Стеша все равно вздрогнула от неожиданности и резко обернулась. В светло-серых глазах смущение: — Прости, не слышала. Проходи. С самым независимым видом, показал на дверцу шкафа: — Да мне, собственно, рубашку забрать только. Ты не против? Она покачала головой и улыбнулась. Выключила фен, выдернула шнур из розетки, ловко намотала длинный провод на ручку. Молодой человек зацепил рубашку, повесил крючок вешалки на указательный палец, чувствуя, как слова перестают складываться в предложения. — У тебя на сегодня планы? — спросил, чтобы хоть что-то сказать. Девушка убрала фен в сумку, посмотрела с удивлением: — А я тебе говорила вчера. Буду оформляться в лицей. На несколько месяцев до ГОСов. Помнишь? Перед этим еще надо забрать документы, отец должен передать через знакомого. Егор виновато стукнул себя по лбу: — Точно, говорила, — на губах застыла загадочная улыбка: — Ты молодец, быстро принимаешь решения. Это означает, что ты решила свои проблемы? Сказал и почувствовал, как холод растекается по груди. Что, если она сейчас скажет «да» и к вечеру исчезнет из его жизни. Теперь уже — он знал — навсегда. Стеша чуть склонила на бок голову, прекрасно понимая, к чему клонит утренний гость: — Это означает ровно то, что означает. Ни граммом больше. Егор понимающе кивнул и торопливо выбрался из одной с ней комнаты, чтобы снова столкнуться в коридоре через пять минут: Стеша пыталась проникнуть в ванную, забрать забытую баночку с тональным кремом. — А ты что, красишься? — Егор изобразил удивление. Они стояли в дверях: он не успел выйти, она не смогла зайти внутрь. — Ну да, — Стеша растерянно на него посмотрела, замерла с бежевой баночкой в руках. Егор изогнул бровь: — Надо же, — протянул. В глазах чертенята любопытно прищурились. — А так-то сходу и не поймешь. Стеша гордо вскинула голову. — Много ты понимаешь! Между прочим, это большое мастерство надо иметь, чтобы сделать мейкап в стиле ню… К Егору медленно возвращалось самообладание: — Чего-чего сделать? В каком стиле? — он расплылся в улыбке. Девушка покосилась на него недоверчиво, но повторила. Егор цокнул языком, вздохнул: — Тёмный я человек, оказывается… Но это, наверно, потому не видно, что я издалека смотрю. А в близи-то оно, конечно, видно… Он лукаво прищурился. В груди стало горячо, предвкушение медленно растекалось к кончикам пальцев. Стеша развернулась к нему, подставила лицо: — На, смотри! Не видно ничего! — она распрямила плечи, закрыла глаза и замерла, чувствуя, как приблизилось его дыхание, обожгло кожу, пощекотало нервы. Мужские ладони тяжело легли на хрупкие плечи, заставив вздрогнуть от неожиданности и распахнуть глаза. Он близко. Так близко, что видно панику в рядах бесенят. Глаза цвета дамасской стали, чуть приоткрытые губы. Взгляд долгий, гипнотизирующий, восторженно-выжидательный. Стеша нервно сглотнула. Прошептала, чтобы уже хоть что-то прошептать: — Ну, как? Видно? — Угу… — Что «угу»? В кухне зашумел чайник, Митя громыхал сковородой, высвобождая ее с нижней полки в шкафу. Егор спохватился, смахивая с лица задумчивость. Резко отстранился, смущенно спрятав руки за спину, шагнул чуть в сторону, откашлялся в кулак. Стеша завороженно за ним наблюдала. — Так что, видно косметику-то? — поинтересовалась с ухмылкой. — Вообще ничего, — с чувством отозвался он. — Я просто в шоке. Стопроцентная маскировка! Нам бы такую на подводную лодку, все враги сдохли бы от зависти. — Вот зараза ты, Данилов! — Она стукнула его по предплечью, едва не выронив при этом баночку с кремом, и захлопнула перед носом дверь в ванную. Егор потёр плечо, посмотрел вслед девушки задумчиво и лукаво: от такого по-домашнему родного «Данилов, ты зараза» повеяло надеждой. * * * 15 апреля, около десяти утра, Санкт-Петербург Стеша набрала номер. — Добрый день. Это дочь Сомова Андрея Ивановича, — представилась. — Хотела забрать у вас документы, которые передал мой отец. Когда я могу это сделать? Она записала адрес, обвела 15:00 в кружок. — Хорошо, я буду без опозданий. Ровно в 14:45 она стояла на проходной престижного бизнес-центра в ожидании отцовского знакомого. Охранник деловито играл в смартфон, изредка поглядывая на лестницу. Заслышав шаги в пустынном коридоре, торопливо спрятал игрушку, уткнулся в разлинованные странички журнала посещений, сделав вид, что нашел там нечто интересное. Стеша подошла к турникету. «Курьером» оказался худощавый мужчина начальственного вида, немолодой и представительный на вид, скорее всего, адвокат или финансовый директор: белоснежный воротничок, аккуратные усики в стиле Эркюля Пуаро. Молча протянул девушке папку через турникет, холодно посмотрел сверху-вниз. Задержав в руках документы поинтересовался: — Мне помнится, дочь Андрея училась на юрфаке, — с едва заметным акцентом поинтересовался он. Взгляд тяжелый, колкий, припечатывал к месту. Девушка поёжилась. — Так и есть. В мае ГОСы. Брови изогнулись понимающе. — В Питере решили карьеру строить? — колкий интерес в глазах. Стеша уклончиво кивнула: — Думаю об этом. Дядька решительно отозвался: — Если надумаете окончательно, позвоните: люди с головой нам нужны. Он протянул бежевую картонку визитки. Стеша бегло взглянула: г-н Якоб Бергер (Jakob Berger), заместитель генерального директора по вопросам арбитражной практики юридическое агентство «Консул». «Везет мне последние дни на иностранцев», — отметила про себя Стеша и направилась к метро. * * * — А не зря ты за ней наблюдать стал, — Лопата процедил сквозь зубы, скалясь вслед удаляющейся по проспекту брюнетке. — Наша краля не так проста, как хочет казаться. Знаешь, с кем сейчас встречалась? — театральная пауза. — С Зиной. По спине Горана пробежал холодок: это соплячка с наивным лицом — его дублер? Зина решил подстраховаться, подсунув к порогу старухи эту овечку? В схему не укладывалась фигура поверенного Дома Романовых, того старика, с которым она вела переговоры вчера. — Она может быть связана с Георгом? — Горан не заметил, как спросил это вслух, чертыхнулся. Голос Лопаты стал ледяным: