– Я зайду? – пробасила Адель. Я немного помялась, но все-таки дорогу освободила, отлично понимая, что если откажу, на бал могу и не попасть. Адель прошла в комнату, отчего в ней сразу стало намного меньше места. – Это… ты правда модель? – В далеком прошлом, – я по стеночке отошла к окну, готовая в случае чего сигануть вниз. Даже приоткрыла его немного, вроде как избавляясь от духоты, а на самом деле подготавливая пути отступления. Адель хрустнула своими ручищами, и я вздрогнула. – А что ты хотела? – Ты это… мою соседку… красиво… вот. И меня надо. Девушка со страданием во взгляде уставилась на меня. Я же стояла, раскрыв рот, совершенно не понимала, о чем идет речь, но при этом боялась задать хоть один вопрос. Хорошо, что Адель, по-видимому, трезво оценивала уровень своего ораторского мастерства, а потому решила попытаться еще раз. – Сделай меня красивой. От неожиданности я села на свою кровать и растерянно заморгала, рассматривая одногруппницу. Хотелось задать вопрос «как?», но я благоразумно затолкала этот вопрос себе в глотку. – А кто тебе делал прическу? – осторожно уточнила я, когда пауза стала такой длинной, что это казалось уже неприличным. Адель брезгливо потянула за свои кудряшки, которые вернулись на место с металлическим звуком «дзынь». – Я сама. Соседка сказала, что можно накрутиться на тряпочки… и вот… – Понятно. – Я тоскливо вздохнула. – Подумаем, что с этим можно сделать. На бал я опаздывала, но зато Адель выглядела просто великолепно. Не хотелось бы добавлять – насколько это возможно, потому что с моей помощью девушка преодолела даже этот рубеж. Когда я наносила последние штрихи, то решилась задать вопрос: – Адель, прости, что спрашиваю, но не замечала за тобой любви к… платьям и прическам. Это ты из-за бала решилась или из-за кого-то конкретного? – Конкретного, – пробасила девушка, – мне дружбан твой нравится – Кряхс. – К-к-кто?! – Я даже помаду выронила, которой старательно рисовала губы Адели. – Таматин, – недоумевающе взглянула на меня девушка. – Намеков он не понимает, так что решила действовать прямо. Я призадумалась – с Адель мы нос к носу сталкивались только на тренировках у Караката, а на занятиях, не связанных с демонстрированием физического превосходства, девушка обитала где-то на задних партах. Ни разу не видела ее рядом с Таматином, что странно, если вспомнить, как много времени мы проводим вместе. – А какие намеки ты ему делала? – осторожно уточнила я. Насколько Таматин тугодум во взаимоотношениях между людьми, но даже он должен был догадаться, что неспроста вокруг него вьется такой немаленький объект. – На свидание приглашала? Адель посмотрела на меня как на дурочку. – Нет, конечно, парень должен сделать первый шаг. Я ему подсечки делала, книгу в библиотеке пару раз отбирала и последнюю тарелку с блинчиками забирала, хотя я блинчики совсем не люблю. Из всего сказанного меня впечатлило только одно: – Ты знаешь, где находится библиотека? Ой, прости. Хм, если все так, как ты говоришь, то я понимаю, почему Таматин не догадался. Ты бы лучше предложила в его опытах поучаствовать. Он бы точно оценил, правда. – Думаешь? – В глазах Адели, умело подведенных моей талантливой рукой, зажегся интерес. – Я знаю. Только требуй, чтобы он тоже пил свои эликсиры, иначе рискуешь все свидание провести в туалете в одиночестве. А так хотя бы через стенку общаться будете. – У меня хороший обмен веществ, я справлюсь, – Адель встала и размяла затекшую шею. Выглядело это жутковато, особенно когда на шее висело колье, явно не подходящее по размеру. – Адель, а это все-таки стоит снять. Когда довольная Адель покинула комнату, у меня наконец появилось время переодеться. Я закрыла дверь, надеясь, что на сегодня это была последняя студентка, желающая воспользоваться моими услугами – как звучит-то, прямо появляется мысль, что Академия красоты многое в моем лице потеряла. Я быстро переоделась, обула новые туфли из последней коллекции, которые тоже были в коробке, присланной отцом, подошла к зеркалу и поняла, что жизнь все-таки прекрасна. На меня смотрела бывшая я, которая знала толк в одежде, обуви и могла одним движением подола разбивать мужские сердца. Мама положила в коробку длинное атласное платье зеленого цвета с глубоким разрезом на правой ноге и лифом без бретелей. Я с удовольствием вгляделась в отражение, но сообразила, что чего-то не хватает. Образ выглядел пустым, незаконченным, и наметанным взглядом удалось определить, что именно не так – шея выглядела слишком уж голой и унылой, и тут я обрадовалась, что отсоветовала Адели надевать колье. Оно осталось лежать на столе, а моему образу подходило как нельзя кстати. Бал проходил в холле Академии, и, вступив на знакомые плиты, я ахнула и завертела головой по сторонам, не узнавая помещение. Потолок стал еще выше, на нем проявились картины, откуда-то появились витые роскошные люстры. На стенах сложились золотистые узоры, отражающие свет и создающие налет неземного флера. Я искренне не понимала, как можно полностью изменить даже одно, но такое немаленькое помещение всего за один день, ведь вчера здесь ничего такого даже в помине