Как по команде мой взгляд машинально скользнул по открытым дверям, напоминавшим раскрытые рты. Я быстро шмыгнула в свою комнату. Когда разгоре­лась свеча в стеклянном подсвечнике розового цвета, страшные мысли, слава Богу, покинули меня. Пен услужливо вылил уже остывшую воду в старую ванночку и вышел из комнаты. Я пообещала не задерживать их долго в ожидании обеда. Когда я искупалась, оделась и уже причесывала волосы, раздался пронзительный крик, разорвавший вечернюю тишину и заставивший меня покрыться мурашками с головы до пят. Это был детский крик, полный ужаса. Роза Брендон! А где ее брат? Расческа упала на пол. На едином вдохе пробежала я мимо дверей камер. Девочка пронзительно крикнула во второй раз и внезапно замолкла. Глава шестая Я сбежала по ступенькам на второй этаж, но так как никого там не увидела, то поспешила дальше вниз, на первый этаж. — Мисс Ливия, вы тоже слышали это? Я узнала голос Франца Шиллера прежде, чем он вышел из тени. — Да, я слышала крик. Мне кажется, это была Роза. разве она не вместе с братом? — По крайней мере, думаю, что с ним. Пойдемте! Крик раздался снаружи. Я оказалась у входной двери чуть раньше его. Дверь была приоткрыта. На нижних ступеньках мы увидели Пена и Розу, стоящих на коленках. Обманчивая голубая вода озера замочила их ботинки и даже платье Розы. Оба, не отрываясь, смотрели в озеро. Я подумала, что Роза уронила в воду что-то ценное, и стала озабоченно спускаться по ступенькам вниз. — Что случилось? Что такое, Роза? Я остановилась прямо за их спинами. Пен взглянул на меня. — Роза утверждает, что видела, как что-то пронес­лось мимо, даже задев ее. Так она утверждает, по крайней мере. — Но это действительно так! Я видела это! — прокричала девочка страстно. — Так что же? — спросила я мягко, вспомнив о трупе коровы. В этот момент я могла придумать для них лишь версию о всплывшем в результате непогоды бревне. — Мертвец. Окоченевший и страшный. Роза, сбиваясь от волнения, снова и снова переска­зывала свое видение и разнервничалась так, что брату никак не удавалось успокоить ее. — Может, я позабочусь о ней? — спросила я Пена. Сумерки уже настолько сгустились, что я нечетко видела выражение его лица, но чувствовала, как он взглядом пытается проникнуть в мою душу. В конце концов он встал и нерешительно поплелся вверх по лестнице. Франц Шиллер прошептал ему что-то на ухо, и они исчезли в зале, где и дожидались нас с Розой. Роза лепетала со слезами в голосе: — Это было даже не очень похоже на мясо. Что-то такое мягкое и дряблое, как будто долго лежало в воде. — Не думай больше об этом. Когда прибьет к берегу, мы узнаем, что же это было такое. Не принимай так близко к сердцу. Ты ведь не хочешь, чтобы брат беспокоился, не правда ли? — Н-нет. Чтобы отвлечь ее от тяжелых мыслей, я попросила девочку помочь мне на кухне и в обслуживании джентльменов за столом. Она согласилась не сразу, но, когда услышала, что я назвала Пена и Шиллера «джентльменами»», которых надо угостить, робко улыб­нулась и послушно пошла на кухню. — Что-то она все же видела, — сказал домашний учитель Пену, и оба пришли к выводу, что речь может идти о трупе животного. — Ну, до восхода солнца мы все равно ничего не можем предпринять, — высказался Шиллер и напра­вился к винтовой лестнице. Оба «джентльмена» решили перед едой немного освежиться. Роза посмотрела им вслед и хихикнула. Испуг был забыт, слезы высохли. — Пен ненавидит холодную воду, а Франц ни за что не будет таскать горячую воду в свою комнату. Она вприпрыжку вбежала в кухню и удивила меня хозяйственностью и деловитостью в обращении с горшками и котелками. Когда все было готово, мы вдвоем накрыли на стол. «Джентльмены» как раз спускались по лестнице. Роза хотела