— Может, нам прогуляться? — неуверенно предложил Ансель. — Неужели вам не нравится это место? — ответил вопросом на вопрос Кайл. — Если позволите, я мог бы вам порекомендовать кое-что из местного меню, впрочем, насколько я могу видеть, вы в моих советах на сей счёт не нуждаетесь. — Ну, как скажете, — Ансель пожал плечами и немного понизил голос. — Кстати, та дама, о которой я говорил, зная, что мы с вами вскоре увидимся, как раз попросила вам кое-что передать по случаю. С этими словами маг довольно чувствительно пнул под столом ногу Юнис. — Ой! — спохватилась девушка. Ей ведь и вправду, как в настоящем авантюрном романе, сообщили кодовую фразу, которую следовало сказать мастеру Кайлу при встрече. Теперь только нужно вспомнить, как же там было. — Наша общая знакомая хотела бы вам сказать, что вы оказались совершенно правы, и особняк герцога Хальванга действительно выгоднее всего смотрится именно на закате. Услышав это, Кайл, взглянул на неё как-то по-новому. «Надо полагать, он тоже немало удивлён тому, что видит перед собой, — сообразила Юнис, — ведь госпожа Тасталай наверняка описывала нас с Анселем как-то иначе». — Мне несказанно приятно услышать подтверждение своих скромных заслуг, исходящее от столь уважаемой особы, — заверил собеседников Кайл. — И я всеми силами буду стараться оказаться вам полезным. Но, кстати, почему бы нам действительно не совершить небольшую прогулку, если вы не возражаете. Погода сегодня стоит просто замечательная. Ансель не возражал, но бросив полный сожаления взгляд на ту часть пиршества, с которой ещё не успел расправиться, кинулся ловить официанта. — Дружище, сложите-ка, пожалуйста, вот это всё в коробку, которую я смогу взять с собой, и потрудитесь добавить туда ещё полдюжины различных десертов на ваш выбор. Только смотрите, выбирайте из тех, что благополучно доживут до вечера. Юнис между тем улучила момент, чтобы всё-таки разглядеть пресловутое клеймо там, где ему и положено было быть: на левой руке старого друга Тасталай. Расплатившись и подождав, пока франтоватый клеймёный попрощается со своими знакомыми — последние в один голос протестовали против того, что приятель сегодня покидает их так скоро, — все трое вышли на свежий воздух. — Сюда, пожалуйста, — позвал Кайл, ныряя в очередной переулок. — Простите мне мою недогадливость, госпожа Роан, — прибавил он в адрес Юнис, предварительно оглянувшись по сторонам, чтобы удостовериться, что никто посторонний не услышит его слов. — Мне, разумеется, сообщили, что вы вероятно захотите связаться со мной в самое ближайшее время, но я никак не ожидал увидеть вас в подобном наряде. — Я подумала, что такой костюм лучше всего подойдёт, коль скоро я всё равно собираюсь взять с собой шпагу, — нашлась Юнис. — Она ведь, смею полагать, мне сегодня понадобится. — А, да, возможно… — неопределённо ответил её собеседник. Переулок вывел их к закутку, где, выстроившись рядами, ожидали своих хозяев разнообразные кареты и экипажи. При появлении Кайла одна закрытая коляска тронулась с места и остановилась ровно напротив них. — Вы не против воспользоваться моим экипажем? — поинтересовался клеймёный у своих спутников. Юнис почувствовала лёгкий укол раздражения, в конце концов, она рассчитывала вернуться на турнир как можно скорее, а тут, похоже, придётся ещё куда-то ехать, но сытый и пребывающий в благостном расположении духа Ансель поспешил заверить, что они ничего не имеют против поездки. — Отвези нас в парк, Герт, — велел Кайл человеку на козлах. К удивлению девушки, кучер кивнул и даже не поинтересовался, в какой из многочисленных столичных парков ему следует ехать. Кайл между тем отворил дверцу экипажа, приглашая сесть Юнис и Анселя. Девушке показалось, что клеймёный даже собирался было подать ей руку, но вовремя спохватился, сообразив, что этот жест никак не сочетается с её маскировкой. Коляска неспешно покатила по улицам Старого города, лавируя среди прочего транспорта и порой надолго застревая на перекрёстках, где движение было особенно бурным и хаотичным. Кайл дал понять, что не намерен начинать важный разговор прямо сейчас, и всю дорогу вёл светскую беседу о погоде и прочих ничего не значащих вещах. Ансель лениво ему поддакивал, а вот Юнис вскоре почти перестала обращать внимание на слова клеймёного. Она снова перенеслась мыслями в фехтовальную академию, гадая, начались ли уже полуфинальные поединки и кому посчастливилось оказаться в