– Магистр прав, – внезапно согласился с Гролом Турлофф. – И, знаете… Я устал. От одиночества. – Тут он посмотрел снизу вверх на Валери и улыбнулся ей. – От страха. От моего проклятия… Я готов… – Слова давались мастеру с трудом, потому он делал частые остановки, чтобы набраться сил, но потом снова продолжал: – Я готов ответить на ваши вопросы под «зельем покаяния», – собрав волю в кулак, ошарашил всех мастер. – Но вы же умрете?! – Красивые глаза Валери Яннай, которая только что вытащила буквально с того света Турлоффа, широко раскрылись в изумлении. Вальтер видел, что ей непонятно желание мастера умереть. Для той, кто всегда борется за жизнь до конца, такое было противоестественно. – Я думаю… Что иначе… смертей будет больше… – Что ж, – вмешался император, предостерегающе подняв руку в сторону уже собравшегося что-то сказать Грола, – если великий мастер Турлофф согласен на применение к себе «зелья покаяния», то так даже лучше. Насколько мне известно, как минимум одно зелье всегда обязано быть в наличии при моем суде? – посмотрел он на Лиддика. – Так и есть, ваше величество, – склонил голову начальник полиции. – Тогда принесите его. Вальтер думал, что начальник лично пойдет сейчас за зельем, но нет. Снова был отправлен один из гвардейцев. «Так даже лучше, – решил парень. – Зелье не круг – его действие принципиально иное. Турлофф не сможет ни молчать, ни говорить неправду. Если он будет рассказывать об убийстве, то это точно будет правда, а не вымысел или искажение. Главное, чтобы в десять минут уложился. – Тут Вальтер посмотрел на плачевное состояние мастера. – С такими повреждениями десять минут могут сильно сократиться». На вернувшегося гвардейца все смотрели с напряжением. Небольшой флакончик в его руках воспринимался как нечто очень опасное, но необходимое. Вряд ли кто-то еще из присутствующих согласился бы выпить содержимое пузырька молочного цвета. – Кантимир, – взяв флакончик в руку, обратился к нему Турлофф. – Позаботься о моей семье. Дождавшись короткого кивка, мастер залпом выпил из пузырька зелье и расслабился. На все еще активированном диагностическом плетении по оранжевому фону поползли разноцветные линии и, обхватив все тело мастера, налились ярко-синим цветом. А вот фон состояния Турлоффа начал стремительно темнеть, грозя вскоре вновь стать черным. – Спрашивайте. – Расскажи все, что знаешь об убийстве магистра Лубаста, – приказал император. – Это я убил магистра… – подтвердил очевидные для Вальтера сведения Турлофф. – По приказу магистра Грола… – На последнем откровении все посмотрели на стоящего в кубе мужчину. Тот постарался остаться невозмутимым, но небольшое подрагивание век говорило, что дается это ему нелегко. – Шесть лет назад, во время войны, я попал под случайную атаку мастеров. Тогда на улицах была такая неразбериха, что ничего удивительного в этом нет. Магистр первым нашел меня и сумел оказать помощь. Он фактически спас мне жизнь… Но взамен потребовал от меня выполнения любого его требования, какое он попросит. Я был ему благодарен, так что согласился… С условием, чтобы это не было направлено против моих друзей и знакомых. Магистр Грол подтвердил мои условия и предложил провести ритуал, что закрепит нашу клятву… – Тут Турлофф невесело усмехнулся. – Каким же я идиотом был тогда! Ритуал был проведен, и с тех пор я не могу иметь детей. Магистр… Нет, просто Грол, – со злобой поправился Турлофф, – он сразу сказал мне, что это обязательный эффект ритуала. Правда, сказал об этом уже после проведения… Когда я выполню его просьбу, проклятие должно было само спасть. Вместе с невозможностью иметь детей мой страх перед людьми был тоже усилен… Целых шесть лет я ждал случая снять с себя проклятие. Уже сам не раз умолял Грола дать мне возможность выполнить его просьбу. Поэтому, когда он наконец пришел ко мне и попросил убить Роберта Лубаста, я согласился не раздумывая. Мастер говорил очень тихо, отчего и так негромкие разговоры между магистрами и мастерами полностью стихли. А синие линии, набирающие плотность и яркость свечения, как часы с таймером обратного отсчета, начали слегка пульсировать. Времени на откровения у мастера становилось все меньше и меньше. – В первую нашу встречу мы просто обсудили детали. Я должен был под видом передачи сведений о связях мастеров с теневой гильдией прийти вместе с Гролом в особняк Лубастов и, когда магистр потеряет бдительность, убить его. Но тогда нас заметил Веромир. И ладно бы, если прошел мимо, но нет… Он остановился и, когда мы расстались с Гролом, стал выспрашивать меня, что за шашни у меня с ним… – Турлофф сглотнул. Его голос стал еще тише. – На следующий день Веромир