— Как хотите. Но тогда уже ничего нельзя будет установить. Возможно, он и прав, но мне не хотелось брать на себя ответственность. Роза кивнула и прошептала что-то брату на ухо. Пен поспешил к ней. Они придвинули голову к голове и о чем-то довольно долго шептались, пятясь к выходу, пока не закрыли за собой двери. Спустя некоторое время мне принесли заказанный чай, а через полчаса я окончательно улеглась спать, предварительно проверив задвижку на потайной двери и бросив последний взгляд в окно. Я еще не успела заснуть, когда капитан и мисс Эмилия прошли мимо моей двери. Я с усмешкой слушала комментарии капитана по поводу преследова­ния Жиро. — Он убежал, потому что ты его напугала. Ты закричала, словно ребенок в возрасте Розы. У тебя что, совсем нет самообладания? Мне кажется только, что он малость не в себе. Хотя, если бы я скрывался в «Голубых Болотах» столько времени, сколько он, то наверняка бы тронулся рассудком. Ах, как я буду счастлив, когда здесь можно будет открыть школу. Мисс Эмилия говорила так тихо, что ее слов я разобрать не могла, но по ответу Николаса поняла, что она пыталась его на меня натравить. — Она вовсе не фальшивая, — ответил он резко. — Взгляни только, как сильно изменились дети с ее появлением здесь. Хлопнули две двери, и наступила тишина. Я погрузилась в девичьи мечты. Наступила тишина. Было все еще темно, когда я была разбужена посторонним шумом: какое-то шуршание, обрывки разговора и короткий вскрик, очень похожий на голос Розы. Я не сразу со сна вспомнила про потайную дверь. И лишь спустя некоторое время сообразила, что Роза и Пен решили все-таки не отступать от своего намерения. Я так разволновалась, что дважды роняла свечу, пока ее зажгла. Босиком прокравшись к комоду, я прижала ухо к деревянной стенке. — Пен, Роза! — прокричала я взволновано. — Где вы там? Пока я не знала, что с ними произошло, мне не хотелось с ними ругаться, хотя они этого и заслужили. В ответ раздались сильные удары, какие-то звуки и стон, от которого кровь стыла в жилах. Я быстро откинула в сторону задвижку, и в то же мгновение на меня чуть не налетел Пен. Он выглядел, как трубочист. Роза, подвывая, плелась за ним. — Я так испугалась! — проговорила девочка и, свернувшись калачиком, улеглась на ковре. — Ты, дитя! — произнес ее брат. — Он бы тебе ничего не сделал. Он испугался больше, чем ты. Я переводила взгляд с одного ребенка на другого, а затем заглянула в черную тьму; Вдали горел слабый огонек, освещая крутые ступени, уходящие в темноту, а невдалеке от входа вырисовывалась большая, темная куча. — Там еще кто-нибудь есть? — спросила я Пена строго. Он ухмыльнулся, и его белые зубы засияли на грязном лице. — Один помешанный, — доложил он гордо. — Он весь зарос волосами и кричал, когда мы приближались к нему с лампой. Создается впечатление, что, живя так долго в темноте, он превратился в крота. — Мы проследовали за ним до самого верха, — добавила Роза, которая уже пришла в себя. Вероятно, ребята обратили в бегство бедного старика Жиро. Или он тоже шляется по ночам за этими стенами? Я наклонилась над потайным ходом и мягко проговорила: — Господин Жиро! Выходите, это я, ваш друг! — Нет! Нет! Он засопел, и в какой-то момент я разглядела его всклокоченную голову, но сразу после этого он закрыл лицо руками. Казалось, что он плачет, но, когда я захотела приблизиться к нему, он ткнул пальцами в глаза и прокричал: — Вы слепите меня! Пен нетерпеливо подтолкнул меня. — Свет режет ему глаза. Мы оставили свечку Розы Далеко внизу, потому, что старик сильно орал. Он совсем сдвинутый. Жиро внизу вздыхал, стонал и сопел. — Оставьте меня здесь поспать! Здесь темно и спокойно. Вы не принесете мне неприятностей, не отрубите мне голову? Я не могла себе представить, как отгороженная лишь деревянной перегородкой от дикого, полусумасшедшего существа, я смогла бы заснуть. Но в этот момент я не могла ничего предпринять. Последнее слово было за капитаном. Я слегка опасалась, что он захочет отправить Жиро в один из домов для сумасшедших. — Почему бы вам не спуститься вниз и не заснуть возле очага на кухне? — спросила я его. — А завтра мы подыскали бы для вас подходящее местечко. Несмотря на все мое сочувствие, я все еще опасалась, что если его донимать, то он может стать опасным. Во время моего заключения у меня было достаточно времени для изучения подобных существ. — Он не пойдет, — сказал Пен, становясь на колени рядом со мной. — Вы не пойдете, господин Жиро? Жиро отчаянно зачесался. Его горящий взор напугал меня. Он начал боязливо отступать назад, а затем буквально побежал вниз по ступенькам. Дети захихикали