Кто, если не он? Справился же он и с ядом, и с моей Жемчужиной, когда ещё был Воином? Теперь он Мастер, это должно даваться ему ещё легче. Двадцать вдохов. Именно столько потребовалось ему, чтобы отстранить руку помощи и утвердиться на дрожащих ногах. Я коснулся его целой щеки пальцами, использовав первое созвездие Шести Лепестков Лотоса. Всего шесть узлов только для того, чтобы оглядеть тело Кирта изнутри. Не заметить сияющий сгусток из духовной силы и стихии было невозможно. За его слоями не было даже видно яда. По сути, передо мной висела в темноте тела самодельная Жемчужина. Почти то, что научился делать и я. Только более грубая, неровная и истекающая силой. Но спасающая ему жизнь. Вернувшись в обычный мир, я сжал плечо Кирта чуть ниже брони и похвалил: — Ты молодец. Ты очень талантлив. И тут же отвернулся. Не потому, что сказал всё, что хотел, а потому, что услышал необычный звук, который резко отличался от уже привычных мне за два дня пути звуков болот. Ритмичное хлюпанье. Чуть впереди и справа от нас. Приближается. Чуть поведя головой из стороны в сторону, сумел определить точное направление. И… Ничего там не увидел. Только прищурившись, впившись взглядом в поверхность болота, сумел заметить странные круги на нём, словно… Словно кто-то невидимый скользил перед нами, используя что-то похожее на Шаги Водомерки. Через мгновение я уже стоял у самого края защитной техники, которая прикрывала отряд и сжимал в руке своё новое оружие, купленное в Шести Ручьях. Не Молот Монстров, чтобы не оставлять следа, но довольно похожее на него оружие. Что-то вроде тяжёлого копья с приделанными к нему серпами. Фантянь. Я назвал его у начертателя — Лунный. Расстояние ещё было слишком велико, я не мог даже себе ответить — Зверь это или всё же человек? И даже не мог попробовать применить Указ. Через несколько мгновений странный звук слышал уже не только я. Уже несколько Воинов провожали глазами пустоту впереди. Ритм звука изменился, а затем над водой вспыхнул изумрудом шар размером в голову. До него оказалось не больше двух сотен шагов. Его сияние становилось всё сильней и ярче. Спустя два вдоха он уже заливал все окрестности зелёным, ядовитым светом, став в несколько раз ярче, чем вечернее низкое солнце. Я моргнул, затем и вовсе закрыл глаза. Но передо мной так и висел в темноте выжженный светом силуэт — тонкое чёрное древко с сияющей зелёным вершиной. Это был человек, который применил на нашем пути какой-то артефакт. Гавал рявкнул: — Всем приготовиться! Это всё неспроста. Шаги невидимки начали удаляться. Я хватился за кисет, ища амулет невидимости. — Берегись! Лунный сверкнул Звёздным Клинком, снося защиту отряда и давая мне выбраться из-под неё. Амулет на грудь, созвездие Шагов Водомерки непрерывно поглощало духовную силу, позволяя мне скользить по поверхности болота. И догонять нашего незваного гостя. Сначала я бежал только на звук. А затем из пустоты передо мной возникли печати. Я ухмыльнулся, привычно отвёл взгляд в сторону, чтобы обмануть врага и туда же, в пустоту, сорвался Рывком, на бегу сменив одну технику другой. Сон. Большего не потребовалось. Лунный вернулся в кисет. Незваный гость, всё ещё невидимый, но уже спящий, неспособный использовать технику, буквально взрезал жижу болота, ясно очерчивая свой путь. Я выудил облепленное грязью, тиной и водорослями тело, наощупь сорвал с его шеи амулет. Оценил одежду. А вот и лента. Ватажник. Не задерживаясь, вскинул его на плечо и рванул обратно, к отряду. Вовремя. Отлично было видно, что вода впереди, там, куда мы двигались и там, где использовал свой артефакт ватажник, словно вскипела. Тысячи крошечных лягушек спешили в нашу сторону. Тех самых слабых тварей, чей яд свалил с ног даже Мастера Кирта. Одним плевком. На несколько голосов выругались. Я сбросил тело в руки оказавшегося ближе всех человека и развернулся к надвигающейся волне тварей. — Гархова отрыжка, там тоже они! Я обернулся на голос. Позади нас тоже бурлила вода. Здесь тварей оказалось в разы меньше, может быть десятки, но моим людям хватило бы и этого. Человеческие техники защиты не безупречны и плохо действуют здесь: в воде, в иле, среди лотосов, гнилых палок и прочего. Стоит нескольким тварям попасть в зазор применения техник, поднырнуть, пробраться внутрь по жиже дна и… Отряду конец. Если бы здесь не было меня. И тех символов, что теперь есть в моих записях. Символа лягушки там нет. Но есть символ Зверь, как ни удивительно. Похоже, и после гибели Древних нашлись те, кто достаточно владел этим языком, чтобы создавать в нём новые слова. Кто знает, может быть, эти слова придумывал сам Рам Вилор? Я улыбнулся и мысленно очертил над нами большой круг. Вчетверо меньше, чем было в моих силах. Звери. Сон. Ощутив, как на плечи легла посильная, но отчётливо ощутимая тяжесть, скомандовал: — Вперёд. Вбегая или, вернее будет сказать, впрыгивая в пределы моего Указа, лягушки тут