— Ладно. Но ты должен вернуться не позже шести, — заявил он и ткнул Дункана пальцем. — Будем караулить всю ночь. — Сержант бросил на Броуди торжествующий взгляд. — Мы ведь не можем оставить место преступления без присмотра, верно? Броуди стиснул челюсть, но ничего не сказал Фрейзеру, который важной походкой зашагал к фургону. Затем улыбнулся по-прежнему обеспокоенному Дункану: — Идем, сынок. Тебе не помешает душ, извини за откровенность. Я сел в «рейнджровер» вместе с констеблем, а Броуди последовал за нами на своей машине. Укрыться от дождя и ветра было сущим блаженством. Плечо болело — видимо, я задел его, выскакивая из коттеджа. Я откинул голову и закрыл глаза. В следующее мгновение Дункан будил меня за руку. — Доктор Хантер! Остановимся? Я заморгал. Впереди у дороги стоял «порше-кайен», который я видел у дома Страчана. Рядом сигналила Грейс, легко узнаваемая в своей куртке с капюшоном. — Да, пожалуй. Ветер нещадно развевал ее волосы. Я опустил окно. — Дэвид, слава Богу! — сказала она, широко нам улыбаясь. — Тут такая неурядица: я выехала в деревню, а в машине закончился бензин. Вы меня не подбросите? Я замялся, вспомнив, что за задним сиденьем видны пакеты с уликами. Сзади остановился Броуди: дорога была слишком узкой, чтобы обогнать нас. Подумал, не предложить ли ей сесть к Броуди, но вспомнил, какие прохладные отношения у него со Страчаном. — Если сложно, я дойду пешком, — сказала Грейс, продолжая улыбаться. — Нет! — выпалил я и повернулся к Дункану: — Не возражаете? — Да, это здорово. — Констебль впервые видел жену Страчана. — То есть, конечно, нет проблем. Я пересел на заднее сиденье, уступив переднее Грейс вопреки ее протестам. Тонкий мускусный запах духов наполнил салон, и я едва сдержал улыбку, увидев, как Дункан расправил плечи и выпрямил спину. Грейс ослепительно улыбнулась, когда я его представил. — Вы, должно быть, тот самый молодой человек, который дежурит в фургоне? — Да. — Бедняга, — сказала она и участливо похлопала его по руке. Даже с заднего сиденья я заметил, как у Дункана покраснели уши. Грейс, наверное, и не осознавала, какое сильное производит на него впечатление. Она повернулась ко мне, а констебль попытался сосредоточиться на дороге. — Спасибо, что остановились. Так идиотски себя чувствую: закончился бензин. На острове нет заправки, так что приходится самим заливать из канистр. Я точно помню, как на прошлой неделе Майкл говорил, что наполнил бак. Или на позапрошлой? — Она на секунду задумалась. — О, ладно. На будущее надо научиться проверять расходомер. — Где вас высадить? — спросил я. — У школы, если не сложно. У меня сегодня утром урок рисования. — Брюс Камерон будет там? — Думаю, да. А что? Не вдаваясь в подробности, я рассказал, что произошло в коттедже и почему нам нужно воспользоваться клиникой. — Боже, какая жуть, — сморщилась Грейс. — Уверена, Брюс не будет возражать. Я не был столь в этом убежден, но ей он точно не откажет. Когда подъехали к школе, Грейс поспешила внутрь, я оставил Дункана сторожить останки и направился к Броуди сообщить, что происходит. — Любопытно, — прокомментировал он, вылезая из машины. Мы пошли по тропинке к школе. Это было новое здание, маленькое и с плоской крышей. К двери вели несколько деревянных ступеней. Внутри находился класс, занимавший почти все помещение. Вдоль одной из стен стояли компьютеры, парты выстроились в прямые линии, перед ними висела доска. Однако все ученики собрались вокруг большого стола в глубине, увлеченные краской, кистями и водой. Около дюжины ребятишек разного возраста: от четырех до десяти. Я сразу узнал Анну. При виде меня она робко улыбнулась и продолжила располагать лист бумаги, как ей нравилось. Грейс уже сняла куртку и занялась делом. — Надеюсь, на этой неделе у нас не будет эпидемии водоразливания. Что, Адам? — Ничего, госпожа Страчан, — сказал рыжий мальчик, застенчиво улыбаясь. — Вот и прекрасно. Если будете плохо себя вести, перепачкаетесь в краске. Ведь никому не хочется оправдываться перед родителями, верно? Раздался хор смешков. Грейс была живой и воодушевленной, еще прекраснее, чем обычно. Розовощекая, она повернулась к нам с улыбкой и кивнула на дверь в дальнем углу: — Вам туда. Я сказала Брюсу, что вы хотите его видеть. Она снова занялась детьми, тотчас забыв про нас. Дверь была закрыта. Мы постучали, никакого ответа. Я уже подумал, что Камерон испарился, когда раздался его повелительный бас: — Войдите. Переглянувшись с Броуди, я толкнул дверь и шагнул внутрь. Большую часть комнаты занимал письменный стол и шкаф для хранения документов. Камерон стоял к нам спиной и смотрел в окно. Любопытное гостеприимство. Затем развернулся и одарил недружелюбным взглядом. — Слушаю вас. Я напомнил себе, что нам необходимо его содействие. — Нам нужно воспользоваться больницей. Из-за урагана провалилась крыша коттеджа, и надо сохранить где-то уцелевшие останки. Выпуклые глаза хладнокровно нас изучали. — Вы хотите положить туда останки? — Ненадолго, пока не появится возможность увезти их с острова. — А как же мои пациенты? — Брось, Брюс, — вмешался Броуди. — Ты ведешь прием два раза в неделю, и ближайшие два дня свободны. Мы уберем все заблаговременно. Камерон не смягчился. — А если возникнет экстренный случай? — Это и есть экстренный случай! — гаркнул Броуди, теряя терпение. — У нас нет выбора! У Камерона подпрыгнул кадык. — Есть более подходящие места. — Назови хоть одно. — А если я откажу? Броуди посмотрел на него с раздражением: — С какой стати? — Потому что это больница, а не морг. И вряд ли у вас есть право ею распоряжаться! Я открыл рот, чтобы возразить, но тут сзади послышался голос Грейс: — Что-то не так? Она стояла в дверях, вопросительно приподняв одну бровь. Камерон покраснел, словно школьник, застуканный учительницей. — Я всего лишь объяснял им… — Да, я слышала, Брюс. Как и весь класс. У Камерона запрыгал кадык. — Извините. Просто я не считаю, что больницу можно использовать в подобных целях. — Почему нет? — Ну… — Камерон весь съежился и вкрадчиво улыбнулся. — Я ведь медбрат, Грейс, и работаю в этой клинике. Грейс окинула его холодным взглядом. — Вообще-то, Брюс, клиника принадлежит острову. Странно, что мне приходится напоминать тебе об этом. — Нет, конечно, но… — Так что если не можешь предложить других вариантов, то выбора нет.