— А почему она стоит отдельно? — спросил он. — Для чистоты и сохранности, — ответил Джек. — Это наша заводская рабочая лошадка, она выдает или стандартные пятидесятиграммовые, или большие стограммовые котлеты. — А что происходит с ними дальше? — На конвейере они проходят через камеру азотной заморозки, потом их вручную складывают в упаковки, а упаковки — в большие картонные коробки. — А вы можете отследить, откуда взялось мясо? Если известны номера партии, упаковок и дата изготовления? — Конечно, — ответил Джек, — мы ведем журнал. Ким достал из кармана листок с информацией, полученной в «Онион ринг», и показал его Джеку. — Я хочу знать, откуда пришло мясо для этих двух партий. Джек покачал головой. — Извините, но таких сведений я вам дать не могу. Эта информация компанией не разглашается. — Тогда зачем вы ведете журнал? — спросил Ким. — Так требует Министерство сельского хозяйства, — ответил Джек. — Как-то это подозрительно, — сказал Ким, вспомнив утренний разговор с Кейтлин. — Государственная организация требует данных, которые недоступны широкой общественности? — Правила придумываю не я, — пробормотал Джек. Ким оглядел цех. Он представлял собой впечатляющее зрелище: хромированные машины, блестящий кафельный пол… Помимо техники в цехе было только трое мужчин и одна женщина. В руках у нее был блокнот, в который она время от времени что-то записывала. В отличие от мужчин она не прикасалась к машинам. — Кто эта женщина? — спросил Ким. — Это Марша Болдуин. Красотка, правда? — Чем она занимается? — Проверкой, — ответил Джек. — Министерство прикрепило ее к нам в качестве инспектора. Она приезжает сюда три-четыре, иногда пять раз в неделю. Дотошна до мелочей — мы у нее по струнке ходим. — А она может отследить происхождение мяса? — Конечно. Она проверяет журнал каждый раз, как приезжает. Пойдемте, — сказал Джек, — вы еще не видели упаковочный цех. Ким знал, что больше ничего интересного ему тут не покажут. — Если у вас возникнут вопросы, звоните, — сказал Джек, когда они вернулись в приемную. На прощание он протянул Киму визитку и одарил ослепительной улыбкой. Ким вышел на улицу и сел в машину. Но вместо зажигания он включил радио. Убедившись, что телефон работает, он откинулся на сиденье и постарался расслабиться. Ким испытывал чувство вины за то, что бросил Трейси одну в больнице. Но примерно через час его терпение было вознаграждено: из дверей фабрики вышла Марша Болдуин. На ней была куртка защитного цвета, в руках казенный портфель. Ким выскочил из машины и побежал. Когда он настиг ее, она уже клала портфель в свой желтый «форд». Он обратил внимание на ее рост — почти метр восемьдесят. По виду Ким не дал бы ей больше двадцати пяти лет. — Вы Марша Болдуин? — спросил он. Удивившись, что к ней обратились по имени на автостоянке, она обернулась и поглядела на Кима своими изумрудно-зелеными глазами. — Да, это я, — сказала она нерешительно. — Я доктор Ким Реггис. Мне сказали, что вы работаете инспектором в Министерстве сельского хозяйства. — Ну и что? Ким достал листок, который он показывал Картрайту. — Я хотел бы, чтобы вы мне сказали, откуда взялось мясо для этих двух партий. Марша посмотрела на листок. — Это еще зачем? — Моя дочь смертельно больна, и я уверен, что она заразилась, съев котлету, которая была в одной из этих партий. — Извините, но ничем вам помочь не могу, — покачала головой Марша. — Обнародование подобной информации не входит в мои обязанности, и я уверена, что это было бы нарушением правил. — Она села в машину. Ким грубо схватил ее за руку. — Это очень важно, — сказал он. — Вы должны защищать людей, и вам как раз предоставилась возможность это сделать! Марша сохраняла спокойствие. Посмотрев на его искаженное негодованием лицо, она сказала: — Отпустите меня, ненормальный, или я сейчас закричу. Я вам ничего плохого не сделала. — Черта с два не сделали, — сказал Ким. — Если бы вы, министерские, действительно проверяли мясо, моя дочь не заболела бы. — Нет, погодите, — вскинулась Марша. — У меня трудная работа, и я к ней отношусь добросовестно. — Вздор, — фыркнул Ким. — Я слышал, что вы, ребята, давно лежите под теми, кого должны проверять! От возмущения она раскрыла рот, но ничего не сказала, только захлопнула дверцу машины. Ким забарабанил по стеклу. — Подождите! — закричал он. — Простите меня! Пожалуйста! — В отчаянии он схватил себя за волосы. — Мне ужасно нужна ваша помощь. Я не хотел вас обидеть, я вообще не вас имел в виду — я ведь вас даже не знаю. Поколебавшись, Марша опустила стекло и посмотрела на Кима. Если сначала он показался ей чуть ли не сумасшедшим, то теперь она видела перед собой лицо измученного человека. — Вы действительно врач? — спросила она. — Да, точнее кардиохирург. — И ваша дочь действительно больна? — Да, очень, очень больна, — отозвался Ким надтреснутым голосом. — Я совершенно уверен, что она отравилась недожаренным гамбургером. Вы можете помочь мне ради нее? Я не могу ее вылечить, но хочу узнать, почему она отравилась, и, может быть, тем самым спасти других детей. — Боже, даже не знаю, что и сказать, — ответила Марша. В раздумье она постукивала пальцами по рулю. — Без вас мне не достать нужной информации, а если и достану, то будет уже поздно. — Может, вам позвонить в Министерство здравоохранения? — Это мысль. Но, сказать по правде, не очень хорошая. Если пойти по этому пути, придется иметь дело с бюрократией, а это слишком долго. — Я могу потерять работу, — сказала Марша, — хотя, возможно, мой босс, Стерлинг Хендерсон, мне поможет. Он региональный менеджер. Жаль только, что у нас с ним натянутые отношения. — Я бы предпочел, чтобы все осталось между нами, — сказал Ким. — Вам легко говорить! Это моя работа, не ваша. — Скажите, вы когда-нибудь видели ребенка, заразившегося кишечной палочкой? — Нет, никогда, — призналась она. — Тогда поедемте, посмотрите на мою дочь. Увидите ее — и сами решите, что вам делать. Если и тогда вы не захотите мне помочь, я от вас отстану. — А где она? — В университетском медицинском центре. Это та больница, где я работаю. Если не верите, можете позвонить. — Я вам верю. Когда лучше приехать? — Прямо сейчас, — сказал Ким. — Просто езжайте за мной. — Ладно, — нерешительно сказала Марша, недоумевая, во что это ее втягивают. Джек Картрайт наблюдал за ними из окна и видел, как Марша Болдуин выехала со стоянки следом за Кимом. Выйдя из приемной, Картрайт поспешил по центральному коридору в дальний конец здания, где находились кабинеты начальства. Там он постучал в дверь президента компании. Зычный голос пригласил его войти. Эверетт Соренсон с успехом управлял «Мерсер митс» уже почти двадцать лет. Покупка компании концерном «Фудсмарт» и постройка новой фабрики произошли именно под его руководством. Соренсон был розовощекий здоровяк с маленькими ушами и блестящей лысиной. — Какого черта ты так завелся? — спросил он.