Она пообещала, что Николь уйдет, когда пожелает. Маркиз де Мортемар найдет ее и прикончит, он сможет, ему хватит сил. Если бы не она, я бы уже была мертва. – Ты – колдунья! – сердито воскликнула Николь, пытаясь убедить саму себя. Старуха оскалилась шире: – Это уж как тебе будет угодно, лягушоночек. – Ты выбралась из гроба! – жалобно сказала Николь. – Из могилы, – поправила колдунья. – Неплохо вышло, э? Малость разукрасила себя землей, как услышала конское ржание. А потом увидала тебя и решила, что не повредит напустить страху на этих дурней. – Ты ведь не знала, зачем они преследуют меня. – Не знала, – кивнула старуха. – Считай, что они пришлись мне не по душе. – Потому что зашли на твое кладбище? – Может и так. А может, мне не по нраву, когда дюжина вооруженных мужиков пытается расправиться с одной маленькой дурочкой. – Ты… ты… Ты глумишься над мертвыми! Усмешка исчезла с лица старухи. Она прищурилась. – И что же, по-твоему, я с ними делаю? – Ты достаешь из гробов истлевшие кости и пускаешь их на отвар, – отчеканила Николь. – Ох, и крепкий же, должно быть, получается бульончик! – ведьма потерла руки. – Хотя от курицы было бы больше проку, и не нужно возиться в земле. Что еще? – Ты отрезаешь у них волосы и плетешь сети для снов, – чуть менее уверенно сказала Николь. – Тоже неплохо, – согласилась старуха. – Плести сети из волос – мое любимое занятие. Не сгодятся для кошмаров, так подойдут для плотвы. И это все? Не может быть. Выкладывай. Девочка замялась. Как же трудно говорить, когда колдунья сидит всего в одном шаге от тебя! И не потому, что страшно. Но эти жуткие ведьминские тайны при дневном свете кажутся отчего-то… Глупыми. Как не раз говорил вредный лекарь Венсан Бонне. – Еще ты вынимаешь кишки из их чрева, – тихо проговорила Николь, – и раскладываешь вокруг нор цвергов, набив их любимым лакомством, жареными птичьими горлышками. – Это зачем же? – удивилась старуха. – Жареные птичьи горлышки я бы охотно съела и сама. – Карлики выползают на запах, забираются в них и не могут выпутаться. Они умеют распутывать все на свете узлы, кроме тех, что связаны из человеческих кишок. – Ах, вон оно как! – в голосе ведьмы звучал неподдельный интерес. – И что же я с цвергами делаю потом? – Ты вешаешь их под потолком… – Зачем? – Они там чахнут и сохнут. – А высохших карликов я измельчаю и добавляю в чай, – догадалась старуха. Николь покраснела. – Н-н-нет. Ты ждешь, когда они ослабеют настолько, что будут не в силах сложить знак защиты. И тогда ты можешь состричь шерсть с их ушей и пустить по ветру. Пряди из ушей цвергов всегда летят туда, где они зарыли сокровища. Старуха почесала нос. – Заковыристо. Но, знаешь, я бы предпочла хорошую заварку. Она поднялась и ушла за дом. Растерянная Николь осталась сидеть на крыльце, не чувствуя тепла солнечных лучей. Ведьма вернулась очень скоро. Через ее запястье были переброшены связанные пучки подсохшей травы с разлапистыми листьями. – Это – Евина ладонь. – Она бросила на колени девочке одну связку. – Достать ее нелегко. Любит ямы и тенистые овраги, а цветет всего неделю в году. Николь смотрела на пожухлые листья, пытаясь понять, где она уже их видела. – Щепотку высушенных цветков этой травы можно обменять на превосходную лошадь. Евина ладонь облегчает мучения рожениц. Николь покрутила в пальцах стебель и вдруг заметила в розетке листьев один-единственный маленький сиреневый цветок с пятью лепестками. Николь поднесла его к лицу – и с отвращением отдернула руку. Запах тлена! Удушливый, приторный, тяжелый аромат, от которого к горлу подкатила тошнота. Этот запах в один миг перенес Николь назад, в размокшую под дождем яму. Она вновь увидела черное, отяжелевшее брюхо неба, край покосившегося надгробия и хищные лапы, тянущиеся к ней из земли. Это было растение! Всего лишь трава, облюбовавшая кладбище. И пахло не мертвечиной, а цветками, за щепотку которых можно получить хорошую лошадь. Вот что ведьма делала в могиле! – Что-то ты притихла, – заметила старуха. – Ну, расскажи мне еще что-нибудь. Обещаю, я не стану подвешивать тебя к потолку, как несчастных карликов. У тебя и с ушей-то нечего состричь. Николь до онемения стиснула пальцы. Поможешь ведьме – поможешь дьяволу. Она с детства знала, что нечистый искушает род людской на каждом шагу. Вот и сейчас он пытается свернуть Николь с пути истинного: подстроил все так, что старуха сохранила ей жизнь. Расстроить его козни несложно. Сделай так, чтобы ведьма попалась Жану Лорану де Мортемару, и душа твоя спасется, Птичка-Николь. Всего лишь заплати неблагодарностью в ответ на добро. Это совсем немного. Тебе даже не придется ничего делать. Только промолчать. – Ты, никак, побледнела, лягушоночек, – ведьма присмотрелась к ней и перехватила повыше локтя. – Поднимайся! Николь вскинула на ведьму потемневшие глаза. – Маркиз де Мортемар охотился на меня, потому что я украла то, что ему принадлежит, – сказала она. – Мортемар истребляет ведьм, от него не спаслась ни одна. Теперь он наверняка ищет и тебя тоже. И хотя писклявый голосок в ее голове вопил, что она будет гореть в аду до Страшного суда, девочка твердо добавила: – Тебе нужно уходить отсюда. Глава 12 Венсан спускался все ниже и ниже: коридор вел под уклон. От каменных стен тянуло холодом, но снизу его временами обдавало потоком теплого воздуха, словно там, в чреве старого холма, затаился и жарко дышал дракон. Лекарь поймал за руку раскрасневшуюся девчушку, несущуюся мимо: – Гд

Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь.