«Не прокатило», — подумал я и усмехнулся. Вежливо отказался и попросил всё равно передать магу Крови, что готов встретиться с ним в реале. Знал, что Система, скорее всего, такую информацию, не передаст, но это вырвалось подсознательно, не хотелось показаться трусом даже перед компьютерной программой. После этого я задумался о причинах такого поступка моего врага. Неужели, он исчерпал все доступные способы со мной справиться? Или просто хотел победить малой кровью? И ещё меня удивило, что в этот раз предложение принять вызов на поединок пришло в виде обычного сообщения Системы, что искин не стал вытягивать меня ради этого в виртуальную комнату с туманом и прозрачным полом. «А может, всё-таки в прошлый раз был сон, а вот сейчас пришёл реальный вызов? — промелькнуло у меня в голове. — Или тогда, вообще, меня не Шаман вызывал?» Действительно, предыдущее приглашение на поединок сильно отличалось от нынешнего. В прошлый раз голос в голове даже не назвал соперника. Возможно, тогда Система вообще была ни при чём, и меня посетили обычные галлюцинации на почве постоянного стресса и недосыпания. Я невольно поёжился, очень уж не хотелось сойти с ума. И хоть вопросов было много, но так как получить на них ответы не представлялось возможным, я постарался выбросить их, как и отклонённый вызов, из головы и направился к ожидавшей меня машине, чтобы поехать в госпиталь. Общение с Лапыгиным и ранеными заняло намного больше времени, чем я предполагал. В госпитале пришлось провести около двух часов. А перед тем как его покинуть, я получил ещё одно сообщение от Системы. В нём она, как ни в чём не бывало, объявила, что Илья «Шаман» Коробейников вызывает меня на поединок. Словно и не было у нас с ней общения на эту тему. В этот раз я отказался сразу, не желая тратить время на ненужное общение. Из госпиталя поехал в штаб, где быстро перекусил, после чего решал различные текущие вопросы сначала с Ринатом, а потом с Мироном и Сибиряком. Ближе к восьми вечера сообщили, что готова ещё почти тысяча бутылок с зажигательной смесью, и я отправился заряжать магической силой сосуды Верховного мага Огня. На всякий случай мы собрали на эту церемонию около двадцати адептов Магии Огня, чтобы уж Система наверняка приняла этот ритуал всерьёз и наделила новые коктейли такой же магической силой, как и прежние. Управился быстро, минут за двадцать, а сразу по окончании искин снова «обрадовал» меня сообщением о вызове на поединок. Такая навязчивость уже начинала напрягать, тем более что в этот раз после моего отказа, Система не захлопнула окно интерфейса, а сообщила, что в случае победы на поединке, проходящем на иной грани реальности меня ожидают невероятные бонусы. Однако такая реклама меня не обрадовала, а ещё больше напрягла. Искин явно желал моего участия в этом поединке, и я подумал, как бы в следующий раз он ни оформил это дело в виде обязательного квеста с большим штрафом в случае отказа. В голову пришла идея, как на некоторое время себя от этого обезопасить. И я спросил: — Я могу взять время на обдумывание ответа? СКОЛЬКО ВРЕМЕНИ ВАМ ТРЕБУЕТСЯ, ЧТОБЫ ДАТЬ ОТВЕТ НА ВЫЗОВ ИЛЬИ «ШАМАНА» КОРОБЕЙНИКОВА НА ПОЕДИНОК? МАКСИМАЛЬНО ВОЗМОЖНОЕ ВРЕМЯ 48 ЧАСОВ — Мне как раз и нужно сорок восемь часов, — тут же ответил я. Столь долгий срок на принятие решения меня сначала удивил, но потом я подумал, что в ситуации, когда от поединка зависит не только игровой статус, но и жизнь, взвешивать всё нужно тщательно. Видимо, Система это понимала, каким-то образом. Так или иначе, был шанс получить двое суток, в течение которых, меня не дёргали бы предложениями о поединке. ЧЕРЕЗ 48 ЧАСОВ ВЫ ДОЛЖНЫ ИЗВЕСТИТЬ СИСТЕМУ О ВАШЕМ РЕШЕНИИ. ИЛЬЯ «ШАМАН» КОРОБЕЙНИКОВ ПОЛУЧИЛ СООБЩЕНИЕ О ТОМ, ЧТО ВЫ ВЗЯЛИ ВРЕМЯ НА ПРИНЯТИЕ РЕШЕНИЯ «Ну и отлично! — подумал я, когда окно интерфейса захлопнулось. — Надеюсь, за эти два дня я успею найти Шамана и набить ему морду в реале». Я вернулся в штаб, хотел найти Катю, но её нигде не было. Так как телефон она с собой не носила, оставалось лишь ждать её возвращения, где бы они ни была. По сообщениям наших дозорных, орки предприняли некоторую активность в районе главных ворот, но на подготовку к штурму это пока не походило. Встроенные в интерфейс часы показывали без десяти девять, важных и срочных дел не было, и я решил немного поспать, так как чувствовал невероятную усталость. В ситуации, когда в любой момент мог начаться штурм, имело смысл использовать каждую минуту, чтобы набраться сил. Хотел было отправиться к себе в комнату, но передумал и пошёл в подвал. Хоть я и получил от Системы сутки на раздумья относительно вызова на поединок, это не