же засыпали, усеивая болото своими телами. Как только мы сделали десять шагов, я тут же развеял Указы на оставшихся позади тварях, позволяя духу вернуться ко мне. И замер на месте, с тревогой впившись взглядом в них. Прошёл вдох, другой. Они зашевелились, забарахтались, выбираясь на листья лотосов, облепляя торчавшие из воды осклизлые кусты. И остались на месте, даже не думая преследовать нас или, вернее, спешить туда, где сиял ядовитый зелёный свет. И я довольно ухмыльнулся. Угадал! Нескольких вдохов сна хватило на то, чтобы ошеломить слабых тварей, заставить их забыть о причине, сорвавшей их с места. И даже не пришлось убивать здесь всё живое. Да и немного опасался я использовать Смерть над головами своих людей И вышло это дешевле, ведь дух вернулся. Впрочем, улыбку тут же согнало с моих губ. Обернувшись обратно, я ткнул пальцем вперёд и влево: — Сорок шагов, какая-то сильная тварь под водой. Убить! Мгновение замешательства, а затем мои люди догадались, чего я от них хочу. Вода там, куда я указывал, вскипела от их техник. Лезвия, щупальца, колья, мечи, шипы перемололи неизвестную тварь, окрасив болото её кровью. А с моих плеч тут же ушла непосильная тяжесть. Нам понадобилось пройти тысячу шагов, прежде чем безумство лягушек прекратилось. И должен сказать, что ловушка удалась на славу — я всё ещё не умел определять, сколько духа для Указов у меня осталось, но вот то, что последняя сильная Черепаха, которая попала под печать Указа Сна, заставила меня пошатнуться, и то, что пока она была жива, никто больше из лягушек и не думал засыпать, всё говорило только об одном. Я исчерпал свой дух. Моего таланта едва хватило, чтобы выбраться. Конечно, в конце тварей осталось не так много и можно было просто пробиться силой, даже не получив отравленных, но всё же, всё же. Несколько мгновений я переводил взгляд с древка с закреплённым на нём крупным ядром Зверя на висящего на плечах двух моих людей незнакомца и обратно. А затем кивнул бледному Кирту. Спящего тут же обыскали, сомкнули на руках красноватые кандалы, а я ещё и обмотал его локоть своей цепочкой. И сменил над ним символы в Указе. Он вскинулся, рванулся прочь. Но его надёжно держали. Встретившись с ним взглядом, я спросил: — Дай угадаю. Ты из той ватаги, что встретила нас на берегу болота, верно? Человек Чабола? Помолчав мгновение, он процедил: — Да. А я удивлённо вскинул брови: — Даже не стал врать. Удивительно. — Зато о наших тайнах ничего тебе не скажу! — Тайнах? — я удивился, а затем покачал головой. — А вот это у тебя вряд ли выйдет. Что за тайны у вашей ватаги? Отвечай. Крепкий мужчина изменился в лице, захрипел, а через вдох ноги подвели его и подогнулись, но мои люди продолжали держать его и не дали рухнуть в жижу. Не так уж и сильна оказалась его преданность ватаге. Да и тайн никаких не оказалось. Вернее то, что он считал за тайны, у меня вызвало не больше, чем усмешку. Три места Силы, несколько укромных мест с редкими болотными травами, передающийся из поколения в поколение артефакт, способный вызвать ярость у лягушек и три способа сбора их яда, которым они торговали с теневой гильдией. Наверное, хороший товар. Но… К чему мне всё это? Я пожал плечами, сказал Гавалу: — Сам видишь, как честна их ватага. Его Возвышение равно пятой, может быть, шестой звезде. Верните ему оружие, выбери человека, который будет равен или лишь чуть сильней его. Пусть он убьёт его в схватке. Гавал медленно кивнул, повернулся к свои людям, скользя по ним взглядом. Ватажник зарычал, рванулся раз, другой. Я же с изумлением глядел на шагнувшую вперёд Рейку. Не веря своим глазам, спросил: — Ты куда лезешь? Она вскинула голову и заявила: — У меня пятая звезда. Кому как не мне пройти такую тренировку на грани? Я махнул рукой, невольно выплеснув на неё духовную силу и заставив её отшатнуться: — Уймись. Это не твой путь. Не хочу даже слышать о подобном. И хотя Рейка отступила, хотя её прикрыли плечами мои люди, она всё равно упрямо шепнула за их спинами: — Кто сказал, что этот путь сам не найдёт меня? К этому нужно быть готовым. Я скривился и отвернулся, скрывая гримасу. Не собирался даже вида подавать о том, что её слова, по сути, верны. Ну уж нет. Я был против, чтобы мама рисковала собой, я долго не собирался даже допускать Лейлу к сражениям и пути идущего. Да, потом не раз сожалел об этом, когда её ранило и она едва не умерла. Но одно дело — понимать разумом, другое дело — сердцем. Я не готов дать в руки той, которую назвал сестрой, меч и отправить её сражаться с тем, кто знает, что сегодня умрёт. Она лекарь, пусть им и остаётся. То, чему я учил её в пещере Зала Стражи — не более чем подготовка к самому плохому, что может случиться в жизни. И, надеюсь, так никогда и не пригодится. Когда ватажник рухнул в топь, окрашивая поднятую грязь в алое, Рейка первая рванула к израненному победителю. Вот это и есть её дело. А для остального найдутся другие.