– Никогда раньше даже пылинки волшебства в них не было, – сказал Дуг. – Лежали в этой комнате неподвижно много лет. Их что-то бросило. – Что-то очень жестокое, – с горячностью добавил Стэн. – Я-то думал, что после того, как меня подстрелил охотник, в меня больше никогда не будут лететь острые штуки из ниоткуда. Это ведь даже не спорт – я и шелохнуться на стене не могу. Дуг покачал головой: – Кто бы это ни был, целится он хорошо. Пока звери говорили, ребята быстро построили новую башню из коробок, и Хеди вытащила дротики из носа Стэна. – Спасибо, – поблагодарил тот. – Нет проблем, – сказала Хеди, стараясь не встречаться с оленем взглядом. В глубине души появилось неприятное предположение, но она не хотела его озвучивать. – Хеди, дедушка уже зовёт, – нервно проговорил Спенсер, прислушавшись. Стэн встревоженно прокашлялся: – Можете убрать куда-нибудь эти дротики, а? Избавьтесь от них. – Лорду Королевского леса надоела игра «Кольни оленя», – пошутил Дуг. После того, как из носа друга извлекли дротики, к нему вернулось хорошее настроение. Стэн угрюмо посмотрел на него: – Надейся, что ты – не следующий, подстилка ты шелудивая. Оставив животных обмениваться оскорблениями, Хеди закрыла двери и торопливо повела Спенсера к лестнице. На полпути вниз Спенсер спросил: – Хеди, кто мог сделать такое со Стэном? Он вдруг остановился и схватил Хеди за руку. – Это же Никто, верно? Он бросил дротики и оставил голову в моей кровати. Дядя Питер жил в Портзоле, минутах в сорока езды. Городок располагался недалеко от побережья, и Спенсер, открыв боковое стекло, почувствовал едва заметный запах соли. Как и в Страдмуре, в Портзоле Хеди почувствовала себя не в своей тарелке – словно летала в космос на несколько дней и пропустила всё, что произошло на Земле. Бо́льшую часть поездки она молчала, раздумывая над головой римлянина-колесничего и дротиках – но особенно над карточным фокусом Альберта Никто и о том, что он говорил о дедушке Джоне. Когда они доехали до широкого таунхауса из коричневого кирпича, украшенного белым эркером, Хеди и Спенсер с радостью выбрались из машины. Через несколько мгновений дядя Питер открыл входную дверь. – Добро пожаловать в дом веселья! – воскликнул он. Он отошёл в сторону, и из-за его спины выскочили Джелли и Макс. – Сюрприз! – закричал Макс, пытаясь увлечь Спенсера игрой в салочки. Джелли обняла Хеди. – Мы живём всего в нескольких улицах отсюда, и мама сказала, что раз уж вы приезжаете, мы тоже можем прийти в гости. – Наконец-то ты приехал ко мне, Джон, – произнёс дядя Питер. – Выпьешь чайку перед отъездом? – Нет, спасибо, меня ждут в другом месте, – коротко ответил дедушка Джон. – Ведите себя хорошо, ребята. Не трогайте ничего. Дядя Питер удивлённо фыркнул. – Можете трогать всё, что угодно. Главное – не сломайте! Дедушка Джон скривил губы, потом пробормотал: – Притворюсь, что я этого не слышал. Он пообещал Хеди и Спенсеру, что вернётся примерно через два часа, и торопливо сел в машину. – Дядя Питер, ты знаешь, куда поехал дедушка Джон? – спросила Хеди. – Нам он ничего не сказал. – Мне он тоже не сказал ни слова. – Дядя Питер потянул себя за бороду. – Он скрывает свои тайны вообще ото всех. Хеди и Спенсер прошли вслед за кузенами в дом. В коридоре очень вкусно пахло – какой-то сладкой выпечкой. Запах и весёлая болтовня кузенов на время развеяли беспокойство Хеди. Справа от коридора была гостиная, свет из окна в ней частично перекрывала огромная, ярко украшенная рождественская ёлка. Хотя по комнате было разбросано много интересных вещей, она всё равно казалась аккуратной, гостеприимной и совершенно обычной – так не похожей на загромождённый дом дедушки Джона. Там стояли лоснящееся чёрное фортепиано, пара кожаных диванов и столики с фотографиями Джелли и Макса с их родителями, Тоней и Винсентом. – Посмотри на это! – воскликнул Макс и потащил Спенсера к трём плакатам с изображением молодого дяди Питера («Узрите силу фокусника Питера Санга!»), висевшим на дальней стене. Хеди заинтересовалась высоким книжным шкафом со стеклянными дверцами. Он был полон самых любопытных вещиц: