Шериф остановился и посмотрел на Ланса со смесью раздражения и замешательства. – К чему вы это? – Тот парень очень похож на Эвана, и убит он в точности как Пол, – заметил Ланс. – Не совсем так. И вообще, может, не будем проводить никаких параллелей, пока опознание не закончено? – предложил он и торопливо направился в зал. Войдя в комнату, он поспешил к Тине, старательно избегая зрительного контакта с Морган. – Миссис Нокс, – начал он, остановившись рядом. – Мне очень жаль, что вам пришлось пройти через такое. Если б я мог, я бы, конечно, этого не допустил. Она подняла на него раскрасневшиеся, усталые глаза. – Я знаю. Но что теперь? Неужели поиски Эвана прекращены? – Ни в коем случае, мэм. Мы бросили на них все силы, – сообщил он и посмотрел на часы. – Я прошу вас проехать со мной в участок и ответить на несколько вопросов. Я только что получил кое-какие сведения, которые хотелось обсудить с вами до пресс-конференции, запланированной на завтрашнее утро. Ланс выразительно посмотрел на Морган. Та подозрительно вскинула брови, почуяв неладное. – Мы отвезем ее в участок, – вызвалась Морган. – О, это ни к чему, – отозвался шериф, смерив ее взглядом. – Я ведь и сам еду прямиком туда. Но Морган явно не собиралась отступать. В конце концов, полиция не имела никакого права опрашивать людей насильно. – Нет, я настаиваю. Миссис Нокс имеет право на допрос в присутствии адвоката. Шериф раздраженно стиснул зубы. – Она ведь не под арестом. Мы просто хотим с ней поговорить. – Стало быть, все подозрения с нее сняты? – уточнила Морган, но вместо утвердительного «да» услышала лишь уклончивое: – Мы проверили и выяснили, что она и впрямь работала до часа ночи. Морган вскочила. – Мы с Лансом отвезем миссис Нокс в участок. Шериф явно что-то задумал. Ланс чувствовал это. Но что? Глава десятая Эван дернулся. Вспышка боли вывела его из забытья. Сердце громко стучало в ушах. Он попытался крикнуть, но в горле так пересохло, что получился лишь сдавленный стон. Он с трудом разлепил слипшиеся веки. В глаза тут же болезненно ударил солнечный свет, подернувшийся полупрозрачной дымкой. Его била дрожь, а в руке пульсировала боль. В пустом желудке разыгралась нешуточная буря. Он закрыл глаза, сглотнул и стал ждать, пока тошнота отступит. Когда его наконец перестало мутить, он снова открыл глаза и огляделся. Оказалось, что лежит он на дне каноэ. По пасмурному небу невозможно было понять, какое сейчас время суток. Дно покрывал слой воды высотой в несколько сантиметров. Джинсы и кроссовки насквозь промокли. Футболки на нем не было – он обвязал ею руку, чтобы остановить кровь. На него вдруг нахлынули воспоминания о ночном побеге, а вместе с ними – водоворот картинок и ощущений. Казалось, он переживает все заново, с самого начала. Усилием воли он остановил этот безумный поток. Пол мертв. Ему вспомнился его пустой взгляд в потолок. Глаза, в которых погасла всякая жизнь. А потом вспомнились последние слова, которые Пол от него услышал: «Как же жаль, что ты женился на моей маме!». Их уже не возьмешь назад, как бы сильно ни хотелось, даже если это неправда. Эвану было безумно стыдно, что они вообще сорвались у него с языка. Общение с Кирком явно не шло ему на пользу – он становился все больше похож на отца, точно мразотством и впрямь можно было заразиться. Живот опять скрутило, а ко всем бедам добавилось головокружение. На глаза навернулись слезы, но Эван сдержал их. Ни в коем случае нельзя раскисать, иначе он просто не выживет. Впрочем, не то чтобы ему сейчас этого хотелось. Заслуживает ли он жизни? Он отмахнулся от воспоминаний. Горячая, пульсирующая боль вернула его в настоящее. Ночь выдалась на редкость