– Не сомневаюсь. Обещаю, что не задержу вас так долго, как они. – Хорошо. Входите. Бакстер отошел в сторону, Пендергаст открыл противомоскитную дверь и проскользнул в дом. Хозяин дома провел его через гостиную и столовую – обе комнаты выглядели безукоризненно и чуть попахивали нафталином – на выстланную плиткой веранду в задней части дома. Вокруг круглого стола со стеклянной столешницей стояли садовые кресла с подушками, и Бакстер показал агенту на один из них. Пендергаст уселся, и тут в раздвижной двери появилась женщина приблизительно того же возраста, что и Бакстер. В одной руке она держала кухонное полотенце. – Гарольд? – сказала она, хотя взгляд ее не отрывался от Пендергаста. – Еще один?.. Но Пендергаст уже поднялся и сделал несколько шагов к ней: – Миссис Бакстер? Моя фамилия Пендергаст, я агент ФБР. Вы не возражаете, если я задам несколько вопросов вам и вашему мужу? – Мм… нет, пожалуй, не возражаю. Женщина подошла к одному из кресел, вспомнила о полотенце в руке, аккуратно сложила его, повесила на спинку кресла и села. Пендергаст заговорил, переводя взгляд с одного на другую: – Сначала позвольте поблагодарить вас. Я понимаю, как это трудно, и мне меньше всего хотелось бы бередить старые раны. Возможно, для вас легче всего будет рассказать мне, много ли вы знаете о том деле, из-за которого к вам приходила вчера полиция. Бакстер кинул взгляд на жену: – Они особо ни о чем не говорили. В основном задавали вопросы. По поводу той… вещи, которую нашли на могиле Элизы. Пендергаст кивнул, побуждая продолжать. – И они спрашивали, не знаем ли мы чего-нибудь про ту женщину, что убили вчера. Мисс… Мисс… – Он снова посмотрел на жену. – Монтера, – подсказала женщина. – Фелиция Монтера. – Понятно, – сочувственно произнес Пендергаст. – А позвольте спросить, как вы им ответили? – Мы сказали, что, насколько нам известно, Элиза никогда не встречалась с той несчастной девушкой и даже не слышала о ней. Мы-то определенно о ней ничего не знаем. Я вот о чем: Элиза со многими встречалась, но всегда нам обо всех рассказывала. Каждый вечер за обедом она рассказывала о том, как прошел день. У пожилой женщины скривился рот, и она машинально потянулась за полотенцем. – Значит, ваша дочь жила с вами? Мужчина кивнул: – Так ей было удобнее. Работала она поблизости, в Корал-Гейблс. Элиза копила на собственный домик, но она была очень разборчива, что и неудивительно, учитывая характер ее работы. – А что за работа? – Она была агентом по продаже недвижимости. И очень многообещающим, при ее-то молодости. Из молодых да ранних. Мать промокнула один глаз полотенцем: – Полиция вчера задавала нам все эти вопросы. – Прошу прощения, я постараюсь покороче. Насколько я понимаю, ваша дочь умерла в Катадине, штат Мэн. Молчание. Потом мистер Бакстер кивнул. – У нее там жили родственники? Друзья? – Нет, – ответил отец. – Компания, в которой она работала, – «Солнце и берег» – проводила там конференцию. Но по существу, просто несколько дней отдыха, вознаграждение для агентов с высокими продажами. – У «Солнца и берега» офисы по всему штату, – добавила жена, снова складывая полотенце. – А у Элизы в то время был кто-нибудь близкий? Бойфренд, например? Отец кивнул: – Мэтт. Хороший парнишка. На подлодке служил… тогда, по крайней мере. На атомной. – Вы не знаете, они в то время не ссорились по какому-либо поводу? – Да они всегда были душа в душу. Мэтт, когда не его вахта, всегда с ней встречался. А когда это случилось, он находился в море на двухмесячном дежурстве, середина его срока. – И вы говорите, работа ее устраивала? – Эта работа значила для нее все. Ну и мы, конечно. И… и Мэтт. – Вы бы назвали ее оптимистичным человеком в общем и целом? – Вот тут вы можете дальше не копать, – сказал мистер Бакстер. – То же и копы спрашивали, так что позвольте сэкономить вам немного времени. Если наша Лиззи была несчастной, то она была чертовски хорошей актрисой. Работа. Бойфренд. Она даже прослушала месяцем раньше курс о личной безопасности. Ну вы знаете: самозащита, предотвращение взлома, всякое такое. Зачем человеку, который собирается покончить с собой, ходить на подобные курсы? – Он