– Что ты такое говоришь? Ты ведь не думаешь, что это Тайко во всем виноват? – Нет, конечно, нет, я просто… все сбывается! – Орла знала, что на нее их окружение влияет не так сильно, как на мужа и дочь, но она что-то нащупала – что-то более важное – и попыталась, по-своему, найти всему причину. Дом для лечения туберкулезных больных на заднем дворе, безусловно, интересная версия, но что, если… Орла ожидала увидеть зимнюю страну чудес с фантастическими пейзажами, как в фильмах. Они боялись, что им будет не хватать прежней жизни, что в новой не придется ни за что бороться. И вот они здесь, в окружении страшных зимних пейзажей. – Может быть, мы… попросили об этом? Каким-то образом. По ошибке. – О чем это ты? Ты говоришь как сумасшедшая. Мы обещали детям завтрак. Шоу пошел на кухню и включил свет. Может быть, Орла в самом деле говорила как ненормальная, она тоже это чувствовала. Совершенно новый уровень кризиса. Она пошла за Шоу на кухню, где он уже засовывал хлеб в тостер. – Помнишь книгу, которую мы читали? «Секрет»? О том, что если направить мысли в нужное русло, можно воплотить свои самые сокровенные желания? Люди каждый день вставали на колени и молились Богу, который, как они верили, мог услышать и удовлетворить их желания. Орла не молила о чем-то особенном – скорее, наоборот, – но, возможно, неизвестные ей божественные силы, о которых она никогда не задумывалась всерьез (не тогда, когда жизнь и амбиции более или менее согласовывались с планами), действовали независимо от нее самой. – А что, если молитва ничем не отличается от обычных мыслей? Я боялась и думала о снеге… – Это глупая книга, не ты ли сама не начала ее читать, потому что сочла оскорблением честных трудящихся? Потому что она знала: нельзя получить карьеру в балете одной лишь силой мысли, без нескончаемых часов практики и других условий. К лучшему или худшему, мир природы цеплялся за принятые в нем правила менее жестко. – Я просто пытаюсь рассмотреть все возможности. Даже глупые, – пробормотала она. – Не всему есть объяснение. Это снег. Надо выяснить, насколько все замело. Дороги будут чистить. Нас откопают. – Он схватил кофейные зерна и хлопнул дверцей шкафа. – Если бы я знал, что ты будешь играть в «Секретные материалы», я никогда не стал бы всерьез говорить с тобой о… – Он проглотил оставшуюся часть предложения. – О том, что на нашем участке призраки? Думаю, ты можешь быть прав! Или, наоборот, неправ – и это что-то более страшное… – Что это вообще значит? У нас серьезная проблема под названием «хренова куча снега», а ты просто пугаешь детей и ведешь себя, как сумасшедшая! Дети ее не слышали, и пугала Орла только мужа. Его теория о привидениях была лишь утешением, потому что она казалась понятной, за эту версию можно было зацепиться. О призраках ходили легенды на протяжении тысячелетий, и, учитывая местную историю, это выглядело как правдоподобное объяснение (если в них верить). Хотя Орла не говорила напрямую, она предполагала: здесь есть нечто такое, что нельзя объяснить даже призраками. Неужели Шоу больше всего пугала неизвестность? Словно в ответ на ее мысли, он засыпал зерна в кофемолку и нарушил тишину резким звуком перемалывания свежего кофе. – Но это что-то большее, даже если связано с погодой! Ураганы, торнадо, землетрясения… – заговорила она под жужжание, и он либо не услышал ее, либо просто не стал отвечать. – Ладно. Притворяйся, будто мы бы не подготовились лучше, если бы переехали куда-то, где бывают ураганы. Она подошла к окну и посмотрела на белые сугробы. Может быть, они исчезнут так же быстро, как и появились? Наверное, стоило бы встать на колени и помолиться. – О господи! – непроизвольно охнула она и прижала руку ко рту. Это место сводило их с ума. Шоу был прав: она насмехалась над книгой под названием «Секрет», как и над бессмысленностью просить что-либо в молитве. И если бы Шоу не был так увлечен своей «музой», то подумал бы о том, чтобы включить в список предметов первой необходимости снегоочиститель. Поехали бы они в страну ураганов, имея при себе лишь хлипкий зонтик? А их дорогая дочка – пыталась бы она понять язык деревьев, если бы легкомысленный отец не рассказал ей выдуманную историю? И теперь, когда Орле нужно было определить, в какой момент они начали терять связь с реальностью, она не могла этого сделать. Может, идея переехать была безрассудной с самого начала? А может, Орла просто злилась. На него. За это. Снежные завалы не были его виной, но что насчет всего остального? Орла съежилась, сидя в углу на кухне, где Шоу вряд ли бы ее увидел. Она вцепилась в волосы, с трудом подавив крик. Эти мысли никак не помогали, только сводили с ума. Шоу предупреждал их не открывать двери. Но теперь, когда эта мысль, как на повторе, крутилась в голове, желание сделать это тикало в ней, как бомба. И Орле показалось, что она вот-вот взорвется, если не сможет выбраться. Она побежала наверх, в ванную, и открыла окно. Вдохнула воздух. И стояла так, пока его свежесть не остудила сердце и не охладила безумный мозг. 18 Вид из окон наверху шокировал и удивлял. Была видна только остроконечная крыша гаража, остальное лежало под глубоким, бескрайним полем снега. Он засыпал стволы деревьев, оставив темные, повисшие ветви, которые тоже были завалены снегом. Но здесь было лучше, чем внизу. Со своего наблюдательного пункта на втором этаже, способная снова дышать, Орла могла оценить всю красоту – и убедиться, что это просто снег. Небо осталось прежним, и это ослабило клаустрофобную панику в гостиной. Чем больше Орла об этом думала, тем более разумным становилось объяснение. Кто бы не начал сходить с ума, если бы подумал, что похоронен заживо? Элеанор Куин верила, как и Орла, что если они попытаются пройти по снегу, то провалятся до земли. Но Шоу настаивал, что снег удержит их, просто осядет, как всегда, но никто в нем не утонет. – Так что если у нас пропадет электричество или случится что-нибудь еще, мы сможем пристегнуть снегоступы и отправиться пешком до города. – Он жевал липкий тост с арахисовым маслом, сидя на их кровати с детьми. Орла предположила, что Шоу хотел обнадежить их таким запасным планом. Но она только сейчас задумалась о том, что электричество попадает к ним в дом по хрупким кабелям – кабелям, которые поддерживают в рабочем состоянии и топку, и свет, и подачу воды, и холодильник, и плиту. Наверняка такой тонкий трос может порваться под тяжестью снега… хотя несколько проводов, которые ей было видно из окна спальни, казались целыми, даже не опустились и не провисли. – Это довольно долгий поход. У нас есть генератор и дровяная печь, – сказала Орла – единственная практичная вещь, которую она сумела предложить с тех пор, как они проснулись. Орла не знала, будет ли генератор работать, пока они похоронены под таким слоем снега, но они всегда могли воспользоваться дровяной печкой для тепла и талой воды, а еще хотя бы для слабого освещения. – Точно. Верно. Тогда, наверное, продержимся. Похоже, он был разочарован. Орле стало интересно: может, он хочет уйти? Покинуть корабль? Или надеется, что такой вариант предложит она? Должна ли такая инициатива исходить от нее? Может быть, позже она и правда предложит Шоу оставить дом в качестве летнего жилья, чтобы ошибка, которую они совершили, не показалась им полным провалом. Но пока что она подождет: было бы жестоко предлагать уехать, когда они даже не могут выйти через парадную дверь. Она снова проверила телефон – на всякий случай. Но сигнала не было. В их постели будет беспорядок, если они продолжат использовать ее как место для пикника, она и так уже