Эпилог Глафира в темном пушистом свитере и длинной теплой юбке, поджав ноги под себя, сидела в вагоне поезда, идущего в Ярославль. На столике перед ней стоял стакан с ароматным чаем в подстаканнике и лежала пачка с печеньем. Ехала она в общем плацкартном вагоне. Пассажиров оказалось на удивление очень мало, несколько человек на вагон, и они решили вместе скинуться продуктами и организовать общий стол. Новый год все-таки. Глафиру тоже пригласили к общему столу. – У меня есть конфеты и колбаса, – сообщила она. – Давай к нам! Стол собрали весьма приличный. – Так странно ехать куда-то под Новый год… Только сильная необходимость может заставить людей в такой праздник находиться в дороге, – отметила проводница, – для меня-то это просто работа. – А я к дочке еду. Думаю, что успею чокнуться с ней под бой курантов! – откликнулась одна женщина. – Я к жене. Работал, раньше не мог выехать, – сказал один мужчина. – А я, честно говоря, вырос в детдоме, мы там не очень любили праздники, у меня так на всю жизнь и отложилось. Наоборот, ехать куда-то под Новый год – одно удовольствие – никого нет, все свободно, – подал голос другой пассажир. – А я еду к любимому приятным, надеюсь, сюрпризом! – объявила Глаша. Мужчины разлили вино. – Ну, за приятный сюрприз в жизни каждого из нас! В Ярославль Глафира приехала вечером и сразу отправилась на автовокзал. Там ее ждало разочарование. Автобус до деревни Боровки сегодня уже не собирался ехать. – Что же делать? – растерялась Глаша. – Частника попробуйте поймать, – пожала плечами строгая женщина. – Это километров пятьдесят-шестьдесят будет. Только вот не знаю, поедет ли кто под Новый год? А если сильно повезет, попутку найдете. Но машину, с которой ей было бы по пути, она, конечно, не нашла. Таксисты отказывались ехать, тогда Глаша в отчаянии предложила десять тысяч рублей одному уже закрывавшему перед ней дверцу водителю. – Что, так надо ехать? – хмуро спросил тот. – Очень! – Садись… – Спасибо! – возликовала Глаша. Села в машину и наконец-то немного расслабилась. Смотрела в окно и видела темные, безлюдные улицы и ярко освещенные окна. Редкие люди спешили домой. Зима была снежной и мягкой, и Глаша сразу же вспомнила свой провинциальный город. А затем ей в голову полезли нехорошие мысли. «А вот с чего я взяла, что мое появление станет для Матвея приятным сюрпризом? Что в него влюбилась, а для него, может быть, была всего лишь приятным времяпрепровождением. Полгода прошло! Да он, может, уже и забыл меня… Матвей красивый и свободный мужчина. Хотя все же в госпиталь к нему жена не приходила, я узнавала. Но вдруг этот Новый год он будет встречать с любимой женщиной? Я же о нем почти ничего не знаю…» – О чем задумалась? – покосился на нее водитель. Они уже выехали за город и достаточно быстро неслись по заснеженной, темной дороге, по обе стороны от которой лежали высокие сугробы и лес стоял черной стеной. – Да вот думаю: я преодолела неблизкий путь, а ждут ли меня там, в конце его… – Думаю, что ждут, – серьезно ответил водитель. – Почему? – спросила Глаша. – Ну, поехала под Новый год… с такими огромными, сумасшедшими глазами… Интуиция же развита у женщин. Учти, я назад уже не поверну! – Да нет, что вы, не надо поворачивать. Это я так… Очень хотела к нему, а чем ближе, тем страшнее. – Все-таки к нему едешь? Я прав? – усмехнулся водитель. – К нему… – У меня в Боровках тетка живет, я поэтому и согласился… Дома с друзьями хотел праздник отмечать, но в принципе мне все равно. Тетка только рада будет, я ее редко вижу. Ты к кому там? – Я знаю, что женщину зовут Тамара… – Не знаю такую. Но спросим у тетки… – А долго еще? – Минут сорок… Фары автомобиля врезались в тьму. Встречные машины попадались редко. Глафира старалась не думать о том, что в поисках Матвея пошла на очень опасные вещи. Вот сейчас села к незнакомому мужчине и с радостью поехала с ним в лес, причем еще и предварительно сообщив, даже показав, что при ней есть большие деньги… Но чуду есть место под Новый год, и это чудо для Глафиры явилось в виде таблички с надписью «Боровки». «Ну хоть не обманул водитель», – тут же поняла и вздохнула с некоторым облегчением Глаша. – Приехали! Мужчина остановился у дома своей тетки и велел пассажирке подождать в салоне. Вернулся он в хорошем настроении – видимо, тетка встретила его очень ласково. – Изба Тамары крайняя по левой стороне. Я подвезу. – Я дойду сама. Спасибо. – Глаша протянула ему деньги. – Да что я, последний гад, что ли? – воскликнул шофер и взял две тысячи, а остальные вернул. – И если тебя там не ждут, приходи к нам. Запомни этот дом. Не на улице же оставаться… – Спасибо. – Глафира побрела по деревенской дороге. – Эй! – окликнул ее мужчина. – Что? – Как тебя зовут? – Глаша. – Меня Сергей. С Новым годом, Глаша! – Тебя тоже. – И еще… – Что? – Время одиннадцать тридцать. Поспеши! Глафира впервые оказалась в такой вот настоящей глухой деревне. И ей она нравилась. Очень старые и очень милые домики с резными наличниками и петушками-флюгерами на крышах на фоне белого снега и темного звездного неба смотрелись потрясающе. Кое-где мелькали улыбающиеся лица снеговиков. В каждой избе горел свет, изнутри доносился смех, и в светлых окнах мелькали силуэты людей, сидящих за столом… Праздник был в полном разгаре. Очень свежий воздух чуть щипал щеки, обжигал ноздри, немного пахло навозом и чем-то сладким. Наверное, праздником. Хотя в данной ситуации Глаша сказала бы, что мечтой и надеждой. Она подошла к нужной избе и поняла, что больше не может сделать ни шагу. И обессиленно припала к калитке. В доме горел свет, из трубы шел дым, снег под ногами был истоптан куриными лапками. «Просто как на рождественской открытке», – мелькнула у нее мысль. Она не слышала голосов, не видела силуэтов, но в этой избе мог быть Матвей. Внезапно раздались крики и звуки петард. Люди высыпали из домов на улицу, поздравляли друг друга, открывали шампанское и поджигали новые петарды. Дверь избы открылась, и сначала показался костыль, а потом ОН… Матвей в черной водолазке и джинсах вышел на крыльцо и закурил. Глаша смотрела на него не отрываясь. Он был все так же хорош, только похудевший и бледный. А еще костыли… Мужчина бросил взгляд вокруг и тут же увидел Глафиру. Сцена встречи Штирлица с женой могла отдыхать! Они смотрели друг на друга неприлично долго, словно не в силах поверить, что это не сон и не мираж. Смотрели, чтобы не разорвать ту нить, которая их связывала, не разрушить ту ауру, что возникала сразу же, как только они оказывались вместе. – Глаша? – дрогнувшим голосом спросил Матвей, слегка покачнувшись. Она наконец-то оторвалась от калитки и подошла к нему. Все то же лицо, глубокие синие глаза, седые виски… – Я думала, что никогда больше не увижу тебя… Как же я счастлива, – прижалась к нему Глаша. – Я на костылях… осторожней… – Ты расскажешь мне о себе все… Хочу знать о тебе все. И никогда больше не терять.