— Мы избавляем тебя от тварей, это ты должен платить. — Я просил об избавлении? Это не та проблема, для которой мне нужна посторонняя помощь. И что-то слишком много там расплодилось химер. Вы их уничтожаете денно и нощно, а они плодятся и плодятся. Не подкидываете ли вы кого под купол? По изменившемуся лицу полковника я понял, что попал в точку. Поди, забрасывают и инструктируют — добежишь до особняка, останешься в живых. А добежать там без попадания в ловушку нереально. Так что любой человек внутри купола — либо потенциальная химера, либо потенциальная еда для них. Это уж как кому повезет, если здесь вообще можно говорить о везении. — Дурацкие у тебя шуточки, Ярослав, — недовольно сказал полковник. — Почему дурацкие, Дмитрий Максимович? Вы же не кого попало забрасываете, а избавляете мир от криминальных личностей. Ну и заодно создаете материал для тренировок. Полковник нехорошо прищурился, и я почувствовал, как вокруг него сгущается магия. Похоже, он раздумывал, не решить ли проблему древнейшим способом, когда создавший проблему уносит ее с собой в могилу. Но защита квартиры и увиденное видео настраивали его на мирный переговорный лад. — Надеюсь, ты своими предположениями ни с кем делиться не собираешься? — Разумеется, нет. Бездоказательные обвинения наказуемы, а если я скажу, что видел это во сне, никто не поверит, не так ли? — Именно, — Ефремов успокоился, расслабил руку, на которой собиралось заклинание и даже хохотнул. — Подростковые фантазии, они такие. Кто-то голых баб во сне видит, кто-то химер. И первое, надо заметить, нормальнее, таким и поделиться не стыдно. За такое у нас не штрафуют, а то бы полстраны под штрафами сидело. Я вернул ему улыбку. — Так мы договорились по первому пункту? Вы мне не доставляете проблем у моей собственности? — Ты лишаешь нас тренировочной базы, — напомнил полковник. — И? Вы хотите компенсацию? — Именно, — оживился он. — Вам уже достаточно компенсировали прошлые владельцы. Но могу вам разрешить пару раз безвозмездно потренироваться под моим присмотром. Исключительно из уважения к Императорской гвардии. Полковник неохотно кивнул, я счел это согласием и продолжил — Вторая позиция — соревнования в «Крыльях Феникса». Мне нужно честное судейство. — Извини, парень, но здесь я тебе ничем помочь не могу. Скажу начистоту: император выразил пожелание, чтобы в этом году в эту школу не попал никто из тех, кто не представлен ему лично. Твоя команда до соревнований не дойдет, вас отклонят под тем или иным предлогом, если решат, что у вас есть шансы выиграть. А если дойдет, то судить будем честно, но только среди одобренных команд. Против императора я не пойду. — А и не надо. Вы меня ему представьте, — предложил я. — А ты наглый, — даже с некоторым уважением сказал полковник. — Дмитрий Максимович, а что делать? Нас несправедливо лишили олимпиадных мест, а «Крылья» — самая хорошая школа. Попасть туда я могу теперь только через соревнования. — Это не единственная хорошая школа. Могу помочь с поступлением в любую другую, — оживился полковник. — Я в другую не хочу, хочу в эту. Считайте это моей прихотью. В некотором роде оно так и было, потому что в плане учебы эта школа дать мне ничего не могла, а вот в плане завязывания нужных знакомств — очень даже. Вести жизнь изгоя я не планировал. — Да что ты так в эти «Крылья» уперся, — с досадой сказал полковник. — Там учится мой брат по отцу. Чем я хуже? На самом деле, для меня это никакого значения не имело, но в глазах полковника появилось понимание причин моей принципиальности. — Комплексы, — протянул он с гадкой усмешкой. — А если и так? — Изживать нужно. — Вот я и изживу с вашей помощью. Вы же представите меня императору? — Ты как это себе представляешь? «Ваше Величество, вот мой лучший друг Славочка Елисеев»? — Если других вариантов нет, согласен и на друга. Полковник взялся за ворот так, словно тот внезапно стал ему тесен, и покрутил головой. — Наглость — хорошее качество, когда она подтверждается делами. Все кланы, стоящие у трона, заработали свое место не по дружбе, а деяниями, направленными на благо страны. Если я тебя так представлю во дворце, как ты предлагаешь, вышибут оттуда обоих. Для тебя ничего не изменится, а вот для меня… Для меня скандал, который ты можешь инициировать, предпочтительнее, знаешь ли. После него я могу остаться на своем месте, если докажу, что действовал так по необходимости, а я докажу, поверь. А вот если я буду