– Я их вижу. Сейчас там пара гражданских и несколько солдат. Вряд ли их больше, они прибыли всего на двух машинах. Из одной машины достают осветительное оборудование и инструменты. – Значит, они нашли вход. Жди нас на месте, мы выдвигаемся… Кое-что действительно было найдено. В подвале одного из домов обнаружилась часть разрушенной каменной кладки, из которой когда-то могли быть сложены стенки колодца. Разбор завалов занял некоторое время, и вскоре под грудой камней появилась железная решётка, намертво приваренная к торчащим из стен прутьям. Самира это, однако, нисколько не удивило: – Кто-то здесь уже побывал до нас. Но это случилось лет тридцать или сорок назад. Наверняка искали воду, но, не найдя её, решили закрыть проход. Также вполне вероятно, что в 1979 году власти распорядились закрыть все подозрительные шахты и колодцы в окрестных горах. Тогда, во время осады Мечети, они всерьёз опасались, что Джухейман может воспользоваться каким-то неизвестным туннелем для побега. А эти кованые прутья мне уже знакомы, я встречал такие же в сохранившемся участке водовода Зубейды у горы Арафат. Мы на верном пути! Нужен инструмент, распилим решётку! Рашид посветил фонарём вниз. На дне колодца на глубине несколько метров не было видно ничего, кроме обломков камней. – Вы уверены? Я вижу только завалы. – Несите инструменты! Ничего другого здесь быть не должно. Куда-то же этот колодец ведёт, не зря же он построен! Да и на колодец он совсем не похож – таких здесь не делают. Рашид отдал приказы, и его подчиненные занялись работой. Тем временем группа Бесноватого была уже на полпути от места событий. Машина с боевиками остановилась на перекрестке в ожидании сигнала светофора. Как вдруг вместо того, чтобы поехать прямо, водитель резко свернул на соседнюю улицу и направил машину совершенно в противоположную сторону от их цели. – Проклятие! Что случилось? – встревоженно спросил Бесноватый. Водитель объяснил: – Впереди патруль. Хорошо, что я его вовремя заметил. Если бы нас остановили… Да, действительно. Вся эта компания в фургоне, битком набитым оружием, никак не была похожа на мирных паломников. Бесноватый понял, что придётся терять время и ехать в объезд. Он злобно выругался: – Это всё из-за того дьявола с дурными глазами! Я же говорил Мансуру, что его следовало прикончить ещё в Каире! Злоумышленникам пришлось изменить свой план и найти другой путь в нужную часть города. Благодаря этой задержке генерал и его люди смогли избежать внезапного нападения на поверхности, но не избавились от этой угрозы окончательно. Теперь она могла подстерегать их в туннеле, куда им уже удалось проникнуть. Преодолев решётку и разобрав неглубокий завал, они оказались на площадке, от которой вниз шли неровные каменные ступени. Поднятая во время работы пыль мешала рассмотреть протяженность и направление спуска, но ни у кого не оставалось сомнений, что это и есть начало вертикальной шахты, ведущей в подземный туннель. Генерал, Виктор и Самир стали осторожно спускаться вниз. За ними шли солдаты, держа оружие наготове. Наконец, преодолев порядочное расстояние, они оказались внутри просторного коридора, в котором можно было стоять во весь рост. Самир восхищённо смотрел на прекрасно сохранившуюся каменную кладку: – Его, вероятно, строили мастера с Востока. Только у них был опыт подобных сооружений. Ещё тысячу лет назад в персидском Нишапуре существовала развитая система подземных водоводов на большой глубине. Иногда, чтобы спуститься к туннелям, требовалось преодолеть семьдесят, а то и сто ступенек по специальным лестницам. – Не похоже, чтобы им кто-то пользовался. Нет никаких следов пребывания людей, сюда никто не входил уже сотни лет. – Вот и хорошо. Значит, другого входа не существует. Мы опередили нашего противника. Давайте пройдём весь туннель и посмотрим, куда он нас приведёт. Хотя, судя по его направлению, он ведёт прямиком к Мечети. Они осторожно двинулись вниз по темному коридору, и вскоре лучи их фонарей исчезли за поворотом. В эту самую минуту боевики из группы Бесноватого уже спускались по вертикальному колодцу, также держа оружие наготове. Перестрелка в тесном туннеле для каждой из сторон могла бы обернуться плачевно, поэтому преследователи не спешили идти на сближение. Вместо этого Бесноватый отправил вперёд разведчика, который вскоре вернулся с неожиданным известием: – Впереди туннель разделяется на два рукава. Сигнал маяка здесь недоступен. Надо решать, куда