– У меня в Сети разные ники, ты сейчас услышала один из них, – ответил Арсений. – Самое отвратительное, что может сделать человек, это прочитать чужие записи! – зашипела я. – Кузя, ты... ты... – Как насчет серийных убийств? – осведомился Арсений. – Или педофилии? Это, по-твоему, милые занятия? Или ты считаешь, что нет ничего ужаснее, чем чтение блогов? – Ребята, не лайтесь, – умоляющим тоном произнес Семен. – Даша, у нас мало времени! – Он в тебя влюбился, – ехидно заявил Кузя, – вот и попросил нарыть деталей, понравиться хотел. Я ему сказал: «Скока у тебя баб было? И сплошной облом. Почему? Ты стараешься под них подладиться, ломаешь себя, а надо наоборот! Лахудры любят силу! Власть! Деньги!» – Похоже, ты пользуешься успехом у женщин, – бросилась я в бой. Странно, но Арсений примолк, зато зачастил Сеня: – Глупости, мы с Дарьей временно работаем вместе, я хочу, чтобы ей было комфортно. – Я ни на секунду не поверила Кузе, ведь я тебя на много лет старше и не могу являться объектом интереса парня, который моложе моего сына. Хватит болтать ерунду! Перестань рыться в моей жизни! Я не нуждаюсь в особых условиях! Заинтересована как можно быстрее обнаружить Орлову, честно признаюсь, я хочу вести шоу «Истории Айболита». Если Вера через несколько дней не появится на съемочной площадке, гадкий и сладкий, он же великий и ужасный, прихлопнет программу. Моя мотивация понятна? Вперед и с песней! Надеюсь, вы помните, что работаете не даром? Семен!!! – Что? – выдохнул Собачкин. – Немедленно читай добытые сведения о Нике Моргуновой, – приказала я. – Она воспитывалась теткой, потому что в младенчестве лишилась родителей, – с готовностью затараторил Семен, – милая тетушка хотела племяннице добра, поэтому держала ее в строгости, не разрешала никуда ходить, даже в кино с подружками, только в школу и назад. Вероника мечтала стать художницей, но тетя велела ей поступать в медучилище. Ника подчинилась, наверное, чувствовала себя несчастной, но едва Моргунова пошла учиться на сестру милосердия, как тетка попала под автобус. Никакого криминала, Серафима Сергеевна поскользнулась на остановке и угодила под колеса отъезжающего автобуса. – Не повезло! – прокомментировала я. – Думаю, Ника была другого мнения, – возразил Собачкин. – Она тут же кинулась в художественное училище, куда ее взяли, вопреки всем правилам, без экзаменов. Педагоги оценили ее яркий талант. – Где сейчас Моргунова? – обрадовалась я. – Вероятно, Вера поехала к ней! – Прописана по улице Горской, – ответил Собачкин. – Есть телефон. Я схватила трубку: – Диктуй! Через пару секунд мне ответил мужской голос: – Слушаю. Меня охватила радость охотничьей собаки, которая увидела в густом лесу кусок сочной телячьей вырезки. Я включила громкую связь. – Добрый вечер. Извините за поздний звонок. Позовите Нику! – Она уехала, – перейдя на шепот, сообщил незнакомец. Я с трудом скрыла разочарование. – А когда вернется? – Никуля уже много лет живет в Америке, в ее планы поездка в Москву не входит, – пояснил собеседник. – Но Моргунова прописана по этому адресу! – удивилась я. – Верно, только хозяйки нет, в квартире живу я, – объяснил незнакомец. – А вы кто? – бесцеремонно поинтересовалась я. – Олег Елин, снимаю у Моргуновой квартиру, – представился собеседник. – Дайте номер ее сотового, – потребовала я. – Ника не пользуется мобильной связью, – сказал Олег, – она старается держаться подальше от благ цивилизации. – Поэтому выбрала для местожительства Нью-Йорк? – не удержалась я от ехидства. – Да уж, там стопроцентно живешь вдали от прогресса, готовишь еду на костре, спишь в гамаке под деревом. – Какой еще Нью-Йорк? – поразился Олег. – Ника чурается мегаполисов. Она поселилась в Айдахо, это название штата, там есть огромный парк, Моргунова в нем работает лесником, иначе ей бы не разрешили поселиться в заповеднике, она кормит медведей. Недавно на Новый год Вероника прислала мне открытку с красивой маркой, сама ее нарисовала. Ника невероятно