– Так мы с вами договорились? Вы получаете ковер, а я родственницу. Да? – Да. Только объясните, зачем вам-то это нужно? Ну, со мной все ясно. Я получаю бесплатно чудесный ковер. Но вам-то зачем тратиться? Вы ведь в любую минуту можете вызвать себе настоящую родственницу. – В том-то и дело, что не могу! – простонал Роберт Акопович. – Вместо вас должна была прийти специально нанятая мной актриса. Но она не пришла, зато пришли вы. Может быть, это и к лучшему. – Погодите, что-то я совсем ничего не понимаю. Какая актриса? Зачем? У вас нету родственников, и вам хотелось заиметь хотя бы одну родственницу? – Да! Захотелось! Специально для моей жены! – Но зачем? – Дело в том, что в глазах всей своей родни я… Я давно женат! – Как не можете? Погодите, что значит «женат»? На ком? На Жасмин? Роберт Акопович помотал головой. – Нет. На другой женщине. Ей уже за сорок. У нас с ней двое детей. Младшей двадцать три, сыну – двадцать пять. У меня трое внуков. И в скором будущем наше семейство ожидает новое пополнение. – Погодите, погодите, – перебила его Мариша. – А Жасмин? – А Жасмин – это моя самая сладкая сказка. Моя мечта, моя жизнь, моя любовь. И дело даже не в этих высокопарных словах. Просто Жасмин – это моя женщина! Именно ее я ждал всю свою жизнь. Ждал и искал. – Несмотря на разницу в возрасте? – Она не так уж и велика. – Ну, раз вы сами так считаете, почему прячете Жасмин от своей родни? – Потому что они ничего не знают! – О чем? – Ни о чем! Они не знают о Жасмин. Если они узнают, что я женился на другой женщине, тут такое начнется! Вы себе не представляете! Братья моей жены обязательно потребуют от меня объяснений. А я связан с ними деловыми контрактами. Один из братьев моей жены продает моим фабрикам детали для сборки мебели, другой занимается фурнитурой. Если они узнают про Жасмин, каждый из них сочтет себя оскорбленным. Все контракты и договора превратятся в пыль. А я буду разорен! Мариша искоса взглянула на Роберта Акоповича. Ну, допустим, кое в чем мужик преувеличивает опасность. Разорение ему точно не грозит. Стоит взглянуть хотя бы на эти хоромы! – Они тоже записаны не на меня! – прочитал ее мысли Роберт Акопович. – Эту квартиру помог мне купить мой тесть. И она записана на моего сына. – Все равно не понимаю. Вы ведь официально женились на Жасмин? – Да. – Выходит, вы – двоеженец? – В глазах моей родни – да. – А по закону? – По закону как раз все в порядке. И Роберт Акопович досадливо взмахнул рукой, отметая эту проблему как ничего не стоящую. – Брак с моей первой женой мы не регистрировали. Живет она в Армении. У детей тоже уже свои семьи. Разумеется, все они знают или догадываются про Жасмин. Но они знают, что у меня есть просто любовница. Про то, что мы с Жасмин поженились, не должна знать ни одна живая душа. – Так вот почему на вашей с ней свадьбе не было никого с вашей стороны! – воскликнула Мариша. – Вы просто никому не сказали, что женитесь. – Да, я поступил как трус. Но что мне было делать? Если бы только о свадьбе стало известно моим шуринам, моему бизнесу пришел бы конец! – А вы не думаете, что они все равно рано или поздно все узнают? – Да они и так все знают! Но пока я веду себя тихо, не высовываюсь и не афиширую свою связь с Жасмин, они будут делать вид, что все в порядке. Скандал им тоже ни к чему. Сейчас их сестра имеет статус замужней дамы. Она живет в богатом собственном доме, который я купил ей в Армении. Помогает невесткам воспитывать наших внуков. У нее все есть! – Бедная женщина! – невольно вырвалось у Мариши. – Наверное, она очень недовольна своей ссылкой. – Между мной и моей первой женой давно уже нету пылких чувств, – печально улыбнулся Роберт Акопович. – Собственно говоря, их никогда и не было. Мы поженились по желанию и выбору наших родителей. Жили всегда мирно, но искры не было. И сейчас моя жена по-своему вполне счастлива. Конечно, Мариша не могла пропустить такой явной несправедливости и не преминула подколоть Роберта Акоповича. – А уж как вы сами-то, наверное, счастливы! – Да, я очень счастлив, – не понял подвоха и подтвердил мужчина и тут же помрачнел вновь: – Но если разразится скандал, то нашему хрупкому счастью придет конец! Родня жены налетит на меня, словно стая воронья. Теперь понимаете, почему я скрываю свою Жасмин от всех родственников? – Теперь понимаю. Ваши собственные родственники не посмотрят на ваши с ними родственные связи и обязательно проболтаются кому-нибудь из родственников вашей жены о том, что вы сыграли свадьбу в обход ее интересов. – Обязательно найдется какой-нибудь пердун, которому чужое счастье поперек горла словно рыбья