— Добрый день, ваша честь! — привычно поприветствовал Бушин. — Как ваши дела? Изучающий взгляд черных глаз пронизывал насквозь, пробираясь в самые потаенные уголочки сознания, заставляя душу трепетать от страха. — Замечательно, — сухо ответила Романова. — Готовы продолжить наш спор? — предвкушая интересную игру, спросил Адольф Михайлович. Ира не ответила, лишь неопределенно пожала плечами. Она по-настоящему боялась, этот мужчина с хищным взглядом вселял в нее животный ужас. Стараясь дышать глубоко, Ирина приготовилась к худшему. — Что ж, проверим… Раздевайтесь, — насмешливо приказал Гитлер, с кривой ухмылкой и бешеными глазами он выглядел как сумасшедший, только что сбежавший из психиатрической клиники. Паника сковала тело Романовой, она не могла пошевелиться, лишь почувствовала, как тошнота подкатывает к горлу. — Ну же, смелее, — елейным голосом поддержал Бушин, не прерывая зрительного контакта со своей жертвой. Она не хотела подчиняться, но почему-то именно сейчас ей вспомнились слова Громова. Он просил Иру не сопротивляться, она не может остановить управляющего в любом случае, Бушин все равно сделает то, что захочет, но в ее силах решить, получит он от этого удовольствие или нет. «Не мог Громов меня обмануть!» — подумала про себя Ирина и, немного поколебавшись, все же поборола свое смятение. Доверившись советам Тимура, решила выполнять все указания Адольфа Михайловича максимально спокойно. Под жадным, пронзительным взглядом Гитлера Ира дрожащими руками сняла футболку и брюки и уверенно посмотрела на своего мучителя. Адский огонь в его глазах не предвещал ничего хорошего. — Дальше, — раздраженно потребовал он. — Все снимай! — и, гордо вскинув голову, скрестил руки на груди. Чуть помедлив, Романова все-таки подцепила резинку трусов и сняла их. Довольно улыбаясь, Бушин ходил вокруг нее, рассматривая прелести женского тела. Обнаженная Ирина не шевелилась, внутри все дрожало в ужасе ожидания продолжения, которое в следующую секунду настигло ее. — Погладь себя, — вкрадчиво произнес Адольф Михайлович, проверяя, насколько хватит ее покорности. — Что? — переспросила Ира, не веря своим ушам. — Да бросьте, ваша честь, покажите мне, как вы удовлетворяете себя сами, — Гитлер заводился от своих собственных приказов. Щеки Иры в момент вспыхнули румянцем. Бушин упивался ее наивностью и уже предвкушал, как будет заставлять ее преодолевать себя, шаг за шагом, но она не стала спорить. Взяв себя в руки, Романова глубоко вдохнула и попыталась вспомнить всю ту скудную информацию о самоудовлетворении, которую знала. Не придумав ничего нового, Ирина положила ладони на свою грудь, принявшись нежно поглаживая то одну то вторую. — Ниже, — приказал Адольф, не сводя с нее взгляда. Нервно сглотнув, Ира скользнула рукой по животу вниз и, чуть раздвинув ноги, прикоснулась к внутренней стороне бедра. Гладила свое тело, но не чувствовала ровным счетом ничего, она будто была не здесь. В душе творился хаос, но ее взгляд оставался отстраненным и безучастным. Бушин буравил ее глазами и злился — не так он себе представлял сегодняшнюю встречу. Не выдержав, он стремительно преодолел расстояние между ними и, взяв Романову за подбородок, заставил посмотреть на него. Ирина ликовала, видя, как он бесится. Ей все же удалось выиграть этот раунд. — Не играй со мной, — гневно предупредил он, сжав пальцы еще крепче. — Я вижу тебя насквозь. Продолжая одной рукой держать Иру за голову, вторую он положил на ее грудь. Волна омерзения прокатилась по телу, заставив кожу покрыться мурашками, но Романова никак не отреагировала, не отрывая взгляд. Скрипнув зубами Гитлер сильно сжал ее грудь и, оттянув сосок, заметил, как Ира побледнела, но не пошевелилась. Ухмыльнувшись, он отпустил ее подбородок и скользнул рукой вниз по животу. Ирина