покачал головой. – Бессмысленно. – Я понимаю, как вам досталось… а бессмысленность случившегося делала этот груз еще тяжелее. – Пендергаст немного помолчал. – Еще один вопрос. Вы говорите, Элиза жила в вашем доме. Ее комната в настоящее время занята кем-нибудь? Супруги переглянулись. Потом муж отрицательно покачал головой. – Вы не возражаете, если я посмотрю? Короткое молчание, потом Гарольд Бакстер поднялся: – Я вам покажу. Они втроем поднимались по лестнице, когда с улицы донесся неожиданный взрыв ребячьего визга и криков. – Все вокруг меняется, – сказал Бакстер. – Много молодежи сюда переезжает. Мы думали о переезде, но не хватает духа оставить Гроув… и наш дом. Пройдя до половины коридора, он остановился, открыл дверь и махнул рукой: – Мы здесь ничего не меняли. Пендергаст вошел в комнату – светлое жизнерадостное помещение, выкрашенное в канареечно-желтый цвет, с кроватью под балдахином и светлой деревянной мебелью. На стенах висели две акварели, изображающие пляжные сцены, на прикроватном столике стояли фотографии в рамочках. Пендергаст огляделся, обратив внимание, что мать умершей девушки осталась в дверях. Он повернулся к хозяевам дома: – Огромное вам спасибо. Мне нужна всего одна минута. Когда ее муж ушел вниз, миссис Бакстер показала на пластиковый пакет, лежащий на прикроватном столике: – Это ее личные вещи, которые полиция вернула нам, после того как Лиззи… из Мэна. Вчера полицейские попросили показать. Наверное, они их здесь и оставили. Пендергаст подошел к столику, взял пакет. Внутри лежали маленький кожаный бумажник, колечко черненого серебра и золотая цепочка с медальоном, на котором был изображен святой с деревянным посохом. – Апостол Иуда Фаддей, – сказала женщина. Пендергаст покрутил медальон в руке: – Святой покровитель проигранных дел. – Элиза носила его с первого года в колледже. Почему – так нам и не объяснила. – Голос миссис Бакстер стал тихим и странным. – Я каждый день спрашиваю себя, почему она это сделала. Каждый день. Но ответа так и не получила. – Она всхлипнула. – Столько всего на свете, для чего она могла бы жить. Пендергаст посмотрел на нее. – Я знаю, вы все еще скорбите, – вполголоса произнес он. – И думаете, что должны были быть какие-то признаки или подсказки, которых вы с мужем не заметили. Но хотя это очень трудно, вы должны понять, что с подобными самоубийствами, произошедшими без всякой видимой причины, разобраться сложнее всего, ведь никто не объяснит, почему так случилось, это неподвластно пониманию. Чего вы ни в коем случае не должны делать, так это винить себя. Пока он говорил, женщина внимательно смотрела на него. Потом внезапно шагнула вперед и обеими руками обхватила руку Пендергаста, сжав его пальцы на медальоне. – Возьмите его, – сказала она. Пендергаст вопросительно посмотрел на нее: – Миссис Бакстер, я… Она резким жестом заставила его замолчать: – Пожалуйста. Мне кажется, вы – тот, кто кое-что знает о проигранных делах. После этого она развернулась и последовала вниз по лестнице за своим мужем. Пендергаст несколько секунд стоял неподвижно, потом спрятал медальон в карман пиджака и тут же вытащил пару латексных перчаток. Он положил на прежнее место пакет с вещами Элизы и начал быстро двигаться по комнате, исследуя всякие мелочи, парфюмерию, книги в небольшом шкафу. Как и сказала мать Элизы Бакстер, полицейские тут уже побывали – он видел сбивающие с толку отпечатки их обуви на полу, потревоженную пыль на письменном столе. Это раздражало (даже по прошествии стольких лет он бы предпочел войти в комнату в ее нетронутом состоянии), но было ожидаемо. Снизу донесся звук дверного звонка. Пендергаст начал выдвигать ящики один за другим – комод, ночная тумбочка, трюмо, – быстро просматривая их содержимое и стараясь ничего не нарушить. Снова звук шагов на лестнице, на сей раз более тихих. Пендергаст снял перчатки и сунул их в карман за секунду до того, как агент Колдмун – в темно-сером костюме – появился в дверном проеме. Он немного запыхался, на висках выступили капельки пота. Вместе с ним в комнату вплыл запах, незнакомый Пендергасту, какая-то смесь паленой кошачьей шерсти и масляной кислоты.