– Боже, как я рад! – вскричал он, устремляясь ко мне. – А то я уже… Я поднялся и жестом остановил этот радостный порыв, пока он не ляпнул что-нибудь такое, о чем лучше было не знать Дилипу-Молнии. – Успокойся, – быстро сказал я. – Вырази свое почтение сержанту, и давай выбираться отсюда. – Сержант-джи, – произнес Фарзад, почтительно соединяя ладони, – я очень-очень-очень вам благодарен за вашу доброту и великодушие. Дилип откинулся на спинку кресла. – Проваливай ко всем чертям! – сказал он. – И в другой раз не нарывайся! Я потянул Фарзада за рукав и вывел его из здания, а затем через широкие ворота на улицу. На тротуаре, в нескольких шагах от входа в участок, я прикурил две сигареты и дал одну из них своему юному помощнику. – А теперь объясни, что случилось. – Я вчера слегка… хотя нет – честно говоря, я очень сильно напился в ночном клубе «Драм-бит». Крутейшая была тусовка! Вы бы меня видели! Я плясал и кривлялся, как безумный гамадрил! Будьте уверены. – Меня больше интересует другое: из-за чего мне пришлось в шесть утра покинуть мягкую постель и переться в полицию, а потом еще выслушивать всякий бред про безумных гамадрилов? – Ах да, конечно. Виноват. В общем, копы пришли закруглять веселье к часу ночи, как водится. Кто-то стал протестовать, поднялся шум. Вероятно, я поддался общему настроению и начал отпускать колкие шпильки в адрес полиции. – Колкие шпильки? – Вот именно. Среди друзей и знакомых я славлюсь колкостью своих шпилек. – Взрослому человеку не пристало гордиться такими вещами, Фарзад. – Нет, в самом деле – я славлюсь… – О каких конкретно колкостях речь? – Там был один очень жирный коп. Я назвал его «Три свиньи, слившиеся в экстазе». А другому копу я сказал, что он тупее мозоли на жопе мартышки. И еще я сказал… – Все ясно. Этих примеров достаточно. – А затем я очутился на полу. Даже не знаю – то ли сам споткнулся, то ли меня толкнули. И вот, когда я там барахтался, кто-то вдруг мощно засветил ногой мне по кумполу. Бац! – и я в отключке. – Похоже, Дилип-Молния работал и ночью тоже. Пашет две смены подряд, сверхурочник. – Да, он там был. Тот самый гребаный сержант. Очнулся я в полицейском фургоне, и этот Дилип упирается ногой мне в грудь. Потом они бросили меня в камеру и не позволили сделать звонок, а все из-за моих… – Колких шпилек. – Да. Вы можете в это поверить? Я думал, меня там продержат весь день и как минимум пару раз отдубасят почем зря. А вы откуда узнали, что я задержан? – Компания платит всем тюремным уборщикам. Через них мы отправляем передачи нашим людям, когда не удается вызволить их сразу. Этой ночью один из уборщиков заприметил тебя и дал знать людям Санджая. А те позвонили мне. – Я вам чертовски признателен. Впервые в жизни угодил за решетку. Еще одну ночь в тюрьме я бы не выдержал. Будьте уверены. – Санджаю это совсем не понравится. Он и без того тратит кучу денег на взятки копам. В благодарность ты должен купить ему новую шляпу. – Я… но, видите ли… А какой у него размер головы? – Фарзад выглядел озабоченным и растерянным. – Я встречался с ним только один раз, и, насколько помню, голова у него скорее большая, чем маленькая. – Он вообще не носит шляпы. – Но вы же сказали… – Я пошутил. Но только насчет шляпы. – Мне… очень жаль, что так вышло. Я крупно облажался. Больше такого не случится, будьте уверены. Вы не могли бы при случае извиниться за меня перед Санджаем? Я все еще хохотал, когда неподалеку от нас затормозило такси, из которого выбрался Навин Адэр. Расплатившись через окно с таксистом, он открыл заднюю дверцу и подал руку красивой молодой женщине. Повернувшись, он только теперь заметил меня: – Лин? Ну и ну! А ты как здесь? – На то есть ровно шесть тысяч причин, – сказал я, разглядывая девушку. Лицо казалось мне знакомым, но я никак не мог вспомнить, где его видел. – Ах да, – сказал Навин. – Знакомьтесь: это Дива. Дива Девнани. Дива Девнани, дочь одного из богатейших людей в Бомбее! Фотографии этой невысокой девушки со спортивной фигурой, облаченной в дорогие дизайнерские наряды, можно было увидеть во всех журналах, освещающих самые шикарные светские мероприятия в городе. Так вот что сбило меня с толку: ее совсем не гламурный прикид. Джинсы, синяя майка с коротким рукавом и простенькое ожерелье из лазурита никак не вязались с тем миром, в котором ей суждено было царить по праву рождения. Передо мной стояла самая обыкновенная девушка, а не великосветская кокетка с журнальных обложек. – Очень приятно, – сказал я. – У вас не найдется гашиша? – выдала она вместо приветствия. Я быстро взглянул на Навина. – Это долгая история, – со вздохом сказал тот. – И вовсе не долгая, – возразила она. – Мой отец – Мукеш Девнани. Полагаю, вы слышали о Мукеше Девнани? – Как я понимаю, это тот самый человек, чья дочь выклянчивает у прохожих наркотики перед воротами полицейского участка, да? – Жуть как смешно, – сказала она. – Попридержите свой юмор, а то я могу прямо здесь уписаться со смеху. – Вы хотели поведать мне короткую версию своей истории, – напомнил я. – А теперь уже не хочу, – сказала она сердито. – Ее отец нанял адвоката, моего хорошего знакомого… – начал Навин. – А адвокат нанял вот его, – вмешалась Дива, – чтобы он был моим телохранителем в ближайшие две недели. – Могу вас поздравить: вы попали в очень хорошие руки. – Спасибо, – сказал мне Навин. – Да пошел ты! – сказала девица. – Что ж, приятно было познакомиться, – сказал я. – До скорого, Навин. – И все потому, что меня угораздило связаться с этим болливудским кандидатом в звезды, – продолжила Дива, игнорируя мои прощальные слова. – То есть он не настоящая кинозвезда, а всего лишь дрянной кандидатишка, зато гонору выше крыши. А когда я отказалась с ним встречаться, этот подонок начал мне угрожать. Представляете? – Высший свет – это дремучие джунгли, – заметил я с улыбкой. – Уж кому, как не мне, это знать, – сказала она. – Так есть у вас гашиш или нет? – У меня есть! – подал голос Фарзад. – Будьте уверены! Мы втроем уставились на молодого парса. Фарзад сунул руку за пояс штанов в районе ширинки, несколько секунд там шарил и наконец выудил десятиграммовый кубик гашиша в полиэтиленовой упаковке. – Вот, – сказал он, галантно протягивая кубик даме. – Это вам. Примите его как… как подарок, типа того. Губы Дивы скривились, словно она разжевала незрелый лимон. – Ты что, достал эту вещь… из трусов? – Она конвульсивно сглотнула, сдерживая рвотный рефлекс. – Да, но… я надел чистое нижнее белье только вчера вечером. Будьте уверены! – Что это за чучело? – спросила Дива у Навина. – Он со мной, – сказал я. – Извините! – забормотал Фарзад, пряча гашиш в карман. – Я вовсе не хотел вас… – Стоп! Ты что делаешь? – Но я так понял, что вы… – Разверни пленку, – скомандовала она. – Не дотрагиваясь до гашиша. Держи его перед собой на развернутой пленке. Не прикасайся к нему пальцами. И не прикасайся ко мне. Даже думать об этом не смей! Поверь, я смогу прочесть твои мысли. Проникнуть в мозг тебе подобных для меня раз плюнуть. Для любой женщины это раз плюнуть. Так что даже не пытайся думать обо мне. Ну, долго я буду ждать? Давай гашиш, кретин! Фарзад трясущимися пальцами начал раскрывать упаковку. По ходу дела он искоса взглянул на миниатюрную светскую львицу. – Ты подумал! – свирепо сказала она.