— Получается? — спросил, сверкнув глазами, а я нахмурилась: — О чем ты? — Соблазнить, — подсказал охотно и перевалился на бок. — Получается? — Нет, — отрезала поспешно, мазнув взглядом по его накаченному торсу. «Вот гад» — подумала, слегка поморщившись, а он хмыкнул тихо и сказал: — Врешь и не краснеешь, — присмотрелся и хохотнул: — А нет, краснеешь. Тогда порядок. А на счёт твоей гипотезы — ерунда полная. Я ее не убивал, наркоманов тем более. Я вообще никого не убивал, если уж на то пошло, и не планирую. А вот на счёт того, что в квартире порылись, пока тебя не было — почти уверен. В мою, то есть в твою, тоже заглядывали — это факт, — я приоткрыла рот, а он добавил: — И парень меня не узнал. Я его, кстати, тоже. Но сиганул он уверенно и тачка ждала под окнами. — Вряд ли меня хотели усыпить, чтобы потом выкинуть с балкона, — задумалась вслух, — иначе поставили бы перед подъездом, а не за домом. А вот на случай экстренной эвакуации — в самый раз. — Значит, хотел покопаться спокойно, — кивнул согласно. — Что-то дофига желающих набралось. — Видимо те, кто приходили с ключами, не нашли то, что хотели. — Или они ищут разное, — поморщился и лёг на спину, устроившись поудобнее и уставившись в потолок. Вообще выглядел так, будто совершенно никуда не собирается уходить, это начало раздражать и я невежливо пихнула его ногу, буркнув: — Тебе пора. — Пожалуй, — согласился неожиданно и поднялся, направившись к балкону. Такая покладистость показалась подозрительной, я прошмыгнула следом и увидела, как он торопливо одевается. Бросилась в комнату, напялила все те же шорты и майку, обула кроссовки, поняла, что забыла про белье и на ходу нацепила толстовку, кинувшись вниз. Миронов уже завёл машину, я нахально открыла переднюю дверь со стороны пассажира и села в салон. Он повернулся, посмотрев с удивлением, а я сказала решительно: — Тебе явно пришла какая-то мысль и я хочу знать какая. — Насмотрелся на твои голые коленки и решил скататься к подружке, — ответил с ухмылкой и плавно тронулся с места, — но совершенно не против, если ты присоединишься, — мои щёки запылали огнём, я ухватилась за ручку с намерением выйти, пока он не разогнался, но он заблокировал двери, хмыкнув: — Не суетись. — Я… — промямлила в ответ, злясь на себя. — Не подумала о такой вероятности, извини. Останови, я выйду. — Поздно, я уже поехал. Подождёшь в машине или со свечкой постоишь, на твой выбор. — Издеваешься? — нахмурилась, скрестив руки под грудью, а он широко улыбнулся в ответ и похлопал по коленке, не отвлекаясь от дороги. Я дёрнула ногой и отвернулась к окну, но на долго меня не хватило и я начала приставать с вопросами: — Куда мы едем? — Я же сказал, — ответил удивленно, а я поморщилась: — Прекрати, не смешно. — А по-моему, довольно забавно, — хохотнул в ответ, — видела бы ты своё лицо. — Что за дела были у вас с Ингой? — Да какие дела… так, делишки, — поморщился в ответ. — Что вы сперли? — вздохнула устало, озвучив мысль, давно вертевшуюся в голове, и обмякла на сиденье. Подруга у меня была с придурью. Хотя, в медицине есть специальный термин — клептомания. Все эти сережки, которые она мне дарила, почти наверняка имели прежних владельцев, хоть она и уверяла меня, что купила и от пагубной привычки избавилась. В ее комнате царил образцовый порядок, у меня вещи никогда не пропадали и со временем я забыла об этой ее привычке, но вряд ли, по сути, психическое расстройство, бесследно проходит с годами. А глядя на то, как Миронов менял замки, в голове была лишь одна мысль — он вор. На пианиста этот парень явно не тянул. Притянуто за уши, но на районе хватало примеров для сравнения. На счёт вкусов Инги я так же ткнула пальцем в небо, проверяя его реакцию. На самом деле, мужчины у неё были на столько разные, что можно было только диву даваться, на сколько широки взгляды подруги, точнее, ее постель. И если бы не Сашкины слова о дружеских поцелуях при встрече, сомнений бы не возникло… — Ничего такого, за что бы ее могли убить, — ответил, посерьезнев. — Точнее, только ее. Знаешь про ее маленький секретик? — Вопрос скорее в том, как узнал ты, — нахмурилась в ответ. — Вряд ли она пришла к тебе с деловым предложением. — Нет, она стырила мои часы, — хохотнул, вспоминая. — Ловкая, я даже не понял, как умудрилась: из вещей только трусики, — я прикрыла глаза, накрыв их ладонью, моментально представив себе картинку, а он продолжил: — Подождал ее с работы, пообщались. Часы она, конечно, не вернула, но… в общем, сработались. — Вы хранили в моей квартире награбленное? — Мы что, по-твоему, мешки денег выносили? — округлилась глаза, а я пожала плечами: — Да черт вас знает. — Брось… так, по мелочам. Брюлики, часики. И то скорее ради забавы. — В деньгах ты не нуждаешься, это факт, — кивнула согласно, а он бросил удивлённый