— Выходим! — закричал я, с заполошной неуклюжестью сорвавшись с места. Прыжком рванулся к доске, потом перекатом к двери, открывая ее плечом. Зоряна выбежала за мной практически на четвереньках и, не в силах затормозить, ударилась в стену, болезненно ойкнув. И вскрикнула еще раз, когда я дернул за цепь, оттаскивая девушку из видимого через проем двери сектора. Рывком ее кинуло ко мне, и Зоряна упала, проехав по полу. Подскочив, я помог ей приподняться, усаживая к стене. Машинально смахнул со щеки девушки крупную каменную пыль, которой был усыпан пол. Выстрела не последовало, но ошибки точно быть не может. Чужой взгляд на себе я отчетливо почувствовал. — Снайпер, — только и пояснил я ошарашенной спутнице. Зоряна кивнула. Не поднимаясь, она подогнула ноги, усаживаясь спиной к стене. Я передал девушке ассистант, который она быстро прикрепила на запястье. Я в этот момент достал из-за спины и чуть довернул АК. Широкий прямоугольный магазин выполнен из прозрачного пластика, позволяя контролировать расход патронов. Больше половины есть, еще два магазина, к моему удивлению, смогла достать Зоряна. Вообще корпораты расслабленными были, на такую удачу я совсем не рассчитывал — у охранявшего нас наемника даже броня не полностью оказалась настроена на ограниченный доступ. Пока я распихивал магазины от АК по карманам, Зоряна уже прикосновением — по отпечатку пальца, активировала и настроила ассистант. Ну да, кто бы сомневался — зона стадиона и лабораторного здания, где мы находились, подсвечена желтым светом. До запрета нахождения здесь осталось меньше пяти минут. — Рейтинг, — коротко бросил я, и Зоряна тут же перелистнула страницу. Первые в списке — смуглянка с непальцем. Имя горца, кстати, окрашено оранжевым — серьезное ранение. И это хорошо. Вторые — Шартрез, Ингеборга Леймане и Андреас Керн. В этот момент вдали послышались заглушенные расстоянием и стенами здания выстрелы. «Оу-оу-оу! — мысленно даже удивился я. — Какой активный там замес! И хорошо, что нас там сейчас нет». Экран ассистанта в этот момент коротко мигнул оповещением, и зеленая пара поднялась на первое место. При этом сразу три имени окрасились в серо-голубой цвет. А в самом низу списка мое внимание привлекли две строчки. Полностью черные. «Холодное сердце» не работает, смерть окончательная. Лена Новак из желтой двойки, Кевин Армстронг — из пары Ниагара. Первые невозвратные жертвы. Вдали загремел длинной очередью пулемет. Почти сразу одна за другой вниз прилетели две окрасившихся в серое строчки, и пара Сангрия снова оказалась на первом месте, опередив Шартрез. — Пойдем, — поднялся я на ноги, потянув за собой Зоряну. Девушка от касания вздрогнула и отстранилась. Оставшись сидеть, она вдруг взглянула на меня наполнившимися слезами глазами. — Олег… что же теперь будет?.. — прошептала она, только сейчас начиная осознавать, чем грозит убийство ведущей матча и, возможно, одного корпората. Сделав шаг ближе, я приподнял напарницу, но она поднималась с трудом, безвольно обмякнув от осознания произошедшего, а также оцепенев от пришедшего следом панического страха. Присев рядом, я обнял Зоряну и погладил ее по волосам. — Все будет хорошо, обещаю. Верь мне, — поцеловал ее в лоб. Зоряна сидела на полу, подогнув ноги, я стоял на коленях. Поэтому мог смотреть на нее сверху вниз. — Все. Будет. Хорошо, — глядя девушке в глаза, снова повторил я. — Верь мне. Веришь? — Верю, — кивнула взявшая себя в руки девушка. — Вот и отлично. Идем, идем, — потянул я ее за собой. — Так, стоять. В отличие от Саманты, очень грамотно решившей проблему с оковами, Зоряна даже не озаботилась тем, чтобы собрать тонкую цепочку. Отложив АК, я быстро собрал цепь в бухту. Бросил на пол, снова собрал — показывая Зоряне последовательность простых движений. — Если я прыгаю, перекатываюсь, бегу или кричу — бросай, — показал я собранную в бухту петель цепь. — Держишь левой рукой, контролируешь длину, как собачий поводок. В правой руке пистолет — если в прямой видимости появляется любое тело и у тебя есть даже малая доля уверенности, что попадешь, стреляй сразу. У тебя