идти. Планы снова были нарушены. Боевикам пришлось разделиться на две группы: Саид, Джон и ещё несколько человек свернули в одно ответвление туннеля, а Бесноватый с сообщниками выбрали другое направление. Спуск был достаточно крутым; местами попадались разрушенные временем участки и выпавшие из кладки камни. Кое-где на их пути встречались небольшие завалы и ведущие в сторону расщелины и пустоты. Их маршрут постепенно стал напоминать путешествие по запутанному лабиринту, в котором рукотворный туннель иногда обрывался и проходил через естественные скальные образования. Наконец они вышли в просторный коридор, из которого в разные стороны отходили ещё туннели размером поменьше и узкие коридоры, едва пригодные для одного человека. Назначение этого помещения было непонятно. Для чего мастерам Зубейды понадобилось строить столь сложную разветвлённую систему, мог бы сказать, пожалуй, только инженер-гидротехник. Возможно, разные источники объединялись здесь в один. Но выяснять это и не пришлось. Внезапно из соседнего туннеля появились люди и светом своих фонарей ослепили присутствующих. Поначалу возникло замешательство; две группы стояли друг против друга и не могли понять, с кем они встретились. Вероятно, люди генерала Рашида также разделились и пошли по разным туннелям, и сейчас каждая из сторон думала, что вышла на встречу со своей второй половиной. Но это оказалось не так. Ещё секунда – и раздались выстрелы. Подземный лабиринт каким-то образом свёл противостоящие стороны, и их столкновение оказалось неизбежным. Ослеплённые светом, противники даже не видели своей цели, и первые секунды боя прошли в беспорядочной стрельбе. Затем с обеих сторон появились убитые и раненые, всё перемешалось, и не было понятно – где друг, а где враг. Джон, стоящий рядом с Саидом, вдруг внезапно охнул и повалился на бок. Судьба, которая до сих пор была к нему благосклонна и оставляла без единой царапины, сейчас, похоже, лишила его своей милости. Саид успел подхватить Джона и потащил его назад, в один из боковых коридоров. Но всё оказалось не так смертельно. – Всё в порядке! Я могу идти, это просто царапина. Я больше испугался, чем пострадал… – Ждите меня здесь! Ни шагу в сторону! Я должен быть там, но я скоро вернусь, – Саид повернулся, чтобы идти и замер, увидев направленный на него ствол автомата. Это был генерал Рашид. Но он почему-то не торопился стрелять. Саид стоял перед ним безоружный, и на его лице была какая-то обречённая покорность, готовность умереть, – решение, принятое уже давно и ждущее только своего исполнения. Вероятно, генерал смог разглядеть это состояние души, отражённое на лице у Саида. Или же он смог разглядеть там нечто другое… Рашид, подняв фонарь, внимательно всматривался в лицо Саида. Неожиданно он спросил: – Твоё имя – Саид? – Да. Откуда оно вам известно? – Я помню тебя ещё мальчишкой. Наши дома были по соседству в военном городке. Твоя семья потом бежала не то в Ирак, не то в Кувейт… Наши отцы были очень дружны. Но к нам это сейчас, похоже, не имеет никакого отношения, мы по разные стороны. Кто этот человек? – генерал указал на Джона. – Его зовут Джон, он здесь заложник. – Джон? Виктор говорил о нём. – генерал обратился к Джону по-английски: – Ваш друг жив, сейчас он со мной и… Но его прервал голос Бесноватого: – Ему уже недолго осталось жить! Брось автомат! Иначе я вынесу мозги этому кяфиру! – никто даже и не заметил, как за спиной у генерала внезапно появился Бесноватый с пистолетом, приставленным к виску Виктора. – Какая удача! Я хотел убить одного, но предопределение послало мне ещё двоих! Брось оружие! Рашид какое-то время колебался, но затем медленно положил автомат на каменный пол и поднял руки. В этом туннеле он оказался один, а преимущество было на стороне противника. Бесноватый оттолкнул Виктора и поднял автомат. Свой пистолет он передал Саиду: – Держи их на прицеле, а я пойду к своим. Если, конечно, кто-то ещё остался жив… Эти солдаты, эти слуги дьявола, оказались сильнее и перестреляли половину моего отряда! Но сначала я прикончу его! Это он во всём виноват! Я пущу ему пулю в лоб – прямо туда, где у него отпечатана эта буква. – и Бесноватый снова приставил дуло автомата к голове Виктора, наслаждаясь тем выражением ужаса, застывшим в его глазах. Ещё секунда – и Виктору не жить. Он инстинктивно зажмурился в ожидании смертельного удара. Раздался выстрел… Виктор открыл глаза. Вероятно, от пережитого потрясения