Ребята спустились на пол и медленно пошли в сторону бугорков. Спенсер взял свой маленький фотоаппарат и сделал снимок. Один из древоглядов врезался в ногу Спенсера – он, похоже, тоже сильно нервничал. – Привет, – сказал Спенсер. – Вам нравятся шарики? Древогляды подкатили шарики обратно к Спенсеру и подтолкнули его. В голове Хеди прозвучали прощальные слова Симона: «Даже Хозяин не сможет найти всего, если не спросит древоглядов». Она растянулась на полу, опершись на локти: – Вы знаете, где Альберт Никто? Древогляды, похоже, испугались и укатили прочь вместе с шариками, но потом медленно подобрались к локтю Хеди и подтолкнули и её. – Знаете, – решила Хеди. – Вы поэтому и разбудили нас, да? Древогляды сгрудились в кучку, потом откатили свои шарики к большому тёмному сучку в половице. Тот чуть-чуть приоткрылся – и проглотил шарики один за другим. Древогляды медленно направились к двери, потом остановились. – Они хотят, чтобы мы пошли за ними? – предположил Спенсер. – Может быть. – Хеди взяла из сундука фонарик. – Попробуем от них не отстать. Спенсер вскочил на ноги. – Интересно, Никто научит меня отрезать себе голову, а потом приставлять на место? Луч фонарика Хеди нашёл трёх древоглядов в коридоре. Они спешили к лестнице. Добравшись туда, существа полезли на верхний этаж. – Вряд ли мы что-то найдём, – вздохнула Хеди, – там все двери закрыты. Тем не менее они последовали за древоглядами, изо всех сил стараясь не скрипеть ступеньками. – Как думаешь, как сейчас выглядит Никто? – спросил Спенсер. – Не знаю, – сказала Хеди. – А что? – Они же не ведут нас к трупу, правда? – Зачем дедушке Джону держать дома труп? – У него тут много всего странного. Труп – даже не самая странная штука, которую можно тут найти. – А вот и нет! Поводив фонариком туда-сюда, Хеди заметила древоглядов, которые собрались вокруг сучка на половице. Они медленно ходили вокруг него, пока – тук-тук-тук! – из него не выскочили мраморные шарики, исчезнувшие внизу. Потом древогляды вместе с шариками бросились по коридору к синей двери. Один из древоглядов поднялся по косяку к замку, и щеколда вдруг со щелчком сдвинулась. Дверь открылась. В отличие от остальных комнат дедушки Джона, где было не развернуться, эта оказалась пустой – в ней было всего две вещи. Люстра, висевшая низко над полом, и деревянный сундук примерно такого же размера, как и сундуки в их комнате. Сундук был раскрашен как костяшка домино – одна половина пустая, на другой – пять точек. – Должно быть, он в этом сундуке, – предположила Хеди. – Откроем его? – Вперёд. – Нет, ты давай. – Почему я? – Ты старше. Сундук был достаточно большой, чтобы в него поместилось тело. Хеди пыталась не обращать внимания на морозец, пробежавший по коже. Она решила подойти к этому так же, как к трамплину для прыжков в общественном бассейне: «Не думай об этом слишком долго, пусть худшее закончится побыстрее». Хеди с колотящимся сердцем подняла крышку сундука. Там было пусто, не считая колоды игральных карт в углу. – Здравствуйте… – протянула Хеди. – Альберт Никто? Ничего. Приободрившись, Спенсер встал рядом с Хеди. – Нам нужно что-то сделать, чтобы Альберт Никто заговорил? – поинтересовался он. – Может быть, древогляды знают, – сказала Хеди. И тут она заметила, что все три существа сгрудились под люстрой. Она встала на колени рядом с ними и посмотрела вверх. – Альберт Никто здесь? – спросила она. Древогляды качнулись туда-сюда. – По-моему, это значит «да», – предположил Спенсер. Люстра была огромной и круглой, как тележное колесо; от центра отходили восемь больших трубок, с которых свисали медные украшения. Осью служил стержень из зелёного и чёрного стекла, похожий на кожу красивой, но очень опасной змеи. Хеди встала. Древогляды врезались ей в ногу, она пошатнулась и ударилась головой о люстру. – Ай! – пробормотала девочка. Послышался тихий грохот, словно внутри одной из трубок каталось что-то маленькое. Спенсер попытался открутить медное украшение, висевшее в основании трубки. – Снимается! – воскликнул он, и, когда украшение окончательно открутилось, на пол упал какой-то маленький предмет. Молочный зуб. – Фу, – Хеди скорчила гримасу. – Что тут делает зуб? – удивился Спенсер. – Даже знать не хочу. – Думаешь, он принадлежит Альберту Никто? Может быть, он хранил свои молочные зубы. Три древогляда никакого отвращения не испытывали – они стали играть зубом, словно мраморным шариком. – Может быть, уберёшь его обратно? – сказала Хеди. – Почему я? – Потому что это ты его достал! – Я не хотел! – Тогда зачем ты открутил это украшение? – Я не знал, что это… нет! – Спенсер внезапно кинулся на пол. Древогляды дотолкали зуб до сучка в половице, и, прежде чем Спенсер успел хоть что-то предпринять, они утащили зуб внутрь доски и исчезли. – Отдайте, – послышался голос позади них. Это был не дедушка Джон. Ребята обернулись. Там никого не было, но тёмное стекло люстры засветилось синим. – Отдайте мне этот чёртов зуб. Сейчас же. Синий свет разошёлся уже по всей люстре полосками, похожими на вены. Спенсер подошёл поближе к Хеди. Та спросила: – Альберт Никто? Невидимый собеседник проигнорировал их вопрос. – Зачем вы устроили такую суматоху? Громите мой дом, словно варвары у ворот! Вас что, бабуины воспитывали? Верните мне зуб и выметайтесь. – Нам нужно позвать древоглядов, чтобы вернуть твой зуб, – сказала Хеди. – Но на самом деле мы хотели поговорить с тобой, Альберт. – Для тебя – мистер Никто, деревенщина. И обращайся ко мне на «вы». Хеди прикусила язык. Нужно как-то добиться его благосклонности. – Попробуй ты, – шепнула она Спенсеру. – Мне очень нравятся ваши трюки, мистер Никто… – начал Спенсер. – Ещё бы они тебе не нравились, провинциальный кретин, – покровительственным тоном произнёс Никто. – Уверен, что ты за всю жизнь не встречал и крошки настоящей магии.