одиночные, — показал ей на предохранитель. — Поняла? — Поняла. — Если цель далеко и ты не уверена, что попадешь, привлекай мое внимание. Тихое слово «вижу» или легонько трогаешь за плечо, если есть опасность, что кто-то чужой рядом. — Поняла. — Ассистант — в режим карты. — Поняла. — Как только появляется сообщение о смерти, докладываешь местоположение. — Поняла. — Рок-н-ролл. — Что? — Погнали, говорю. Вперед и с песней. — С Богом, — прошептала Зоряна, быстро перекрестившись. С учетом массивного пистолета, переложенного для этого в левую руку, выглядело восхитительно. Я кашлянул, не сдержавшись от неожиданности. Меня, подписавшего контракт с архидемоном, думаю, не все высшие силы согласятся поддерживать. По крайней мере, сам я обращаться за помощью в этот верхний план бытия точно не стал бы, учитывая личность своего основного сейчас делового партнера. — Ты что? — удивилась Зоряна. — Не обращай внимания. Ты чудо, — еще раз поцеловал я ее в лоб, для чего пришлось приподняться на носках. — Вперед, вперед! Пока приводили в порядок чувства Зоряны, проводили брифинг и запрашивали помощь небесной кавалерии, потеряли целую минуту. До закрытия территории оставалось три — что, с учетом снайпера, очень печальная история. Входная дверь была распахнута настежь. Я осторожно выглянул — металлическая лестница, узкий бетонный коридор. Никого. Загремели ступеньки под ногами — спускались мы быстро. Если за углом гости, дело дрянь. Но выходить аккуратно не вариант — у нас оставалось меньше трех минут, а оказываться в запретной зоне опасно — я помнил дезориентацию брюнета и крупные капли пота у него на лбу. Пробежав до угла, очень быстро выглянул. Площадка пустая. Путей только два: обежать здание — и налево, пытаясь мимо каркасных низких трибун обогнуть стадион и скрыться в парке. Либо направо, через автобусную стоянку. Через трибуны безопаснее — меньше обзора со стороны школы. Именно поэтому туда и направились японцы. Но у нас сейчас просто нет времени — совсем скоро стадион с парковкой станут запретной зоной. А напролом соваться — приговор. — Зоря. — Да. — Сейчас на счет «три» мы бежим. Так быстро, как ты никогда до этого не бегала. — Поняла. — Если кричу: «Падай!» — ты прыгаешь ногами вперед. Как подкат в футболе. — Подкат… как? «…!» — Прыгаешь ногами вперед, скользя по земле. — Поняла. — Готова? — Да. — Руку. Зоряна послушно протянула руку, и левой я перехватил ее запястье. Главное, когда начну разгоняться, чтобы она успевала перебирать ногами. — Зоря. — Да. Еще раз выглянув из-за угла, я осмотрелся. Внимания на себе не почувствовал, но надеяться на то, что снайпер нас не заметит — глупо. — Я потяну тебя за собой. Главное для тебя — не упасть, не коснуться руками земли. Ноги сами вынесут, просто не мешай стремительному движению, — говоря, я отвел девушку назад, на дистанцию разбега. Вдох. — Раз. Выдох. — Два. Вдох. — Три. Мы побежали, все больше ускоряясь. Из-за угла на просматриваемое место вылетели вихрем, а через десяток метров я уже вновь вошел в низкоранговое скольжение, увлекая за собой Зоряну. Десять, двадцать, тридцать метров — желтые туши трех школьных автобусов все ближе. Не хватило совсем немного — понял я, когда почувствовал цепкое ледяное касание чужого взгляда. Выстрел. — Падай! — за мгновение до него крикнул я. Пуля прошла выше. По асфальту мы проскользили, словно по льду, залетев под автобус и укрывшись за колесом. Мои форменные штаны были плотными, ткань сродни джинсе, даже крепче. Помог и магазин от АК в кармане. Так что на штанине появилось только несколько дыр и модная в моем мире потертость — понемногу окрашивающаяся красным. Зоряна упала, выставив руку с пистолетом — и скользила на четырех точках опоры — рукоять, кеды и моя поддерживающая рука. Как я ни старался удержать девушку, несколько метров она все же катилась в полном контакте с асфальтом. Юбка в скольжении задралась и порвалась, все правое бедро — сплошная красная ссадина в маленьких, набухающих капельках крови, как и запястье с содранной кожей. Больно страшно — из глаз Зоряны моментально покатились крупные слезы. Зато живые. Оба.