В этот момент к мадам Генриетте подошёл мужчина с тёмными кудрями. У него в ухе сверкал гвоздик, кожа отливала бронзовым загаром, а нос был таким же выразительным, как у Генриетты. Выбрав чай, мужчина достал щепотку из полученного пакетика и бросил на маленький деревянный прилавок. Риз проводил мужчину напряжённым взглядом. Генриетту этот жест, похоже, нисколько не смутил. Она деловито сгребла крошки салфеткой в горку и оставила их на прилавке. Сразу после этого к ней подошёл парень и купил две упаковки чая, повторив жест предыдущего покупателя. Вот оно! Поколебавшись мгновение, Риз поднялся и направился к тележке. — Здравствуйте, — начал он. — Скажите, у вас не найдётся чёрного чая с апельсиновым ароматом? Риз понимал, что, если он купит чай, Генриетта охотнее поделится информацией о странном жесте некоторых покупателей. Женщина важно кивнула и тут же выставила на прилавок три баночки. Она оказалась немногословна: сразу открыла крышки и позволила Ризу почувствовать аромат чаёв. Он быстро отыскал знакомый. — Можно пятьдесят грамм этого? — Риз указал на среднюю баночку. — Конечно, — несколько растянуто проговорила мадам Генриетта. Взвесив чай, она взглядом указала на серебряный шест с камерой для оплаты. Риз повернулся к нему. Когда огонёк наверху мигнул зелёным, он вновь посмотрел на женщину. Показалось, что в её взгляде мелькнула какая-то настороженность, когда она притянула чай. Генриетта заметила, что он наблюдал за тележкой? — Скажите, что это значит? — Риз указал на крошки на прилавке, решив, что подозрительность Генриетты не помешает ей ответить на такой простой вопрос. — Спасибо, — сухо ответила она. — Это какая-то традиция? — Вы в первый раз покупаете чай из Золотой долины? — спросила Генриетта. — Золотой долины… Это местность возле Стероса? — припомнил Риз. — Верно. — Я родился в Стеросе, но недолго жил там, так что не знаком со всеми местными обычаями, — признался Риз. Выражение лица Генриетты сразу стало теплее. — Ну что ж… — протянула она. — Чай из Золотой долины всегда очень ценился. Когда-то его даже использовали вместо денег. Этот жест, — Генриетта указала на прилавок, — говорит о том, что человек настолько благодарен, что даже готов просто бросить часть драгоценных листьев. — Благодарен… — повторил Риз, задумавшись. — А это единственная трактовка? Генриетта едва заметно улыбнулась. Её взгляд стал цепким. — Вы слышали о временах, когда Стерос захватили аурлинцы? — Я знаю, что в тот период внутри города постоянно случались восстания. — Всё так. В те времена у крошек на прилавке появилось ещё одно значение. Местные торговцы таким образом предупреждали покупателей о том, что на рынке или улице присутствуют переодетые аурлинцы. То есть следовало соблюдать осторожность, а лучше убраться поскорее домой. Крошки чая означали что-то вроде: «Не оборачивайтесь, не поднимайте головы, они позади вас». Риз почувствовал, как сердце ускорило ритм. «Не оборачивайтесь», — эхом пронеслось в его голове. — Спасибо, — отстранённо проговорил он. Пальцы крепче сжали упаковку. Не задумываясь, Риз развернулся и направился к дому Айлин. Не оборачивайся! Что же было у него за спиной, когда он стоял на кухне? На что он не обратил внимания? И не только он, но и Свет. Риз быстро взбежал по ступеням к двери подъезда. Ему повезло — то ли действие разрешения, выданного Торне, ещё не закончилось, то ли система дома не обновила данные, но обе двери послушно открывались, пропуская его. Оказавшись в пустой квартире, Риз прошёл к тому месту, где были чайные крошки. Теперь они исчезли — похоже, люди из розыска поработали. Риз медленно обернулся и увидел зеркало. Простое зеркало в квадратной белой раме. Он приблизился и недоумённо посмотрел на своё усталое лицо. Что хотела сказать Айлин? Не смотреть на себя? «Нет, — сам себе ответил Риз. — Дело не в этом». — Свет, — позвал он помощника. — Что ты видишь? Перед глазами замелькали светящиеся контуры, обводящие его силуэт и силуэты всего того, что находилось позади него. — Ну конечно!.. — вслух пробормотал Риз и не сдержал усмешки. Свет анализировал только то, что отражалось. Зеркало обманывало его. Система не воспринимала гладкую поверхность, как объект. Риз отошёл к выключателю у входной двери и зажёг все лампы в прихожей. Ему самому предстояло найти то, что компьютеры не замечают. Он вернулся к зеркалу и принялся изучать его поверхность. Показалось, или на нём были какие-то разводы? Риз приблизился и подышал на зеркало. На нём проступили буквы. Риз немного отстранился. «Ультима», — гласило послание. — Ну и что это значит? — он не сдержал своего разочарования. И почему только ответы, полученные с таким трудом, на деле оказывались ещё одной загадкой? Глава 9. Чёрное и белое Негромкий всплеск нарушил утреннюю тишину. Риз разбавлял холодной водой апельсиновый чай, отстранённо глядя, как тёмный оттенок становится немного светлее. Было