Маня покачала головой: – Я не видела. Утром, когда я ушла, тётя была одна. Но уже одета для приёма! У неё такой специальный костюм был, она в нём работала. – Который на ней? – Да, – сказала Маня с трудом. – Который на ней. – Стало быть, переодеться она не успела. – Не успела, – повторила Маня. …Вот сейчас начнётся, подумал оперативник. Самое время для рыданий. Но дамочка оказалась… кремень. Она втащила на колени собаку, которая всё время сидела у неё на ноге, навострив уши и не сводя крохотных свиных злобных глазок с оперативника, крепко обняла ее и прижалась лицом. Дамочкины очки съехали на одну сторону. – Что же это за порода такая? – спросил оперативник, которому стало жаль Маню. Она оторвалась от собаки, поправила очки. Лицо у неё горело нездоровым румянцем. – Что вы хотите узнать? Спрашивайте. В два часа дня Маня оказалась в полном одиночестве на лестничной площадке возле опечатанной тётиной квартиры. У ноги ее стоял чемодан, при чемодане сидел Волька. В пыльные окна светило солнце – вчерашнюю непогоду уволокло, должно быть, за море. Этажом выше играли гаммы. На подоконнике ворковали голуби. С Мойки доносились голоса зазывал: «…добро пожаловать на прогулку по рекам и каналам Санкт-Петербурга!» Всё как всегда. Но Маня была отделена от привычного мира невидимой стеной. Словно находилась в кинотеатре, в который попала бомба, а фильм продолжали показывать. Маня стояла среди руин и смотрела на экран, где шло весёлое кино – как ни в чём ни бывало. И она никак не могла сообразить, что теперь делать. Самое правильное – сейчас же уехать в Москву. Неизвестно, что там сейчас будет с Викусей, сестрой Эмилии. Возможно, её придётся спасать. Или остаться, как просил оперативник? Он сказал, что у следователя «могут возникнуть вопросы»! Следователь будет устанавливать, кто убил тётю Эмилию. Мане стало трудно дышать, и она быстро опустилась на ступеньку рядом с Волькой. Пёс заглянул ей в глаза и неуверенно лизнул руку. Уехать, конечно же, уехать!.. В Москве Алекс – самый умный, самый лучший на свете Алекс, – который уже не раз выручал её в самых трудных ситуациях. Маня попыталась вспомнить, о чём они разговаривали, когда она позвонила, но не смогла даже сообразить, звонила ли вообще. Если она уедет, тётя Эмилия и всё, что с ней связано, и хорошее, и плохое, и воспоминания детства, и университетские Манины каникулы, когда Эмилия безропотно принимала у себя компании бедных студентов, и все приезды на праздники, и День Военно-Морского флота, который Маня так любила, когда по сияющей летней Неве торжественно и неторопливо шли тяжёлые военные корабли – всё закончится навсегда. Маня была в этом уверена. Если она сейчас уедет, то в этот город больше не вернётся. Нет, она, конечно, потом приедет, но в какой-то совсем другой город. Чужой. Посторонний. Не тётин. Но что же ей делать? Вернуться в квартиру нельзя – вон на двери бумажка с печатью! Да она и не сможет там находиться! В квартире убили тётю Эмилию. В гостиной разгром, там явно что-то искали, а может быть, тётя… сопротивлялась, билась, сражалась за свою жизнь! Маня тяжело задышала. …Не рыдать! Держать себя в руках! Если сейчас дать себе слабину – всё пропало, всё. Она, Маня, развалится на куски и больше ни на что не будет пригодна. Волька негромко и вопросительно тявкнул. Маня погладила его по голове. – Думай, – сказала она себе. – Думай, думай. Нужно позвонить лучшему другу полковнику МВД Никоненко Игорю Владимировичу – он первым делом Маню обругает на чём свет стоит, зато потом подскажет что делать. Он всегда сначала ругается, а потом впрягается в Манины дела. Нужно позвонить Катьке Митрофановой, редактору и близкому человеку. Они с мужем Володей Береговым примчатся и заберут Маню в Москву. …Не примчатся и не заберут, потому что третьего дня уехали в Карелию, чтобы отправиться в поход. Все остальные соблазнительные места на морских курортах внезапно и безнадёжно оказались недоступны – вирус бродит по планете! Вот Митрофанова с Береговым и набили машину палатками и керогазами, посадили на заднее сиденье собаку и укатили в леса. Может, и к лучшему?.. Катя всегда изо всех сил переживает за Маню, и сейчас принялась бы рыдать и утешать, а это последнее, что ей сейчас нужно. А что ей нужно? Нужно узнать, кто убил тётю Эмилию. Это сейчас самое главное!.. На мужика-оперуполномоченного нет никакой надежды – убийство Эмилии для него просто работа, а кто его знает, хорошо он умеет её делать или плохо! – Мы должны сами взяться за дело, вот что, – решительно сказала Маня Вольке и поднялась со ступеньки. – И не отговаривай меня! Бультерьер пошевелил коротким хвостом – не стану, мол, отговаривать! Оглянувшись по сторонам – никого не было в парадной, – Маня выудила из рюкзака ключи от тётиной квартиры, подумала, порылась и достала тонкую пилочку для ногтей. Ею она подцепила бумажку с печатью и ловко отогнула ее, не разорвав. Открыла замок, втащила чемодан и Вольку. И постояла на пороге. Самым ужасным ей показалось то, что тётина квартира совершенно изменилась!.. То есть она оставалась всё той же – из прихожей не было видно следов разгрома, – но всё же совершенно другой. Пусто. Безжизненно. Словно тут никто не жил уже много дней или недель. И душно! Маня, как только уходили тётины посетители, сразу же распахивала окна, впускала свет и воздух, а сейчас всё закрыто намертво. – Нам нужно забрать картотеку, – сказала Маня Вольке. – Ноутбук увезли, а картотеку бросили. Нам нужно её забрать. Маня решительно не знала, что станет делать с картотекой, кроме того, имена клиентов были большей частью зашифрованы, но ничего другого придумать не смогла. Она осторожно, словно боясь спугнуть тишину, прошла в гостиную, постояла на пороге, глубоко вздохнула и шагнула внутрь. Белый меловой контур на полу – там, где лежала Эмилия. Лампу – орудие убийства, – забрали с собой эксперты. Роскошный восточный ковёр сдвинут и весь затоптан. И кругом разорение, разгром!.. Что тут искали?.. Стараясь не смотреть на контур, Маня подошла к тётиному столу и выдвинула ящик. Вот и картотека. Странное дело – последняя, самая ближняя ячейка оказалась пуста. Маня выдвинула ящик почти полностью, заглянула и даже пошарила. Никаких карточек не было. Кто их забрал? Оперативники или… преступник?.. Маня аккуратно вытащила оставшиеся ячейки, составила одну на другую и стала соображать, куда бы их положить, чтоб унести. В чемодане есть объёмная сумища из музея Пегги Гуггенхайм, предназначенная для книг, Маня всегда прихватывала эту самую сумищу на всякий случай – она очень любила покупать книги и брала сразу много, – сойдёт!.. Она вышла в коридор, открыла чемодан, и тут Волька зарычал не как обычно, игриво и ласково, а злобно и настороженно. Маня замерла. Всё тихо. Волька опять зарычал, и Маня вдруг расслышала какую-то возню на площадке, за дверью. Повозится – и перестанет. Повозится – и тишина. От страха Мане стало трудно дышать, и в голове словно помутилось. Убийца вернулся?..