уже сесть за стол, но я сделала ей знак, и она осталась стоять, хотя и, очень нетерпеливо. Незадолго до того, как Пен и Шиллер вошли в маленький обеденный зал, она неожиданно возбужденно прошептала мне: — Как вы думаете, Ливия, может ли человек сделать что-то плохое, а потом забыть об этом? Полагая, что она говорит о последнем событии, я попыталась успокоить ее: — Все, что произошло, тебя не касается, ты ни при чем. Ты не могла ничего спасти. Девочка просто возмутилась моей несообразительно­стью. — Да я совсем не о том, Ливия! Я говорила не о… Т-с-с! Франц и Пен как раз подходили к столу. Мы сели, и Роза принялась болтать о доме, о приезде отца и о том неудачном совпадении, что как раз сегодня вся прислуга отправилась на праздник. Она спросила меня, можно ли помочь мне подготовить все должным образом к приезду отца, на что я с радостью согласилась. Ведь и я хотела, насколько это возможно, подготовить капитану достойную встречу. Я расскажу ему также, как старательно его маленькая дочь помогала мне и что я подозреваю в убийстве миссис Брендон кого угодно, но не Пена и Розу. Может быть, его самого? Чушь! Николас Брендон был на другом конце света, когда умерла его жена. И как только эта мысль пришла мне в голову? Я попыталась направить разговор за столом на дальнейшие планы капитана Брендона относительно будущего «Голубых Болот». Но предложенная мною тема не нашла поддержки ни у Шиллера, ни у ребят. — Разумно ли перестраивать этот старинный дом в интернат? — спросил Шиллер с сомнением. — Бедные малыши могут здесь так легко утонуть. Ведь всего несколько минут назад мисс Роза… Я испуганно покачала головой, но он беззаботно продолжал болтать, в то время как дети замерли и неподвижно уставились в тарелки. — Надеюсь, что до этого будет осушено болото и восстановлена старая дорога, — сказала я уверенно. — И тогда люди не будут привязаны к этому ненадежному и небезопасному пути по реке. — Да, конечно. Но передать детям весь дом и всю усадьбу… Я стала потихоньку понимать, что к чему, и так как его своекорыстие меня задало, спросила подчеркнуто наивно: — А какие же убытки могут принести бедные малыши? Мне даже кажется, что благодаря их присут­ствию печальные воспоминания о несчастных, умерших здесь, могут забыться. Роза открыла рот. Пен попытался ее остановить, но Роза была слишком горда своими знаниями в этом вопросе. — Франц опасается, что дети найдут наши фамиль­ные драгоценности, — объявила она, сияя. — Не горячись, Роза! У господина Шиллера нет никаких оснований на получение драгоценностей де Саль. Если они действительно найдутся, то они принадлежат тебе, твоему брату и тете Эмилии. Франц Шиллер выдержал наши взгляды, не моргнув, но мне показалось, что улыбка далась ему с большим трудом. — Конечно, — сказал он наконец. — Ни о чем другом не было и речи. Охота за сокровищами — всего лишь игра и ничего более. Он снова попал в привычное русло и нежно взял Розу за подбородок. Она покраснела. От удовольствия? — Если я и найду драгоценности, — продолжил Шиллер высокомерно, — то осыплю милую маленькую Розу жемчугом, бриллиантами, сапфирами, рубинами, изумрудами и всем, что там еще будет. Наблюдая за Шиллером поверх бокала с огненно-красным вином, я проговорила: — Похоже, вы с драгоценностями на короткой ноге. Было бы очень кстати, если бы вы их нашли и… Он благосклонно кивнул головой. — В этом я целиком и полностью согласен с вами, мисс. — …передали Эмилии де Саль и ребятам. Улыбка застыла у него на губах. — Конечно. Об этом я и говорил. Не правда ли, Роза? Пен сменил тему и вернулся к последнему проис­шествию с Розой. Я не хотела, чтобы дети шли спать с такими ужасными мыслями, и попыталась отвлечь их, что, к сожалению, не удалось.