Мы с Соломонычем подошли к Коляну, я обнял друга и хотел было сказать, что рад видеть его живым, но он меня опередил. — Не дождётесь! — сказал Колян, предвосхищая мои слова, и рассмеялся. — Я ещё должен Шаману голову отпилить! — Ну а ты как? — обратился я к Кате. — А я не хочу отпилить Шаману голову, — ответила девушка. — Но отрубила бы с радостью. — Я, вообще-то, про другое. Ты рану врачам показала? Во время защиты штаба Катя получила небольшое ранение в плечо, по сути, царапину. Будь на её месте кто-то другой, я бы даже интересоваться не стал, настолько это ранение было незначительным. Но Катя была моей девушкой, и хоть я понимал, что по части ведения боя, в том числе рукопашного, она мне давала большую фору, естественное желание оберегать близкого человека и заботиться о нём заставляли меня постоянно переживать за неё. — Скорую помощь вызвала, скоро должны приехать, — ответила Катя. — Дотянуть бы. Я обнял девушку, поцеловал и нежно прошептал на ухо: — Ну раз ты в таком хорошем расположении духа, то явно готова к проведению допроса. — Макс, нет! — Катя резко отпрянула. — Коля в прошлый раз сам неплохо справился. Мне реально есть чем заняться. — Чем? — поинтересовался я. — Ты смотри, во что штаб превратился? Я сомневаюсь, что имеет смысл его в порядок приводить. Надо хорошо осмотреть повреждения, не хватало, чтобы он завтра развалился. — В полный порядок приводить его точно не стоит, — сказал я. — Как отобьёмся, переедем. Сейчас просто надо проветрить от гари и просушить там, где водой огонь заливали. — Ну вот этим я и займусь! — Правильно, — поддержал Катю Соломоныч. — мы с Колей вдвоём справимся. — Что-то меня начинает пугать твоё желание пытать пленных, — поддел я старшего товарища. — Я теперь не за Коляна, а больше за тебя переживать буду. — Да кто пытает-то? — возмутился Колян. — В прошлый раз даже не били никого! Почти. Сразу раскололись. — Ладно, ладно! — я поднял руки в примирительном жесте. — Не спорю! Там десять человек сейчас отбирают. Соломоныч в курсе, что с кого надо выбить. Как Ринат их подготовит, сможете приступать. Колян удовлетворительно кивнул и сказал: — Разговор есть. Только устал я. Охота нормально посидеть за столом. Намёк я понял, кивнул товарищу, приглашая пойти за мной, и мы отправились в переговорку. — У меня тут такая фигня интересная открылась, — сказал Колян, едва мы спустились в подвал. — Называется «Охотник на орков». Выглядит как уникальное умение, но шире. Считай, ветка развития. С возможностью прокачки. Сейчас первого уровня, а всего их даже не знаю сколько. И в характеристиках появился класс Охотник. — Это тебе дали, наверное, за то, что много орков убил, — предположил я. — И за это тоже, — согласился Колян. — Потому что сообщение об этом вылезло после того, как я двоих разом распилил. Я тяжело вздохнул. — Всё бы это, Колян, было здорово, происходи это в игре. То, что ты убил разом двух человек, на самом деле — хреново. — Да не люди они уже были, — попытался оправдаться друг. — Если бы я их не распилил, то они бы меня завалили. — Не спорю, не ты их, так они тебя, но всё равно это люди. Ладно, не до рефлексии. Я так понимаю, ты не просто так мне хвастаешься этим умением? — Да, — ответил Колян. — Там всё на самом деле сложно. Это уникальное расовое умение. Только для полукровок. В общем, я сейчас типа Блейда, только не по вампирам, а по оркам заточен. Какие это даёт в перспективе возможности, не знаю. Пока, мало того, что уровень первый, так это умение ещё и заблокировано. — Почему? — Из-за участия в твоём клане. Я должен быть одиночкой, это типа правило. Хрен пойми, для кого оно придумано, для полукровок или для охотников, но пока я не выйду из клана, всё развитие заблокировано. Даже в статах класс Охотник серыми полупрозрачными буквами высвечивается. Я призадумался. С одной стороны, хотелось, чтобы друг развивался и становился сильнее, но с другой — я опасался, что, выйдя из клана, Колян станет совершенно неуправляемым. И к чему это всё могло привести, никто не знал. — Но это потеря иммунитета, — сказал