взгляд: — С чего ты взяла? Этой тачке лет двадцать. — Этой — да. А ту, которую ты обычно водишь, вряд ли больше года. Новенькая, блестящая и тебе очень нравится, — ответила ехидно, а он засмеялся: — Да с чего ты взяла, Пинкертон в шортах? — С того, что ты лопаешься от самодовольства, когда в руках оказываются ключи от машины, — ухмыльнулась в ответ. — И трусы на тебе дороже, чем весь мой прикид зимой, на резине белым по чёрному так и написано. Ещё в клуб захаживаешь, в котором Инга работала, а я видела местное меню, до сих пор зубы побаливают. — Внимательная, — хмыкнул, заезжая в незнакомый мне двор. — Пойдёшь или в машине посидишь? — Смотря что ты там собрался делать… — проворчала в ответ, а он прыснул и вышел, не дожидаясь, пока я определюсь. Я замешкалась, но поспешила догнать его, очень надеясь, что он в самом деле не приехал к какой-нибудь девице. От быстрой ходьбы в толстовке стало жарко, я начала потеть, но снять ее не рискнула, а Миронов прошёл мимо подъездов и свернул за угол, направившись к подвалу, вход которого был закрыт кованой дверью с магнитным замком. Нажал на кнопку звонка и подмигнул мне, а я посмотрела на часы — было три часа ночи. Пока я гадала, кто нам мог открыть в такое время, рисуя в голове портрет мордастого парня зверской наружности с маленькими глазками и шрамом как у моего спутника или похлеще, вспыхнул свет, дверь внизу распахнулась и оттуда высунулся мужичок с всклокоченными волосами и больших очках с толстыми стёклами. — Михаил Фёдорович? — уточнил мужчина, а Миронов кивнул: — Он самый. «Как официально» — удивилась мысленно. Послышался легкий щелчок, Миронов распахнул дверь и жестом пригласил меня спуститься, а мужичок посторонился, пропуская меня в довольно тесное помещение. Я приоткрыла рот, замерев на входе, а квартирант мягко подтолкнул меня в спину. — Это что? — вытаращила глаза, наконец-то захлопнув рот. Подвал был ярко освещён, по периметру располагалась стойка, как в ювелирных, под стеклом лежало такое обилие украшений, что глаза разбегались, за стойкой, вдоль стены, тянулись стеллажи, заставленные небольшими предметами интерьера, статуэтками и шкатулками. — Ломбард, — пожал плечами Миронов и спросил у мужчины: — Инга давно была? — Пару месяцев как, — пожал он плечами. — Что принесла? — Браслет, — ответил с готовностью и пошёл за стойку, выдвинув один из стеллажей на себя. Мы подошли ближе, а он достал аккуратный женский браслет, украшенный красными и прозрачными камнями, искрящимися в свете ламп. — Не слабо, — поднял бровь Миронов, а мужчина развёл руками: — Вы сказали, принимать от неё все. — А ещё я сказал звонить, если стоимость зашкаливает, — сказал ледяным тоном, от которого мороз пошёл по коже. Лицо его мгновенно изменилось, от уже ставшей привычной дурашливости не осталось и следа, я вновь увидела того хмурого, серьёзного парня, что снимал мою квартиру. — Как думаешь, Пётр Сергеевич, сколько стоит эта побрякушка? — Рубины, брильянты, платина… — начал он подсчеты, уставившись в потолок, но осекся и вернул взгляд на Миронова, медленно сглотнув и сделав пол шага назад. — Но ей я дал совсем немного… Миронов прикрыл глаза, ухватил меня за руку, второй забрал браслет, сунув его в карман, и потащил меня к выходу, в раздражении пнув какую-то коробку, попавшуюся на пути. Я попыталась осторожно высвободить руку, но он вцепился так крепко, продолжая сжимать, что стало больно. — Ай, — сказала громко и резко дёрнула рукой. — Прости, задумался, — ответил со вздохом и обнял за плечи, ведя к машине. — Думаешь, искали этот браслет? — спросила, задрав голову, а он слегка поморщился: — Вероятно, но верится с трудом. У таких, кто подобное дарит, обычно в запасе ещё с десяток. А девушка, с которой она его сняла, наверняка решила, что потеряла. — Тогда почему разозлился? — Терпеть не могу самодеятельность. Наверняка рассчитывал загнать подороже, а разницу положить в карман. Но это ещё ладно, я не жадный, а вот то, что ослушался — бесит. — Ну так и ломал бы пальцы ему, — проворчала, садясь в машину. Он сел за руль и хитро улыбнулся, явно что-то задумав. Я напряглась, а он мягко взял мою руку обеими своими, поднял к лицу и начал целовать, продолжая смотреть в глаза. — Сейчас пройдёт, — сказал тихо, я заерзала, снова пытаясь освободиться, но не слишком-то старалась, потому как было это, вообще-то, довольно приятно. «Черт» — буркнула мысленно, поняв, что сопротивляться совершенно не хочется, он это понял не хуже меня, начав продвигаться вверх по руке, задирая рукав толстовки. Появилось непреодолимое желание стянуть ее и выбросить в окно, от нахлынувших эмоций и бешеного сердцебиения стало нечем дышать, я протянула свободную руку и приоткрыла дверь, впуская в машину воздух, а он хмыкнул, опустив мою руку: — Сбежать не получится.