рефлекторно сжала бедра, не позволяя Бушину прикоснуться к самой интимной части тела. Но он лишь выразительно посмотрел на Романову, после чего она сомкнула руку так, что побелели костяшки пальцев, а ногти больно впились в ладонь, и послушно развела ноги в стороны. Шершавыми пальцами он провел по нежной коже ее промежности, неторопливо ощупывая каждую складку. Карелина задрожала и, чтобы не потерять контроль над собой, резко зажмурилась. Гитлер внимательно следил за ней. — Не нравится? Тем лучше. — удовлетворенно заключил он и, схватив ее за волосы, толкнул в сторону. Ирина не смогла устоять на ногах и, пошатнувшись, уперлась руками в стол. Не дав ей опомниться, Бушин навалился сверху, прижал ее вплотную так, что обнаженной грудью она ощутила холодную поверхность столешницы. Ира внутренне сжалась, ожидая его дальнейших действий. Сухие пальцы грубо ворвались в нежную полость ее лона. Романова вскрикнула от боли, насквозь пронзившей ее тело, и попыталась отстраниться. Но Адольф, воодушевленный ее реакцией, не позволил этого сделать. Его пальцы медленно выходили и резко входили в нее, оставляя микроскопические болезненные трещины на слизистой оболочке ее промежности. Ирина терпела, кусая губы в кровь, но больше ни один звук не вырвался из ее рта. Бушин знал, что причиняет ей боль, но не спешил облегчить страдания, желая насладиться своим триумфом в полной мере. Ира изо всех сил пыталась думать о чем-то другом, но дискомфорт внизу живота мешал отвлечься. На пару мгновений пытка прекратилась, Ирина открыла глаза и посмотрела на управляющего. Адольф Михайлович поднес руку к своему лицу, с наслаждением вдохнув запах ее лона, облизнул пальцы и, удовлетворенно улыбнувшись, вернул их на место. Еще несколько мучительно долгих минут он жестко проникал в ее тело, но, так и не добившись желаемой реакции, быстро потерял интерес. С сожалением осознав, что она больше не будет сопротивляться, Бушин оторвал ее от своего стола и толкнул в сторону охранника, наблюдавшего эту сцену. — Хочешь ее? — спросил Гитлер. — Хочу, — ответил он, пожирая взглядом обнаженное женское тело. Ира задрожала, прекрасно понимая, что, скорее всего, ее сейчас просто изнасилуют, унизив окончательно. — В другой раз, — усмехнулся Адольф. — Отведи ее и можешь быть свободен. — Пойдем, — грубо сказал он, подталкивая Романову к выходу. — Дай мне одеться, — чуть слышно попросила она. — Пожалуйста. Охранник чуть помедлил, но все же смягчился и кивнул. Ирина наспех оделась, вышла в открытую дверь и пошла за ним по коридору. Каждый шаг причинял боль, но Ира не обращала на нее внимание. Нестерпимо хотелось вымыться, запах чужой похоти, казалось, въелся в кожу. Романова находилась будто в прострации, пытаясь собрать себя по кусочкам, она все больше погружалась в свои мысли. — Вась! — окликнул охранника до боли знакомый голос, заставив Ирину вздрогнуть от неожиданности. Услышав голос Тимура, она словно очнулась ото сна. Громов вошел в главный корпус и, сразу заметив Василия, идущего по коридору, направился к нему навстречу. Поравнявшись с ним, Тимур пожал протянутую руку и, заглянув за его спину, замер. Ирина с отчаяньем в глазах смотрела на него, губы ее дрожали. Громов почувствовал, как холодок пробежал по его спине. Меньше всего он ожидал увидеть ее, Тимур не знал, о том, что Гитлер планировал позвать Романову к себе. Да и вообще, после того поцелуя, он старался избегать всего, что связанно с Ирой. Карина начала его в чем-то подозревать, а терять такое прикрытие не входило в планы Громова. Но сейчас, увидев Ирину, он забыл обо всех данных себе обещаниях. — Куда ты ее? — спросил Тим, ощутив, как вспотели его ладони. — Скорее, откуда. От Бушина, сегодня было жарко, — усмехнувшись, протянул Вася, не заметив, как напрягся Громов. — Вечер