к нему снова вернулось нормальное зрение, с глаз спала мутная пелена, и теперь он отчётливо видел, как из уголка рта Бесноватого вытекла тонкая струйка крови, а сам он стал медленно сползать по стенке туннеля. Саид опустил пистолет: – Довольно смертей, довольно крови! Я больше не стану ему помогать! Мой брат ошибся, он с самого начала ошибался – таким способом невозможно изменить мир… Это больше не моя война! – и он, обхватив голову руками, опустился на колени. Все были потрясены такой неожиданной развязкой, никто не мог вымолвить и слова. Саид был в полном отчаянии. Осознание очередной своей ошибки вновь ввергло его в ужас и смятение. Как и тогда, в Багдаде, стоя на краю пылающей воронки, он проклинал себя за неспособность предвидеть последствия своих действий, за проявленную слабость в выборе решений. Груз раскаяния давил на него сильнее, чем каменные своды туннеля. Только сейчас он стал понимать, насколько глубока была поглотившая его бездна, насколько далёк он был от пути истины, и каким горьким может быть разочарование. Здесь, во мраке подземелья, преклонив колени, он чувствовал себя на самом дне этой бездны и уже не надеялся встать снова. Перекошенное лицо, нервно сжатые скулы, горящие глаза – это была агония души, пробивающей себе путь из тьмы к свету… Генерал положил ему руку на плечо: – Успокойся, Саид, возьми себя в руки! Сейчас ты сделал правильный выбор, ты спас жизни троих человек. Но война ещё не закончена. Другие жизни по-прежнему в опасности, и мы должны остановить твоего брата. Теперь вместе с тобой. Скажи – что тебе известно о его планах? Если я правильно понимаю – он не пошёл с вами в туннель, не так ли? Саид едва мог соображать. Он с трудом собрал мысли в порядок и ответил: – Вы правы, его не было с нами. И у меня есть предположение, что он вовсе и не собирался идти к Мечети… Ни по туннелю, ни каким-либо иным путём. Он задумал нечто другое, нечто более важное. Сейчас Мансур где-то совсем в другом месте, возможно, даже и не в Мекке. Не зря он покинул нас ещё утром. Думаю, ему потребуется время, чтобы добраться туда, куда он хотел. – Тогда для чего всё это было нужно? Зачем он сам, через Виктора, указал нам на туннель, и не только дал этот след, но ещё и отправил сюда своих людей? Для чего вся эта история с Черным Камнем? – Я уже не верю в эту историю с Камнем… И ничего не могу сказать о его планах. Ясно только одно – он почему-то обязательно хотел, чтобы всё внимание в эту ночь было приковано к Мечети. Какую-то цель он определённо преследовал, и задача нашей группы была более чем конкретная – захватить Масджид Аль-Харам. – Здесь что-то не так… С таким малочисленным отрядом захватить Мечеть всё равно невозможно. Максимум, что получится сделать – так это устроить панику и на какое-то время превратить центр города в очаг напряжённости. Весь район Мечети тут же будет эвакуирован и начнётся подготовка к спецоперации. Неужели это всё, чего он хотел достичь? Ладно, пора действовать. Сейчас мы вернёмся на поверхность, и я уже с полным основанием буду требовать введения чрезвычайного положения. На этот раз они мне поверят. Идёмте! Они отправились назад и вскоре вышли к месту столкновения с террористами. Подчинённые Рашида только что закончили осмотр соседних туннелей. Его помощник доложил обстановку: – Противник уничтожен. Вряд ли кто-то смог уцелеть. У нас двое убитых… Ещё одна плохая новость – от взрыва гранаты произошёл обвал туннеля. Путь назад закрыт. Мы здесь в ловушке. Джона это известие даже развеселило, хотя и с понятным оттенком иронии: – Вот стоит только нам собраться всем вместе, как любой туннель обязательно будет обрушен! Просто мистика какая-то! Ну ничего, выбрались в прошлый раз, выберемся и сейчас. – Не знаю, как это у вас было в прошлый раз, но теперь перед нами только один путь – через Колодец внутрь Мечети. Мы не можем терять время, разбирая завалы или исследуя коридоры в поисках другого пути. Надо срочно попасть наверх. Любой ценой! Как только мы это сделаем, вы смешаетесь с паломниками и выйдете в город. Вид у вас, конечно, совсем не подходящий, но, будем надеяться, что ночью и в толпе это останется незамеченным. Самир поможет вам выбраться из Мечети и найдёт безопасное убежище. А мы с Саидом должны остановить Мансура. Виктор, когда ты говорил, что тебе известно, как они планировали пройти через Колодец, ты имел в виду вот это? – и генерал указал на тот груз, который боевики принесли с собой