Устроившись на заднем сидении внедорожника с Полиной на руках, была очень удивлена находящейся там автолюльке. В одно мгновение удивление сменилось гневом. Перевела озлобленный взгляд на парней, сидящих на передних сидениях. Водитель уже завел двигатель и мы мчались к выезду из села, а Дэн кому-то звонил, периодически тихо матерясь. — Арчи, тут такая хрень случилась. Дашин дом подожгли… — начал Дэн, когда тот ответил на звонок. — Да не ори ты! Они обе в машине… Живы, здоровы…. Понял, — коротко ответил парень и сбросил звонок. Затем обратился к водителю. — Едем в особняк и готовим жопы. Нас ждёт большой пиздец. — Это вы сделали? — спросила я у парней, когда Полина перестала плакать и вновь уснула. — Что? — не понял Дэн и посмотрел на меня вполоборота. — Дом подожгли… — процедила я сквозь зубы, приготовившись придушить их обоих. — Головой ударилась, что ли, когда из окна выпрыгивала? — раздраженно спросил меня Дэн. — Тогда почему так поздно пришли на помощь? Дом уже пылал снаружи. Или вам через тонированные стекла было незаметно? — гнев внутри меня набирал обороты. Меня начинало трясти не только от страха, но теперь ещё и от злобы. — Пацан один залупился и нам пришлось отъехать. Поэтому сразу и не отреагировали на возгорание, а когда вернулись, то увидели, что дом горит вкруг, фасад горит так, что не подобраться. Поэтому пришлось выбивать окно на кухне и попадать в дом через него, — коротко отчитался Дэн и обиженно отвернулся к лобовому стеклу, продолжая бурчать себе под нос. — Делать нам больше нехер — поджигать дом, в котором ребенок. Наша работа — охранять вас, а не калечить. Стиснув зубы, чтобы не бросаться дальнейшими обвинениями, тоже отвернулась к окну. В темном салоне внедорожника повисла напряженная тишина. Почувствовав боль и странное жжение в икре правой ноги, провела по ней рукой и почувствовала липкую влагу на ладони. Кровь. Видимо оцарапала о разбитое окно, когда выпрыгивала. — Аптечка далеко? — нарушила я тишину салона, от чего Дэн обеспокоено повернулся в мою сторону. — Только не говори, что с мелкой что-то. — Нет. Со мной. Ногу порезала, — безразлично ответила я. — На одну проблему меньше, но пиздец нам теперь точно гарантирован, — усмехнулся Дэн и достал небольшую пластиковую коробочку из бардачка. Порез оказался довольно внушительным, сантиметров десять длиной. Наспех заклеила его несколькими пластырями и вернула аптечку парню. В салоне вновь воцарилось молчание, во время которого я старательно прислушивалась к сопению дочери и медленно успокаивалась, чувствуя, что её жизни ничего не угрожает. — Это был поджог? — спросила спустя час молчания. — Скорее всего, — ответил Дэн. — Внутри дома огня почти не было, а вот снаружи дом горел вкруг. Так что вероятность поджога стопроцентна. — Твою-то мать! — вздохнула обреченно и спрятала лицо в ладонях. — Мягко сказано, — ответил Дэн. — Разберемся. И накажем. Примерно ещё через два часа быстрой езды за окном забрезжил ранний летний рассвет. Полина один раз проснулась, попила водички и, убедившись в том, что я рядом и держу её за руку, вновь уснула. — Пиздец оказался ближе, чем мы думали, — тихо произнёс Дэн и водитель резко ударил по тормозам, когда нам перерезал путь другой черный внедорожник. Едва оба автомобиля остановились, из подрезавшего нас вышел Артур и широкими шагами подошёл к пассажирской двери, распахнув её. Мужчина был взъерошен и… невероятно зол. Темные джинсы и вздымающаяся от частого дыхания грудь под тканью черной футболки, свидетельствовала о том, что он торопился к нам сильнее, чем нас вёз наш внедорожник. Серые глаза пристально осмотрели спящую в автолюльке Полину, затем обратились ко мне и столь же пристально осмотрели меня. Потемневший взгляд