– Все прочь, – сухим негромким голосом приказал граф. Комната опустела. Возле тела, кроме Венсана, остались только сам Гуго и Пьер Рю, начальник охраны замка Вержи – могучий мужчина лет сорока, прозванный Медведем за силу и хитрость. – Проверь, точно ли она мертва, – приказал Гуго. Бонне вопросительно взглянул на него. Не нужно было обладать особыми познаниями, чтобы понять, что перед ними труп. – Проверь, – повторил граф и отошел к открытому окну. Насторожившийся лекарь протянул руку к покрывалу, укутывавшему Элен до подбородка. Отдернул его – и вновь не удержался от возгласа. – Я выразился еще крепче, когда увидел ее, – негромко проворчал Пьер-Медведь и отвернулся. На Элен была шелковая туника, оставлявшая открытыми лишь руки и шею. Но, глядя на синюшные пятна величиной с монету, покрывавшие ее кожу, Бонне не сомневался, что все тело девушки усыпано ими. – Случается, люди умирают и их хоронят, – сказал Гуго, – но это не смерть, а лишь необычайно крепкий сон. Тебе об этом должно быть известно. Венсан молча кивнул. – Убедись, что моя дочь мертва, а не одурманена. Ты понял меня? – Да, ваша милость. Он проделал все, что требовалось в подобных случаях. Послушал сердце. Поднес зеркальце к похолодевшим губам. Распорядился, чтобы из его дома принесли арабскую соль, и долго держал пузырек у носа Элен. Наконец, с молчаливого согласия графа применил последний способ, хоть и древний, но действенный: прижал к пятке девушки раскаленную кочергу. Все было напрасно. Они могли жечь неподвижное тело хоть до Страшного суда: Элен ничто не вернуло бы к жизни. – Ваша милость, она мертва. Точно мертва. Граф открыл шире окно, чтобы выветрился отвратительный запах горелого мяса. Пьер-Медведь бережно прикрыл лицо покойницы. – Надеюсь, ее привезут живой, – вполголоса сказал он. – Кого? – так же тихо спросил Бонне. – Эту девку, Николь Огюстен. – Служанку? При чем здесь она? – А, так вы ничего не знаете! Это ее рук дело. Венсан Бонне давно научился не меняться в лице, что бы ни видели его глаза и ни слышали уши. Но в эту минуту невозмутимость далась ему с большим трудом. – Откуда известно? – ровным голосом спросил он. – В ее комнате нашли флакон из-под яда и еще кое-что. Подсунула отраву и сбежала. Колдовское зелье, дьявол его возьми! – Пьер сложил три пальца левой руки, плюнул на щепоть и прочертил крест в воздухе. – Флакон из-под яда… – Венсан пытался собраться с мыслями. – Пустой. – Зачем ей травить свою госпожу? Пьер удивленно взглянул на него голубыми глазами – такими ясными, что закрадывалось сомнение в его чистосердечии. – Кому же еще, мой дорогой Бонне? – И где она сейчас? – Уже здесь, – холодно сказал Гуго де Вержи. Венсан посмотрел на него. Граф стоял, вцепившись в подоконник, и не сводил глаз с отряда, въезжавшего в ворота замка. Когда послышался скрежет опускающейся решетки, он быстро вышел из комнаты. Лекарю почудилось, будто граф, проходя мимо него, по-волчьи щелкнул зубами. Они с начальником охраны остались одни. – Дьявольщина! – рассерженно проворчал Медведь, сбрасывая маску глубокой скорби. – До чего не вовремя. Похороны, траур… Графу долго еще будет не до сделки с Мортемаром. Он вразвалку прошелся по комнате, кажется, совершенно забыв о существовании лекаря. Венсан Бонне ждал, не донесется ли со двора крик. Но снаружи было тихо. – Месье Рю, нельзя ли взглянуть, что нашли в комнате у горничной? Проницательный взгляд Медведя заставил Бонне вспомнить, за что начальника охраны наградили этим прозвищем. Пьер мог