выветренные каменные таблички с вырезанными на них символами, маленькие серебряные ножички в ножнах, яркие эмалированные яйца, расписанные золотой филигранью, несколько деревянных масок с весьма свирепым выражением лиц. В серебряной рамке стояла чёрно-белая фотография самого Цан Ли Мина. Дядя Питер увидел, что Хеди рассматривает снимок. – Это твой прапрадедушка. – Ты встречался с ним? – Только два раза. Когда я родился, он уже перестал выступать и жил в Китае. Он был знаменитым фокусником, знаешь ли. – По-моему, я где-то это слышала, – осторожно произнесла Хеди. – Это из-за него вы с дедушкой Джоном стали фокусниками? Дядя Питер задумался. – Скажу так: из-за него фокусником стал Джон, а вот я стал фокусником из-за Джона. – Он улыбнулся, увидев удивлённое лицо Хеди. – Братья часто соперничают между собой. Он быстро вышел из комнаты, и Хеди заметила маленький красный мешочек, который почему-то висел над камином. – Что это? – спросила она у Джелли. – Защитный талисман. Прогоняет зло, – объяснила та. – У нас такой же большой висел дома, но сейчас мы его убрали из-за ремонта – у нас пыль повсюду. Эти талисманы делает бабушка. – А где она? – поинтересовалсь Хеди. – Живёт в Америке, в Новом Орлеане – она оттуда родом. Они с дедушкой развелись ещё до моего рождения. Джелли задумчиво взглянула на талисман, потом нахально добавила: – Твой дедушка – не единственный, кто может заставить жену исчезнуть. Увидев, как оскорбилась Хеди, она спросила: – Что, слишком рано? Хеди не смогла не захихикать. Джелли взяла её за руку, и они пошли исследовать дом. Они впятером сходили в китайский ресторан «Императорский двор» и пообедали там китайскими пельменями. «В честь вашего прапрадедушки», – объяснил дядя Питер. Владелец ресторана очень суетился вокруг дяди Питера – он болтал без умолку и носил ребятам розовый лимонад и особые пельмени, которых не было в меню. После этого дядя Питер сводил их в ближайшую лавку с мороженым; управляющий вышел из-за прилавка, пожал ему руку и долго с ним разговаривал. На прилавке стояло большое ведёрко с леденцами, и управляющий разрешил ребятам взять по горстке. Спенсер, конечно же, набил полный карман. Дядя Питер купался во внимании, словно добрый король. По пути домой Спенсер засыпал дядю Питера вопросами о его карьере фокусника. С нескрываемым наслаждением тот потчевал ребят историями о своём выступлении перед королевской семьёй, когда он во мгновение ока превратил карету в тыкву, и о том, как однажды разоблачил русского шпиона с помощью фокусов. Спенсер вслушивался в каждое слово и даже забыл про мороженое, так что соус из ирисок растаял и потёк по его руке. «Вот какими должны быть праздники», – подумала Хеди. Джелли потянула Хеди за рукав, и они чуть отстали от остальных. – Какие последние новости из Дома ужасов дедушки Джона? – Это не дом ужасов! – негодующе шепнула Хеди, но потом, после паузы, неохотно призналась: – Но мы в самом деле узнали кое-что жуткое. Она рассказала, как они нашли Альберта Никто и что узнали от него о дедушке Джоне. Джелли была ошеломлена. – Вы же не вернётесь к дедушке после этого, а? – Я не могу не вернуться, – ответила Хеди. – Если он действительно виноват и всё это время скрывал это, вы не можете вернуться! Вы разве не боитесь? Можете остаться у нас. А, хотя нет, Макс и так живёт со мной, потому что в его комнате ремонт. Но вы можете пожить у моего дедушки. Хочешь, я спрошу? Они дошли до дома. Дядя Питер ждал их у входной двери. Хеди покачала головой в ответ на предложение кузины. Да, она боялась, но что станет с бабушкой Роуз, если они с братом не останутся в доме? Будет ли Никто и дальше искать «Калейдос» и его недостающую часть? Хеди и Джелли нашли мальчишек на втором этаже, в комнате, где дядя Питер держал свои старые костюмы, плакаты и реквизит. – Можешь показать, как это работает? – спросил Спенсер у Макса, указав на птичью клетку. Едва он произнёс это, клетка тут же сложилась и больно зажала ему пальцы. Пришлось звать на помощь дядю Питера. – Магия – это опасное призвание, – предупредил дядя Питер, высвободив пальцы Спенсера.