МИССИС ТРОЦКАЯ: Быть может, Рамон спросил его: «Как ты думаешь, я не забуду взять мистеру Троцкому шезлонг смотреть настурции?» А Мануэль, может быть, ответил: «Почем я знаю — ты ж вон зимой ледоруб ему забыл?» ХА ХА ХА ХА ХА ХА! ТРОЦКИЙ: Очень смешно. МИССИС ТРОЦКАЯ: А может быть он просто в цацки-троцки с тобой играл? ТРОЦКИЙ: Ох, очень, очень смешно. МИССИС ТРОЦКАЯ: А может быть он просто не прорубил тему? ХОО ХОО ХИИ ХИИ ХАА ХАА! ТРОЦКИЙ: Прекрати! Прекрати! (Умирает). МИССИС ТРОЦКАЯ: ХА ХА ХА ХА ХА ХА! Колокол ВАРИАЦИЯ 6 ТРОЦКИЙ: Позови сюда Рамона. МИССИС ТРОЦКАЯ: Рамон! ТРОЦКИЙ: Да побыстрее. У меня альпийский ледоруб в черепе. МИССИС ТРОЦКАЯ: Рамон! Иди быстрее! Входит РАМОН: сомбреро, пончо, гуарачи, гитара. ТРОЦКИЙ: Доброе утро, Рамон. РАМОН: Доброе утро, сеньёр. (Жмут друг другу руки.) ТРОЦКИЙ: Садись, пожалуйста. (МИССИС ТРОЦКОЙ). Видишь? У нас здесь очень хорошие отношения между работодателем и его работником? (РАМОНУ). Рамон, ты засадил мне в череп этот альпийский ледоруб? РАМОН: Я не засадил его, сеньёр. Я его вонзил вам в череп. ТРОЦКИЙ: Прошу прощения? РАМОН: Видите? Рукоятка еще виднеется. МИССИС ТРОЦКАЯ: Это правда, Лев. Ледоруб еще не совсем скрылся из виду. РАМОН: Поэтому мы не может сказать «засадил» — мы можем только сказать «вонзил», или хотя бы «вогнал»… ТРОЦКИЙ: Ладно, ладно. Но зачем ты это сделал? РАМОН: Мне кажется, я прочел об этом в энциклопедии. ТРОЦКИЙ (публике): Вот сила печатного слова! РАМОН: Мне хотелось взять пешню, но в доме ни одной не нашлось. ТРОЦКИЙ: Но почему? Ты отдаешь себе отчет в том, кто я такой? Ты соображаешь, что вонзил этот ледоруб в череп значительной исторической фигуры? Я помогал провести Русскую Революцию! Я боролся со Сталиным! Я был главным политическим теоретиком! Зачем ты это сделал? Что это — политическая неприязнь? Анти-контрреволюционная реакция? РАМОН: На самом деле — из-за любви, сеньёр. МИССИС ТРОЦКАЯ: Это правда, Лев. (Они с РАМОНОМ берутся за руки). Мне жаль только, что ты узнаешь об этом вот так. ТРОЦКИЙ: Нет. МИССИС ТРОЦКАЯ: Да. ТРОЦКИЙ: Нет. РАМОН: Си! ТРОЦКИЙ: О Боже! Каким же глупцом я был! (Умирает). Колокол ВАРИАЦИЯ 7 ТРОЦКИЙ: Почему ты на самом деле это сделал, Рамон? РАМОН: Вы этого никогда не узнаете, сеньёр Троцкий. ТРОЦКИЙ: Это какой-то кошмарный сон! РАМОН: Но, к счастью для вас, ваша ночь на исходе. (ТРОЦКИЙ умирает). Колокол ВАРИАЦИЯ 8 ТРОЦКИЙ: Хорошо, Рамон. Спасибо. Можешь идти. РАМОН движется к двери, останавливается. РАМОН: Сеньёр Троцкий… ТРОЦКИЙ: Да? РАМОН: Как вы думаете — у вас найдется сегодня время посмотреть настурции? Они поистине прекрасны. ТРОЦКИЙ: Боюсь, что нет, Рамон. Но я постараюсь. РАМОН: Благодарю вас, сеньёр. Асталависта. Или мне следует сказать — буэнас ночес? (Выходит). ТРОЦКИЙ: Так. Ладно. Двадцать первое августа 1940 года. День, когда я умру. Интересно. Подумать только — я пережил столько двадцать первых августа, точно человек переступающий собственную могилу… МИССИС ТРОЦКАЯ: За тобой чудесно было быть замужем, Лев. ТРОЦКИЙ: Спасибо, миссис Троцкая. МИССИС ТРОЦКАЯ: Хотя временами это была такая обуза — быть замужем за значительной исторической фигурой. ТРОЦКИЙ: Мне жаль, что часто приходилось бывать вдали от дома, ухаживать за революцией… МИССИС ТРОЦКАЯ: Я понимаю. ТРОЦКИЙ: И прости, что я бывал в разлуке со своими чувствами. МИССИС ТРОЦКАЯ (нежно протестует): Не надо… прошу тебя… ТРОЦКИЙ: И что часто я с таким трудом выражал собственные эмоции. МИССИС ТРОЦКАЯ: О, и я не была всем, чем должна была быть для тебя.