в силе? Панический страх за Ирину охватил Тимура. Он знал, на что способен Гитлер, много раз видел различные варианты его развлечений. Воображение услужливо рисовало самые страшные картинки, отчего Громов начинал злиться, сжимая кулаки все сильнее. — Конечно, в силе. Тебя, кстати, Андрюха искал, — взяв себя в руки, соврал Тимур. Ему во что бы то ни стало нужно было забрать Иру, дотронуться до нее хотя бы мельком, понять, что все с ней хорошо. — Че он хотел? — удивился Василий. — Понятия не имею, но, видимо, что-то срочное… — Да? Тим, брат, не в службу, а в дружбу, может, отведешь ее, а? — попросил Вася, кивнув на Романову. — Конечно, — согласился Громов, нервно сглотнув. Он даже не смел надеяться, что все получится. Василий поспешил удалиться, передав Иру в руки Тимура. Ощущая, как мужские пальцы трепетно, но уверенно обнимают ее за плечо, Ира чуть расслабилась, позволив, Громову вести себя по коридору. Проводив Ирину в ее комнату, Тим не решился посмотреть ей в глаза. Он боялся увидеть в них пустоту и не знал, что нужно делать, какие слова подбирать. Но больше всего его пугало то, что его женщину могли просто грубо изнасиловать. Сможет ли он принять ее после другого мужчины? В очередной раз предпочтя бегство, Громов направился к двери. — Тимур… — забыв все обиды и сомнения, прошептала Романова ему в спину. Именно сейчас она нуждалась в нем, как никогда. Услышав нотки мольбы в ее голосе, Тимур остановился, несколько секунд он боролся с собой, но, поняв, что должен остаться с Ирой, сдался и, закрыв дверь, повернулся к ней лицом. Ираина прошмыгнула в ванную, и Громову ничего не оставалось, как последовать за ней. — Что ты хотела? — спросил Тимур, внимательно вглядываясь в ее лицо, он искал подтверждения своих страхов или, наоборот, их опровержение. — Я… Я… — Ира не знала, что сказать, голос ее предательски задрожал. — Ир, — нежно позвал мужчина и подошел ближе. — Расскажи мне, что произошло? Романова подняла на него свои заплаканные глаза. Громов не смог сдержаться и крепко сжал ее в объятиях. Что бы ни случилось, он будет рядом, пока она нуждается в нем. Окажись на Ирином месте любая другая, Тимур, не раздумывая, прекратил бы с ней все отношения. Но эта женщина стала для него слишком дорога. И единственное, что его теперь по-настоящему заботило, — лишь бы с ней все было хорошо. Ощутив долгожданное тепло и защиту его рук, Ирина теснее прижалась к Тимуру и, не сдержавшись, дала волю накопившемся слезам. От ее рыданий сердце разрывалось на части. Громов растерялся, он попросту не знал, как себя вести. Его никогда не трогали женские слезы, он всегда считал, что таким образом представительницы слабого пола пытаются получить желаемое от мужчин, но сейчас все было по-другому — Ира ничего не просила, а просто искала поддержки. Тимур гладил ее по волосам и тихонько покачивал из стороны в сторону. Он чувствовал, как его футболка становится влажной, но не мешал ей, давая возможность выплеснуть эмоции. Романова доверилась ему, изливая свое горе, обнажила душу. Она не боялась выглядеть слабой и беззащитной, рядом с ним ей хотелось быть самой собой. Когда Ира немного утихла, Тим чуть отстранился и посмотрел на ее лицо. — Ну как ты? — заботливо поинтересовался он. — Уже лучше. Спасибо тебе, — слабо улыбнувшись, ответила Ирина и положила голову на крепкое мужское плечо. — За что? — удивился Громов. С заплаканными глазами она была такой трогательной, как маленькая девочка, небывалая нежность заполнила все его существо. — За совет… — Я рад, что ты все-таки прислушалась, — искренне произнес Тимур. Ира спрятала улыбку на его груди. Он улыбнулся в ответ и прикоснулся губами к ее виску. — Громов, ты где пропал? — раздался голос Андрея из рации. — Иду, — ответил Тимур и, убрав рацию, посмотрел на Ирину.