умер. Несчастный случай вроде как. Грол позвонил и сказал, что пока все откладывается. Тогда я понял, что это он приказал убить Веромира. Вальтер взглянул на Кантимира. Тот с яростью смотрел на своего противника. Может, брата он и не любил, но прощать его смерть точно не собирался. – Через неделю, когда стало ясно, что нас с этим никто не свяжет, Грол снова встретился со мной. На этот раз обсуждать уже ничего было не нужно. Обо всем мы договорились еще в прошлый раз. Единственное, что я позволил себе, – поменять оружие убийства. Грол хотел, чтобы это был обычный пистоль мастеров. Утверждал, что защита особняка не обнаружит его. Может, и так… – Тут Турлофф начал кашлять, а диагностический фон из оранжевого стал красным. – Кхе-кхе… Извините… Но то, как цинично был убит Веромир, мне не понравилось. Мне захотелось хоть что-то сделать не так, как приказал Грол, и я взял из коллекции моего отца оружие, принадлежавшее когда-то его роду. Я знал его историю… Отец часто рассказывает о своей коллекции при покупке нового экземпляра. Что уж говорить про боевой артефакт из скорпиона-мимика, принадлежащий Гролам. Я тогда еще внутренне смеялся – нашу семью посчитали врагами Гролов… И это с учетом того, что незадолго до этого именно Грол спас меня… Мне жаль, что я так поступил. Я надеялся, что, когда отработаю долг, проклятие спадет, но… Грол и тут обманул! – Даже несмотря на общую слабость мастера, в последних его словах было столько ненависти, что их услышали все, совершенно не напрягаясь. – Сначала он сказал про убийство… потом, что проклятие спадет, когда его выберут главой Ковена… Какую ложь он мог бы сказать сейчас, мне безразлично… Уверен, именно Грол подстроил так, что меня пришлось откачивать. – Турлофф с благодарностью посмотрел на Валери Яннай. – Я сказал все, что хотел… – Тут он снова посмотрел на Валери. В его взгляде читалась просьба, которую он все же осмелился озвучить: – Поцелуй… Девушка удивилась и замешкалась. Турлофф заметил это и разочарованно стал отворачиваться. Тогда целительница решительно наклонилась к мастеру, и их губы встретились. Синие линии зелья, что мерцали уже непрерывно, резко сжались в одну точку, и диагностическое заклинание погасло. На мертвом теле оно не действует. Целую минуту в зале стояла тишина, после чего удар ладони о подлокотник трона нарушил ее. – Итак, убийца сам признал свою вину, – начал император. – И выдал своего заказчика… – Протестую! – выкрикнул со своего места магистр Грол. – Не перебивать, когда я говорю! – Наклонив голову, из-под бровей на него посмотрел император. – У кого, кроме истца, есть сомнения в эффективности «зелья покаяния»? – Ответом ему была тишина. – Тогда вот мое решение. – Он в упор посмотрел на главу Ковена. – Магистр Грол. Вы признаны мной заказчиком убийства магистра Лубаста, за что приговариваетесь к двадцати годам каторги на рудниках острова Противостояния. С вас снимаются полномочия главы Ковена магов. Также вы обязаны официально передать пост главы вашего рода согласно наследованию в роде Грол. Приговор вступает в силу с этого момента и до конца исполнения. Увести, – приказал император своим гвардейцам. Еще недавно злой и всемогущий магистр внезапно поник. Из него будто выдернули стержень. Лицо стало бледным, и когда стража зашла в куб и надела на него специальные, блокирующие магию наручники, он совсем не сопротивлялся. Вальтер поразился тому, насколько быстро сдался этот человек. «И как его решились сделать главой Ковена?» Ему было неприятно, что именно маг, а не мастер оказался преступником, но ведь принимать поражение тоже надо уметь! – Родриге, – продолжил тем временем император. Вальтер посмотрел на темноволосого мужчину, стоящего с краю в ряду магистров. До этого он никак не выделялся и вообще старался показать, как ему скучно здесь. Но стоило императору позвать его, мужчина тут же распрямил спину и показал готовность выполнить любое поручение. «Абсолют! – с ненавистью посмотрел на него Вальтер. – Глава рода, что отнял у моего деда родовой артефакт! Когда-нибудь ты ответишь за действия твоих предков». – Начальник полиции сказал мне, что множество молодых магов были сегодня задержаны за применение магии с целью нанесения ущерба городу и увечий его гражданам. Это необходимо пресечь. Мужчина щелкнул каблуками и коротко кивнул: – Будет исполнено. – Это всех касается. – Император обвел взглядом магистров. А затем так же медленно прошелся взором по мастерам. – Моя дочь завтра выходит замуж. Негоже ей портить праздник. Вальтер вздрогнул. Вот и определилась официальная позиция правителя. Кантимир все же добился своего! – Суд окончен. Эпилог – Даже не