была в крошках и каплях молока Тайко. – Надо поднять стол, если мы будем и дальше есть здесь, – сказала она. – Знаешь, я тут подумал… внизу должно быть абсолютно безопасно. – Абсолютно? – Орла подняла бровь, откусив кусочек своего тоста. – Снег ведь не давит под разными углами, понимаешь? Он не проталкивается к дому, а давит вниз, так что… все должно быть в порядке. – Должно? – Ты так и будешь прикапываться к отдельным словам? Дети со своих насестов по краям кровати крутили головами и наблюдали, как родители пререкаются. Орлу не оставляло ощущение, что их кровать – это шаткий плот, который вот-вот разобьется на части и погрузит их всех в замерзшее море. Она не собиралась настраивать мужа против себя, но все, что он говорил и делал с тех пор, как они узнали о своем затруднительном положении, испытывало ее терпение. Каким-то образом Орла превратилась в осьминога, а Шоу постоянно наступал на ее щупальца. У нее не хватало терпения или рук, чтобы утешить/позаботиться/развлечь своих детей и при этом требовать от мужа спасения/решений/извинений. – Ты уверен, что это безопасно? Как он мог забыть сон Элеанор Куин? Орла надеялась, на ее рассерженном лице отражался этот немой вопрос. – У меня есть все основания полагать… Конечно, если ты не хочешь… Если вид из окон внизу тебя пугает… Но так может продолжаться несколько дней, а мы не должны просто перестать жить. После того, как я поработаю на крыше, я бы хотел пойти порисовать… – Ты пойдешь на крышу? – спросил Тайко, вскакивая на кровати. – Можно с тобой? – На крышу кухни, – уточнил Шоу. – Это наше единственное уязвимое место из-за того, как дом построили. На пристройке не могли поставить крутую скатную крышу, – он сложил руки так, чтобы соприкоснулись средние пальцы, показав детям форму крыши дома, – не загородив некоторые окна второго этажа. Поэтому у крыши кухни скат всего на несколько футов, и там снег собирается, а не сползает, как на верхней части дома и гараже. Я наверняка буду не первым, кто счищает с этой крыши снег. Его голос звучал достаточно бодро, как будто это было обычным делом, и Элеанор Куин кивнула на его логичное объяснение. Она не волновалась, но Орла поняла, какая будет катастрофа, если крыша кухни обрушится – помимо того, что он может пострадать, будет задувать морозный ветер и они останутся без еды, а еще не будет доступа к подвалу, где хранится много важных вещей и инструментов. Орла выдохнула воздух, который задержала в груди, не зная, в какой момент перестала дышать. Наконец хоть что-то прозвучало разумно. У них был план действий. – Я полезу на крышу. С лопатой, – сказала она. – Мама пойдет на крышу? – спросил Тайко, так же подпрыгивая на кровати. – Можно мне тоже? – Замолчи, – оборвала его Элеанор Куин, – ты там умрешь. – Нет, не умру. – Элеанор Куин, мы так не разговариваем друг с другом. – Тон у Орлы был суровый, но было приятно сказать что-то настолько обыденное. – Никто не умрет и никто из вас не полезет на крышу, – сказал Шоу. – Он ведет себя глупо. Это не шутки, – отрезала Элеанор Куин перед тем, как допить остальное молоко. – Он не глупый, просто любит приключения больше, чем ты. – Прежде чем кто-нибудь успел сказать еще слово, Орла обратилась к Шоу: – Серьезно, я счищу… – Там много работы, и снег может оказаться тяжелым… – Знаю, но это должна сделать я. Пожалуйста! У меня чуть не случился приступ паники – прости за то, что было внизу. Я не знала, что несла. Если я выберусь, может, мне станет лучше. В его натянутой улыбке читалось прощение – если она верно поняла, Шоу как будто бы стало легче. Когда он в последний раз выходил на улицу? Он больше не говорил о том, что нужно гулять среди деревьев. Муж взял ее за руку и погладил костяшку большого пальца. – Ты правда хочешь? – спросил он. – Я сам сделаю, если ты не…