— Что это с ним? — удивилась Кира. — Пьян он, что ли? — Вчера вино для гостей просто рекой текло и уж точно фонтаном било, — пожала плечами Леся. — Так что могли и слуги зачерпнуть чуток. — Расслабился, бедняга, — с сочувствием сказала Кира, глядя на лежащего конюха. — Тяжело, наверное, с непривычки. Слушай, а давай оттащим парня с прохода? — Зачем? — удивилась Леся. — Ну, чтобы ему не попало, — сказала Кира, которой сегодня утром хотелось быть доброй ко всему миру и его обитателям. — А то Замаль вернется, увидит своего конюха пьяным и выгонит в два счета. Леся с сомнением покосилась на рослого здоровяка. — А дотащим? — Ничего, мы самую малость, — отозвалась Кира. — Только вон за эти тюки с сеном. Пусть там отсыпается. Подруги наклонились над парнем. — Ты бери его за ноги, — сказала Кира. — А я возьму… Но тут она резко замолчала. — Ну, что ты? — недовольно спросила у нее Леся, которая уже держала на весу ноги конюха и ей это не слишком нравилось — тяжело было. — Положи обратно, — странным голосом произнесла Кира. — И быстро иди сюда! Она уже выпрямилась и сейчас разглядывала свои руки. В полумраке конюшни они были у нее чем-то выпачканы. Но чем, Леся понять не могла. Тем не менее она подошла к Кире. — Слушай, по запаху это настоящая кровь, — прошептала Кира, протягивая к ней свои пальцы. — Леся, он не спит. У него вся голова разбита! — Ой! — испугалась Леся. — Мамочки! Ты уверена? Кира мрачно кивнула. — Тогда нам надо позвать на помощь! Кого-нибудь! Скорей! Может быть, он еще жив! И словно в подтверждение ее слов конюх издал сдавленный стон. — Что делать? — испугалась еще больше Леся. — Ты беги, а я с ним посижу! — сказала Кира. Леся вылетела из конюшни и стрелой полетела к главному дому. Но у входа она столкнулась лично с хозяином усадьбы. Господин Замаль выходил из своей машины. Вид у него был утомленный и какой-то бледный. Под глазами залегли такие глубокие и темные круги, что теперь их не могла скрыть даже смуглая кожа. — Господин Замаль! — залепетала Леся, с разбегу угодив в его объятия. — Там… там ваш конюх… — Что случилось? — ласково осведомился у нее господин Замаль. — Олеся, милая девочка, да на тебе лица нет. — Он там… на конюшне! — Ясное дело, ему там и полагается быть. — С ним Кира! — выкрикнула Леся, не обращая внимания на подошедших к ним Мохаммеда и Саида. — Она с ним осталась! А я здесь! Пойдемте! — Почему я должен идти? — смутился господин Замаль. — Пусть Мохаммед с ними разбирается. Это не мое дело, если Кира предпочла ему другого мужчину. Пусть даже и конюха. — Да нет же! — в отчаянии забормотала Леся. — Все не так! Какое там предпочла! Он там лежит. Один! И у нее на руках кровь! При этом она тянула господина Замаля за собой. Но прошло довольно много времени, прежде чем арабы поняли, что пытается сказать им Леся. Зато после этого они припустили к конюшне с такой прытью, что им могли бы позавидовать лучшие орловские рысаки и все прочие рекордсмены в беге. Леся осталась далеко позади. И когда она подбежала к дверям конюшни, оттуда уже выносили раненого конюха. Слава богу, он хоть и слабо, но все же стонал, показывая, что жизнь еще теплится в нем. Леся полетела дальше. Киры нигде не было видно. Возбужденные лошади ржали как сумасшедшие и метались в своих стойлах, грозя разнести их в щепы. Не обращая на них внимания, Леся пробежала дальше. — Кира! — с облегчением воскликнула она. — Ты что тут?.. Подскочив к подруге, она замерла. Кира стояла в дверях небольшой подсобки, где находился стол с нехитрой снедью из подсыхающих уже бутербродов с сыром и красной рыбой и электрическим чайником. Возле этого стола расположились трое мужчин в униформе конюхов господина Замаля. На них были светло-коричневые куртки с лошадиным силуэтом на спинах и более темные рабочие штаны. Один сидел, уткнувшись головой в столешницу и не двигаясь. А двое его товарищей лежали на посыпанном опилками полу в вольготных позах. И откровенно храпели. — Что это с ними? — прошептала Леся, уже смекнувшая, что тут определенно произошло что-то неладное. Ну, не могут трое мужчин все спать, да так дружно, чтобы не слышать возбужденного лошадиного ржания и громких человеческих голосов. — Не знаю, — едва слышно произнесла Кира. — Похоже, они крепко спят. — Спят? — изумилась Леся. — Но как же это? Спят и ничего не слышат? Кира молча пожала плечами. Мол, чего спрашиваешь, все сама видишь. И в этот момент до их слуха донесся громкий вопль, полный такой ярости и отчаяния, что подруг даже озноб по коже продрал. — Что это? — вздрогнула Леся. — Похоже на голос господина Замаля, — произнесла Кира. — Что-то еще случилось! Бежим! Крик доносился со стороны конюшни. А точнее, оттуда, где находилось стойло фаворита этой конюшни и хозяйского любимца Магриба. Не теряя даром времени, подруги помчались со всех ног туда. — Что случилось? — воскликнули они хором, подбежав к господину Замалю, который сейчас громко рыдал, валяясь на полу и колотя по нему кулаками в бессильной ярости. Вопроса подруг он не услышал. Он сейчас вообще ничего не слышал и не видел, оглушенный и ослепленный своим гневом. Но все было ясно и без объяснений. Стоило только