числе их участников. Вдоволь попетляв по улицам, экипаж выехал на мост через Ардон, чьи могучие воды разрезают Элатею на две части — более высокий и сравнительно недавно обжитой левый берег и низкий, заполненный бесконечным хитросплетением старинных, по большей части узких и тесных улиц — правый. За мостом дорога вскарабкалась на Левобережный холм, откуда открывался прекрасный вид едва ли не на всю столицу. Движение здесь было куда менее плотное, и крепкие лошадки, умело понукаемые Гертом, смогли наконец показать свою прыть. Спустя несколько минут бодрой рыси, они прибыли в пункт назначения, который, как оказалось, был девушке прекрасно знаком. — Ну вот мы и на месте, — с какой-то особой торжественностью объявил Кайл. — Парк Инфанта. — Спасибо, мы в курсе, — довольно-таки язвительно заметила Юнис. Ей почему-то всё меньше и меньше нравился этот щёголь с его вкрадчивыми манерами и пустопорожними речами. — Не держите нас за совсем уж провинциалов, пожалуйста. — О, прошу меня простить, я ничего подобного не имел в виду, — смутился Кайл. — Надеюсь, вы не возражаете против того, чтобы немного прогуляться здесь? С этими словами клеймёный распахнул дверцу и первым выбрался из экипажа, Ансель, чья очередь была следом, немного замешкался, разминая затёкшие конечности. Откуда ни возьмись, у самой коляски вдруг нарисовался одноногий калека на костылях в выцветшем и пестрящем заплатками подобии военного мундира. Он дернул Кайла за рукав щёгольского камзола и потряс перед носом клеймёного помятой кружкой, в которой тихонько позвякивала мелочь. — Господин хороший, не откажите в нужде, уделите монетку ветерану битвы при Малом Карре, — просительно загундосил нищий. Юнис торопливо полезла в кошель. В семействе Пилларов, сколько девушка себя помнила, помощь нуждающимся солдатам и их семьям всегда почиталась за священную обязанность, одних только госпиталей и домов призрения на графские деньги содержалось не менее трёх. Кайл, напротив, отнюдь не разделял её стремления к благотворительности. Клеймёный отшатнулся от нищего так, словно тот был не безногим инвалидом, а, по меньшей мере, прокажённым, и пробормотал неожиданно слабым голосом: «Отойди от меня. Прочь!» Нищий, впрочем, отнюдь не оставил надежды. Напротив, он довольно прытко снова надвинулся на Кайла, стуча своими деревяшками. — Всего пару медяков, господин! — настойчиво клянчил калека. — С вас-то не убудет, а мне всё подспорье. Мы ж за ваше благородие кровь проливали. От такого напора Кайл задрожал как осиновый лист, побледнел и вжался спиной в экипаж, на лице клеймёного отразилась самая настоящая паника. — Герт! — испуганно позвал он. — Герт, где ты? Кучер, рослый и крепкий малый, замешкавшийся было с лошадьми, уже спешил на помощь своему патрону, держа в одной руке длинный бич, а во второй увесистую дубинку. — А ну пошёл отсюда! — замахнулся он на калеку. — А не то кнутом угощу. Оборванец предпочёл отступить перед лицом угрозы, бормоча себе под нос грязные ругательства в адрес зажравшихся бар и их холуев. — Как вы смеете так обращаться с этим человеком! — вскричала возмущённая до глубины души Юнис, пытаясь протиснуться наружу мимо Анселя. — Он получил ранение при Карре и достоин самой высокой награды. — Вот же святая наивность! — попытался урезонить её маг. — Да уймись ты, этот мнимый калека здоровее нас с тобой. Я как раз знаю одно заклинание, которое мигом избавит этого бедолагу от всех его увечий и заставит бежать быстрее скаковой лошади. Хочешь, продемонстрирую? Услышав это предложение, нищий ветеран проворно заковылял прочь и вскоре пропал из виду, затерявшись среди других экипажей. Сбитая с толку, Юнис, наконец, выбралась из коляски и бросила удивлённый взгляд на Кайла, всё ещё бледного и подрагивающего. Девушке было совершенно невдомёк, как можно так напугаться обыкновенного попрошайку, даже если тот и в самом деле симулировал свой недуг. Впрочем, мало-помалу клеймёному всё же удалось взять себя в руки. — Просто возмутительно, — ни к кому конкретно не обращаясь заявил он. — От этих наглых мошенников скоро совсем проходу не будет. И подумайте только, у самых парковых ворот! Продолжая весьма эмоционально сетовать на неприятный инцидент, клеймёный повлёк своих спутников в парк Инфанта. Они прошли сквозь вычурные ажурные ворота (на ночь территория запиралась) и двинулись дальше вдоль аллеи, усаженной по обеим сторонам клумбами, на которых уже успели