– Я – мать этого мира. – Громче. – Я – МАТЬ ЭТОГО МИРА! За соседним столиком засмеялись мужчины, но Кларисса даже не удостоила их взглядом. – Все начинается с осознания этого краеугольного факта. Не что-то такое в космосе взорвалось и куда-то летит. Нет. Ты – мать этого мира. Full stop[19]. – Но если все вокруг симуляция, – начала Таня, – то… – Мы не физики-теоретики, подруга, – перебила ее Кларисса. – Мы охотницы. Мы вооружаемся теми мыслями, которые дают нам власть и могущество, и отбрасываем все остальные. – Но как? – спросила Таня. – Как можно оставить одну мысль, а другую отбросить? – Думай так. Симуляция – это просто человеческая концепция. Такая же, как все прошлые – ограниченная и несовершенная модель мироздания, возникающая на время в человеческом сознании. Человеческое сознание зарождается в твоей матке. И все. Не давай своей мысли уходить далеко от этих безусловностей, иначе ты не сможешь оседлать силу. – Ага… Но так передергивать мысли, наверно, нечестно? – С кем ты собираешься быть честной? С патриархией? А когда она была честна с тобой? Таня рефлекторно сжала край скатерти в кулаке. – Ай… Теперь, кажется, понимаю. – Сейчас проверим. Ну-ка, скажи, откуда берется пространство? Таня наморщила губы. – Пространство? Как откуда… Оно ведь… Гм… Оно просто есть. Разве не так? Кларисса вздохнула. – Таня, ты не должна думать. Ты должна интуитивно знать. Что такое концепция пространства? Она опять провела ладонью по светлому ежику. – А-а-а, – протянула Таня, – ну да же. Человеческая идея, мысль? – Вот именно. Где возникает мысль? – В мозгу… И так далее. Ну да, да… Вот теперь я правда поняла. Кларисса поглядела Тане в глаза. – Если ты правда поняла, подруга, – сказала она, – ты поняла все. Только понимать надо не головой. – А чем? – спросила Таня. – …? И она дернула подбородком вниз. – Именно, – ответила Кларисса. – Теперь вспомни, что я говорила про модели мироздания. Чем они отличаются друг от друга? – Так… – Таня сощурилась, вспоминая. – Они позволяют по-разному видеть мир? – А еще? – И по-разному на него влиять. Да? – Совершенно верно, – ответила Кларисса. – Сейчас я опишу тебе еще одну модель мироздания, очень и очень древнюю. Она может показаться тебе смешной и архаичной, но поверь – опираясь на нее, можно влиять на реальность с таким же успехом, с каким это делает сегодня Илон Маск. Слушай меня внимательно. И не только ушами. Таня вся подобралась. – Несколько тысяч лет назад мезоамериканские женщины, жившие в условиях матриархата и свободы, отчетливо установили, что весь мир появляется из женской вагины. Они не спорили по этому поводу с мужчинами. Они это знали – и держались за свое знание как за оружие. Таня благодарно кивнула. Теперь она действительно понимала, о чем речь. – Они верили, что женская вагина создает не только пространство, но и время. Насчет пространства я уже объяснила. Насчет времени это понять чуть сложнее, потому что никто толком не знает, что такое время и как именно оно действует. Этого не понимают даже современные физики. Но охотницы древней Мезоамерики преодолели эту преграду. Они постигли, что время возникает из наших месячных. – Из месячных? – переспросила Таня недоверчиво. – Но… Ведь у женщин они происходят с разным интервалом. – Нас почти четыре миллиарда, – ответила Кларисса. – Базовую скорость времени задает среднее значение всех месячных циклов. Некоторые из нас тянут веревку смерти сильнее, некоторые слабее, вот и все. – Веревку смерти? – Скоро мы до нее дойдем, – сказала Кларисса. – Слушай внимательно и не отвлекайся. Охотницы древности считали женское тело сакральным. Они видели в нем микрокосм, отражающий большой космос. Им не пришло бы в голову назвать порождающий Вселенную орган «киской». Слово «pussy» – на самом деле один из самых оскорбительных и мерзких ярлыков, выдуманных патриархией. Этот термин низводит женщину до роли домашнего животного, подчеркивая ее