— Спасибо, — ответила с чувством и обняла себя за плечи, давая понять, что к вечеру похолодало и стоять на улице удовольствия мне не доставляет. — Продрогла, — улыбнулся, проведя своей рукой по моей. — Поеду чиниться, — вздохнул и тут же подмигнул: — До встречи. Сел за руль, я помахала ему рукой и вернулась в дом, открыв ворота и закрыв за ним. Достала пакет из-под раковины, вновь разложила все на столе и задумчиво макнула огурец в банку с ореховой пастой. Один парень, вышедший от меня ночью, получил по морде. Второму, зашедшему на кофе, разбили лобовое стекло. Что-то было в словах Тимура о том, что он мог убить моего мужа, встреться мы раньше. И такой «Тимур» у меня был, но на уготованную роль явно не тянул. На ум снова пришёл Влад, он был идеальной кандидатурой, но куда он делся, в таком случае? И с какой стати Беседину ему помогать? И всем остальным… что их связывает, помимо службы? Что-то я опять путаюсь в мотивах. Могут одни помочь скрыть убийство другого просто из дружеских чувств? Кстати, о дружбе. Влад с Сашей явно дружил, а вот его ко мне чувства под большим вопросом. Хотя, какой уж тут вопрос — их не было. Да, он постоянно приставал, но я жила у него, никаким большим и светлым даже не пахло. Марк ещё начал мутить воду… как будто он в курсе происходящего, но предпочитает отмалчиваться. Мысли путались, в голове была каша, огурцы закончились, а от сладкой пасты ныли зубы. Я залпом выпила рассол из банки, взяла носочки и стала мять их в руках, умиляясь над размерами. Пора было задумываться над детской, но одной этого делать совершенно не хотелось. И Тимура не хотелось. И Марка, наверное... Даже пресловутого Кораблева, будь он неладен. Вообще, день завтрашний не радовал, в огромном доме было слишком много места, стены напоминали о месяцах притворства, продолжающегося и по сей день, от самой себя было тошно, а рассол я выпила напрасно. В попытке отставить содержимое желудка внутри, я приняла горизонтальное положение и не заметила, как уснула, продолжая перебирать в голове обрывки сведений. И что я чувствую теперь? Едва открыв глаза, я потянулась за телефоном и Сашиной записной книжкой и набрала одного из его сослуживцев. Звонку он как будто бы не удивился, а мой номер оказался у него записан, потому что он спросил с ходу: — Серафима, все в порядке? — Да. Борис Сергеевич, мы можем встретиться? — спросила решительно. — Конечно, — ответил с готовностью. — По работе? — По работе? — переспросила удивленно, а он тихо посмеялся: — Понял, значит, нет. Подъезжайте в офис, я буду через час. Охранное агенство, улица Первомайская, семь. Я скинула вызов и тут же набрала Максима. — В офисе? — спросила, пропустив приветствие. — В пути, — ответил коротко. — Приедешь — глянь, кто у нас на заводе охраняет, пожалуйста, — попросила заискивающе. — Это надо в твоём кабинете порыться в бумагах. Или к юристу. — О, нет, — протянула со вздохом. — Даю добро на обыск. Ни в чем себе не отказывай. — Посижу на твоём стуле, — хохотнул и повесил трубку, а я начала собираться. Макс сработал оперативно, через сорок минут я получила информацию, что мы, оказывается, давно работаем с фирмой ещё одного Сашиного сослуживца, некого Фомина Бориса Сергеевича, к которому я в настоящий момент и направлялась. С одной стороны, это хорошо, не придётся объясняться, хотя бы, кто я такая, с другой, было непонятно, что меня ожидает после этой встречи. Фомина я едва узнала, за годы он обзавёлся густой бородой, стал шире в плечах и выглядел суровым и решительным, но едва я закрыла за собой дверь его кабинета, мгновенно изменился и добродушно улыбнулся. — Серафима, присаживайся. Чем обязан? — Да я… не знаю даже, как объяснить, — виновато развела руками и села на указанный диван, а он пристроился чуть поодаль, положив здоровую ручищу на спинку. — Перебирала Сашины вещи, нашла записную книжку, старые армейские снимки… просто пообщаться, наверное. — Тоска заела? — скис Фомин, а я понуро кивнула: в точку. На глазах, как по заказу, навернулись слёзы, он со вздохом поднялся, порылся в ящике и вернулся с пустыми руками, констатировав: — Салфеток нет. Я все истратил. Я прыснула, быстро вытерев слёзы, а он улыбнулся. — Борис Сергеевич… — начала, а он слегка отшатнулся: — Мы, конечно, водку вместе не пили, но это слишком. На «ты» уж пожалуйста, а остальное поправимо. Водка есть, накапать? — Нет, — поморщилась в ответ и добавила: — Я за рулем. — Это не проблема, — пожал плечами в ответ. — Посадим за руль кого-нибудь из моих парней. — Все равно нет, — мотнула головой, а он продолжил настаивать: — Да давай по рюмашке, чего на сухую сидеть, так и разговор пойдёт. Я на поминках не был, только на кладбище успел, потом пришлось уехать. — Борис, десять утра, — предприняла я последнюю попытку, он махнул рукой, сходил до шкафа и вернулся с початой бутылкой и двумя рюмками, тут же разлив. Пододвинул одну мне, а я выпалила, зажмурившись: — Да беременная я. Приоткрыла один глаз, проверяя реакцию, а он осушил обе рюмки, даже