Она посмотрела на себя в зеркало. Подводка для глаз размазалась, поэтому она смочила палец и провела им под глазами, наклоняясь ближе к зеркалу, чтобы смыть грязь из уголков. Легкое движение в краю зеркала заставило ее резко повернуться. Вайолет стояла, прислонившись к дверце кабинки. – Знаешь, тебе следует лучше заботиться о своей коже, – сказала она. – Привет, Вайолет, – сказала Кэти ровным голосом. – Ты как? Вайолет покачала головой тем плавным движением, от которого у Кэти заболела голова. – Почему ты сбежала? – Ты давно умеешь это делать? Вайолет на мгновение смутилась, а затем захихикала. – Впервые попробовала. Здорово получи-лось, да? – Не очень, – сказала Кэти. Вайолет вглядывалась в собственное отражение и, похоже, не слушала. – Нельзя так делать, нельзя лишать человека его воли, – сказала Кэти, пытаясь поймать взгляд Вайолет в зеркале. – Я думала, что помогаю. Твоему молодому человеку он не нравится. Думала, что порадую его. – Она пренебрежительно посмотрела на Кэти. – А ты, кажется, не пытаешься. – У меня нет молодого человека, – сказала Кэти. – Не будешь осторожна, потеряешь. – Вайолет отвернулась от зеркала. – Ты слишком резко с ним разговариваешь. Я видела – он такой сердитый. – Ты за нами следила? – Не серди его, – сказала Вайолет. Тело ее завибрировало. Воздух заколыхался, словно марево, голос взлетел. – Мужчинам это не нравится. – Ладно, ладно. – Кэти подняла руки. – Макс в порядке. У нас все в порядке. – В своем желании успокоить Вайолет Кэти на мгновение забыла, что не была с Максом, что все это фантазия скучающего призрака. – И ты ошибаешься – мы не вместе. Вайолет снова покачала головой. – Ну, это еще хуже. Вы должны быть вместе. – Я так не думаю, – не согласилась Кэти, с облегчением заметив, что Вайолет перестала вибрировать. – Но он симпатичный, – сказала Вайолет. – Он мошенник. Вайолет поджала губы. – Ты сама не понимаешь, как тебе повезло. – С чем повезло? Что мужчина проявил ко мне интерес? Ох, перестань… – Дело не в этом, – отмахнулась Вайолет. Тобой заинтересовался интересный мужчина. Такое случается гораздо реже. И возразить-то нечего, подумала Кэти. В этом пункте Вайолет была права. – И у него есть машина. – Вайолет поморщилась. – Она не очень чистая, но в твоем положении разборчивым быть нельзя. – Что ты имеешь в виду? – Ну… – Вайолет склонила голову набок, – время-то идет. – Мне двадцать один. – Вот именно, – сказала Вайолет и разгладила платье. – Мне так надоело это платье, ты даже не представляешь. Ни макияж сменить не могу, ни духами побрызгаться. С ума сойти. – Брызгаться необязательно, – сказала Кэти. – От тебя пахнет «Шанелью № 5». Вот откуда я знаю, что ты рядом, даже когда пытаешься остаться незамеченной. – О… – огорчилась Вайолет. Уголки ее губ поползли вниз. Какая досада! Быть предсказуемым так скучно. – И думаю, ты права, и здесь есть другой дух, потому что я постоянно чувствую запах трубочного дыма, а в отеле курить не позволяется. Вайолет состроила гримасу. – Бедняжка. Терпеть не могу трубки. Кэти отправилась искать Макса и нашла в декоративном саду, где он расхаживал взад и вперед по гравийной дорожке и бормотал что-то себе под нос. – Кто-то однажды сказал мне, что это первый признак безумия, – сказала Кэти. Он бросил на нее косой взгляд. – Что тебе нужно? – Хочу прояснить ситуацию. Я не работаю с Бартоном, не хожу к нему за автографом или чем-то еще, из-за чего ты так расстроился. Считаю, что он подонок. Макс остановился. – Тогда зачем ты к нему приходила? – Ты ведь знаешь, что я разговаривала с призраком по имени Вайолет? В конце выступления она вроде как вошла в Бартона. – Ты про танец толстяка? – уточнил Макс. – Я-то подумал, что там другое. Хорошим актером его не назовешь, и с глазами у меня порядок. В общем, я решил, что дело в освещении. – Освещение ни при чем. – Ты серьезно? – Макс посмотрел так пристально, что ей стало не по себе. Потом сказал: – Я посмотрел тот фильм. Харви. – Только не говори, если тебе это не понравилось. Упадешь в моих глазах. – Понравилось. И навело на кое-какие мысли. – Осторожнее. Это может быть опасно. – Тот парень, Дауд, он придумал это, чтобы не бояться смотреть в лицо миру. Что-то вроде одеяла, под которое можно спрятаться. Любимая игрушка. Но вместо того чтобы вырасти и забыть, он хранит выдумку, ставшую для него чертой личности, как нечто реальное. – Не уверена, что… – Я к тому, что необязательно видеть привидения, чтобы стать интересным. Ты и без этого интересна. Мне. – Спасибо, – сказала Кэти. – Но ты промахнулся, и дальше тебе будет трудно. – Я серьезно. – Макс сделал шаг вперед. – Ты веселая, умная, красивая и не такая, как все. – Спасибо. – Слегка растерявшись, Кэти потянулась к ожерелью и провела большим пальцем по шармам. Макс взял ее за руку. – Ты всегда тянешься к ним, когда нервничаешь. Кэти почувствовала, как потеплело лицо. – Я не нервничаю. – Она смутилась из-за того, что так легко выдала себя, и разволновалась – оказывается, Макс наблюдал за ней достаточно внимательно, чтобы заметить эту ее привычку. К тому же он касался кончиками пальцев ее ключицы, и из-за этого мысли у нее путались. Он улыбнулся, игнорируя очевидную ложь. – Кстати, мне нравится. – Он разжал пальцы и посмотрел на ее ожерелье. – Когда увидел это на тебе в первый раз, подумал, может быть, ты тоже играешь. Кэти нахмурилась. Она сделала ожерелье много лет назад, воспользовавшись запасами Гвен, и сама не знала, почему выбрала игральную кость, серебряное перо или крошечный револьвер. Так или иначе, ей всегда нравилось его носить. – А знаешь, револьвер и кости – это же настоящий Вегас. – Смерть, шанс и надежда, – фыркнула Кэти. Вот уж точно, Треклятый Вегас. Улыбка Макса растянулась едва ли не от уха до уха. – Вот видишь. Ты всегда говоришь то, чего я не ожидаю. Ты саркастична и немного грубовата, но у тебя доброе сердце. – Он подошел ближе. – По-настоящему доброе сердце. – Ты меня почти не знаешь. – Кэти изо всех сил старалась не поддаваться на лесть. Макс – мошенник. Профессиональный лжец. Умелый соблазнитель, и она будет дурой, если попадется на этот крючок. Скорее всего, он разговаривает с ней только потому, что хочет вернуть часы.