Пальцы одной руки. Задания Войда, Вершителя Пустоты. Примите в культ еще пятерых последователей. Они не должны быть связаны с другими Вершителями. Награда: доступ в Цитадель Пустоты. Да уж, немногословно. Но, с другой стороны, четко и по делу. Мне уже порядком надоело болтаться в темноте и невесомости. Есть, конечно, вариант разлогиниться и попробовать войти в игру снова, уже через нормальный список репликаторов. Но тогда, скорее всего, провалю первый квест. А орб все же не лишний… Повозился с настройками умения «Телепортация». С короткими прыжками в пределах видимости все оказалось интуитивно понятно. Сначала активируешь само умение, потом намечаешь взглядом место для прыжка — и вуаля. Со временем можно будет так наловчиться, что происходить все будет на автомате, за доли секунды. А вот чтобы перемещаться между локациями — нужно воспользоваться интерактивной картой. Я открыл вкладку с картой Летающих островов и даже не сразу понял, что расплывчатое пятно радиусом в пару-тройку километров — это и есть «прицел» Телепортации. Да уж, мягко говоря, точность оставляет желать лучшего. Но я заметил, что пятно неоднородное по цвету — те места в городе Странников и вокруг него, в которых я уже бывал, прорисованы более четко. Логично — в незнакомые места телепортироваться будет сложнее. Одним хлопком Кинетического удара я опустошил шкалу пси-энергии. Энергии Пустоты в сумме накопилось чуть больше полутора сотен очков. Удвоил это число, высушив филактерию. Не особо-то помогло — если область «прицела» на карте и сузилась, то незначительно. А, была не была! Буду целиться куда-нибудь в окрестности города. Чтобы и места относительно безопасные, и не так многолюдно, как возле главных репликаторов и Торговой площади. Особо светиться с этим новым умением не стоит — лучше пусть оно будет козырем в рукаве. Активируя телепорт, я невольно стиснул зубы и напрягся, будто и правда собирался прыгнуть с большой высоты. Я ожидал, что меня сейчас швырнет куда-то, завертит. Но перемещение получилось почти мгновенным. Легкое головокружение, мимолетное ощущение падения — будто промахнулся ногой мимо ступеньки. Вспышка — и перед глазами просто сменилась картинка. Первые пару секунд все было не в фокусе, но изображение быстро прояснилось, а в уши ударила волна громких звуков. После безмятежной медитации в пустоте этот гвалт показался мне оглушительным. Я стоял в шаге от массивной металлической решетки, сваренной из перекрещенных стальных полос в руку толщиной. Выглядела она потрепанной — следы ржавчины, глубоких царапин засохшие бурые потеки. Сам я скрывался в полутьме в каком-то туннеле. Решетка преграждала мне выход наружу. Щурясь и прикрывая глаза от яркого с непривычки света, я окинул взглядом пространство по ту сторону. Ровная каменистая площадка овальной формы, окруженная высокими бетонными стенами. В центре размещено несколько массивных каменных блоков в два человеческих роста, между которыми переброшены, будто мосты, широкие балки. По кромке стен — перила, к которым прильнули сотни человек. Еще выше ярусами идут другие зрительские места. Арена! Народу — тьма, все возбужденно орут, едва не заглушая голос распорядителя, доносящийся из динамиков откуда-то сверху. Ухнул гонг. — Ставки больше не принимаются! До боя — пятнадцать секунд! Итак, встречайте: Багровый ужас против Костолома! Решетка передо мной задрожала и со скрежетом поползла вверх. Я невольно попятился вглубь туннеля. На арену? С ребятами со столь милыми прозвищами? Судя по всему, это даже не поединок игроков, а бои между монстрами. Мне про них кто-то рассказывал, кажется, Пип. Нет уж, как-нибудь в другой раз. Где тут выход? — Осторожнее, Террел! — вдруг раздался голос Седьмого. — Боюсь, так просто уйти не получится. Я замер, затаив дыхание, и повернул голову — медленно, будто и самому не очень-то хотелось увидеть, что же там у меня за спиной. Потому что из глубины туннеля до меня донеслось хриплое тяжелое дыхание. Глава 4 Тварь из туннеля представляла собой что-то среднее между носорогом и ящером. Разглядывать ее у меня времени не было — я успел лишь оценить размеры чудовища, острые костяные шипы на морде, бугры гипертрофированных мускулов. Поначалу мне даже почудилось, что с него содрана кожа, и мышцы, перевитые желтыми пучками сухожилий, торчат наружу. Но потом оказалось, что это просто сама шкура такая — алая, будто окровавленная. Бежать мне было некуда — только вперед. Под рев толпы я выскочил на арену и тут же метнулся в сторону, уходя с дороги зверя. Была надежда на то, что он по инерции проскочит дальше, а там, схлестнувшись с противником, забудет про меня. Ага, сейчас! Вторая зверюга тоже показалась — выкатилась из туннеля на противоположной стороне арены, озираясь и щурясь от яркого света. Что-то