— Я так давно там не была. Пытаюсь уговорить Майкла съездить, но он тяжел на подъем. Ненавидит покидать остров. Дальше Льюиса не суется, а это далеко не культурная Мекка, уверяю вас. Мне с трудом верилось, что он «тяжел на подъем», хотя Страчан полон сюрпризов. — Как долго вы здесь живете? — спросил я. — Года четыре. Нет, уже пять. Боже! — Грейс покачала головой, дивясь быстротечности времени. — Наверно, пришлось привыкать к жизни на острове? — Не особо. Мы всегда держались немноголюдных отдаленных мест. Думаете, нам скучно? Нет, никогда. Майкл всегда чем-то занят, а я веду занятия в школе, в основном уроки изобразительного искусства. — Я видел картину в холле. Впечатляет. Она пожала плечами, хотя вид у нее стал довольный. — О, это просто хобби. По школе мы и знакомы с Брюсом. Он был учителем младших классов. Настоящая находка. А еще я люблю детей, такое счастье с ними работать. На лице Грейс мелькнула грусть и тотчас испарилась. Я отвел взгляд, словно подсмотрел нечто личное. Я давно догадался, что у них с Майклом нет собственных детей. Значит, она переживает. — В заводи стоит яхта, — отметил я, чтобы перевести разговор на нейтральную тему. — Добротная лодка. — Да, очень милая, — засияла Грейс, кладя на стол свежий кусок сливочного масла. — Майкл купил ее сразу, как мы сюда перебрались. Высокая посадка, потому что заводь неглубокая. При таком размере можно управлять в одиночку. Майкл иногда ходит на ней в Сторноуэй, по делам. — Как вы познакомились? — О, да мы знакомы с детства. Выросли рядом с Йоханнесбургом. Майкл старше меня, и я ребенком повсюду за ним ходила. Наверно, поэтому мне здесь и нравится. Он постоянно рядом. Ее счастье было заразительным. Я позавидовал Страчану и вспомнил, как часто мы с Дженни бываем порознь. — Готово, — произнесла Грейс, переложив омлет в тарелку. — Берите хлеб с маслом. Я сел и принялся за еду. Омлет был вкусный, и едва я с ним управился, как порывом холодного воздуха с дождем распахнулась кухонная дверь. Влетел золотистый ретривер, мокрый как никогда, и подскочил ко мне. Я попытался отстранить его одной рукой. — Оскар, фу! — приказала Грейс. — Майкл, Дэвиду вряд ли понравятся грязные пятна на одежде. Ой, и ты не лучше, наследил кругом! Вместе со Страчаном вошел человек в армейской фуражке, тот самый, который вчера впускал детей в школу. — Извини, дорогая, не могу найти чертовы сапоги. Оскар, веди себя прилично. Ты и так виноват перед доктором Хантером. — Страчан забрал собаку и широко мне улыбнулся: — Рад, что вы в порядке, Дэвид. Это Брюс Камерон. Мужчина снял фуражку, обнажив бритую голову с короткой щетиной, редеющей в классических местах. Он был низкий и худощавый, с сухопаростью марафонца и выдающимся кадыком, который, казалось, вот-вот порвет кожу и выпрыгнет наружу. Брюс смотрел на Грейс, но тут перевел взгляд на меня. Глаза были необыкновенно блеклыми, словно состояли из одних белков. Заметив передо мной тарелку, он чуть нахмурился. — Спасибо, что вправили мне вчера плечо, — сказал я, протягивая руку. Он слабо пожал ее. — Рад помочь. — Голос оказался на удивление низким для столь хрупкой внешности. — Надо полагать, вы приехали взглянуть на найденное тело? — Не задавай ему таких вопросов, — вмешался Страчан. — Мне уже досталось за любопытство. Камерон, кажется, не оценил совет. — Как плечо? — равнодушно спросил он. — Уже лучше. Он кивнул с видом скуки и самодовольства. — Вам повезло. Сделайте рентген, когда вернетесь домой. Связки вряд ли серьезно повреждены. Камерон сказал это так, будто в худшем случае я должен винить только Себя. Затем достал из кармана бутыль с таблетками и поставил на стол. — Это ибупрофен. Противовоспалительные. Пока они вам не нужны, но понадобятся, когда перестанет действовать болеутоляющее. — Болеутоляющее? — Вы были не в себе, и мышцы спазматически напряглись, поэтому мне пришлось вколоть немного. Теперь ясно, почему я не помню, как мне вправляли плечо. И почему я проспал полдня. — А что именно? — Не беспокойтесь. У меня есть право