казаться неуклюжим и даже туповатым, но при необходимости соображал очень быстро. В его глазах застыл вопрос. – Меня учили разбираться в ядах, – пояснил Венсан. – Возможно, я смогу узнать отраву. Пьер Рю пожал плечами: – Какой сейчас в этом прок? Девица умерла. Вы сами сказали, что ее не вернешь. – Вы правы. Проку никакого. – Тогда зачем? – Любопытство, – кратко отозвался лекарь. Пьер хмыкнул и неожиданно кивнул, словно признавая за Венсаном это право: – Понимаю… Что ж, смотрите. Он расстегнул поясную сумку и вытащил стеклянный флакон высотой с ладонь, узкое горлышко которого было заткнуто стеклянной же пробкой. На лице Бонне не дрогнул ни один мускул. Он смотрел на флакон безразлично, и лишь несколько мгновений спустя спохватился и добавил во взгляд каплю заинтересованности. В конце концов, он сам признался, что ему любопытно. Будет странно, если он не проявит ни малейшего интереса. – Позвольте поближе? Пьер сунул ему пузырек. – Что-нибудь чуете, а, Бонне? Делая вид, что рассматривает остатки содержимого, растекшегося по стенкам, лекарь нахмурил брови. Нужно выиграть хотя бы немного времени. Опасно недооценивать Медведя: стоит Пьеру что-то заподозрить, и Венсан окончит свои дни на виселице. Он медленно покачал головой. Для убедительности и впрямь принюхался к пробке. Слабый запах тины заставил его задержать дыхание. – Девчонка побывала в Черном лесу, – задумчиво протянул Пьер, не отрывая глаз от флакона в его руке. – Возможно, сама ведьма замыслила извести семейство графа и для этого воспользовалась ее помощью. Теперь настал черед Венсана внимательно смотреть на начальника охраны. Уж не издевается ли он? Или и впрямь верит во всю эту чепуху насчет ведьмы? Но разве поймешь что-нибудь по непроницаемому лицу Пьера Рю! Венсан решил рискнуть. Если Медведю что-то известно и он пытается вывести лекаря на чистую воду, то пара вопросов уже ничего не изменит. – Отчего вы так уверены, что Николь получила зелье от этой… знахарки? И в самом замке мог найтись тот, кто желал Элен смерти. – И кто же? – усмехнулся Пьер. Лекарь не ответил. Это был глупый вопрос. А когда умные люди начинают задавать глупые вопросы, жди подвоха. – Молчите… Что ж, так и быть, раскрою карты. – Начальник охраны опустился на стул и потер массивную шею. – Об этом вскоре будет знать каждая собака, так что к чему секреты! У горничной нашли еще кое-что, кроме яда. То, что неоспоримо доказывает ее вину. – Что же? – Мешочек с землей, пропитанной медом. Медом! Он со значением поднял указательный палец. – Я слышал, – ровным голосом начал Венсан, – девушки любят разные странные притирания… – Не глупите, Бонне! Земля наверняка с могилы на кладбище Левен! Ясно вам, что это значит? Старое испытанное средство: взять земли, в которой когда-то разложился покойник, добавить туда меда диких пчел. Если хочешь извести человека, нужно только каждый день посыпать его следы этой гадостью. Месяц спустя он сойдет в могилу без всяких видимых признаков болезни или отравления. Должно быть, она замышляла отравить старшую дочь графа, а адское зелье использовать для Беатрис. – Кто вам сказал, что она взяла землю в Левен? – Вторая горничная, Мари. Она сразу во всем созналась, едва только ей сунули под нос доказательство. «Значит, ты все-таки проболталась ей, глупая маленькая Птичка, – отстраненно подумал Венсан. – Расчирикалась, да? Я не оценил твой подвиг, и тебе захотелось поделиться с тем, кто оценит». – Мари ходила с ней? – спросил он, чтобы заполнить молчание.