– А зачем ты спрашиваешь меня? – Пес! – вскричал вождь. – Знаешь, кто ты? Червь, которого я раздавлю! Если ты задашь еще один такой вопрос, я отдам тебя моим воинам, чтобы они сделали из тебя мишень для своих ножей! Я хочу знать то, о чем спрашиваю. Если не скажешь ты, я узнаю это от другого! В этот момент белый действительно вздрогнул, как собака, которой хозяин показывает кнут. Физически полумертвый и душевно истерзанный, он больше не имел сил для сопротивления. Поэтому отважился лишь на один вопрос: – А ты подаришь мне жизнь и свободу, если я тебе это скажу? – Да. Я обещал и сдержу свое слово. Итак, ты готов говорить мне только правду? – Да! – выдавил из себя ослепленный коварством вождя сломленный человек. – Так отвечай! У Охотника на Медведей есть сын? – Да. Его зовут Мартин. – Это тот молодой бледнолицый, который теперь тоже лежит с вами? – Да, это он. – Уфф! Глаза Тяжелого Мокасина остры. Ты знаешь и других белых? – Только одного, который хромает. Он жил у Охотника на Медведей, и зовут его Хромой Фрэнк. Вождь некоторое время задумчиво смотрел перед собой. Потом спросил: – Все, что ты говоришь, – правда? – Да, готов поклясться. – Ну хорошо. Закончим на этом. Огаллала, который привел белого, получил сигнал. Он взял пленника за руку, чтобы поднять и увести прочь, но тут белый спросил: – Ты обещал мне жизнь и свободу. Когда я получу их? Вождь осклабился, как дикий зверь, а его узкие глаза совсем превратились в щели. – Обещания, которые даются белому псу, сдерживать не нужно… Он осекся, ибо внезапно ему в голову пришла какая-то мысль, что тотчас отразилось на его лице, принявшем совершенно иное, гораздо более дружелюбное выражение. Он заговорил снова: – Ты сказал мне слишком мало. – Но я больше ничего не знаю. – Это ложь! – Я не могу сказать больше, чем знаю. – Разговаривали ли бледнолицые, которых привели недавно, с Охотником на Медведей? – Да. – О чем? – Я не знаю. – Ты должен знать, о чем был разговор. – Нет, они разговаривали на том языке, который я не понимаю, и очень тихо. – Ты не знаешь, как они встретились с Вокаде? – Я даже не знаю, кто это. – Одни ли они в этой местности или поблизости находятся другие бледнолицые? – Этого я тоже не знаю. – Так вот, все это хочу знать я, а значит, должен узнать и ты! Расспроси их. Если сможешь все разузнать, я дам тебе свободу. Ты будешь сопровождать нас на обратном пути, и если мы встретим бледнолицых, то передадим тебя им. Теперь можешь идти. Сегодня вечером, когда мы сделаем привал и все бледнолицые уснут, ты расскажешь мне все, что ты узнал. Несчастного снова привели к остальным его товарищам, положили и связали. На душе у него было очень скверно, потому что по натуре он был честным. Задумавшись над поведением вождя, он пришел к выводу, что тот едва ли сдержит слово, и начал осознавать, что позволил обвести себя вокруг пальца. Чем дольше он размышлял, тем больше понимал, что доверять Тяжелому Мокасину нельзя и что его долг рассказать Бауману, о чем он разговаривал с вождем. Охотник на Медведей опередил его: – Ну, мастер, что это вы словно воды в рот набрали? Мы очень хотели бы знать, чего от вас потребовали. У кого вы были? – У вождя. – Так я и думал. Что ему было нужно? – Признаюсь откровенно, он хотел знать, кто такие Мартин и Фрэнк, а я, по глупости, сказал ему это, поскольку он обещал мне свободу. – Увы! Это в самом деле была глупость, больше которой вы вряд ли могли совершить! Ну хорошо, вы сказали, а как обстоит дело со свободой? – Я получу ее только в том случае, если узнаю, как другие господа встретились с Вокаде и сколько еще белых находится здесь, в этих местах. – Так! И