не заметив, и широко улыбнулся, а потом нахмурился. — От Саши, — добавила недовольно, а он снова заулыбался и поднялся: — Вспомнил кое-что. Сейчас вернусь. Взял со стола мобильный и вышел, а я тут же поднялась и высунулась следом, успев увидеть, как он свернул за угол. На цыпочках проследовала за ним, радуясь, что никого не встретила по пути, осторожно выглянула и увидела его у окна, стоящего ко мне спиной. — Здорова, — бросил хмуро. — Закругляемся. Девчонка беременна, — послушал ответ и спросил: — А есть разница? В любом случае… да, давай, брат, — выставил ладонь в окно, как будто прощаясь, а я заспешила обратно в кабинет, пытаясь унять сердцебиение. «Интересно, я успею доехать до дома? Или произойдёт какая-нибудь страшная авария по пути? Может, лучше автобусом…» — пронеслось в голове. Дверь распахнулась, Борис зашёл широкими шагами и опустился на диван с такой силой, что я на своём краю слегка подпрыгнула. — Ты какая-то бледная, — заметил, присматриваясь. — Может, воды? Или приляжешь. — Нет, я… пойду, наверное, — начала подниматься, но под его взглядом осела обратно. — Только пришла, — сказал строго, а я сложила руки на коленях как примерная девочка. — Что тебе рассказать? Хочешь, про водку расскажу? Ну, почему в десять утра хотел напоить. — Расскажи, — слегка пожала плечами, а он кивнул: — Нас шестеро в отряде было, кто на дух ее не переносил. Вот не лежит душа и все тут. Я, Влад Корнеев, ты его знаешь, на похоронах прямо за тобой всегда был, муж твой, ещё Беседин Виталик, Лавров Денис и Колька Монахов, царствие ему небесное. У нас часть у моря, пригнали как-то «Малютку», ещё с советских времён. Это подводная лодка, самая мелкая. Ну, полкан спрашивает — кто хочет опробовать? Молодые, кровь горячая, любопытство зашкаливает, вызвались вперёд остальных. Инструктаж, подготовка, в общем, на следующий день спустились. Нас пятеро и ещё десять человек экипажа. Понятно, плыть никуда не плыли, да на этом корыте и не смогли бы. Только начали спускаться под воду, она крен вправо… — налил себе ещё и выпил, глядя поверх моего плеча. — Короче, тонуть начали. Паника, мат, ледяной воды по пояс, кое-как начали выбираться, каждый сам за себя, — хмыкнул и покачал головой. — Кроме Краснова. Закалка у него будь здоров уже тогда была, плавал как долбаный дельфин. По сути, он нас всех и вытащил. Кольку в том числе, но уже мертвого. Когда мотнуло, он головой приложился, сознание потерял, в суете никто даже не заметил… Хорошо, на отмели были, Саня нырял за ним специально, если б хоть на пятьдесят метров отплыли, все бы там остались. Нас всех проинструктировали, мол, нечего сор из избы выносить, несчастный случай, а «Малютки» и не было как будто. Потом уж доперли, на нас ее просто тестировали. Суки… а, ладно, — потянулся за бутылкой и сел обратно. — Водки нам три бутылки выдали, на помин. Вот теперь только ей и провожаем, — поднялся, взял бутылку и отнёс ее обратно, вернувшись с другой. — А по хорошему поводу — вот. Коньячок, — подмигнул мне и сел. — Твоё здоровье. — Вы все из местных? — спросила задумчиво. — Влад, вроде, не отсюда. — Я из Тюмени, — хмыкнул Борис. — Беседин, Монахов и муж твой — отсюда. Виталика батя устроил, всех в одну часть определили. Ну а после того случая мы неразлей вода стали. — Странно, — брякнула, не подумав, а он поднял бровь: — Ничего странного, такое пережить. Или ты о другом? — Да просто… — замялась в ответ. — Лаврова на похоронах не было. — Был, — ответил хмуро. — Ты просто не видела. — Наверное… — не стала спорить и закинула удочку: — Но я не в обиде, даже если бы не был. Я слышала, он серьезно болен. — Рак, — кивнул Борис. — Опомниться не успели и… слушай, какие-то разговоры печальные, душу рвут, а я коньяк достал. Расскажи, как сама? Справляешься? На счёт фирмы в курсе, фото твоё в газете видел, чуть не лопнул от гордости — наш человек. Думал сам набрать, но не знал, как воспримешь. Так какой срок? «Вот оно — хмыкнула мысленно, — главный вопрос». Поднялась и сказала сухо: — Спасибо за беседу. — Эй, обиделась? — вздохнул, так же поднявшись. — Я же сказал, неразлей вода. — То есть, он знал? — Про интрижку твою? — уточнил, а я кивнула. — Знал, Серафима. Обо всем знал. Кроме… — Это уже не важно, — отмахнулась и пошла к двери, услышав вслед: — Как знать. Добрела до машины, села и откинула кресло, не в силах никуда ехать, но через пару минут вновь подняла его и поехала в больницу. В голове была лишь одна мысль, но я отказывалась в неё верить. Главврач встретил меня настороженным взглядом и спросил слегка смущаясь: — Проблемы с фондом? — Никаких, — вяло улыбнулась в ответ. — У меня просьба, но она идёт вразрез с Вашей должностью. — Постараюсь помочь, — ответил осторожно. — Нужна медкарта пациента. Уверена, он лечился именно тут, — главврач поморщился, но кивнул. — Лавров Денис Игоревич. Он залез в компьютер и через пару минут отправил что-то на печать. Молча достал бумаги из принтера, протянул мне и вздохнул: — Надеюсь, это останется между нами.