не было. На торжественную часть я опоздала, так что преподавателей Академии теперь приходилось высматривать в танцующей толпе. Увидела Караката в неизменном спортивном костюме, ослепительную Агелину Райан в алом обтягивающем платье и с высокой прической, даже завхоз отметился, только он не танцевал и не прогуливался, а следил за всеми зорким соколиным глазом. Заметил меня и демонстративно отвернулся. Головой я вертела активно, но Радагата не обнаружила, а потому немного расстроилась. Танцевать настроения не было, и я отправилась к столикам с закусками. Почти сразу налетела на Таматина, которого зажимала в углу Адель. – Ляля! – закричал парень, завидев меня. – Я как раз тебя искал! – Не может быть, – я едва сдерживала смех, – сразу предупреждаю, я не танцую. Адель тут же прикрыла Таматина от любопытных глаз и принялась что-то шептать ему на ушко. Меня кто-то подхватил под руку и поволок в толпу. С удивлением я обнаружила, что с ног меня чуть не снес земляной маг, который совсем недавно был превращен в лягушку посредством зелья Кряхса. – Ты мне должна, – заявил он, когда поймал мой возмущенный взгляд. – Обойдешься. – Я вырвала руку из наглого захвата. – Меня земноводные не интересуют. – А огненные? – горячий шепот пощекотал мне ухо. Земляной маг тут же нырнул обратно в толпу, а я обернулась к Хантеру. – И огненные тоже. – Улыбка выглядела натянутой. – Вообще не хочу танцевать. – Отлично выглядишь, – на явный отказ Хантер отреагировал странно – смерил меня восхищенным взглядом и обвил талию рукой. – Неужели простоишь весь вечер в сторонке? Я с тоской подумала о том, что это, наверное, лучший вариант из возможных. – Хантер, мне казалось, мы все обсудили. В глазах парня промелькнуло недовольство, а на щеках заиграли желваки. Стало понятно, что он надеялся на то, что моя обида прошла, и пытался взять меня настойчивостью. – У нас завтра игра. – Я не дождалась ни ответа, ни того, что Хантер меня отпустит, а потому принялась взывать к голосу рассудка. – Давай без сложностей. Отдохнем сегодня, но не слишком, и завтра проведем игру достойно. – А что, если лучший отдых – это отдых с тобой? Я глубоко вздохнула, пытаясь сохранять спокойствие. – Но для меня – нет, понимаешь? – А что, если не хочу понимать? Я почувствовала, как напряглась на моей талии рука Хантера. – В какой момент ты стал таким агрессивным? – Я широко улыбнулась, сводя вопрос к шутке. – Меня скоро поклонницы твои разорвут. Уже все знают, что мы друзья, а ты меня из объятий не выпускаешь. Хантер тряхнул головой и делано рассмеялся, но меня все-таки отпустил. – Решишь потанцевать – первый танец мой. – Разумеется. – Я с облегчением выдохнула и продолжила свой путь к столикам. Первое, что сделала, – схватила бокал с шипучим напитком, чтобы занять руки и продемонстрировать всем желающим узнать, что в ближайшее время отплясывать не собираюсь. Тут же несколько парней, которые двигались ко мне, как по команде развернулись и отправились в другую сторону, а у меня появилась возможность опять искать глазами Радагата. Терпения моего хватило ровно на пять минут, проректора я так и не увидела, а потому разозлилась. Разозлилась на себя, на то, что с такой надеждой смотрю в толпу и стараюсь увидеть знакомое лицо, хотя миллион раз повторяла себе, что мне плевать на этого человека. Разозлилась на него, потому что он обещал вернуться до зимнего бала и обещание свое не сдержал. И еще я волновалась о том, где же этот невозможный, противный, вредный проректор задерживается. Я со злостью поставила бокал на стол, расплескав содержимое, как вдруг меня обдало запахом знакомых духов. Закусила губу, стараясь не улыбаться, хотя проректор стоял позади меня и выражение моего лица видеть не мог. – Я опоздал, – покаянно сообщил Радагат. Я, не оборачиваясь, пожала плечами. Громкая музыка словно стала тише, а толпа, бушующая вокруг, отдалилась. Мне казалось, что я слышу даже дыхание проректора, ощущаю его горячие взгляды на своей коже, будто касание пальцев. – Но я очень соскучился. Я повернулась к Радагату, нарочито медленно отбрасывая волосы назад. Полупрозрачные глаза мужчины сразу же потемнели, зажигаясь не яростью, а неприкрытым восхищением и желанием. Все-таки я улыбнулась, радуясь такой на себя реакции. – Неплохо. – Я опять взяла в руки бокал и повертела его в пальцах. – Но можно было начать и с банального «привет». – Привет, – с готовностью откликнулся Радагат. – Я надеюсь, это безалкогольный напиток? – А что, – хмыкнула я, – боишься, что опять будут спаивать твою студентку? – Нет, боюсь, что буду спаивать не я. От многообещающего взгляда проректора мое тело словно теплом обдало, и я покраснела, смутившись от того, что он мог это понять. – Я так понимаю, проректоры постарались, чтобы все было цивилизованно. – Ну да, – хмыкнул Радагат. – И разумеется, ни один из проректоров не знает, что за во-о-о-он той дверью пятикурсник разливает паленое шампанское. – Не может быть! – Конечно не может, в бутылках уже давно не шампанское, а обычная газировка. Вот только вера в наличие алкоголя творит чудеса и создает соответствующий эффект. Так что все довольны.