— Еще раз, шериф: мистеру Дэйну позволено будет работать. Под его честное слово, что он не уедет из города. — Рикер покачал пистолетом. — Вы даете слово, мистер Дэйн? — Я даю слово, судья. Я останусь здесь. В Торсмилле. — Хорошо. Вы, парни, уберите стволы. — Рикер снова направил пистолет в сторону Стоктона, ожидая, пока трое мужчин спрячут оружие в кобуру, затем продолжил: — Слушания будут проходить в ресторане Картера. Скажем, в десять часов завтра утром. — Он выразительно помахал револьвером и добавил: — А вы, шериф Стоктон, отвечаете за то, чтобы там присутствовали люди Кросса, которые были у пруда. Все семеро, в качестве свидетелей. — Откуда вы знаете, что их было семеро? — спросил коренастый ковбой. — Заткнись, — рявкнул Стоктон, затем, уже спокойнее, обратился к судье: — Я напоминаю вам, что двое из них ранены. — Не думаю, что поездка в телеге сильно повредит им. Вы сами сказали, что они не пострадали серьезно. Вы приведете их всех, — объявил Рикер. — Если кто-то из них не будет присутствовать на слушаниях, я расценю это как свидетельство того, что они говорили неправду. Стоктон лишился дара речи. Он в замешательстве посмотрел на хмурых ковбоев, ожидавших его указаний. — Полагаю, вам, мальчики, лучше пойти. Вы же не хотите опоздать завтра на слушания? — усмехнулся Рикер. — Одну минуту, судья, — Дэйн поднял банку с персиками, оброненную Тэсс при падении. Он сделал три шага и впечатал ее в живот Леконесса, затем швырнул банку к его ногам. Взвыв от боли, ковбой схватился за живот. — Больше так не делай. И попроси у Тэсс прощения, — приказал Дэйн и вернулся к Тэсс и Мэри. Француз медленно выпрямился, попытался глубоко вдохнуть, но не смог. — Пардон, мадемуазель, — выдохнул он сквозь стиснутые зубы. — День, когда тебя повесят, будет одним из самых приятных дней в моей жизни, — бросил Стоктон в сторону Дэйна. Кузнец посмотрел на него в упор, засунув руки в карманы. Его правая рука сжимала револьвер. Не сказав больше ни слова, Стоктон отвел глаза и направился к дверям. — Да-да, самым любимым днем, — повторил за ним Леконесс и, потирая живот, поспешил за Стоктоном. Второй ковбой секунду изучал Дэйна, потом взглянул на Мэри и Тэсс, затем на Рикера. — Глупо было приходить сюда, — пробормотал он. Обнаружив, что остальные двое уже ушли, он подтянул гамаши и выскочил за дверь, не оглянувшись. Подойдя к дверям, Дэйн молча наблюдал, как они уезжают. Мэри подбежала к нему и схватила за руку. — Ох, Иерихо, Иерихо! Это ужасно! Неужели это никогда не кончится? Повернувшись к ней, Дэйн сказал: — Нет, пока Кросс не остановится — или кое-кто из нас не умрет. Девушка вздрогнула и посмотрела за закрытую дверь. В этот момент к ним приковыляла Тэсс, сжимая в руках злополучную банку с персиками. — Хочешь, покажу красивую баночку? — она протянула ее Дэйну. Выдавив из себя самую искреннюю улыбку, на какую был способен, Дэйн сказал: — Конечно, Тэсс. Она мне нравится. Спасибо тебе. — Взяв банку, он внимательно ее осмотрел. — Да, ты права Тэсс, она очень красивая. Тэсс просияла. — Там есть еще много! — Ну, хорошо. Тогда я куплю одну. Женщина согласно покачала головой и посмотрела на Мэри, ожидая одобрения. К ним подошел Рикер, на ходу пряча револьвер в карман пальто и беря в рот неизменную сигару. — Тебе придется быть самому себе адвокатом, мой мальчик. Советую тебе поговорить с Лестером Уилсоном. Он засвидетельствует, что вы собирались на пикник и взяли у него напрокат машину — и расскажет, как ты выглядел, когда вернулся обратно. — Поговорю. Спасибо, что зашли, Джей-эр, — сказал Дэйн. — Скверно тут все получалось. — Да. Что-то мне подсказывает, что ты и не подумал бы идти в этот сарай. Усмехнувшись, Дэйн согласно кивнул. Взмахнув рукой, Мэри заявила, что будет свидетельствовать обо всем произошедшем от начала до конца. — Я думал об этом, мисс. — Рикер подвигал плечами, как бы сбрасывая невидимую ношу. — Старик Кросс понимает, что вы — ключевой свидетель. Если он найдет способ не дать вам выступить в роли свидетеля, тогда Дэйну придется одному стоять против всех. — Он покачал головой. — Не уверен, что в такой ситуации я смогу вынести решение в его пользу. Все помолчали, понимая, что Рикер имеет в виду: он не сможет объявить Дэйна невиновным, и его до суда приговорят к условной мере наказания. — Я буду на суде, мистер Рикер, во что бы то ни стало! — Мэри вызывающе сложила руки на груди. Остаток дня прошел для Дэйна как в тумане. Он поужинал с Мэри и Тэсс. Затем поговорил с Лестером Уилсоном, владельцем проката автомобилей, и тот заверил его, что с большим удовольствием расскажет все, что знает. Городу давно пора выступить против Кросса, добавил он. Поздно вечером, отчаявшись уснуть, Дэйн сдался и сел за стол пить кофе и писать записку. Утром, умывшись