тоже огромное, в пару тонн весом, мохнатое, с непропорционально большими передними лапами. Издалека здорово смахивает на гориллу. Но до нее далеко, метров тридцать. А я у ящера под самым носом. И выгляжу, наверное, гораздо вкуснее. Шипастое багровое нечто выскочило вслед за мной, взметая из-под когтей целые фонтаны песка и мелких камней. Оно оказалось даже здоровее, чем я думал, — твердая, сплошь утыканная костяными наростами башка, длинное вытянутое туловище, еще и массивный хвост, загибающийся кверху, как у скорпиона, только вместо жала увенчанный чем-то вроде клешни. Быстро отыскав меня взглядом, зверюга ринулась ко мне. Я же со всех ног рванул к центру арены, к каменным блокам. Надо попробовать забраться наверх. Хоть какой-то шанс. Меня накрыло волной адреналина, тело двигалось само собой. Кажется, мимик мягко подправлял мои движения, не давая споткнуться, а где надо — усиливая мышцы. Мысли же были обрывистыми, хаотичными. На бегу я прикидывал варианты, и их было немного. Пси-энергию я слил, чтобы сгенерировать Энергию Пустоты, а ту, в свою очередь, потратил на телепортацию сюда. Так что активных умений применить пока не получится. Дальнобойным оружием я так и не обзавелся, да и толку от него против таких махин. Остается одно — драпать! — Итак, звери на арене! — грохотал сверху возбужденный голос комментатора. — Вот только что происходит? Кажется, погонщик Багрового ужаса потерял контроль над своим питомцем! Он пытается убежать… Ай-яй-яй! Вот это прыжок! Здоровенные челюсти — и крокодил позавидует — сомкнулись на моей правой лодыжке, и сразу же перед глазами все замельтешило. Зверюга одним рывком свалила меня с ног и начала мотать из стороны в сторону, как псина, теребящая игрушку. В поле зрения замигала полоска Здоровья — посыпался урон от ударов непокрытой головой о землю. От клыков самого чудовища меня защищал мимик — я чувствовал, что ногу что-то сдавило, но не более того. На мгновение монстр выпустил меня из пасти, но только для того, чтобы перехватить поудобнее. Я успел перевернуться на спину и даже пнуть его в морду пятками, но это было все равно что пытаться атаковать стену. Он только фыркнул и накрыл меня трехпалой лапищей, прижимая к земле. Лапа была похожа на птичью — костлявая, с длинными широко расставленными пальцами. — Воу-воу! — тем временем еще больше оживился комментатор, перекрикивая шум толпы. — А тем временем погонщик Костолома отправляет своего подопечного в бой… Ох, что сейчас будет! Топот приближающейся гориллы я расслышал и без подсказки комментатора — земля подо мной ощутимо задрожала, а повернув голову, я разглядел огромный косматый силуэт, несущийся к нам. Багровый ужас, не выпуская меня из хватки, зарычал навстречу противнику, оскалив клыкастую пасть. Он явно воспринимает меня как добычу, на которую кто-то покушается. Очень трогательно, ничего не скажешь. Мохнатое чудище врубилось в нас с оглушительным ревом, и я зажмурился от летящего в лицо песка. Две огромные туши сцепились в схватке, рыча и щелкая челюстями. Гориллу не зря прозвали Костоломом — когтей у него на лапах не было, но кулачищи обросли толстыми костяными пластинами, которыми он молотил противника, как кастетами. Каждым таким ударом, наверное, можно было смять крышу автомобиля до самых сидений. Багровый ужас так и не выпустил меня из лапы. Наоборот, потащил по земле, подминая под себя, чтобы спрятать под брюхом. Яростно хрипя, отбивался свободной лапой и хвостом. Полоска моего Здоровья замигала все ярче — небольшой урон все же проходил, поскольку мимик не прикрывал мне голову. Может, он и мог бы, но представляю, как бы это выглядело со стороны. Толпа зрителей галдела, комментатор тоже что-то выкрикивал взахлеб. — …второй погонщик! — расслышал я. — Со стороны Багрового ужаса выбегает второй погонщик! Но это ведь запрещено правилами! Арбитры совещаются… Возможно, бой будет остановлен! О, было бы здорово! Снимите с меня это страшилище, буду очень благодарен! — Какого хрена?! — яростный вопль, раздавшийся справа от меня, пробился даже сквозь рев сцепившихся монстров. — Ты кто такой? Убирайся отсюда! Ужас — фу! Выбрось бяку! Выбрось, я сказала! В воздухе звонко щелкнула плеть. Но разнять двух здоровенных зверюг, с азартом вгрызающихся друг в друга, по-моему, было нереально. — Посторонний игрок на арене! — объявил комментатор. — От арбитров поступила команда приостановить бой! С трибун донесся разочарованный гул и свист, а хозяйка Багрового ужаса разразилась потоком грязных ругательств. — Это нечестно! — срываясь на визг, выпалила она под конец. — Да оттащи ты своего волосатого дебила, Крэйг! Монстры тем временем разъярились не на шутку. Мне повезло, что в этой потасовке один из них не наступил мне на голову. Остальное тело, вплоть до кончиков