что-то извращённо-правильное в том, чтобы выпить чай, который, наверное, пила Айлин, до того, как исчезла. Риз медленно отставил графин с кипячёной водой и взял чашку. Он отошёл к барной стойке и сел, устало посмотрев на светлую гостиную. Внутри клубились недобрые предчувствия по поводу сегодняшнего вечера, на который было назначено открытие выставки. Риз поднёс чашку к губам. Мысли снова перекинулись на Айлин. Казалось, она оставила надпись на зеркале специально для него. Или это сделала не Айлин, а её похититель? Хотя, наверное, у него не было времени на подобные послания. В любом случае, больше всего его интересовало, что значит «Ультима»? Риз как ни пытался не находил, за что можно зацепиться в очередной загадке. Все вопросы вели только к другим вопросам. Наконец он не выдержал и, отставив чашку, попросил Свет вывести ленту новостей, чтобы переключить внимание. Риз бездумно пролистал все сводки за сегодняшнее утро и перешёл к тому, что произошло вчера. Новости были по большей части безрадостные. Где-то сгорел ресторан. Большая авария в начале одной из линий «Паутины». Найден один из тринадцати… Риз замер. — Свет, открой новость про видящего, — напряжённо попросил он. Помощник вывел текст и фото на столешницу. Риз быстро просмотрел статью. Йена нашли мёртвым после почти трёх недель поиска. То есть видящих осталось двенадцать. Риз посмотрел на фотографию погибшего. Ему не довелось работать с ним. Видящие никогда не работали всем составом, их разбивали на группы, каждая из которых занималась своим делом. Поэтому с Йеном Риз пересекался лишь пару раз. Но всё равно новость отозвалась глухой тоской. Это событие было настолько неправильным, что внутри начала просыпаться злость. Все тринадцать прошли через опасные эксперименты, в которых мало кто выживал. Погибнуть после всех испытаний казалось ужасной несправедливостью. Риз вздохнул, напоминая себе, что остальные видящие в услужении городского совета понимали все риски своей работы. Однако опасность, наверное, до сих казалась им далёкой, потому что никого из них не убивали. Из коридора долетел звук шагов. Риз смахнул статью со стола и попытался выкинуть из головы мрачные мысли. Он знал, что Джен и без того переживает из-за встречи с владельцем маски. Не стоило усугублять ситуацию. Сестра вошла в гостиную, цокая каблуками по ламинату. Джен на ходу застёгивала в ухе длинную сережку-цепочку, а тремя свободными пальцами удерживала маленькую коробочку в правой руке. Она уже облачилась в длинное платье. Оно снова было чёрным открытым, без бретелей. Только на этот раз лиф завершали острые серебряные вставки, из-за чего он больше напоминал броню. Сверху Джен надела болеро с высоким воротником, закрывающим шею, но, конечно, не грудь. Плечи заострялись жёсткими линиями, длинные облегающие рукава закрывали ладонь, а для большого пальца была оставлена прорезь. Риз задумчиво подпёр голову рукой, размышляя, должен ли он, как хороший брат, сказать, насколько вызывающе это выглядело? Или просто признать, что Джен шло? От конфликта между моралью и эстетикой его освободил резкий звук, с которым сестра опустила коробочку на стол. Она перебросила назад косу, заплетённую с показной небрежностью, и окинула Риза с ног до головы цепким деловым взглядом. «Сейчас будет критиковать», — с тоской подумал он. — Я пиджак сверху надену, — Риз попытался оправдать простой чёрный джемпер и джинсы. — А ты чего так рано собралась? — спросил он, понадеявшись, что смена темы не показалась слишком резкой. Однако Джен не так-то просто увести от разговора про внешность. Впрочем, несчастный джемпер она всё-таки трогать не стала. — Мне нужно приехать заранее. Надеюсь успеть порепетировать. И в остальном надо подготовиться, — быстро проговорила она и, открыв коробочку, развернула её к Ризу. Там лежали линзы. — Это самые лучшие из тех, которые есть, — гордо сообщила Джен. — Они анализируют освещение и состояние зрачка. Благодаря этому линзы динамически подстраивают радужку под нужный размер. А ещё, опять же с учётом освещения, они корректируют оттенок радужки и остального глаза, чтобы они выглядели натурально. Риз посмотрел на линзы, потом на сестру. Хоть он и понимал, что неплохо бы выглядеть, как нормальный человек, но всё равно не испытывал воодушевления. У него и так вечные проблемы со зрением. Куда ещё издеваться-то? — Точно надо? — уточнил Риз. — Точно, — покровительственным тоном сказала Джен. — А если я буду видеть элементы дополненной реальности, они же, наверное, не подстроятся? Думаю, на выставке будет полно такого, — он ещё раз попытался найти вариант отказаться от линз. — Подстроятся, — Джен коварно улыбнулась. — В случае с компьютерными протезами, а эти линзы как раз для протезов сделаны, они реагируют на разрешение демонстрации дополненной реальности и перестают учитывать освещение, опираясь только на расширение или сужение зрачка.