талантливая художница, пишет удивительные картины и с успехом их продает. Если б мои полотна расхватывали с такой же скоростью, как ее, я купил бы себе особняк под статуей Свободы и жил в свое удовольствие. А Моргунова забилась в дебри и никогда оттуда не вылезает, тратит почти все заработки на благотворительность. – Ладно, телефона у нее нет, подскажите ее e-mail, – остановила я собеседника, который, вероятно, тоже пытался пробиться на ниве искусства. – Я уже объяснял, Ника не пользуется благами цивилизации, она пишет письма ручкой на бумаге, – уточнил Олег, – ничем вам помочь не могу. У меня с ней связи нет. Я решила поймать собеседника. – Но как-то же вы ей передаете арендную плату! – Ника не берет денег за квартиру, – пояснил он, – говорит, что Господь велел помогать друг другу даром. – Тетушка точно схоронилась в медвежьем углу, – заявил Арсений, – можете полюбоваться. Я быстро простилась с квартирантом Моргуновой и, заинтересованная словами Кузи, поспешила к дивану. – Можешь сесть, – милостиво разрешил хакер, – только не наваливайся, ненавижу людей, которые нарушают мою личную зону. Отодвинься к подлокотнику. – Может, сбегать в душ? – язвительно осведомилась я. – Продезинфицироваться перед тем, как устроиться около гения? Облиться хлоркой? – Нет, – на полном серьезе ответил Кузя. – Она противно воняет. – Показывай, что нарыл! – приказал Семен, бесцеремонно плюхаясь возле приятеля с другой стороны. Кузя поежился, но замечаний в адрес Собачкина не отпустил, а сказал: – Это лес. Я заморгала и спросила: – Где? Арсений показал на экран. – Парк в Айдахо, многокилометровый массив. Судя по карте, малая его часть оборудована для туристов, площадки под палатки, места разведения костров, трейлерные стоянки, построено несколько мотелей и гостиниц, которые предназначены для охотников и рыболовов, в сезон там бывает довольно много людей, в остальное время года практически никого. В одиночку по парку передвигаться нельзя, исключительно группой в сопровождении рейнджера, но даже организованные экскурсии никогда не заглядывают на территорию за озерами, ее посещают лишь профессиональные лесники. А вот дом Вероники Моргуновой. – Где? – не поняла я. – Извини, я вижу только какие-то темно-серые пятна. – Это лес, – вдруг улыбнулся Кузя. Изображение стало стремительно увеличиваться, у меня, как в самолете, резко идущем на посадку, на секунду даже заложило уши. Пятна разошлись в стороны, возник желтый квадрат, он раздвинулся, появился коричневый прямоугольник. – Забралась в глухомань, – прокомментировал увиденное Арсений, – сто верст на верблюде через тайгу. – И не боится ведь, – пробормотал Семен, – мобильного нет, Интернета тоже, вдруг чего случится? Гризли нападет, а врачей не вызвать. Кузя тронул мышку. – Вероятно, она врет. Имеет и сотовый, и радио, но не хочет посторонним номера сообщать. На крыше-то есть тарелка и антенна, телик в наличии, не такая уж эта Моргунова отшельница. Шоколадно устроилась, беседка, сарай, вольер для собак, ба, да у нее и лошади есть. Меня охватило любопытство: – Как ты смог увидеть коттедж Ники, если у нее нет Интернета? Кузя медленно повернул голову: – А зачем мне Сеть? Я почувствовала себя полнейшей идиоткой. – Ну... чтоб подключиться к ней... я смотрела сериал, там маньяк действовал... в ноутбуках жертв имелись камеры, он как-то в них проникал и видел, чем занимаются женщины. – Детский трюк! – поморщился Арсений. – Мне он не нужен. Я использую спутник. Над планетой их летает множество, надо лишь сообразить, к какому лучше подключиться, и, плиз, кино в реальном времени. Лучшие те аппараты, которые используют спецслужбы. – Наверное, это дорогое удовольствие. И как отреагирует человек, когда выяснит, что за ним подглядывают? – спросила я. Кузя нажал на одну клавишу. – А как он узнает? Это ваще без шансов! – Это так же некрасиво, как читать чужие письма, – буркнула я. – Не стоит затевать спор, – быстро вмешался Семен. – Куда ты еще влез?