и уже были готовы броситься за ним, но я их остановила. — Но он же старый и может упасть! — сказала Роза задумчиво. — Я знаю. Но он хочет обязательно остаться в темноте. Оставьте его в покое! Мы смотрели на него, пока он не исчез из нашего поля зрения. Затхлый воздух, выходивший из потайного хода, заставил колебаться пламя моей свечи. Где-то далеко хлопнула дверь. — Где заканчивается этот… Куда ведет… — В кладовку в домике для прислуги, — важно пояснил Пен. Я решила действовать завтра на свой страх и риск и отправила детей спать. — И обещайте мне, что до завтрашнего утра вы не выйдете из своих комнат. Они согласно кивнули, и, так как Роза уже начала тереть кулачком глаза, мне, видимо в порядке исклю­чения, можно было поверить их словам. Я быстро закрыла потайной ход и проследила, чтобы дети ушли в свои комнаты. Как и следовало ожидать, я не скоро успокоилась. Я снова и снова смотрела на бело-золотые плитки, за которыми я видела лохматого, полусумасшедшего ста­рика, чьи глаза горели таким странным огнём в слабом свете свечи. Меня почти не удивило, что оба ребенка на следующее утро проспали. Я решила использовать свободное время и осмотреть потайной лабиринт, для чего открыла задвижку. В первую очередь я поинтересовалась, где капитан, который, как оказалось, уже куда-то ушел. Жиро я застала за садовыми работами. В тенистом уголке он вскопал влажную землю и красиво и аккуратно заложил клумбу. Заметив меня, он наклонился и яростно почесал ногу, а затем спешно продолжил свою работу. Может быть, капитан действительно оставит его в должности садовника? В задумчивости я вошла в дом для прислуги и вскоре нашла в кладовке потайной ход. Он начинался за одной из полок, нажав на которую, я отодвинула ее назад и увидела маленькую дверцу. Войти в нее можно было лишь согнувшись. Обе кухарки, собравшиеся идти в господский дом, с широко раскрытыми от удивления глазами смотрели, как я протиснулась между влажными каменными стенами и исчезла на их глазах. Я не заметила ничего необычного, пока не дошла до первых ступенек, где обнаружила, что между каменными блоками задней стены домика прислуги просачивается вода. Присмотревшись внимательно, я обратила внимание на то, что некоторые блоки были когда-то аккуратно вынуты, а затем снова вставлены на свои места. Мне было не совсем понятно, для чего это делалось, пока я не наткнулась на груду камней. Над ней в стене я обнаружила дыру размером с блок. Вероятно, один из камней упал, когда его вытаскивали, и разбился. Я осветила своей лампой все вокруг и на влажном основании обнаружила отпечатки человеческой руки. Как будто кто-то прощупывал здесь все, подумала я. Причина чьей-то активности в этом древнем строении не была для меня тайной: сокровища де Саль. На стене я обнаружила еще один четкий отпечаток. Я приложила к нему руку и пришла к выводу, что он принадлежал мужчине. Рядом я нашла отпечатки поменьше — руки женщины. А не знает ли Жиро, бродивший столько времени по этим ходам, этих искателей сокровищ? Или, может быть, он сам относится к их числу? Раздумывая, я двинулась дальше и вышла в перекрестку. Я выбрала направление на север и немного времени спустя уже стояла перед своей спальней. Я узнала это место по воску свечей, накапавшему на пол. — Убери руки от стены, ты, ужасная маленькая жаба! — раздался в это время из-за стены рассерженный голос мисс Эмилии. — Потайные ходы, Боже мой! Сколько раз я запрещала тебе входить в эту комнату! Ты же прекрасно знаешь, как я ненавижу, когда за мной подглядывают! Таким образом я все же ошиблась: за стеной оказалась комната мисс Эмилии. — Но она же не вошла, тетя Эмилия, — услышала я протестующий голос Пена, который, судя по всему, стоял достаточно далеко. — Тебя же не было в твоей комнате. Как же она могла за тобой подглядывать? — Не будь таким бестолковым. Эта маленькая ужасная бестия уже давно крутится вокруг да около. — Но я не ужасная и вовсе не жаба! Роза, должно быть, стояла за стеной где-то совсем рядом. Ее крики на секунду оглушили меня. — Я ненавижу тебя, тетя Эмилия! — прокричала она. — Я хочу, чтобы ты умерла! Пен и Эмилия заговорила одновременно. Пен пы­тался извиниться за сестру, в то время как мисс Эмилия разразилась угрозами. — Я обо всем расскажу твоему отцу. Вы еще посмотрите. Эта ужасная Рой, которая вам так нравится, уведет вашего отца, а тогда ваша песенка спета. И у вас уже не будет возможности демонстрировать свое плохое настроение, как сейчас. Эмилия пыталась настроить детей против меня, а я, стоя всего в нескольких шагах от них, вынуждена была молчать. Это было расплатой за подслушивание.