вы думаете, этот негодяй сдержит обещание? – Нет. После того как я пораскинул мозгами, я уверен, что он обманет меня. – Хоть тут вы не оплошали. Так и быть, за вашу искренность мы простим вам вашу глупость. Впрочем, вам в любом случае не удалось бы подслушать нас. Мы тоже догадались, о чем могла идти речь у вождя, а потому решили помалкивать в вашем присутствии. – Что мне ответить, если он снова спросит? – Вы расскажете ему, – вмешался Толстяк Джемми, – что мы спасли Вокаде, когда его взяли в плен шошоны, а потом прискакали с ним сюда, чтобы для надежности проводить к своим. Кроме нас, других белых здесь нет. Впрочем, не только белых, но и краснокожих. Вот и весь ответ, который вы должны ему дать. А если он все же задумает оставить вас в дураках, то постарайтесь не клевать на эту удочку. Скорее мы вас спасем, нежели он. – Каким образом? – Об этом пока рано говорить. Если я буду иметь основание доверять вам побольше, скоро вы узнаете хорошие новости. И он замолчал, давая понять, что разговор окончен. Связанные пленники могли лишь перекатываться из стороны в сторону, чем и не преминул воспользоваться Джемми, чтобы подобраться к Бауману поближе. Толстяк теперь лежал справа, а Мартин – слева от Охотника на Медведей, и они могли тихо все рассказать последнему. Между тем вождь позвал лучших своих воинов к себе и велел привести Вокаде. Когда тот появился в отсеке, где находились сиу, те уже сидели полукругом, в центре которого расположился сам вождь. Пленника поставили напротив него. По обе стороны от Вокаде с ножами в руках застыли два стража. Положение Вокаде было незавидным. И все же он ожидал допроса совершенно спокойно. После того как присутствующие оглядели юношу мрачными взорами, вождь начал: – Пусть Вокаде расскажет, что случилось с ним с того момента, когда он покинул нас. Юноша подчинился. И рассказал, что был замечен шошонами и взят ими в плен, а потом освобожден белыми, которых теперь, в свою очередь, схватили сиу. Он постарался наполнить свою историю правдивыми подробностями, но очень скоро понял, что его соплеменников так просто не проведешь. Когда он закончил, никто не произнес ни слова. Только вождь спросил: – Кто эти четверо бледнолицых? Вокаде прежде всего назвал имена Джемми и Дэви и подчеркнул: для сиу большая честь, что такие знаменитые охотники появились среди них. – А двое других? И этот вопрос не смутил Вокаде. Он был готов к нему и назвал имя Фрэнка, а Мартина выдал за его сына. Ни один мускул не дрогнул на лице вождя, когда он спросил: – Может, Вокаде слышал когда-нибудь, что у Охотника на Медведей есть сын, которого зовут Мартин? – Нет. – А что у него жил человек, которого называют Хромым Фрэнком? – Нет. Вокаде понял, что проиграл. А вождь просто вышел из себя: – Вокаде – собака, предатель, смердящий койот! Почему он продолжает лгать? Или он думает, мы не знаем, что Хромой Фрэнк и сын Охотника на Медведей у нас в плену? Вокаде привел этих двух и других, чтобы спасти пленных! Теперь ему самому придется разделить их судьбу. Сегодня у лагерного костра собрание обсудит, какой смертью он умрет. А теперь пусть его свяжут так, чтобы ремни вонзились в его плоть. Юношу увели и в самом деле так крепко связали, что он едва не кричал от боли. Потом же его привязали к коню, пора было отправляться в путь. То же самое проделали и с остальными пленниками, но Вокаде держали в отдалении от них под охраной двух воинов. Весьма плачевное это было зрелище: слабый, изможденный Бауман и пять его товарищей по несчастью, как мешки, болтающиеся на лошадях. Если бы их ноги не были связаны, они просто вывалились бы из седел от изнеможения.