таскать во дворец сомнительных типов, вылечу со свистом, и не просто вылечу, а по статье, без пенсии. — То есть чтобы вы меня представили императору, я должен сделать что-то выдающееся? — Именно. Задержание моих людей у тебя в доме к таковым не относится. — А если я очищу все под куполом, Дмитрий Максимович? Будет ли это считаться деянием? Полковник хохотнул, но как-то неуверенно, словно заподозрил, что это действительно в моих силах. — Разумеется, Ярослав. Тогда я буду иметь право представить тебя ко двору. Осталось только очистить поместье Вишневских. — Хорошо, я вас понял, Дмитрий Максимович. Давайте тогда вы мне передаете триста тысяч, оставляете свой номер телефона, забираете своих подчиненных, и мы временно расстаемся. — Не многовато-то ли хочешь? — засопел он. — Это обычная такса для воров, задержанных в моем доме, — любезно пояснил я. — Не могу же я ценить офицеров Императорской гвардии ниже, чем захудалого районного воришку? Так-то я даже выше оценил, о чем говорить не стал, чтобы не развивать в собеседнике мании величия. — И что, приносят? — неожиданно заинтересовался полковник. — Приносят, — усмехнулся я настолько хищно, насколько это позволяли мои внешность и возраст. — И не переживайте вы так за деньги, я их вам верну, когда вы меня императору представите. — Сомневаюсь, что это случится, но если что, добавишь двести тысяч. — Он вытащил визитку, богато украшенную золотыми вензелями. Деньги с ней вместе не появились. — Давай так, Ярослав. Очистишь поместье, звонишь и разговариваем дальше. Он встал с дивана и скомандовал: — Пойдем, отпустишь моих людей. — Вы мне деньги пока не заплатили. — Ты же уверял, что они ко мне вернутся? Вот пусть возвращаются сразу. — Нет, Дмитрий Максимович, так не пойдет, — твердо ответил я. — Вы мне сейчас платите триста тысяч, я вам потом полмиллиона. И это залог того, что вы не лезете в мои дела, а я в ваши. — Да нет у меня при себе таких денег, — раздраженно сказал полковник. — Не собирался я тебе платить. Поверишь на слово, что останусь должен и к тебе мои не полезут? Зато приносить придется всего-то двести тысяч. Экономия. Он мне подмигнул и протянул руку. Я ее пожал, не раздумывая, одновременно бросив на него метку. В случае чего легко будет дотянуться. Усомниться в полковничьем слове я себе позволить не мог. Во всяком случае внешне, внутренне-то я этому жуку не верил ни на гран. — Хорошо, пусть будет так. Полковник удовлетворенно кивнул и пошел к лестнице. На ближайших пару месяцев у нас перемирие, но потом опять будут пробовать меня на прочность. Значит, нужно заняться поместьем сразу после перехода на ступень: и чтобы доказать, что я что-то значу, и чтобы купол не служил источником соблазна для всяких сомнительных личностей. Духу я приказал отпустить пленников, когда мы были уже внизу. Упали они с грохотом — за время висения конечности затекли и отказывались слушаться. — Позорище! — загремел полковник. — Вас, опытных боевых магов, спеленала какая-то жалкая стена! Вам не в Императорской гвардии служить, а в яслях горшки выносить! Его подчиненные мало чего понимали и стояли, пошатываясь, как после длительной попойки. Вверху сыто рыгнул дух. Настолько сыто, что полковник это почувствовал и зашарил взглядом по потолку. Увидеть, разумеется, никого не увидел, но точно что-то заподозрил. От расспросов меня спас приход мамы с Олегом. — Вера Дмитриевна, мое почтение. — Полковник продемонстрировал настолько бравую выправку, насколько это было возможно при его комплекции. — Императорская гвардия, Ефремов, Дмитрий Максимович. — Что случилось, Дмитрий Максимович? — испуганно спросила мама. — Что опять устроил Ярослав? — Ярослав что-то устроил? — полковник в изумлении приподнял брови. — Никогда бы не поверил. У вас чудный воспитанный сын. Мы беседовали о его планах относительно поместья Вишневских. — Елисеевых, — поправил я. — Пора привыкать к тому, что это поместье Елисеевых. — Разумеется, — он улыбнулся и перевел огонь на отчима. — Олег Павлович, если не ошибаюсь? — Не ошибаетесь, — настороженно ответил тот. — Говорят, вы лечите зубы каким-то инновационным методом, безболезненно и без сверления? Слухи не врут? — Не врут. Технология разработана Ярославом. — Да ты прямо на все руки мастер, — повернулся ко мне полковник. — Идеи приходят в голову сами, я только их реализую. На самом деле, это не самая сложная технология. Можно сказать, базовая. — И насколько эта технология безопасна?