отменяло того, что она в любой момент могла прислать ещё какое-нибудь уведомление. Но все сообщения я мог прочитать позже, после выхода из офлайна, часик другой сна в тишине стоили того, чтобы предпринять такие меры предосторожности. Да и вообще, не хватало ещё, чтобы Шаман каким-то чудесным магическим образом вытянул меня спящего в эту иную грань на драку. Я попросил Коляна и ещё нескольких встреченных на первом этаже товарищей, чтобы разбудили меня, когда вернётся Катя, спустился в переговорку, закрылся в ней изнутри и с блаженством растянулся на раскладушке, которую по моей просьбе оставили там на постоянной основе для таких вот случаев. Проснулся я от стука кулаком в дверь с ощущением, будто проспал часов десять. Не меньше. «Это была хорошая идея — лечь спать в подвале», — подумал я, ища в темноте выключатель. Включил свет, открыл дверь и впустил в переговорку Прокопенко. — Выспался? — спросил генерал. — Выглядишь вроде ничего. — Там ведь не начался штурм или ещё какая-нибудь фигня? — спросил я, проигнорировав комплимент относительно моего внешнего вида. — У нас нет, — ответил Прокопенко. — А вот на Восточной началась, как ты выражаешься, сама настоящая фигня. Собственно, я по этому поводу и хотел с тобой переговорить. — Со мной одним? — Нет, ничего такого, что нельзя сказать всему штабу, я тебе не сообщу. Просто ты уже здесь, а у меня куча забот теперь появилась, не до совещаний в ближайшее время. В общем, если в двух словах: все орки с Восточной, ну или почти все, выдвинулись на запад. Думаю, понятно, какая цель их путешествия. — Много их? — Человек семьсот — восемьсот. Мы можем лишь примерно сказать, исходя из вместительности транспорта, на котором они едут. Разумеется, Система сразу же запретила нам вмешиваться в процесс и как-то им мешать. Правда, мы подстраховались. Ещё вчера вечером под предлогом ремонтных работ перекрыли в некоторых местах основные трассы, по которым им предстоит ехать. И не просто перекрыли, а реально перекопали дорожное полотно. Да в таких местах, что по обочине или через небольшой крюк не проехать. Конечно, граждане возмущаются, сейчас в этих районах образовались гигантские пробки на всех объездных дорогах, но нам это на руку. Должны не менее суток выиграть. — Погоди! — перебил я. — Как вчера перекрыли? Там же вроде только сегодня днём волнения начались. — Сегодня днём? — Прокопенко посмотрел на меня с удивлением, но тут же улыбнулся и сказал: — Макс, сейчас семь утра, «сегодня днём» ещё не наступило. — Как семь утра? Информация о том, что я проспал в подвале десять часов, дала окончательные объяснения моей невероятной бодрости, но при этом вызвала чувство тревоги за Катю. Неужели она до сих пор не вернулась, раз меня никто не разбудил несмотря на мою настоятельную просьбу? — Ты Катю сегодня видел? — спросил я Прокопенко. Генерал усмехнулся. — Ещё бы я её не видел. Я к тебе раньше хотел зайти, но она до семи не пускала. — Это она может, — согласился я. — А другие новости есть, кроме того, что орки с Восточной к нам выехали? — Тебе мало? — искренне удивился Прокопенко. — Более чем достаточно, просто я уже со всех сторон сюрпризы ожидаю. — Других сюрпризов или нет, или я про них не знаю, — ответил генерал КСК. На этом мы распрощались. Прокопенко отправился по своим делам, а я пошёл поговорить с Катей. Поднявшись, увидел её болтающей о чём-то с единственным в мире охотником на орков. — Колян! — возмутился я. — Ну я же просил разбудить меня, когда Катя придёт! — Я хотел, — ответил друг. — И не только я. Но она обещала разрубить пополам любого, кто разбудит тебя раньше семи утра. Не факт, конечно, что разрубила бы, но дураков нет, брат, проверять её слова. — Ну вот что мне с тобой делать? — спросил я Катю с наигранным укором. — Остаётся надеяться, что ты хотя бы довольна. — Конечно, довольна! Я ведь тоже выспалась! — весело ответила Катя и поцеловала меня, едва прикоснувшись губами к моей верхней губе, но, видимо, укололась о трёхдневную щетину усов и добавила уже совсем другим недовольным тоном: — А если ещё и побреешься, вообще, буду счастлива. Сказав это, Катя вышла во двор, а я подумал, что бритьё — это хорошо, но намного больше мне хотелось помыться и переодеться. Война войной, но личную гигиену никто не отменял. После ночи, проведённой одетым в довольно душном подвале, мне очень хотелось поскорее принять душ, что я сразу же и сделал, благо ситуация позволяла. И уже через двадцать минут бодрый, свежевыбритый, в чистых джинсах и рубашке я входил на кухню с мыслью, что если мне ещё удастся выпить чашечку кофе до того, как меня огорошат какой-нибудь неприятной новостью, то я