— Ладно. Спуститесь и позвоните моему напарнику. — Я выудил из кармана телефон и продиктовал Анисе номер. — Скажите ему, где я. Или, может, сами свет включите. — Конечно. — Ее голос дрогнул то ли от испуга, то ли от досады. Аниса стала спускаться, подсвечивая себе путь телефоном. Я добрался до третьего этажа и осторожно посветил перед собой. Луч фонарика не доставал до конца коридора. Закрытые двери по обеим сторонам создавали клаустрофобический проход. Я подергал ручки. Заперто. Ближе к середине коридора я остановился. Переборол параноидальный страх. Выключил фонарик и замер в темноте, затаив дыхание. В ушах стучала кровь. Я резко обернулся и включил фонарик. Пусто. Я обошел весь этаж и вернулся к лестнице. Поднялся на четвертый этаж. Ощутил какой-то аромат. Шлейф аромата. В затхлом воздухе явно чувствовалась спиртовая основа духов или одеколона. Я провел фонариком из стороны в сторону и отступил назад. В нескольких шагах от меня на ковре лежал человек. Затылок в крови, рядом валяется огнетушитель. — Эй! — окликнул я. Человек не шевелился. Я направил фонарик повыше и пошел к раненому. Сообразил, что не дышу. Выдохнул, опустился на корточки и тронул его за плечо. Он застонал. — Вы меня слышите? — спросил я, не отрывая взгляда от дальней стены. От слабого кружка света. Мы были ровно посередине коридора; в темноте возникло ощущение уязвимости. — Что со мной?.. — Мужчина схватил меня за руку. Я помог ему сесть. — Али? — Да. — Вас ударили по голове. Все будет хорошо, я из полиции. Вы кого-нибудь видели? — Я… я не знаю. В отсвете фонарика на стене мелькнула тень. Али сжал мне запястье. — Все будет хорошо, — сказал я. — С минуты на минуту придет мой напарник. А мне нужно посмотреть, кто там. Али кивнул и поморщился от боли. Я пошел туда, где видел тень, стараясь светить фонариком как можно дальше. Потом набрал номер Сатти. — Нашел сторожа, — тихо произнес я в трубку. — На четвертом этаже. Травма головы, требуется врач. Следую за нападавшим. Запроси подкрепление. — В конце коридора я нажал «отбой». Вдохнул поглубже и высунулся из-за угла. Пусто. У лестницы слышался слабый стук, будто в окно бились мотыльки: загорались неверно мигающие лампы. Я огляделся, привыкая к свету, и сообразил, что держу фонарик обеими руками. Выключил его, убрал в карман и пошел на пятый этаж. Что-то изменилось. В усилившейся духоте чувствовалось слабое колебание воздуха. Откуда-то шло тихое шипение. Из коридора слева повеяло прохладой. Дверь пожарного выхода была приоткрыта. Я распахнул ее ногой и заглянул в пролет лестницы. Шум улицы, холодный воздух. Тот, кто отсюда вышел, сейчас уже на улице. Я выдохнул с облегчением, и медленно пошагал обратно. В одном из номеров горел свет. Дверь была распахнута. Номер 513. Он располагался чуть выше соседних; в него вели несколько ступенек. Я поднялся по ним. Неожиданно накатила дурнота и ощущение, будто я заблудился в лабиринте коридоров. — Есть кто-нибудь? — громко спросил я. Тишина. Я вошел в прихожую и отступил к стене. Номер люкс был в два раза больше тех, в которых когда-то останавливался я. Свет настольной лампы создавал атмосферу грусти и уединения. Сквозь закрытое окно с Оксфорд-роуд, оживленной даже после часа ночи, слышался гул машин. На стенах, словно в калейдоскопе, мелькали отблески ночных огней. В дальнем конце комнаты виднелся неподвижный силуэт. Кто-то сидел в кресле, лицом к окну. Я сделал несколько шагов к нему. Человек не пошевелился. У меня на лбу выступил холодный пот. Я вытер его рукавом, не отрывая взгляда от неподвижной фигуры. Подошел вплотную. Человек был мертв. На лице его застыла испарина. Казалось, от него еще исходит жар. На грабителя не похож: опрятно одет, чисто выбрит, коротко подстрижен. Я замер, увидев его широко открытые глаза. Ярко-синие, со взглядом, обращенным куда-то за пределы земной жизни. Челюсти ему свело судорогой, из-за чего губы застыли в широкой улыбке, больше похожей на оскал. 8 Аниса дожидалась «скорой» вместе с Али. Я сказал Сатти, что он должен увидеть кое-что на пятом этаже, и повел его в номер 513. Вентиляция в коридорах не работала, на верхних этажах было жарче. К тому времени, как мы дошли до номера, бледное лицо Сатти покрыли бисеринки пота. Вид у него был такой, будто его варят заживо. — Надеюсь, я не зря сюда перся, — пропыхтел он, поднимаясь по узким ступенькам в номер. Потом дурашливо постучал в открытую дверь костяшками пальцев и крикнул: — Обслуживание номеров! Увидев труп, Сатти замер и оглянулся. Ткнул потным пальцем мне в грудь: — Лапал тут что-нибудь? — Нет. — Свет включал? — Уже горел. Одарив меня пристальным взглядом, Сатти повернулся к мертвецу. При закрытом окне в номере стояла давящая духота. Сатти сбросил с себя куртку, я — пиджак. Его рубашка промокла от пота. Он остановился и оглядел номер. Стандартную двуспальную кровать, стены, обитые тиком, мебель. Комната скорее походила на спальню из симпатичной квартиры в центре города, нежели на гостиничный номер. Сатти кивнул на пластиковую ключ-карту, валяющуюся на полу. Покойник сидел в кожаном кресле, повернутом к окну. Тусклый свет, проникающий сквозь занавески, отбрасывал блики на стены. — На лицо глянь, — сказал я. — Что, такой симпатяшка? Сатти совсем взмок. Я тоже смахнул пот со лба. — Ладно, ты первый, — сказал Сатти. Света настольной лампы не хватало, чтобы впечатлиться сполна. Я зажег фонарик и направил его на лицо покойника. Луч высветил оскаленные зубы, застывший в гримасе рот. Сатти поморщился и сделал мне знак убрать фонарик. Потом задумчиво облизал губы. — С чего он так разлыбился… Я промолчал. Направил луч фонарика на ноги покойника. Сразу бросилась в глаза странная заплата на штанине. Круглая, пришитая оранжевыми нитками. Я собирался подойти еще ближе, но Сатти щелкнул пальцами. Покачал головой. Умерший был среднего возраста. В темном костюме. Смуглый. Сначала я решил, что он — выходец с Ближнего Востока, но это впечатление разрушали поразительные ярко-синие глаза. Вкупе со злобным оскалом они создавали впечатление, что мертвецу известно нечто, чего не знаем мы. Некая ужасная правда на грани здравого смысла. — Бездомный? — спросил Сатти. Я покачал головой: — Одежда чистая, ничем не пахнет. По виду скорее университетский профессор или преподаватель, нежели наркоман… Сатти ухмыльнулся: — Ладно, пока обойдемся без заумных теорий. Подождем криминалистов. Но надо поговорить с охранником до того, как врачи возьмут его в оборот. В общем, поведем гору к Магомету… — Его зовут Али. — Угу, — сказал Сатти, выходя из комнаты. Я последовал за ним к двери, остановился, оглянулся на покойника. С улицы по-прежнему слышался шум транспорта. Пронзительно выли сирены сразу двух или трех машин, разъезжающихся в разные стороны. 9