и побрившись, он надел свой единственный костюм, теперь с дырой в кармане, и, решив не брать с собой револьвер, вышел из дома. Было примерно девять двадцать. Они с Мэри договорились встретиться возле ее магазина в половине десятого. По дороге Дэйн заглянул в мастерскую, оставил на удачу пять кусочков хлеба для знакомой белки, затем пошел в магазин Мэри. Девушки там не было. Магазин был закрыт. Без четверти десять Дэйн решил, что она, должно быть, ждет его у Картера, и направился туда. У дверей ресторана стоял инспектор Ксавьер Энтони. Рядом находился стол для сдачи оружия. На нем уже покоилось около двадцати поясных ремней с оружием и несколько пистолетов. Дэйн догадался, что большая часть оружия принадлежала людям Кросса. — Доброе утро, мистер Дэйн, — сказал Энтони. В глазах его явно читался восторг от предстоящего дела. — Шериф Стоктон уже пришел — со своими свидетелями. — Он склонил голову набок. — Я должен проверить вас, чтобы убедиться, что при вас нет оружия. — Выполняйте свой долг, инспектор, — сказал Дэйн. — Мисс Трессиан уже здесь? — Не видел ее сегодня. А что? — Ничего, — коротко ответил Дэйн. 10 Инспектор Энтони известил кузнеца, что телега, на которой он отправится в Уэйко, чтобы предстать перед судом, уже готова. Дэйн посоветовал ему использовать ее для перевозки сукна, и вошел в ресторан прежде, чем Энтони нашел, что ответить. Тревожные мысли крутились у него в голове. Мэри придет, если только с ней не случилось беды. Всем своим существом он желал развернуться и броситься к ее дому, но понимал, что Кросс и Стоктон воспользуются этим предлогом, чтобы преследовать его и, возможно, убить. Он должен морально приготовиться пройти через слушания без помощи Мэри. Если повезет, он найдет ее потом. У него просто нет выбора. Пройдя несколько шагов по ресторану с колотящимся сердцем, он остановился. «Мэри, где ты? Пожалуйста, Господи, не допусти, чтобы ей причинили вред. Пожалуйста!» Столики в ресторане уже были составлены для предстоящих слушаний и заполнены горожанами; за передними устроилась дюжина ковбоев Кросса. Остальная часть помещения была заполнена простыми зеваками, стоявшими и сидевшими где придется. В задней части ресторана стоял отдельный стол для судьи Рикера. Один стул был поставлен для судьи, другой, у края стола — для свидетелей. Неподалеку стояли столы для обвинителя и для защитника. За первым уже сидел Стоктон. Рудольф Кросс занимал столик, ближайший к Стоктону. Рядом с ним сидели два раненных в перестрелке ковбоя. Седой мужчина держал руку на перевязи; у Хогана, который душил Дэйна веревкой, по иронии судьбы была повязка на шее. Кузнец непроизвольно коснулся свой шеи. Довершал компанию Уинслоу Татум. За другим столиком Дэйн увидел Холлистера Уокера, ковбоя, которого он арестовал за стрельбу в салуне Лонгорна. Лицо Уокера было радостным, как у мальчишки, которому сообщили, что сегодня Рождество. Рядом с ним сидели мексиканец Леконесс и паренек с кривыми зубами. Коренастый мужчина, приходивший вчера вместе со Стоктоном в магазин Мэри, сидел за другим столиком в компании еще трех работников с ранчо Кросса. Увидев Дэйна, Кросс что-то сказал Хогану; тот обернулся и, встретившись с кузнецом взглядом, усмехнулся и процедил: — Ты мертвец. Не обратив внимания на угрозу, Дэйн огляделся и увидел Лестера Уилсона, сидевшего рядом с мэром. Дэйн кивнул, и мужчины приветствовали его в ответ. Дэйн шагнул вперед, затем остановился. Ему нужно было поговорить с Микманом о Мэри. Он вернулся назад и проскользнул между столиками, слыша со всех сторон слова поддержки. Он прошел мимо столика, за которым сидели три члена городского совета — Гарольд Рингли, Джеральд Мак-Кормик и Эдвард Линдсэй. Никто из них и не подумал поздороваться с ним. Увидев, что Дэйн идет к его столику, Микман встал. — Герр инспектор! Это не хороший день для Торсмилла. Не хороший! — Фред, сделайте мне одолжение… — Для вас что угодно. Что угодно. Дэйн рассказал ему об отсутствии Мэри и поинтересовался, не может ли Микман пойти к ней домой и проверить, все ли с ней в порядке. Микман без лишних вопросов согласился и тут же вышел. Когда Дэйн сел за столик, поставленный для свидетеля защиты, из кухни появился Джей-эр Рикер и занял свое место за первым столиком. В правой руке он держал молоток. Он объявил, что цель предварительных слушаний — определить, существуют ли достаточно убедительные свидетельства для того, чтобы обязать обвиняемого предстать перед настоящим судом. — Повесить этого ублюдка! — прокричал один из ковбоев. — Он пытался убить моих друзей! — Да-да, повесить этого сукина сына! — поддержал его сидевший за соседним столиком Леконесс. Рикер постучал по столу молотком, отчего Генри Картер, наблюдавший за происходящим из кухни, вздрогнул и поморщился.