холодной, но утреннее солнце потихоньку согревало воздух – и Эвана. Он был сильно обезвожен, и надо было срочно что-то делать с рукой – повязки из футболки явно недостаточно. Каноэ задрожало, не на шутку его напугав. Он поднял голову и выглянул за борт. Оказалось, что лодка дрейфует посреди какого-то водоема – то ли реки, то ли большого ручья. Эван решил, что это Оленья река. Из воды выглядывали большие камни, и коричневая вода вокруг них пузырилась и пенилась. Где же он? Видимо, беспощадная ночная гроза унесла его за пределы озера, но куда именно увлекли его воды, он не понимал. Припомнив проливной дождь, гром и ослепительные вспышки молнии, Эван вообще удивился, что остался в живых. Что-то стремительно пролетело мимо него, и он испуганно замер. Оказалось, это стрекоза пронеслась мимо его лица и застыла над водой неподалеку от каноэ. Она смерила Эвана взглядом своих выпуклых глаз и упорхнула прочь. И ему тоже лучше двигаться дальше. Он сел. Вдоль берега непроглядной стеной тянулся лес, а сама река заметно вышла из берегов после ливня. Воды неслись удивительно быстро – никогда еще Эван не видел в местных водоемах ничего подобного. Если он и впрямь плыл по Оленьей реке, в окрестностях которой они с Полом ночевали во время вылазок на природу, сегодня она выглядела совсем не так, как несколько недель назад. Его каноэ покачивалось на воде в окружении сломанных веток, среди которых было даже маленькое деревце, которое принесло течением. Эван потянулся к сломанному веслу, лежащему в луже на самом дне каноэ, взял его и потыкал им в ветки, отрезавшие ему путь. Каноэ закачалось, но преграда осталась на месте. Тогда он разворошил мелкие веточки и прочий легкий мусор кончиком весла – сделать это одной рукой было не так-то просто, но он справился. Под ними обнаружилась мощная ветка, а еще ниже – огромный камень, блестящий от влаги. Сосредоточенно работая веслом, Эван сдвинул-таки лодку с места. Металлическое дно заскрежетало, налетев на острые камни. После непродолжительной качки и тряски лодка наконец преодолела затор. Течение усилилось. Эван старательно греб к берегу. Палящее солнце только усиливало его жажду. Ему отчаянно хотелось поскорее отыскать питьевую воду. Но у реки были свои планы. Каноэ резко наклонилось вперед, рванулось к центру водоема, а река неожиданно изогнулась. Впереди показались огромные валуны, вокруг которых пенилась вода, и у Эвана во рту пересохло еще сильнее. Каноэ попало в водоворот, затряслось и едва не перевернулось. Эван схватился за борта, надеясь вернуть лодке равновесие, но тщетно. Недаром каноэ, в отличие от каяка, создано для мирных вод, а вовсе не для таких вот бурливых потоков. Он вскинул весло, надеясь зацепиться за ветку одного из деревьев, растущих у самого берега. Ему это удалось, но в следующий миг течение буквально выбило весло у него из рук. Теперь грести было нечем, и он снова вцепился в борта. Лодку подхватил небольшой водопад и швырнул вперед, на глубину. Каноэ накренилось, и Эван перелетел через край. Вода – а после долгого нахождения под жарким солнцем она показалась прямо-таки ледяной, – сомкнулась у него над головой. Он начал барахтаться, то и дело натыкаясь на камни и мусор, и наконец вынырнул на поверхность, судорожно дыша, откашливаясь и отплевываясь от речной грязи. Течение понесло его дальше. На миг он ушел под воду, а потом налетел на большой камень. Удар пришелся как раз на больную руку, и в ней полыхнула боль. Эван снова вынырнул на поверхность и сделал вдох – такой глубокий, что воздух обжег легкие. Но воды вновь поглотили и закружили его, и вскоре он уже перестал понимать, где дно, а где – небо. Он безвольно плыл по