акробатика отвечала за приземление. Приближаясь к краю здания, я ускорялся и толкался. Группировка в воздухе, оценка места приземления, выход. Большую часть работы тело выполняло на автомате, вернее – материя выполняла. Она всегда знала, хватит ли мне сил допрыгнуть, сумею ли я ухватиться за ближайший выступ и не получу ли травму. Иногда я увлекался. И вместо заданного маршрута отклонялся в неизвестность, чтобы отработать парочку новых кульбитов и приземлений. Во вторую ночь материя отблагодарила меня за труды. Вторичная характеристика «акробатика» повышена до 6. Общий объём материи увеличен до 6,40 относительных единиц. Несколько раз я ловил на себе взгляды прохожих. Простаки никогда не задирали головы – не хватало внимательности. А вот прохожие с материей иногда замечали прыгающего по крышам человека. Трижды это случалось, когда я отталкивался от облицованного жестью края. Металл гремел и выдавал меня. Вместо того чтобы пролететь между зданиями безмолвной тенью, я предупредительно шумел. Над этой проблемой стоило поработать. Когда наступит время, тишина и маскировка сыграют главные роли. Исправил технику опорного шага перед прыжком. Там, где было возможно, избегал шумных краёв. Материя оценила. Новая связь построилась между ловкостью и восприятием. В зеркальных стенках отражались цвета других связей, отчего её трудно было рассмотреть. Вторичная характеристика «скрытность» повышена до 1. Общий объём материи увеличен до 6,41 относительных единиц. Вместе с сообщением от материи о скрытности я получил и ответ на вопрос о том мужике, который дважды появлялся из ниоткуда на точке, чтобы купить у меня гербуху. Судя по всему, он сильно преуспел в прокачке скрытности. Около часа ночи я заметил свет фар. Чёрный седан той же марки, что и машина Биты, ехал из промышленной территории по направлению к городу. Я встретил его рядом с разваленным бетонным постаментом, где некогда стояла статуя. Уже третий раз я провожал машину Варёного по городу. Маршрут повторился дважды, и я рассчитывал на него в третий раз. К счастью, после тяжелого рабочего дня Варёный ехал домой. Как и всегда, в машине трое. Варёный, водитель и лысый здоровяк с кривым носом. Водитель наизусть знал, как проехать к дому босса, а я знал свою дорогу по крышам. Ускорялся, прыгал, цеплялся, перелетал и перекатывался, пока не добрался до двухэтажного особняка за высоким забором с камерами слежения. Приготовился. Чёрный седан появится через минуту… Встречу с Варёным я представлял по-разному. Приемлемый расклад – я прихожу к нему в цех, извиняюсь и покупаю нужные суперингредиенты. Неприемлемый расклад – я прихожу в цех, извиняюсь, но Варёный не принимает извинения. Его подручные валят меня и по кусочкам спускают в отстойник. Разница между вариантами слишком существенна, чтобы полагаться на судьбу. Поэтому я выбрал свой вариант, где у меня есть право голоса… Свет фар выглядывает с прилегающей улицы, доносится звук двигателя, из-за угла показывается чёрный седан. Чувствую, как ускоряется биение сердца. Ощущаю влажность воздуха и уличные запахи. Непроизвольно сжимаются кулаки. Машина Варёного проезжает последнюю сотню метров. В промокшем асфальте отражаются красные фонари стоп-сигналов. Машина останавливается, открывается пассажирская дверь спереди, на улицу выходит лысый. Он бросает заспанный взгляд по сторонам и тянется к ручке задней пассажирской двери… Пора… Три быстрых шага, толчок, группировка. Я взмываю в воздух на высоту трёх метров. Прибавить три этажа здания, получится десять. Падение с десятиметровой высоты добавляет мощности. Кулак камнем летит вниз, разгоняясь под действием силы притяжения. Материя насыщает руку энергией. Накачивает плечо и кулак, будто гидравлическая система – поршень. Я лечу на Лысого и вижу его материю. Она на стадии раскрытия. Оранжевая. Больше, чем моя. Покоится. Я приближаюсь, и она откликается. Чувствует моё приближение. Подаёт сигнал, но уже поздно. От удара между лопаток Лысый падает на асфальт. Из открытой двери машины слышен крик Варёного. Лысый вскакивает. Я уклоняюсь от первого удара и блокирую второй. Блок размывается, будто дым под дуновением ветра. Меня швыряет на капот. Чувствую спиной, как мнётся декоративный металл, а под ним – литая сталь или другой очень крепкий сплав. Башмак не обманул: если пассажир закроет машину, в неё не пробраться. Лысый бьёт сверху. Сложенные замком руки опускаются, будто он держит в них кувалду или топор. Я откатываюсь и приземляюсь с другой стороны капота. Поверх отметины от моего тела Лысый оставляет свою – глубокую вмятину от кулаков. Скрепят амортизаторы. Многотонная машина проседает, а после отскакивает от асфальта, отрываясь передними колёсами от земли. Проходит секунда, затем ещё одна… Каждый миг на счету… До тех пор, пока пассажирская дверь открыта, ничего не потеряно… Лысый отталкивается и перелетает через капот с выставленными кулаками. Они наполнены энергией. Каждый кулак словно ядерная боеголовка. Я выставляю энергетический блок. Лысый пробил бы его, словно бумажную завесу. Он сильнее и опытнее. Но часть его материи обесцветилась. Удар между лопаток – это