взглянуть на опустевшее стойло Магриба и на пятна крови, которой был забрызган пол возле него. Глава 7 Таким образом, второй день жизни подруг в усадьбе Замаля начался для них совсем не так, как они ожидали. Несмотря на тщательные поиски, следов Магриба в конюшне так и не нашли. А сам он словно растворился в воздухе. Но это было совершенно невозможно. И приходилось признать, что знаменитого жеребца, гордость господина Замаля, попросту украли, несмотря на все предпринятые последним меры предосторожности, сигнализацию и охрану, которая каждую ночь дежурила возле конюшни и внутри ее. — Суки! Какие суки! — совсем растеряв весь свой лоск, ревел господин Замаль, по-прежнему сидя на полу возле опустевшего стойла Магриба и раскачиваясь, словно в трансе. Однако слова, которые слетали с его губ, нельзя было назвать заклинаниями или ворожбой. Ругался господин Замаль, как каторжанин с солидным сроком за плечами. Но внезапно он резко вскочил на ноги. — Убью! — взревел он. — Всех убью! Где охрана! Почему проворонили? Я им что, мало плачу? Он вопил еще что-то, отчаянно мешая русские слова с арабскими. Но основной смысл его высказываний был понятен и без перевода. Верните мне моего жеребца, а если не его, то хотя бы принесите головы провинившихся. — Где они? — рычал господин Замаль. — Где эти ленивые скоты? Вид у него при этом был одновременно жуткий и жалкий. Похоже, жеребец для него и в самом деле значил куда больше, чем может значить просто лошадь. Господин Замаль метался по конюшне, видимо, пытаясь найти охрану. Молодые арабы, облепившие его, что-то пытались втолковать. Видимо, говорили, что из-за праздника все основные силы были направлены на охрану дома. И на конюшне в эту ночь оставались лишь конюх и три охранника, которые в данный момент ничего сказать не могут, так как одурманены каким-то сильным наркотиком. Конюх говорить тоже был не в состоянии. Хотя, вероятно, именно он пытался оказать сопротивление неизвестным грабителям, уведшим Магриба. Наверное, завязалась драка, во время которой конюх получил удар по голове тупым предметом и вырубился. Но так или иначе, а говорить он точно не мог, так как находился без сознания, и не было полной ясности, останется ли он вообще жив. — Где конь? — набросился господин Замаль на начальника своей охраны. — Куда смотрели твои люди? Почему не уберегли? Тот разводил руками и твердил какие-то оправдания. — Не мог жеребец по воздуху улететь! Должны быть следы, куда он делся! — запальчиво вопил господин Замаль. — Ищите! В ответ начальник охраны сообщил, что его люди уже прочесывают округу в поисках пропавшего скакуна. И в самом деле, вскоре выяснилось, что в коттеджном поселке к северу от усадьбы видели трейлер, приспособленный для перевозки лошадей. Трейлер благополучно проехал по периметру поселка около двух часов ночи, его видели ночные сторожа. И около половины шестого утра он проехал обратно. — Почему не задержали? — вопил совершенно потерявший от горя голову господин Замаль. Начальник пытался объяснить, что трейлер проехал вдоль поселка, не заезжая на его территорию. И потому охрана не сочла нужным останавливать и досматривать транспортное средство. Господин Замаль неожиданно замолчал и вперил в своего начальника охраны странный немигающий взгляд. — Найди мне этот трейлер! — произнес он нехорошим голосом и совершенно спокойно. — Слышишь? Найди! Начальник охраны побледнел под взглядом хозяина. И поспешно бросился к своему джипу. Видимо, чтобы лично возглавить поиски трейлера, на котором предположительно могли увезти бесценного Магриба. Вскоре прибыли врачи и милиция. Конюха увезли в больницу, причем врачи не ручались, что довезут его живым. А проштрафившихся охранников они оставили в усадьбе господина Замаля, заверив, что состоянию последних явно ничего не угрожает. И если они не окочурились до сих пор, то останутся живы и через некоторое время сами проснутся. После этого милиция вступила в свои права и пожелала переговорить со всеми, кто был этой ночью в усадьбе. Впрочем, большого толку от их допроса не было. Конюшни находились в отдалении как от главного дома, так и от дома, где жила прислуга. Поэтому ночью никто не слышал, да и не мог слышать никаких подозрительных звуков. — Мы работали, нам не до того было, чтобы на конюшню бегать, — вяло огрызнулась одна из горничных, когда менты стали слишком уж усердствовать, пытая ее, как она провела сегодняшнюю ночь. — Сначала гости, потом вся прислуга кавардак после них в доме ликвидировала. Спать мы пошли только в начале восьмого. Лично я даже и не помню, как до кровати добралась. В таком же духе отвечали и остальные. Люди были совершенно вымотаны сложной работой. Охрана была занята тем, что встречала и провожала гостей, среди которых было много важных персон. Поэтому охранники следили за тем, чтобы в главном доме безопасность была на высочайшем уровне. — В эту ночь из конюшни можно было вывести не одного Магриба, а всех лошадей, — сказала Кира своим подругам. — Повезло грабителям, — заметила Женя, которая была разбужена воплями и суматохой, поднявшимися в усадьбе, едва стало известно о пропаже жеребца из конюшни господина Замаля.