Богданчиков: – А вас, Иван Ильич, я попрошу начать изучать Албанию. Боюсь, нам придется направить вас послом в Тирану. Благодарите тех, кто устранил Фабио Аньелли. Вы уже в ближайшее время войдете в контакт с основными семьями в Тиране. Наша задача – поделить рынок между семьями. Это сложно. Больно они изголодались при Ходжи. Иван: – На какие процессы в России концерн может потребовать деньги? Богданчиков: – Например, на финансирование некоторых агентов влияния. На создание хаоса в России. На цветную революцию. Или, наоборот, на ее подавление. Как решит концерн. Вас это смущает? Иван: – Нисколько. Я американский гражданин. Российские дела меня не касаются. Но я слабо разбираюсь в Албании. Был один раз в Косово. Сомневаюсь, что смогу что-то сделать. Богданчиков: – Вам надо встретиться с Энвером Абази. Он сейчас в Вене. Приехал на встречу с Аньелли. Они еще не знают, что Аньелли мертв. Из всех албанцев он самый вменяемый. Оговорите с ним условия. Учтите, американцы слишком много вложили в этот проект. Они согласятся на любые условия. И если вы сумеете поставить под контроль албанский бизнес, вы можете требовать что угодно. Учтите, концерн – самая мощная правительственная организация в США. Все остальные, включая Госдеп, ФБР и Пентагон, рядом не стояли. Они не из бюджета питаются, а на самофинансировании. И средств, находящихся на внебюджетных счетах концерна, я не представляю. А они огромны. И еще важный фактор. Концерн подчиняется непосредственно президенту США. А у того нет времени контролировать его работу. Поэтому концерн находится как бы в автономном плавании. Это самая самостоятельная правительственная организация в мире. Я сильно рассчитываю на вас, Иван Николаевич. И на ваши интеллектуальные возможности возлагаются большие надежды со стороны руководства концерна. Я намерен в ближайшем будущем вывести Россию из подчинения венской резидентуры. Буду рекомендовать директору создать резидентуру в Москве. Вы, Иван Ильич, будете главным претендентом на должность резидента. При условии, что справитесь с работой в Косово. Но, став резидентом концерна в Москве, вы должны быть готовы ко всему. Иван: – Например? Богданчиков: – Ни я, ни директор не знаем планов закулисных владык. Но не исключено, что уже принято решение о ликвидации России как государства. Иван: – Военным путем? Богданчиков: – Что вы! Сейчас двадцать первый век, а не девятнадцатый. Территории завоевываются другими средствами. Иван: – Это всем известно. Любимая американская методика. Сомоса сукин сын, но это наш сукин сын. Богданчиков: – Я не точно выразился. Не государства, а территории, уважаемый Иван Николаевич. Уже запущен процесс обезлюживания. Когда население России сократится до, скажем, сорока – пятидесяти миллионов человек, территория, считайте, получена бескровно и без особых финансовых затрат. Так называемая оптимизация российского здравоохранения, разработанная американскими специалистами, запустила процесс депопуляции. Это было гениально. Без сталинских репрессий, красиво и интеллигентно сократили на несколько миллионов титульную нацию. Но процесс оказался слишком медленным. Поэтому, став резидентом, будьте готовы уменьшить афганский трафик в Европу и распределять большую часть товара на территории России. Есин: – Это быстро не делается. Инфраструктуру придется создавать не один год. Богданчиков: – Никто нас торопить не будет. Кроме того, это пока только мое предположение. Хотя и не лишенное бэкграунда. Но нам пора. Запись кончилась. Романов задумчиво посмотрел на своих подельников, а затем положил диктофон к себе в карман. Затем обратился к Ружинскому: – Что вы об этом думаете, Виктор Константинович? – Думаю, что мы ввязались в прескверную историю. Шансов на сохранение жизни прискорбно мало. Должен признаться, я не предполагал, что мы полезем в такую паутину. Но каков твой братец! Кто бы мог подумать. Что скажет Ильюха! – Об этом после, – сказал Романов. – И совсем не обязательно его информировать об этом. Побережем его сердечно-сосудистую систему. Сейчас мы должны закончить операцию с Есиным… – Он покосился на Мозга: – Пусть Сергей Николаевич получит необходимую информацию. Заговорил Мозг, в душе которого взыграл давно ушедший в отставку контрразведчик: – Все это попахивает государственной изменой. Все трое американские агенты. ЦРУ проникло во все органы управления. – Скорее на заговор. И вы уверены, что это ЦРУ? – задумчиво спросил Ружинский. – Очень похоже, но есть нюансы. Вася, ну-ка прокрути еще раз запись. Романов включил диктофон. Ружинский напряженно слушал. Когда запись окончилась, он молчал. По его лицу было видно, что он напряженно размышляет. Наконец он заговорил: – Ребята, это не ЦРУ. Структура, которую Богданчиков называет концерном и на которую они работают, явно мощнее, чем ЦРУ и РУМО, вместе взятые. Я в академии изучал все спецслужбы США. Этой не было. – Кто же это? – спросил Мозг. – А черт его знает. Какая-то новая структура, которая явно управляет процессами в разных странах. Я не думаю, что Россия – единственный объект управления. И это довольно странно. Они имеют своих агентов на самом верху. Зазвонил телефон Ружинского. Он посмотрел на номер и нажал кнопку приема: – Слушаю, Сергей Николаевич. Да, будем минут через десять. Я знаю это место. Это недалеко от нас. – Он положил аппарат в карман и обратился к присутствующим: – Прилепин проследил их до конца. Они не брали машину, а шли пешком. Зашли в дом на Наглергассе. Это недалеко