– Подлые ублюдки! Они украли моего демона! Как они заставили его согласиться на контракт? Уверен, Тревис с ними заодно! – Или его здесь нет, потому что он в опасности! – сердито воскликнула Амалия. Она разжала объятия и поморщилась: – Робин, ты вся в крови. Ты уверена, что не ранена? Я взглянула на свою руку. Она была покрыта засохшей кровью, кое-где виднелись едва заметные отпечатки пальцев. Но порезов не было. Амалия смотрела на меня с тревогой, и я пробормотала: – Я… Наверное, я упала в… Она решительно отвернулась от трупов: – Пойдем. Она подхватила меня под руку и помогла встать. Подол ее выходного лилового платья был в крови. – Куда это ты собралась ее увести? – заорал дядя. – Мне нужны ответы! Мне нужно… – Никого не волнует, что там тебе нужно! – крикнула в ответ Амалия. – Поверить не могу! Кэти наверху бьется в истерике, пытаясь найти пропавшего сына, а все, что тебя волнует, – это демон! Я отведу Робин наверх. А ты займись чем-нибудь полезным. Дядя Джек что-то тихо прорычал. Пока мы шли к выходу, я не смотрела себе под ноги, чтобы только не видеть трупы. Амалия привела меня в мою комнату. – Тебе нужно вымыться. Потом я зайду проведать тебя. Ты… ты уверена, что все в порядке? Я кивнула, и она вышла, прикрыв дверь. Я стояла ошеломленная, дрожащая, а потом опустила глаза. Белая футболка была вся в алых пятнах, подсохших, с коричневыми краями. Я с ног до головы была в крови. Желудок взбунтовался. Я едва успела добежать до ванной, как меня вырвало. Прополоскав рот, я сняла футболку, взяла полотенце, намочила его и тщательно протерла руку. И замерла, глядя на то место, где меня трижды полоснули ножом. Там, где Винс оставил три глубоких пореза, остались лишь небольшие красноватые шрамы. Я прикоснулась к одному из них и удивилась, не почувствовав боли. Заживляющее заклинание могло бы затянуть раны, но это требовало серьезных усилий, да и целителей в подвале не было. И тут я вспомнила Зуиласа, склонившегося надо мной: его рука на моей груди, другая – на моей изрезанной руке, алая волна магии, исходившая от него и наполняющая мое тело. Желудок снова свело, и я схватилась за раковину. Демоническая магия. Он исцелил меня с помощью демонической магии. Я прикрыла глаза. – Защити меня, – попросила я. – Что я получу взамен? – спросил он. Обмен. Сделка. То, что обычно делают демоны. Я попросила его защитить меня, а взамен… дала ему свободу. Тогда я не понимала, на что согласилась, но теперь осознала это в полной мере, и меня затрясло. Я освободила демона, выпустила его к людям. Он был таким быстрым, таким смертоносным. Где он сейчас? Скольких успел убить? С трудом борясь с тошнотой, я продолжила вытирать кровь. Закончив с руками, я расстегнула и приспустила джинсы. Что-то выпало из заднего кармана и звякнуло об пол. Плоский круглый кулон на серебряной цепочке лежал на плитке, он тоже был испачкан кровью. Я осторожно подняла его. Зуилас зажал кулон между нашими ладонями. «Теперь нужно скрепить». Я потерла большим пальцем покрытую рунами поверхность кулона. Это был инферно – ключ к договору с демоном. Воля и дух демона соединялись с инферно, и благодаря медальону контрактор мог полностью контролировать демона. Но это в случае настоящего контракта. Какую бы сделку мы с Зуиласом ни заключили, это не могло быть контрактом, не так ли? Он уже выполнил свою часть договора, и даже больше – не просто залечил раны, но полностью исцелил меня. От потери крови должна была кружиться голова, но я чувствовала лишь усталость. Я открыла кран и пила до тех пор, пока опять не замутило. Закончив умываться, я отнесла кулон в комнату и бросила на кровать. Нужно спрятать инферно, пока его кто-нибудь не увидел. Иначе возникнут проблемы. Надев чистую одежду – мягкий зеленый свитер и штаны для занятий йогой, – я легла на кровать. Измученная чувством вины и тревогой, я снова взяла инферно в руки. Провела большим пальцем по центральной руне – круглому сигилу с острыми лучами. Я не очень внимательно смотрела на кулон, который показывала мне Амалия, но такой символ я бы запомнила. Я откинулась на подушку и покачала подвеской, как маятником. Золотистые лучи закатного солнца, в которых танцевали пылинки, отражались от серебристого диска. Сколько времени прошло с того момента, как Тревис привел меня в подвал, с тех пор как меня чуть не убили? Где сейчас Зуилас? Медальон вспыхнул. Отдельные алые лучи, бьющие из него, начали объединяться, уплотняться и принимать человеческую форму. Тяжесть навалилась на грудь, сияние рассеялось. Зуилас улыбался, обнажая острые клыки, алые глаза сияли. Прошла целая вечность, прежде чем я смогла пошевелиться и выдохнуть. Запаниковав, я попыталась оттолкнуть его. Но он оседлал мои бедра, прижимая к кровати. Я могла лишь жалко извиваться. – Payilas, – промурлыкал он. – Что ты здесь делаешь? – Я с трудом боролась с нарастающей паникой. – Я думала, ты сбежал. – Сбежал? – Он наклонил голову и щелкнул по медальону: – Я привязан к нему, payilas. Так же, как и ты. – Что? – Я отшвырнула инферно, словно медальон был смертельно опасен. – Нет! Он уперся руками по обе стороны моей головы и наклонился ко мне. Я откинулась на подушку. – Ты не рада? Я выполнил условия. Голова пошла кругом. Связь с инферно. Выполнение условий. Мне хотелось застонать, отказываясь признать то новое и ужасное, что я начала понимать. – Ты имеешь в виду, что уже защитил меня? – пробормотала я. – Защитил. – Он произнес это слово так, словно пробовал на вкус. Его глаза опасно блеснули. – Что это значит, na? Он приблизился так, что я видела лишь его пылающие глаза. Я почувствовала очередной всплеск адреналина. Демон прижимал меня к кровати. Он может убить меня, прежде чем я успею закричать. – Так что же это значит, payilas? – выдохнул он мне прямо в губы. – Это значит, что ты не можешь навредить мне. – И все? – И…и никому другому не позволишь мне навредить. – Мне хотелось закрыть глаза, но я боялась отвести от него взгляд. – Может, пересядешь? – Это ты имела в виду? – ухмыльнулся он. – Но ты мне этого не говорила, когда мы заключали контракт. – Контракт? – еле слышно переспросила я, испуганная тем, что мое ужасное предположение подтвердилось. – Так что, – с ожесточенной радостью заключил он, – твое понимание этого слова не имеет значения. Нет, нет, нет. Так не должно быть! – Зуилас, слезь с меня! Он хрипло рассмеялся и соскользнул с кровати. Я тоже встала, хотя едва могла держаться на ногах. Теперь мы стояли друг напротив друга между кроватью и комодом, и расстояние между нами было чертовски маленьким. Я вздернула подбородок, отчаянно борясь с желанием съежиться, когда он так близко. Его движения были мягкими и плавными. Солнечные зайчики плясали на его доспехах, прикрывающих левое плечо, предплечье и сердце. Там, где не было металла или ткани – на правой руке и прессе, – под красновато-карамельной кожей перекатывались мышцы. Он остановился позади меня, и паника вновь накрыла меня с головой. – Ты согласился защищать меня, – вскрикнула я, – и ты не должен… – Ты не объяснила, что значит слово «защищать». – Он подхватил прядь моих волос и слегка потянул. – Так теперь решать буду я. Этот ответ был значительно хуже, чем я могла представить. Он пропустил прядь моих волос между пальцами и неожиданно запустил обе руки мне в волосы: – Почему ты такая слабая? Я отшатнулась и повернулась к нему: – Убери руки! – Na? Но, payilas. – Он придвинулся, и я отступила, ударившись спиной о комод. – Защищать не значит подчиняться! Он наклонился ко мне, я отпрянула, но бежать было некуда. Он был среднего роста – для человека – и на полфута выше меня. С издевательской неспешностью он снова запустил руки мне в волосы и обхватил мою голову. Он прижался ко мне всем телом – крепким, тяжелым, горячим. Очень крепким. Пугающе сильным. Доминирующим. Я боролась с желанием оттолкнуть его, прижимая руки к бокам. Вот чем это было – доминированием. Он был сильнее и мог сделать все, что угодно, и он это демонстрировал. Вел себя как тиран. – Должен ли я защищать тебя от всех обид? – задумчиво спросил он, словно продолжая разговор. – Или же только сохранять тебе жизнь? Между двумя этими толкованиями огромная разница… Он снова насмешливо ухмыльнулся: – Ты и о своем обещании ничего не сказала. Обещании? Я же ему ничего не обещала!