верится. – Виктория прижалась плечом к Вальтеру, смотря, как мимо проезжает свадебный кортеж. – Магистр Грол… Он ведь был другом дедушки. Как он мог? До сих пор не могу поверить. Вальтер молчал. А что тут сказать? Про жажду власти Гролов вообще и Юджина Грола в частности уже легенды ходят. И появилась она задолго до событий недельной давности. – Что думаешь по поводу Панелии? – перевел он тему. Чуть в стороне сестра Виктории стояла в обнимку со своим возлюбленным и радовалась торжеству как бы не больше, чем сами молодожены. Естественно, ведь теперь никто не посмеет осуждать ее из-за отношений с простолюдином. Раз уж сам император разрешил это своей дочери, то уж ей-то… – Ничего, – нахмурила бровки Виктория. – Надо присмотреться к этому Томасу. Я не рада ее выбору, но времена меняются… Вот. О чем и речь. Как Вальтер и предполагал, поступок Кантимира разрушил еще один многовековой обычай. – Я могу помочь с обучением ее избранника манерам. Да и прочим необходимым настоящему аристократу вещам. Понимая, что глупо плыть против течения, Вальтер решил подойти к делу другим путем. Если уж он не станет полновластным владельцем активов Лубастов, то стоит постараться стать Панелии опекуном и хоть так получить часть состояния этого рода. – Правда? – удивилась Виктория. – Но ведь ты был резко против Томаса? – Времена меняются, ты сама сказала. – Это будет здорово, – еще сильнее прижалась к нему Виктория. – Я поговорю с сестрой. Думаю, ей хватит ума не отказываться от твоего предложения. Вальтер молча прижал невесту к себе. Шажок сделан. Дальше нужно действовать по обстоятельствам. Но он не отступится! Так или иначе, но Лубасты станут его трамплином на вершину. А оттуда найти и тем более наказать убийцу матери будет несравненно проще… – Какие они красивые! – держа меня за руку, восхищенно прошептала Славья. – Ты у меня лучше, – любуясь своей девушкой, ответил я. Мы стояли на главной кольцевой улице, что была на всем своем протяжении буквально облеплена народом. Оставался только коридор для проезда. И сейчас мимо нас как раз проезжал свадебный кортеж из трех десятков экипажей, в середине которого в сделанной по особому заказу карете сидели Кантимир и Урсула. Она отличалась открытым верхом и приподнятой платформой, благодаря которой и сами молодожены могли видеть всех вокруг, и народ мог любоваться ими. Сверху прозрачным куполом новобрачных накрывала пленка защитного барьера. Вчерашние волнения не прошли даром, и хоть обычный народ был рад этой свадьбе, какой-нибудь молодой горячий маг вполне мог наплевать на мнение остальных и попытаться атаковать кортеж. Настроение у меня было двоякое. Вчера на суде я был поражен не меньше, чем остальные. И если само совершенное убийство я осуждал, то вот последний поступок великого без преувеличения мастера стал для меня знаковым. Зря я стал сомневаться в Союзе и тех людях, что его создали. Да, они не такие идеальные, как я считал, но и не откровенные мерзавцы. Как тот же Грол. Но и последний тоже не показатель. Чего стоит поступок другого магистра – Валери Яннай! Я и раньше не думал, что мир делится на черное и белое, но, видимо, кое-какие иллюзии еще оставались. Вчерашний день разбил и их. – Инга-а-ар, – когда карета удалилась, Славья с хитрым прищуром посмотрела на меня, – знаешь, а мне очень понравилось платье, что было на невесте… – Хочешь такое же? – Очень. – Ухо обдало жаром девичьего дыхания. – Но оно дорогое… – с сомнением протянул я. – Дурак, – ткнули меня кулачком в плечо и тут же впились страстным поцелуем. Я почувствовал сквозь рубашку мягкую упругую грудь Славьи, а ее руки обхватили мою шею, не давая отстраниться. Да я и не хотел этого. – Кажется, понял, – после затяжного поцелуя ответил я. – Да? И что же? – игриво посмотрела на меня она. Я снова прокрутил в голове пришедшую мысль. Не тороплюсь ли? Мы все же чуть больше недели всего знакомы. Но ждать больше четверти века, как Кантимир? Или вообще не познать любви из-за того, что кто-то может наложить на меня проклятие, как случилось с Турлоффом? Нет уж! – Ты будешь моей женой? Глаза девушки довольно блеснули. – Я подумаю, – ответила Славья и провела язычком по своим губкам, дразня. Внутри меня стала нарастать паника и непонимание. Она ведь сама только что на это намекала! Славья, как последняя садистка, дождалась пика моего отчаяния и, уже когда я хотел переспросить, накрыла пальчиком мои губы и продолжила: – Я подумала… Да! – Дядя! Как это понимать?! – В кабинет фурией ворвалась красивая брюнетка. Ее длинные вьющиеся волосы разметались. Туго обтянутая корсетом грудь высоко вздымалась после быстрой ходьбы. Карие глаза, казалось, метали молнии.