удар в уязвимое место. О нём мне рассказал Питон. Если правильно попасть, можно травмировать материю. Я словно перерезал один из проводов, и теперь в соседних связях отключился свет. Материя выцвела, сделав Лысого слабее. Он разбивается о блок, будто простак о бетонную стену. Валится на капот. Я добавляю прямым в голову. Удар сильный, но скользящий. Хрустит нос, крошатся передние зубы. Лысого сметает с капота. Онемение материи продлится не больше десяти секунд. Он оклемается, и тогда… Я отталкиваюсь от асфальта и скольжу по крыше к задней пассажирской двери. Она закрывается, но я успеваю сунуть внутрь руку. Варёный дёргает ручку на себя и до последнего не понимает, что мешает закрыть. Я переваливаюсь с крыши и распахиваю дверь. Вижу направленный в мою сторону ствол и выставляю энергетический блок. В ночную улицу малолюдного квартала врываются звуки выстрелов и вспышки пороха. Я, будто в замедленном времени, вижу, как пули погружаются в энергетическое поле. Они сотрясают его и рвут, будто фруктовое желе. Энергетический блок замедляет их. Из-за препятствия пули отклоняются, но им хватает мощи, чтобы вонзиться в грудь и живот. Вне салона машины слышатся глухие шаги. Лысый оклемался быстрее, чем я ожидал. Он рвётся к машине, а я смотрю на расползающиеся на животе пятна. Скорчив недовольную мину, Варёный смотрит туда же. Лысый совсем близко. Я вваливаюсь целиком в салон и захлопываю дверь. Жму кнопку с эмблемой закрытого навесного замка и слышу щелчок. Мы взаперти. Лысый нас не достанет. Но важно успеть кое-что ещё. Вырываю у Варёного пистолет и вырубаю прикладом водителя. – Что тебе нужно, придурок?! – кричит Варёный и тянется к своей двери. Прижимаю дуло пистолета к виску и предупредительно мотаю головой. Варёный всё понимает, поднимает руки. Чувствую, как тёплые и тягучие капли скатываются по животу, но знаю, что не умру. Энергетический блок снизил мощность пуль, но и без него выжил бы. С переходом на стадию раскрытия я переживу не только пару дырок в ногах, но и отверстия в животе. Сую руку за пазуху и достаю конверт. Наполненный купюрами пресс ложится Варёному на колено. – Что это? – Здесь десять тысяч. – Зачем?! – Округлившимися глазами Варёный смотрит на меня, а после скашивается на вырубленного водителя. – В прошлый раз я кое-что взял у тебя. – Ну. – Возмещаю траты. – Но… – Можешь считать это жестом доверия. – Я посмотрел в окно на разъярённую рожу Лысого. – Я хочу восстановить наши деловые отношения… Глава 19 Клуб Как я и ожидал, раны затянулись быстро. Пули вошли неглубоко. Материя вытолкнула их, а затем склеила дырки. Всего через час, когда мы стояли на операторской площадке в цеху Варёного, на месте пулевых отверстий остались лишь крошечные белые шрамы. Впрочем, в течение недели пройдут и они. Проверено на ногах. Цех работал круглые сутки. Оно и понятно. На создание некоторых ингредиентов, в том числе суперингредиентов, уходили недели, а то и месяцы непрерывного процесса. Стоит на десять минут нарушить благоприятную среду, и работа будет загублена. – Хрен с тобой, я приму твои десять тысяч кредитов в качестве извинений, – сказал Варёный, открывая сейф. – Но винарс стоит дороже. Колба, которую ты укра… прихватил, обходится покупателям в тридцать тысяч, как и другие суперингредиенты. – Ого! Признаться, такая цена меня удивила. Я ожидал, что десяткой покрою не только затраты на производство винарса, но и возмещу моральный ущерб, а вон оно как получилось… – Вот тебе и «ого»! Боюсь тебя расстроить, но если ты спустил предыдущую порцию на какое-то временное дерьмо, значит, совершил большую ошибку. Винарс называют ингредиентом развития материи. Лично я в алхимии ни бум-бум, но знаю, что мастера варят из него зелье, которое постоянно повышает материю. Так что, парень, если ты не собираешься сделать что-то похожее, лучше не трать зря кредиты. У тебя вообще такие суммы водятся? – Примерно такие и водятся. – Я проглотил слюну. – А скидка постоянным клиентам не полагается? – Кхм-кхм! Лысый стоял по правую руку и не сводил с меня глаз. Варёный еле уговорил здоровяка, чтобы тот отвалил. Ещё десять минут, после того как мы с химиком нашли общий язык в салоне запертой тачки, я не открывал двери. Лысый хоть и сказал, что не будет меня трогать, но я видел по глазам – врёт… Так и вышло. Едва я разблокировал салон, как Лысый ломанулся внутрь и вытащил меня на улицу. Рычал, пыхтел и вздувался, но ограничился подзатыльником. Я покорно стерпел. Как-никак я первый напал на людей без причины… – Значит, ты умеешь работать с винарсом? – разрядил обстановку Варёный и ехидно улыбнулся. – Сколько тебе лет? – Кое-что пробовал, – неопределённо ответил я. – А что насчёт других суперингредиентов? – Ещё есть вот этот – синий, – Варёный показал на одну из колб в сейфе. – Мы называем его «бешеный коктейль». Применяется как основа для усиливающих рецептов. И хилин – один из сильнейших ингредиентов для приготовления лечебных зелий. – Сделаешь скидку, если я возьму два? Варёный не ожидал такого поворота. Совсем ещё мелкий пацан распоряжался суммами, которые редко кто держал в руках за всю жизнь. – Отдам за пятьдесят. – Идёт!