в подземелье. – Да, именно это. Я их видел ещё в Каире, но тогда просто не придал значения. Хотя и удивился – для чего им столько баллонов с жидким азотом? Потом вспомнил ваши слова, Джон, – взгляни на предмет с другой стороны, найди его свойства и воспользуйся ими. Жидкий азот… Теперь и все остальные обратили внимание на разбросанные по туннелю баллоны. План террористов стал понятен – при помощи жидкого азота они намеревались остановить воду в колодце и обеспечить себе проход. Но у Джона такой способ вызвал скептическое возражение: – Такого количества не хватит для заморозки целого колодца. Это же не дюймовая труба в жилом доме! Полагаю, это вообще нереально. Ему ответил Самир: – Весь объём воды, конечно же, заморозить невозможно. Но вот если создать ледяную пробку в водоносном слое, то – как знать? – может быть и получится остановить приток воды на какое-то время, достаточное, чтобы успеть пробить стенки Колодца. Если не ошибаюсь, такой подход иногда применяется при строительстве метрополитена. – Тогда не будем терять ни минуты! Берите ёмкости с азотом и вперёд! Туннель здесь идёт горизонтально, а это значит, что до центра Мечети осталось пройти совсем немного. У нас совершенно нет времени и скоро наступит ночь… Последняя ночь «А известно ли тебе, что есть Ночь Могущества?» (Коран, 97:2) И наступила ночь, когда черную нитку нельзя было отличить от белой. Ночь решения судьбы. Ночь исполнения пророчеств. И была эта ночь первая после тысячи, которую не считают в числе ночей жизни, и цвет её был белее лица дня. Она была ни холодной и ни жаркой, спокойной, безоблачной и без осадков. И звёзды в эту ночь не падали с неба… Так случилось, что этой ночью шейх Салим Аль-Шейби мирно спал в своём доме на окраине Мекки. Неожиданно тишину взорвал телефонный звонок. Недоумевая, кому бы он мог понадобиться в столь поздний час, шейх поднял трубку. Услышав собеседника, он удивился ещё больше. Звонил губернатор Мекки, и в голосе его можно было услышать нечто зловещее: – Вы нужны нам в Масджид Аль-Харам. Немедленно. Мы должны войти в Каабу прямо сейчас. За вами уже отправлена машина. Если по каким-либо причинам вы не сможете идти, передайте ключ нашему посланнику. Объяснений не последовало, и в трубке раздались короткие гудки. Не совсем понимая, что же всё-таки случилось, шейх спешно стал одеваться. Разумеется, он должен идти. Не могло быть даже и речи о том, чтобы доверить ключ от храма в чужие руки! Хранение ключа от Каабы было привилегией его семьи из рода Бену Шейби ещё задолго до появления ислама. Эта привилегия была сохранена за ними и после возвращения мусульман в Мекку. Ключ от храма был передан его семье самим Пророком Мухаммедом, да пребудет с ним мир, со следующими словами: «Возьмите его, дети Шейби, наследственно и навсегда, и получайте за это воздаяние на пропитание…» И было определено, что этот ключ должен храниться в его семье до дня Страшного суда. А это, в свою очередь, означало, что его род не прервётся до указанного срока. Вот почему на протяжении столетий его семье оказывался почёт и уважение. Но сегодня в голосе принца слышались скорее приказные нотки, и совсем не доставало уважения. Шейх не мог даже припомнить, чтобы его когда-либо так же бесцеремонно беспокоили среди ночи и в приказном порядке заставляли идти. Наверное, случилось нечто очень важное, раз им потребовалось войти в храм в столь поздний час. Нечто настолько важное, что потребовалось даже нарушить запрет на открытие дверей храма после захода солнца. Никогда, даже когда Кааба была ещё языческим святилищем, её двери не открывались ночью – таковы были строгие убеждения. Обычно двери Каабы открываются только два раза в году для ритуального мытья стен – традиции, начатой ещё самим Посланником Бога, да пребудет с ним мир. Губернатор Мекки и видные богословы заходят в храм босыми ногами и протирают его пол и стены водой из колодца Зам-Зам, смешанной с благовониями. Очень редко, по особому распоряжению, храм может быть открыт для почётных гостей или глав иностранных государств, но такие случаи единичны. Это раньше, в старые добрые времена, паломники могли заходить внутрь святыни. Правда, далеко не все, а только очень состоятельные люди, готовые выложить за это изрядную сумму денег. Но сегодня двери постоянно закрыты. Пока не случится что-нибудь чрезвычайное. Нечто из ряда вон выходящее. Шейх был прав. То, что случилось, действительно многих лишило сна в эту ночь.