прописывать подобные препараты. — Он посмотрел на Грейс с легкой улыбкой, якобы выражающей скромность. Брюс не предложил осмотреть плечо, и я понял, что он пришел сюда не ради меня. — И все же мне хочется знать. Было неудобно проявлять неучтивость, но однажды я чуть концы не отдал от передозировки диморфина и с тех пор не люблю, когда мне колют что попало. К тому же меня начинали раздражать его снисходительные манеры. Камерон словно только что заметил мое присутствие и окинул отнюдь не дружелюбным взглядом. — Если вам это так важно, десять миллиграммов диазепама и местный укол новокаина. Затем кортизон, чтобы снять воспаление. — Он смотрел на меня с высокомерием. — Одобряете? Страчан слушал с улыбкой. — Брюс, я говорил, что Дэвид раньше был терапевтом? Очевидно, нет. Камерон покраснел. Я не хотел его смутить. Интересно, откуда Страчану это известно? Не секрет, конечно, но мало кто из чужих людей так много знает о моем прошлом. — Посмотрел в Интернете, — извиняющимся тоном произнес Майкл. — Не обижайтесь, я часто проявляю нездоровое любопытство, когда дело касается Руны. К тому же информация находится в открытом доступе государственного архива. Он прав, и все-таки мне не нравится, когда люди копаются в моем прошлом. Однако раз он вчера привез меня в свой дом, то имеет право на определенную долю любопытства. — Я показывал Брюсу, где будут запруды по моему новому проекту. О первой на Руне рыбной ферме. Атлантической трески. Натуральной, экологически чистой. Появится как минимум шесть рабочих мест. Или даже больше, если дела пойдут хорошо, — рассказывал Страчан с ребяческим энтузиазмом. — Это даст толчок экономике острова. Планирую запустить проект весной. Грейс начала отделять курицу от кости, отрезая мясо с легкостью повара. — Я, кстати, не уверена, что мне очень хочется иметь рыбную ферму рядом с садом. — Дорогая, я ведь уже объяснял, на острове больше нет столь защищенного места. У нас и так море рядом с садом. И оно полно рыбы. — Да, но эти рыбки — случайные гости. А те будут постоянными жильцами. Камерон вкрадчиво улыбнулся. На лице Страчана мелькнуло раздражение, но тут его внимание отвлек стук во входную дверь. — Сколько желающих посетить нас сегодня, — сказала Грейс и потянулась за полотенцем вытереть руки, но Майкл перехватил инициативу: — Я открою. — Вероятно, приехал один из ваших сотрудников-полицейских, — отметила хозяйка. Я тоже на это надеялся. Однако вместо Дункана или Фрейзера вслед за Страчаном появилась Мэгги Кэссиди. — Посмотрите, кто к нам пожаловал, — сказал он с едва уловимой иронией. — Грейс, ты знакома с Мэгги, внучкой Роуз Кэссиди? — Конечно, — улыбнулась Грейс. — Как поживает бабушка? — Спасибо, потихоньку. Привет, Брюс, — поздоровалась Мэгги и получила в ответ недовольный кивок. Затем повернулась ко мне с широкой улыбкой: — Рада снова видеть вас целым, доктор Хантер. Слышала о ваших злоключениях. Вы стали предметом обсуждения в баре. И не сомневался. — Так что вас сюда привело, Мэгги? — спросил Страчан. — Надеетесь взять у доктора Хантера эксклюзивное интервью? — Вообще-то я пришла к вам, — заявила журналистка и спокойно добавила, смотря на него глазами полными искренности: — И к госпоже Страчан. Хочу написать о вас статью в «Льюис газетт». Руна у всех на слуху, так что время сейчас самое подходящее. Давайте поговорим о том, что вы сделали для острова, сделаем пару семейных снимков дома. Разойдется приличным тиражом. Веселое настроение Страчана тотчас улетучилось. — Извините, я плохо получаюсь на фотографиях. — О, брось, дорогой, — вмешалась Грейс. — Почему бы нет? — Да, на мой взгляд, хорошая идея, — раздался низкий бас Камерона. — Да и Грейс фотогенична. Хорошая реклама для рыбной фермы. — Верно, — подтвердила Мэгги, лучезарно улыбаясь Страчану. — Могу поспорить, вы будете замечательно смотреться на фотографии. Грейс подняла бровь на столь откровенный флирт. Хотя Мэгги не была очень красивой в общепринятом смысле, она переполнялась энергией, вселявшей в нее бесспорную привлекательность.