я. — Ты готов? — А какие у меня варианты? — усмехнулся Колян. — Да и ты реально думаешь, что у меня большой шанс вырваться когда-либо живым туда, где я смогу это использовать? Слова друга неприятно задели, и в первую очередь, потому что он был прав. У нас у всех было очень мало шансов вернуться к той жизни, где можно было бы использовать иммунитет к пострезервационному синдрому. Я уже не представлял, что наступит день, когда я просто приеду в Питер и не буду ни от кого, либо за кем-либо бегать, не буду драться и убивать. Прав был Колян. Зачем был нужен иммунитет, который неизвестно пригодится ли когда-нибудь, если имелась возможность получить умение, которое, возможно, поможет выжить здесь и сейчас? В конце концов ничто не мешало ему в любой момент снова вступить в клан. — Сам выйдешь или исключить? — спросил я. — Самому нельзя, — ответил Колян. — Я тут мануал покурил немного, если сам выйду, то это навсегда. А если ты выгонишь, то в любой момент назад сможешь принять. Я улыбнулся, не таким уж простым был мой друг, как иногда казался. Тоже подумал о вероятном возвращении и решил подстраховаться. — Пойдём тогда на улицу! И давай договоримся, никогда на виду у Системы не обсуждать твоё умение. Пусть она думает, что я об этом не знаю. Мало ли. Колян согласился, мы покинули переговорку, поднялись и вышли во двор. Там я провёл процедуру исключения друга из клана по формальной причине излишней агрессии, надеясь, что это ему тоже зачтётся. Но пообещал принять обратно, если он исправится и будет мне верно служить. После чего отправил его допрашивать пленных. Правда, Колян не сразу бросился выполнять поручение, он тут же ушёл в себя, видимо, решил проверить характеристики. Я не стал ему мешать, а отправился лично осмотреть штаб. К этому времени его должны были уже полностью зачистить. Однако осуществить задуманное не удалось, и опять мне помешал Червяков. Правда, в этот раз он прибежал по делу. — Есть контакт! — радостно сообщил жрец. — Он открыл глаза, смотрит по сторонам. — И сейчас? — Прямо сейчас не знаю, — растерялся Егор. — Я ж сейчас не смотрю. — Пойдём! Я отвёл Егора в свою комнату, благо она почти не пострадала во время пожара. В ней немного воняло дымом, но зато там нам никто бы гарантированно не помешал. — Выходи с ним на связь! — сказал я, закрыв дверь изнутри. — Сейчас, — ответил Червяков, прикрыл глаза и через минуту объявил: — Готово! — Что делает? — Смотрит по сторонам. — Есть, кроме него, кто-нибудь в комнате? — Похоже, что нет, но я не уверен. Я ведь вижу только то, на что он смотрит. Но ведёт он себя так, будто больше никого нет. Медленно разглядывает стены и потолок. Иногда на руку свою смотрит. На запястье. Оно перевязано. — Ладно, давай попробуем отправить ему сообщение, — сказал я и вызвал интерфейс общения с Системой. Проделав все необходимые действия, я отправил Смолякову сообщение следующего содержания: «Фёдор, это Макс! Я могу отправлять тебе сообщения! Если ты не один, не подавай виду! Мой жрец видит твоими глазами. Посмотри по сторонам. Дай нам зацепку, где ты. И моргни два раза, чтобы я понял, что ты это видишь». — Что он делает? — спросил я Червякова, отправив сообщение. — Смотрит в одну точку, но всё стало какое-то мутное. — Сообщение читает. На нём сфокусировал взгляд, вот остальное и в расфокусе. — Моргать стал! — сообщил Егор. — Два раза? — Нет. Много. Очень много. И как-то странно. — Как именно? — Он закрыл глаза и иногда их открывает. То быстро, то медленно. — Ну-ка, опиши подробнее. — Несколько раз быстро откроет, несколько раз медленно. — Это я понял. Сосчитай по сколько раз. — Три раза медленно и шесть раз быстро, и так по кругу. Я уже догадался, в чём дело — Смоляков подавал сигналы SOS. Открывая глаза, он словно светил фонарём. Просто Егор не мог различить три коротких сигнала — три длинных — три коротких. Все короткие сливались для него в одну кучу. — Он подаёт сигнал SOS, — пояснил я. — Но зачем? — удивился Червяков. — Мы же и так знаем, что его надо спасать. — Затем, чтобы показать нам, что он знает морзянку!