подчиненную и зависимую функцию. Киску ведь можно погладить, а можно и пнуть ногой. – А почему тогда ты говоришь про «pussyhook»? Кларисса невесело усмехнулась. – Мы пользуемся этим словом с известной иронией. Даже, если хочешь, сарказмом – вот как афроамериканцы называют друг друга расистским термином «ниггер». Таковы условия, в которых нам приходится бороться и жить. Но со временем это изменится. Охотницы древности точно не позволили бы говорить с собой на таком языке. – А как они называли… Ну, ее? – Они называли вагину колодцем жизни. Согласись, что это название куда точнее. – Да, – ответила Таня. – Конечно. – Теперь скажи, что проходит через обычный колодец? – Веревка, – сказала Таня, – я уже поняла. Но почему это веревка смерти? – Жизнь и смерть неотделимы друг от друга. Где одно, там и другое. Сейчас я объясню, как древние охотницы представляли себе мир. А потом добавлю свой комментарий. Смотри… Кларисса поднесла два шоколадных пальца к своей чашке, взялась за нитку от пакетика с чаем и потянула ее вверх. Сначала над чашкой распрямилась нить, а затем из ярко-зеленой жидкости вылез шелковый мешочек с чаем. Почему-то Тане показалось, что это похоже на аборт. – Охотницы верили, что через каждый колодец жизни проходит веревка смерти. Вместе они создают баланс живого и мертвого. Пройдя через женскую матку, веревка смерти уходит к центру Земли, где живет Священная игуана. Игуана тянет веревку к себе. К Священной игуане сходятся все веревки всех женщин. Думай о ней как о такой мировой паучихе наоборот. – В каком смысле наоборот? – В том, что она не испускает из себя паутину, а втягивает. – А почему такое мрачное название? – спросила Таня. – Почему смерть? – К веревкам смерти привязаны обсидиановые крючья, которые каждый месяц разрывают женскую матку, чтобы кровь лилась к центру Земли. Игуана питается женской кровью. Но когда в женском теле возникает новая жизнь, Священная игуана на время перестает тянуть веревку смерти к себе, чтобы жизнь могла развиться, оформиться и появиться на свет. Потом игуана опять начинает тянуть веревку, и женская кровь льется на землю снова… – Мрачно, – сказала Таня. – Но похоже. А что такое игуана? – Это американская ящерица. Я тебе покажу фото. – И что дальше? – спросила Таня. – Осознав, какая могучая космическая сила проходит через их тела, охотницы древности задумались – а нельзя ли получить власть над этой силой? Они принимали пейотль и аяхуаску, путешествовали к центру Земли и общались со Священной игуаной. Некоторым охотницам удавалось убедить игуану отпустить проходящую через них веревку. В те времена это было проще – охотница могла возместить свою кровь мужской. Жертвоприношения мужчин на древних пирамидах происходили именно по этой причине. – А как охотницы узнавали, отпустила их игуана или нет? – Если игуана отпускала охотницу, месячные у нее прекращались. – Совсем прекращались? – В те времена да. Но в наше время это происходит только с самыми сильными охотницами. У большинства циклы начинаются снова через месяц, два или три. Старые охотницы говорят, причина в том, что мы больше не можем замещать свою кровь мужской. Пока что, во всяком случае. Поэтому мы должны выплачивать свой долг игуане даже после того, как она нас отпускает. – А какая тогда разница, отпустила игуана или нет? – Большая. Если игуана тебя отпустила, веревка смерти оказывается в твоих руках. Таня усмехнулась. – И что с ней делать? Белье сушить? – Нет, не белье, – спокойно ответила Кларисса. – Получив власть над веревкой смерти, охотница обретает великую силу. Она становится игуаной сама. – Что, превращается в ящерицу? – Нет, – улыбнулась Кларисса. – Она становится игуаной в переносном символическом смысле. Вот как король Ваканды называется черной пантерой. Или как нативные американцы считали себя орлами, бизонами или речной форелью. Ты понимаешь, что означает стать игуаной? Таня отрицательно помотала головой.