отсюда. Напротив кафе. Сергей сидит там и наблюдает за выходом. Его люди на подходе. Пошли. Посмотрим, что это за резидентура. Глава 35 Беседа интеллигентных людей Прилепин сидел в открытом кафе, попивая кофе. За соседним столиком Романов узнал его людей. Сергей Николаевич не спускал глаз с двери дома напротив, возле которой висели несколько табличек. Романов прошел мимо подъезда, куда удалились Богданчиков и двое его соратников. Таблички как таблички. Несколько фирм с ничего не говорящими названиями и адвокатская контора. Они зашли в кафе и подсели за столик к Прилепину. Тот задумчиво пригубливал бокал вина. Романов отметил странность. Пить кофе с вином! Наконец задумчивость на лице Прилепина спала и появилась решительность. – Что скажете? Честно говоря, я не предполагал, в какое осиное гнездо залез. Но другого способа узнать, кто меня тогда укатал, не вижу. Эта троица зашла в подъезд. В какую фирму, не знаю. Но я намерен брать Есина сегодня. – Хочешь добрый совет? – заговорил Мозг. – Отнеси запись в ФСБ. Там найдутся деятели, которые в благодарность распутают твое дело и выяснят, кто тебя закатал. Дашь прослушать запись, а имена назовешь после того, как тебе сообщат нужную тебе информацию. Они оба посмотрели на лидера операции. Романов молчал. Его мозг лихорадочно работал, переваривая полученную информацию, как желудок удава переваривает кролика. Данные о неведомом органе американского правительства, который он окрестил про себя центром, по крупинке собирались в его голове. Теперь, после анализа собранного материала, он мог дать ответы на все вопросы старика Аньелли, но не на свои собственные. Где-то в Америке принимаются решения о судьбах стран и народов. И реализация этих решений совершенно не похожа на те, что использовались в прошлые века. Американцы за послевоенный период, в то время как разные страны как с писаной торбой носились с ядерными бомбами и ракетной техникой, создали новое мощное оружие. Мощное и невидимое. С помощью этого оружия они могут легко управлять, а если нужно, уничтожать разные страны. Он поймал взгляд Ружинского, который внимательно наблюдал за его размышлениями. Виктор Константинович был здесь единственный профессионал в области спецопераций. Мозг не в счет. Обычный контрик районного масштаба. Хоть и умеет шевелить мозгами. – Что, Васька, сшибка? – спросил он, сочувственно глядя в глаза Романову. «Сшибкой» генерал Романов называл борьбу человека с самим собой. Когда в нем борются эмоции и разум. Романова осенило. Ружинского отец поставил не столько для помощи «молокососу», сколько для страховки и контроля. Как и положено профессиональному шпиону, генерал Романов прекрасно умел читать мысли окружающих и прогнозировать их поведение. Зная некоторые особенности характера младшего сына, природного авантюриста, он не без оснований полагал необходимость присутствия ментора. – Потом поговорим, – сказал Романов. И обратился к Прилепину: – Давайте подождем клиентов. Не исключаю, что возможности незаметно взять Есина не будет. Да и не думаю, что сейчас, имея запись, нам нужно его брать. Он расколется и без этого. Служба, на которую он работает, таких проколов не прощает. – Он вопросительно посмотрел на Ружинского. Тот утвердительно кивнул. – Плюс не забывайте дедушку Аньелли. Если он узнает все, то Есин труп. – А вы можете гарантировать Есину, что старик ничего не узнает? – спросил Мозг. – Гарантировать могу. Соблюсти гарантию – не уверен. Но есть выход. Есин – заказчик. Я узнаю у него организатора убийства и исполнителя. Организатор при наличии хорошей легенды вполне сойдет за заказчика. Я не уверен, что нам нужно терять Есина. Как вы думаете, Виктор Константинович, можно его завербовать? – Легко. При наличии угроз со стороны Аньелли, этой загадочной структуры, ценного агента которой он отправил на тот свет, и российских силовых структур, которые могут захотеть получить свой кусок пирога. Словом, Есин не в том положении, чтобы диктовать условия. – Тогда… – Тогда не обязательно его похищать. Можно побеседовать в его номере. Романов обратился к Прилепину: – После получения нужной вам информации вы выходите из игры, Сергей Николаевич? – Скорее да, чем нет. Но в любом случае я готов оказывать вам помощь. У меня была цель одна. Поквитаться. Узнав, с кем я должен поквитаться, мне нужно будет переключаться на другой режим работы. И на других людей. Разговаривая, все держали голову в сторону, не выпуская из виду заветную дверь. Наконец она открылась, но вышел один Есин. Иван и Богданчиков оставались в доме. Прилепин кивнул одному из своих людей. Тот поднялся и неторопливо двинулся за вице-мэром. Минут через сорок вышел Иван. – Будем последнего дожидаться? – спросил Прилепин. – Думаю, нет смысла. Когда побеседуем с клиентом? – Полагаю, сегодня вечером, – сказал Ружинский. – Мы с Георгием Ивановичем заглянем к нему, а ты, Вася, с Сергеем посидите в номере Георгия Ивановича. Послушаете нашу беседу. – Ты понял, Жора? – обратился Прилепин к Мозгу. – Тебе нужно узнать только, кто возглавлял этот бизнес до него. В остальное не суйся. Не наше дело. – Это и ежу понятно. Все направились в отель. Прилепину время от времени звонил человек, следующий за Есиным. Он докладывал о перемещениях объекта. Наконец после очередного звонка Прилепин сказал: – Клиент отоварился на Кёртнере и сейчас с покупками направляется в отель. – А если не в отель? – спросил Романов и тут же пожалел о своем вопросе. Прилепин насмешливо посмотрел на него и спросил: