– Изнутри, – напомнил я. – Гель под большим давлением, – вяло ответил Продавец. – Если пробить корпус, то гель выплеснется и выгнет металл наружу. Но топором? Невозможно. И почему не сработала защита? Знаете, что будет, если вы попытаетесь меня убить? – Не получится? – предположил я. – Нет, – подтвердил Продавец. – А вот с вами всё будет плохо. В Комке мы защищены. Он опять замолчал. – Ну так что нам делать? – спросил я. – Иван просит расследовать гибель этой женщины. Оборудование всякое готов подогнать. Но это вроде как ваша территория, если вы против… – Я не против, – сказал Продавец. – У нас нет постоянных врагов, бывают лишь временные недопонимания. Мы очень доброжелательны. Но… но… – Что ему сказать? – Максим, это всё может оказаться гораздо опаснее, чем я думал, – сказал Продавец. – Вы вправе отказаться от моего задания. – А мутаген? – Нет задания, нет оплаты, – Продавец покачал головой. – Ну тогда чего спрашиваете? Я не откажусь. Командуйте. – Расследуйте дальше, – решил Продавец. – Передайте Ивану, что мы принимаем его сочувствие и готовы к временному сотрудничеству, с надеждой, что оно перерастет в постоянное. Произнес он это так, что стало ясно – решение принято, и далось оно нелегко. – Тогда я попрошу вас дать мне боеприпасы, – сказал я. – Что так? – заинтересовался Продавец. – Раз всё «может оказаться гораздо опаснее», – выкрутился я. Продавец шумно втянул носом воздух. Сказал с укором: – А вы недавно стреляли, да? – Это не касается расследования. Продавец погрозил мне пальцем. Заметил: – Вы становитесь мудрее, Максим. Вы начали понимать, что информация – это самый дорогой товар. Я кивнул. – Магазины для макарова? – спросил Продавец. – Да, разные. И дробь на всякий случай. Ту самую, петрификационную. Продавец кивнул: – Хорошо. Это логичная просьба, и я ее исполню. Но постарайтесь не начать новую галактическую войну, юноша… Что-нибудь еще? – Если можете дать какой-то совет – приму с благодарностью, – ответил я. – О, я все время даю вам советы, но вы не всегда их замечаете, – поддел Продавец. Пошел к шторе, отодвигая ее остановился, обернулся ко мне: – С вас рэдка за патроны, Максим. – Я же веду для вас расследование! – удивился я. – Никогда не надо путать ситуативный союз, в котором каждая сторона преследует личные интересы, и долговременную поведенческую стратегию, – ответил Продавец. Дарина встретила меня сразу за дверью Гнезда. Вряд ли она тут ждала, конечно. Может, о моем приближении сообщило Гнездо, а может быть, стража. Обо всем случившемся она, конечно, знала от Наськи. И вид жницы ничего хорошего не предвещал. – Зачем вы пошли пешком? – выпалила она, едва я вошел в фойе. – Это опасно! – Москва, центр, день! – парировал я. – Дарина, я не могу по родному городу ездить в броневике. У меня его и нет, кстати. – Давай купим тебе машину? – предложила Дарина, с тревогой глядя на меня. – Бронированную! – Чего? – поразился я. – У Гнезда так много денег? Жница смутилась. – Нет. У меня даже доступа к счету нет, он был у матери. Но можно что-то придумать. Что-то продать. Она говорила на полном серьезе. Я вздохнул, обнял Дарину, она дернула плечами, словно собиралась вырваться, но осталась. – Дарина, ну что за ерунда. Я не могу ездить в броневике, это дорого, это глупо, это все равно не спасет от нападения. Я буду осторожен, обещаю. Дарина чуть не плакала. – Почему ты запретил Гнезду посылать с тобой Наську? – Потому что она ребенок, а не боец! – Давай я с тобой пойду? Я сильнее. – Ты нужна тут. Когда следующих куколок привозят? – Сегодня вечером, – Дарина беспомощно оглянулась. – И эта… прыгалка… все еще в Изменении… Да, точно не смогу уйти. Максим, я боюсь за тебя! Ох уж эти женские переживания! Всю жизнь за тебя волнуется мать, а как только появляется девушка – начинает тревожиться она. Вообще какой-то день женских тревог сегодня! Разве что Наська лучится оптимизмом, но это в силу возраста. – Всё будет хорошо, – упрямо сказал я. Подмигнул страже: – Верно ведь? – У тебя хороший боевой опыт, – согласилась стража. – Же понимает, – обрадовался я. – Но я думаю, это случайные успехи, – продолжила стража. – Без Призыва твои боевые качества не слишком выдающиеся. Предательница! – Дарина, ты меня покормишь? – спросил я. – Зря утром не поел. Сработало! Это и с мамой всегда прекрасно работало, и с Даринкой не подвело. – Ой, пошли! Что ты сразу не сказал… Мы двинулись в кафе. На прощание я окинул стражу хмурым взглядом, но, похоже, она не смутилась. – Зря я согласилась, – озабоченно говорила Дарина по пути. – Ну что нам, плохо? Я на самом деле не очень хочу становиться обратно человеком! Вдруг не смогу ходить? – Продавец сказал, что вылеченное остается вылеченным. – А вдруг? – Буду тебя носить на руках, – сказал я. – В чем-то даже удобно – не убежишь и не догонишь. – Дурак ты, Максим… – вздохнула она. И тут же, без перерыва, спросила: – А как там Милана? Наська сказала, она приехала. – Норм, – ответил я. – Дарина… – Ну? – Мы с ней друзья.