илистой реке, раздумывая, что будет, если он совсем перестанет сопротивляться и сдастся на милость стихии. Быть может, тогда боль, наконец, угаснет? Окончательно потерявшись в пространстве, Эван открыл глаза, пытаясь увидеть солнечный свет, который и выведет его на поверхность. Но кругом была одна лишь непроглядная тьма. Глава одиннадцатая Морган сидела на пассажирском кресле, а в голове у нее носились беспокойные мысли. В том факте, что шериф попросил Тину проехать с ним в участок для разговора, не было ничего тревожного, вот только Колгейт явно затеял какую-то игру и многого не договаривал. От него так и веяло враждебностью, точно горячим, сухим ветром, который часто можно почувствовать перед сильной грозой. Ланс, сидящий за рулем, тоже был заметно напряжен. Он и сам чуял неладное. Тина откинулась на спинку кресла, сдирая с пальца очередной заусенец. Как это, должно быть, страшно – не знать, жив ли твой ребенок… Как такое вообще вынести? Морган даже вообразить себя в такой ситуации не могла – ее тут же накрывало волной паники. Они припарковались у полицейского участка и зашли в здание. Шериф встретил их в коридоре и проводил в переговорную, в которой стоял деревянный стол, окруженный обитыми тканью креслами, похожими на офисные. Шериф указал на столик поменьше, стоявший в углу. На нем возвышалась кофемашина. – Угощайтесь кофе, если хотите. Я скоро вернусь. Тина села за стол, лицом к двери. Ланс от кофе отказался. Морган направилась к машине и наполнила два пластиковых стаканчика. Один из них она поставила на стол перед Тиной. Она обхватила его руками, но к содержимому не притронулась. После поездки в морг ее настрой заметно изменился. На смену отчаянию пришла уверенность. Потрясение, которое она испытала, узнав о смерти Пола и об исчезновении Эвана, прошло. И теперь она производила впечатление человека, готового к самым активным действиям. Морган села рядом с Тиной, а Ланс – напротив. В комнату вошел шериф с папкой документов подмышкой. Тина остановила взгляд опухших глаз на папке. – Вы нашли моего сына? – Пока нет, – ответил шериф, сев во главе стола. – Но его разыскивают десятки полицейских. Кинологи с собакой прочесывают лес, береговую линию и окрестности Оленьего озера. Если Эван где-то поблизости, собака непременно возьмет его след. Когда речь заходит о поисках пропавших, одна хорошая собака стоит сотни людей. О ходе поисков нам докладывают в реальном времени. И самое лучшее, что вы сейчас можете сделать, – это дать нам побольше информации, – сказал шериф и сжал губы. – Мы поговорили со всеми приятелями Эвана, список которых вы нам предоставили, – продолжил он, достав бумаги из папки. – Они все заявляют, что не видели его в день исчезновения и не знают, где его искать. Морган подумала, что это еще ничего не значит. Шестнадцатилетние подростки как никто другой умеют скрывать тайны от взрослых. Шериф откинулся на спинку кресла, и она тихонько скрипнула. – В настоящий момент мы полагаем, что исчезновение Эвана и убийство Пола связаны, – продолжил он. Связаны. Какой интересный подбор слова. Ланс склонил голову набок, скептически вскинув бровь. В выражении его лица явственно читалось насмешливое: «Да что ты говоришь!». Морган тайком пнула его по ноге и строго на него посмотрела, точно командуя: «А ну поостынь!». Ланс в принципе не мог похвастать кротким нравом, но сейчас, учитывая, как близко он общался с Эваном, риск потерять всякую терпимость к полной чуши возрастал вдвое. – Эксперты нашли на месте преступления что-нибудь значимое? – поинтересовался Ланс, облокотившись на стол с деланной беспечностью. Но взгляд выдавал всю его сосредоточенность и напряжение.