задержался на пластырях на ноге, затем вновь вернулся вверх, пробежавшись по черному шелковому халатику, в котором я и уснула, перед тем как стать разбуженной пожаром. — Арчи, — обратился к нему Дэн, выйдя из автомобиля. — Мы сами нихрена не поняли… — Не поняли? — прорычал Артур, схватив парня за грудки. — Я нахрена вас поставил к ним в охрану? Чтобы вы местных трахали или друг друга, вместо того, чтобы делать свою работу? — Успокойся, блять! — рыкнул ему в ответ Дэн и сбросил руки Артура. — Мы следили… Начал было парень объясняться, но точный удар прямо в челюсть заставил его замолчать. Как есть — босиком — выскочила из внедорожника, обежав его, встала между Дэном и Артуром, толкнув последнего в грудь. — Если хочешь дать кому-то по роже, то дай, прежде всего, себе, — прошипела ему в лицо, чтобы не разбудить спящую дочку. Злость в серых глазах сменилась удивлением. — Я больше, чем уверена, в том, что этот поджог — дело рук твоих дружков, — перевела дыхание и более спокойно продолжила. — Что ты там говорил, когда просил вернуться к тебе? Что ты сможешь меня защитить? Два года я жила спокойно и не нуждалась ни в чьей защите, но тут появляешься ты и всё горит синим пламенем, в прямом смысле. Тебе не кажется, что своей защитой ты несешь разрушение в мою жизнь. Что мне теперь делать? Где я должна жить? В какую ещё жопу мира я должна спрятаться, чтобы меня не смог найти ни ты, ни твои дружки? — Пока я не разберусь со всей этой хренью, ты будешь жить у меня, — отрезал Артур и сделал решительный шаг ко мне. — Хрена с два! — парировала я и снова толкнула его в грудь, когда он оказался слишком близко. — Чтобы нас быстрее нашли и кучкой расстреляли из одного пистолета? — Успокойся, твою мать! — прошипел Артур и подхватил меня на руки, крепко к себе прижав. Положил руку мне на затылок таким образом, чтобы наши лбы соприкасались. — Однажды, я закрыл тебя от пуль и сделаю это снова, если понадобиться. Ты и дочка будут в безопасности. Только доверься мне, прошу, — его голос перешёл на шепот. Ладонями ощутила, как бешено бьётся в груди его сердце, в такт моему. Его горячее дыхание на моих губах и этот запах моего личного дьявольского сумасшествия, смешанного с адреналином и адским притяжением между нами. — Почему в машине автолюлька? — спокойно задала терзающий меня вопрос. — Ты готовился к этому? — Я готовился к твоему положительному решению, касаемо переезда ко мне, но подгонять тебя огнём в мои планы не входило, — в тон мне произнёс Артур. — Ты и дочь будете жить в моём доме, пока я не разберусь со всем этим дерьмом. Доверься мне первый и последний раз. — Последний, — шепчу ему в губы и отстраняюсь, чтобы вновь почувствовать босыми стопам холодную землю. Глава 19 В особняк мы приехали к девяти утра. Полина уже около часа с любопытством смотрела в окно и о чем-то рассуждала на своем, только ей понятном, языке. Стоит отдать должное охране Артура — ребята действительно хорошо подготовились к нашему возможному переезду. Помимо автолюльки в машине имелись подгузники, детское пюре и сок в маленьких коробочках и даже несколько игрушек. И только благодаря этому набору Пося и восприняла первое в своей жизни путешествие столь спокойно. Сразу после нашей встречи на трассе, Артур поехал в село, чтобы лично выяснить причину пожара и при случае сразу напасть на след поджигателей, которые могли работать по заказу. Либо же поджог являлся баловством местных школьников, так как Дэн сказал, что один подросток довольно-таки настойчиво пытался проколоть колеса и поцарапать их внедорожник. И именно на этого подростка они и отвлеклись, решив, что погонять его по селу и немного попугать, будет не лишним и послужит для него хорошим уроком, а для них