кость встанет! – Но вы не можете прятать Жасмин всю оставшуюся жизнь. – Я работаю в этом направлении! – храбро высказался Роберт Акопович. – И у меня уже есть определенный прогресс. – Да? – Я вывел часть активов из своего бизнеса. И подумываю о том, чтобы подыскать себе другое жилье. То, на которое никто из родни моей первой жены уже не сможет претендовать! Все это было замечательно. Но что требовалось от Мариши конкретно? – Жасмин не в курсе того, что происходит, – признался Роберт Акопович своей гостье. – Наивная, она полагает, что родня моей первой жены пошумит и успокоится. Но я-то знаю этих людей! Они не успокоятся, пока не оставят меня без копейки денег! Хорошо еще, что речь не идет о его голове. В прежние времена на Кавказе за такие вещи запросто можно было лишиться жизни. – Как радовалась Жасмин, когда узнала, что к нам едет моя троюродная племянница! – Это вы про нанятую вами актрису? – Жасмин буквально до небес скакала. Но в последний момент я начал колебаться. Актриса слишком переигрывала. Я боялся, что Жасмин может ее раскусить. И тут вдруг вы! Просто подарок небес! Вы сыграете роль моей племянницы лучше любой актрисы. Договорились? И получите взамен этого любой ковер из моих магазинов! – Достаточно, если вы просто мне его продадите. – Ну… Если вы настаиваете, то я продам вам его по себестоимости! Торгаш все-таки взял верх над рыцарем в душе Роберта Акоповича, но Мариша не огорчилась. Она получит свой ковер за сущий пустяк. Всем известно, что торговцы накручивают на товар стопроцентную прибыль, а то и больше. И не надо их, пожалуйста, за это винить. В цену входит и высокая арендная плата, и налоги, и оплата работы продавцов. Амортизация, непредвиденные расходы, страховки, выплата процентов по кредитам и так далее и тому подобное. Все надо учесть, а потом продать и еще получить хоть какую-то прибыль. На этом принципе основывается вся современная мировая экономика. Но само изделие в момент его схода с конвейера, или где оно там было произведено, стоит совсем не так дорого, как значится на его ценнике, вывешенном рядом с ним на прилавке магазина. Но оказалось, что получить ковер от Роберта Акоповича будет далеко не так просто. Требовалось еще завтра целый день провести с Жасмин. Оказывается, настоящая племянница планировала посетить Эрмитаж и еще ряд музеев, а также вечером она собиралась сходить в Филармонию. В общем, культурная программа у девушки была весьма насыщенная. И Мариша всерьез задумалась: а стоит ли ковер такой жертвы с ее стороны? И тут же она напомнила самой себе, что Эрмитаж и Филармония – это всего один день ее жизни. А вот шуточками и подколками про испорченный ковер мама будет изводить ее до конца дней. Так что Мариша не стала долго колебаться. Она договорилась с Жасмин о том, в котором часу они встретятся завтра для совместной культурной программы. Душевно попрощалась с вновь обретенными «родственниками» и двинулась обратно к Артему. От Роберта Акоповича она получила очень уж общие сведения о себе самой. Требовалось срочно дополнить образ «любимой племянницы», дабы завтра не выдать себя перед Жасмин и не потерять право на вожделенный ковер. Артем с Надюшей были дома. Их чадо уже вернулось из яслей. Вся семья была в полном составе. Надюша открыла дверь в халате, который был густо усажен белыми пятнами. – Пытаемся накормить нашу вредину! – выпалила Надюша. – Садись, будешь свидетельницей, что мы не морим дите голодом. Мариша присела и целых пятнадцать минут с умилением взирала на картину кормления малютки Машеньки. Несмотря на юный возраст, характер у маленькой Маши был железобетонный. Она с таким упрямством сжимала свой крохотный ротик, чтобы не дать противной ложке с манной кашей проскользнуть в него, что становилось страшно за ее челюсти. И кто назвал зубки детей «молочными»? На взгляд Мариши, они были сделаны из самой лучшей стали. Через четверть часа каша в миске совершенно остыла и стала непригодна для употребления. За все время в Машеньку удалось впихнуть четыре ложки. Остальная часть каши осела на халате Надюши и брюках Артема. – Ну, и то хорошо! – выдохнула измученная Надюша, вытаскивая бодрую и весело попискивающую дочку из детского стульчика. – А вот летом мы с ней ездили на море. Так там эта вредина в ресторане вообще ничего не ела! Ни ложечки! – Ни капельки! – подхватил Артем. – Ни крошечки! – Все две недели жила на одном арбузе. Помусолит кусочек – и к морю! Мариша посмотрела вслед малышке и заметила: – Вроде бы она у вас не худенькая. – Не пойму, откуда что и берется, – вздохнула Надюша, сосредоточенно размешивая что-то в яркой баночке.