пальцев, оплел мимик, превратившись в тонкую, но твердую пленку, которая не продавливалась даже под их немалым весом. Умирать жутко не хотелось, хотя, наверное, это сейчас самый легкий выход. Да, потеряю немного опыта из ресиверов. А инвентарь и так пустой. Всего-то и надо — дать команду Седьмому, чтобы он расслабился и не гасил урон. И эти чудища меня за пару секунд раздавят и на части раздерут. Брррр! Инстинкт самосохранения против этого яростно протестовал. К тому же я вспомнил про пассивное умение Пустоты, связанное с взрывом после смерти. Здоровья у меня двести с лишним пунктов. Взрыв на двести единиц Пустоты — это много или мало? Да понятия не имею! Может, урон будет такой, что чудовища и не заметят. А может, наоборот, здорово их пораню. Представляю, как разозлятся их хозяева. Я им и так здорово подгадил. Клешней на конце хвоста Ужас впился прямо в морду Костолому, и тот, завопив от боли и ярости, немного отступил. Но сразу же контратаковал, ухватив противника обеими ручищами за хвост и потянув за собой с такой силой, что ящер крутанулся в воздухе и, наконец, выпустил меня. Я откатился в сторону, быстро вскочил на ноги. И тут же едва не рухнул на спину, получив увесистый удар в челюсть. Полоска здоровья просела так, что тревожно замигала, заполненная едва ли на четверть. А разъяренная фурия — хозяйка Ужаса — перла на меня дальше, замахиваясь хлыстом. Я неосознанно перехватил ее оружие. Наверняка опять без помощи мимика не обошлось — симбионт перекатывался под одеждой тугими волнами, образуя что-то вроде второго слоя мышц. Плеть была жесткая, свитая из тонких полосок флексата вперемешку с каким-то серебристым металлом, а на конце распадалась на метелку из колючих шипов. Я дернул ее на себя, и хозяйка Ужаса, потеряв равновесие, едва не завалилась рядом со мной. — Ах, ты… — прошипела она как разъяренная кошка, оскалив белые зубы, ярко выделяющиеся на темной коже. Но, кажется, немного успокоилась. У нее сейчас были заботы куда важнее, чем я. Выдернув кончик плети из моей ладони, она ринулась к своему сопернику — хозяину Костолома. Рядом они смотрелись довольно комично. Владелец Костолома был здоровенным рыжебородым детиной ростом метра под два и таким широченным в плечах, что казался квадратным. Монстры схватились уже не на жизнь, а на смерть, катаясь по песку арены. Он же стоял на безопасном расстоянии, скрестив руки на груди и наблюдая за схваткой. Девчонка — хозяйка Ужаса — едва доставала ему до плеча, да и то только за счет пышной шевелюры — волосы у нее топорщились такой буйной курчавой гривой, что голова казалась непропорционально большой. Но характера и злости ей было не занимать. Она набросилась на здоровяка с кулаками и воплями, требуя оттащить Костолома. Крэйг даже слегка покачнулся под ее натиском. Горилла тем временем явно побеждала. Она была ощутимо крупнее Багрового ужаса, а толстая мохнатая шкура хорошо защищала от когтей и зубов. Ящеру приходилось несладко — тяжелые кулачищи долбили по нему, как кувалды, порой с мерзким влажным хрустом, будто проламывая что-то под шкурой. — Да останови ты его! Он же его убьет! — взмолилась хозяйка Ужаса, вцепившись в руку Крэйгу. — А на что ты рассчитывала, Айя? — презрительно отозвался бородач. — Твоей ящерице не тягаться с Костоломом, я же тебе говорил. — Ты же все равно ничего не получишь со ставок! Давай лучше устроим реванш через пару недель. — Плевать мне на ставки! Мне важнее преподать тебе урок. Айя зарычала не хуже своего подопечного, замахнулась плетью. Здоровяк лишь усмехнулся и недвусмысленно положил ладонь на кобуру массивного пистолета на бедре. — Эх, какая схватка! — продолжал тем временем комментатор. — Даже жаль, что бой не засчитают. Я как раз ставил на Костолома… Девчонка больше не уговаривала Крэйга — может, отчаялась, а может, не хотела больше унижаться. Вместо этого она ринулась прямо в гущу схватки, будто и правда надеялась растащить гигантов. Выглядело это совершенно самоубийственно — хрупкая женская фигурка на фоне нескольких тонн мяса, клыков и когтей, сцепившихся в один яростно рычащий клубок. Я мог бы уйти — решетки на вратах, ведущих за арену, уже снова подняли. Но вместо этого бросился следом за девчонкой, на бегу выхватывая анкуш. Уж не знаю, что мной двигало. Может, чувство вины из-за того, что я, хоть и нечаянно, испортил бой. Или моя дурацкая привычка заступаться за слабых. Айя хлестнула Костолома плетью, пытаясь отвлечь, но здоровенный гориллообразный монстр даже ухом не повел — был слишком занят. Усевшись верхом на Ужаса, он ухватил его за башку и, кажется, всерьез вознамерился ее открутить, дергая из стороны в сторону. Ящер отчаянно бился под ним, пытаясь вырваться из хватки, но только зря месил лапами землю, оставляя на ней глубокие борозды от когтей.