небольшой разминкой. При въезде на территорию особняка почувствовала дрожь в руках и коленях: не думала, что возвращение в эту серую обитель с обшарпанным фасадом станет для меня столь волнительным. Ничего не изменилось: подъездный круг, фонтан, который многие годы не использовался по назначению, а, судя по его наполнению, служил пепельницей и урной для старой листвы. Серый фасад, с потрескавшейся на нем краской, стал ещё более зловещим, демонстрируя следы от пуль, служащие свидетельством того, что дом подвергался нападению, но выстоял и не страшится своих шрамов. Подъехав к крыльцу, внедорожник остановился и заглушил двигатель. — Всем оставаться на своих местах, — скомандовал Дэн, убирая телефон в карман джинс. — Сейчас выйдет Ильич. Из парадного входа вышел Михаил Ильич, как всегда в костюме и с едва заметной снисходительной улыбкой на лице. В правой руке мужчина нёс… домашние тапочки, что невольно вызвало улыбку и на моём лице. Открыв пассажирскую дверь с моей стороны, Михаил Ильич поставил домашние тапочки к моим ногам. — Мне тут позвонили… — начал мужчина и коротко усмехнулся. — Я так и поняла, — ответила ему и надела мягкие домашние тапочки на свои босые ноги. — А насчет меня никто не звонил? — подал голос Дэн, наигранно загрустив. — Я бы тоже не отказался от тапочек и кофеёчка, если можно. — Я бы тоже от кофеёчка не отказался, — отозвался водитель, который за всю поездку проронил лишь несколько слов, и то шепотом. — Ох, ты блять! — подпрыгнул на месте Дэн. — Говорящий! А чё молчал-то всю дорогу? — Не знал можно ли говорить при них, вот и молчал, — пожал плечами парень, имя которого я так и не узнала. Новые люди в охране Артура, явно были подобраны тщательно и этот факт, как ни странно, успокаивал. — Молодец, — похвалили его Дэн, ткнув кулаком в плечо. — Сечёшь фишечку. С этими красотками могу говорить только я… — Слышишь, болтун, — перебил его пламенную речь Михаил Ильич. — Захлопни уже свой генератор слов, иди завтракай и отсыпайся. Вечером смена в клубе. — Ни секунды покоя. Ничего без меня не могут, — театрально вздохнул Дэн, а мы с Полиной, тем временем, покинули салон внедорожника и направились к парадному входу в особняк. Долго на руках Пося не усидела и как только мы вошли в дом, её маленькие ножки в розовых носочках пошлёпали по светлому каменному полу вестибюля. Внутри дома тоже всё осталось прежним, изменились лишь некоторые детали декора и цвет стен стал немного темнее, чем я его помнила. Всё так же, как и раньше отражало холодность и закрытость хозяина этого дома, а также полное отсутствие интереса к интерьеру. Холостяцкая берлога, которая хоть и была чистой и ухоженной, отражала одиночество её обитателей. Со стороны кухни раздался знакомый мне голос: — Ну, где она ходит? У меня сейчас всё остынет, — раздражался Жорик, громко топая по узкому коридору, ведущему в кухню. Как только мы оказались в поле его зрения, из рук мужчины выпала ложка и со звоном ударилась о каменный пол. Но Жорик даже не попытался её поднять, продолжая смотреть, то на меня, то на Полину, которую, как раз-таки, привлек звон. Поэтому подбежав к повару, доченька поспешила поднять столовый прибор и вернуть его мужчине, который смотрел на Посю с приоткрытым ртом. — Нихрена себе! — глубокомысленно изрёк Жорик. — Это то, о чем я думаю? Да? — Смотря, о чем ты думаешь? — пожала я плечами и широко улыбнулась мужчине, который за эти два года успел обзавестись новыми цветными татуировками на шее и руках. — Это же дочь самого Дьявола! — от переполняющих его эмоций, Жорик был готов прыгать на месте. — Она даже смотрит на меня, так же как и он. Будто сожрёт сейчас. — Просто ты такой аппетитный, поварёныш, — раздался за спиной насмешливый голос Дэна.