смогу считать утро удавшимся. Мне почти удалось воплотить свой нехитрый план в жизнь: я быстро запустил кофемашину и сварил двойной эспрессо. Но когда осталось лишь долить в него подогретого молока, на кухню пришёл Егор. По взволнованному и немного напуганному лицу жреца я понял: утро стремительно перестаёт приятным. — Дай минуту кофе спокойно выпить! — сказал я, прежде чем Червяков раскрыл рот. — Если твоя новость терпит минуту. — Терпит, — ответил Егор и присел на стул — И пять терпит. Я вздохнул и в несколько глотков выпил кофе, так как растягивать удовольствие уже не хотелось. После чего сказал: — Ну давай делись новостями! Надеюсь, они стоят того, чтобы являться сюда с таким лицом. — Они и не того стоят, — ответил Егор и этим окончательно привёл меня в обычное состояние тревоги и подозрительности. Жрец огляделся по сторонам, убедился, что, кроме нас, на кухне никого нет и негромко сказал: — Ночью Смоляков уходил за территорию двора. Недалеко от штаба возле заброшенного дома выкопал из кучи мусора какую-то сумку большую и отнёс в свою комнату. Спрятал под кровать. — Но как он вышел незамеченным? — удивился я. — Как его охрана выпустила? — Этого я не видел, — извиняющимся тоном сказал Червяков. — Я же не постоянно смотрю. Проверяю примерно каждые полчаса. Если постоянно, то голова болеть начинает сильно. Тем более ночь была. Я до этого пару раз проверял, было темно, видимо, спал, я тоже немного вздремнул. Потом проснулся по будильнику, проверил, а он уже в какой-то куче копается, сумку достаёт. — Но как он назад шёл, ты же видел? Как он мимо охраны прошёл? — Если честно, я на это внимания не обратил, он просто зашёл и всё. Я не заметил охранника, его либо не было, либо Смоляков на него не смотрел. — Я даже не знаю, что меня расстраивает больше: прогулка Смолякова или что у нас проходной двор, а не штаб, — признался я. — Надо с Ринатом поговорить насчёт охраны. А ты никому ничего не рассказывай! Просто продолжай следить! — Понял, продолжаю, — ответил Егор. Я покинул кухню и вышел во двор, чтобы на свежем воздухе подумать, что мне теперь делать со Смоляковым. В том, что бывший распорядитель вёл какую-то непонятную игру, сомнений уже не было. Но я не мог решить, как правильней поступить в такой непростой ситуации: сразу его прижать или понаблюдать в надежде, что это в итоге даст много больше. После некоторых раздумий решил не спешить, арестовать и допросить его можно было в любой момент. А для начала я решил пробраться в комнату к Смолякову и посмотреть, что находится в той самой сумке, о которой говорил Егор. Для этого нужен был ключ и как-то вытянуть бывшего распорядителя из комнаты. И то и другое не являлось большой проблемой. У охраны на центральном посту имелся запасной комплект ключей от любой комнаты в доме, кроме моей и Катиной. Взять ключ от комнаты Смолякова труда не составляло, и я сразу же пошёл и сделал это. Охранник поинтересовался, зачем я роюсь в коробке с ключами, но ответ, что мне срочно надо попасть в комнату к Соломонычу, его устроил. Парень решил, что много вопросов главе клана и Верховному магу Огня задавать не стоит, и был прав. Я быстро нашёл ключи от комнат Смолякова и Соломоныча, второй забрал тоже, чтобы не возникло подозрений. После этого осталось лишь дождаться, когда бывший распорядитель покинет свою комнату. Ждать пришлось недолго. К восьми часам народ начал подтягиваться на завтрак. В начале девятого на кухню пришёл и Смоляков. После гибели Элины все завтракали быстро, особо никто за столом не задерживался, всем было тяжело находиться на кухне. Без звонкого смеха подруги Гарика и её привычного пожелания приятного аппетита, это помещение стало неуютным. Я опасался, что Смоляков, глядя на остальных, тоже долго за столом не задержится, поэтому попросил идущего на завтрак Мирона любым способом задержать бывшего распорядителя на кухне хотя бы на десять минут. Когда Арбатов присел к нему за стол, я со всех ног бросился в комнату Смолякова. К моей радости, сумка, которую распорядитель принёс ночью, была всё ещё под кроватью. Я достал её и рассмотрел. Небольшая, спортивная, очень грязная, она выглядела идеально, чтобы прятать её в куче мусора, внимание она там явно не привлекала. Осторожно расстегнул замок-молнию и заглянул внутрь. Первое, что бросилось в глаза — огромный нож, скорее даже тесак. И он был весь в крови. Мне даже было неприятно брать его в руки, но всё же я это сделал и внимательно этот нож разглядел. При ближайшем рассмотрении оказалось, что кровью вымазано только лезвие, рукоятка была чистой. И ещё я понял, что это не просто кровь, оставшаяся после пользования ножом.