распуститься первые весенние цветы. Кайл, всё ещё под впечатлением от встречи с нищим, постоянно вертел головой, как выяснилось, в поисках кого-нибудь из служителей. Стоило ему заприметить человека в форме, мастеровой, торопливо извинившись перед спутниками, кинулся к последнему, как видно, чтобы высказать своё негодование. Юнис с Анселем остались ждать посреди аллеи. Девушка снова почувствовала раздражение от очередной проволочки, но на сей раз его немного скрасили приятные воспоминания: в детстве она просто обожала бывать с отцом и графиней Соланж в парке Инфанта. Кроме экзотических цветов и деревьев редких пород, здесь было на что посмотреть живому, пытливому ребёнку. Аллеи парка были украшены фигурами различных животных, зачастую сказочных или таких, о существовании которых маленькая Юнис прежде и не подозревала. Яркие мозаичные изображения самых немыслимых цветов издалека притягивали взгляд. То здесь, то там в укромных уголках парка попадалось беседки и павильоны самых причудливых форм и расцветок, среди них нельзя было найти двух похожих друг на друга строений, а внутри каждое из них было не менее примечательно, чем снаружи. Рукотворные пещеры, фонтаны, водопады, затейливо изогнутые, как будто танцующие, мостики, лабиринты из растений, пруды, в которых плавали чудесные разноцветные рыбки, а в довершение всего — похожие на сказочные домики киоски со сладостями и фруктовой водой. Парк хранил несметные сокровища, воспоминания о которых нахлынули на девушку приятной тёплой волной. Ансель, между тем, с любопытством оглядывался вокруг. — А тут, пожалуй, довольно мило, — поделился он с Юнис. — Я прямо-таки жалею, что прежде здесь не бывал. Из уст обыкновенно циничного Анселя подобная похвала чему- или кому-либо звучала как самые лестные дифирамбы. — Этот парк был создан по заказу его величества Адальберга, как подарок его второй жене в честь рождения наследника, — решила блеснуть познаниями девушка. — Собственно, поэтому он так и называется. Королеве захотелось, чтобы парк стал самым необычным среди подобных мест в Элатее, чтобы он был не просто красивым, но красочным и весёлым, а не таким чопорным, как, например, Сады небесных размышлений или Ботанический сад при Университете, где всё как будто по линейке устроено. Это мне матушка рассказывала, она как раз тогда состояла фрейлиной при её величестве, и они были довольно близкими подругами. — Ну, королеве, должно быть, угодили, тут и вправду не скучно, — заметил маг. — Вон тот павильон, будто пряничный домик, так и хочется попробовать глазурь на вкус. И фонтан с павлинами — очень забавный. — Это ещё что, подожди, пока мы зайдём поглубже, — заверила его Юнис, — держу пари, такого ты никогда в жизни не видел. Кстати, этот стиль потом стремительно вошёл в моду, и не только беседки, но даже некоторые городские дома начали строить подобным же образом. Ты наверняка замечал что-то подобное в Элатее. — Пожалуй, — согласился маг, — вот хотя бы взять сам особняк герцога Хальванга, про который ты сегодня чуть не забыла. Услышав подобную шпильку из уст своего друга, Юнис обиженно засопела. — Но куда же запропастился этот дурацкий Кайл, сколько нам ещё ждать? — перевела разговор с неприятной темы собственной безалаберности девушка. — Похоже, приятель твоей подруги тебе не очень-то по нраву пришёлся, — хмыкнул маг. — Он такой нелепый! — воскликнула Юнис. — Дрожал как осиновый лист при виде того бедолаги с костылями. И я ума не приложу, что он мне собирается рассказывать про мой Дар. — Не всем же быть такими боевитыми, как ты, — пожал плечами Ансель. — Если наш новый друг действительно мастеровой, в чём я, по правде сказать, изрядно сомневаюсь, от него, знаешь ли, совсем не требуется быть храбрецом. В ответ Юнис только фыркнула. Предмет их обсуждения, между тем, как раз закончил свой разговор со служителем и уже спешил вернуться обратно на центральную аллею, которая в этот погожий весенний денёк была полна прогуливающегося народа. — Нам, пожалуй, стоит пройти чуть дальше, если вы не возражаете, — пригласил своих спутников Кайл. — Неподалёку есть одно замечательное место, которое как нельзя больше нам подходит. Ведомые Кайлом, они углубились в лабиринт аллей и тропинок. Поддерживая непринуждённую светскую беседу, клеймёный без умолку рассказывал о тех элементах парка, вблизи которых им доводилось пройти. По поводу каждого места или строения у него находился пространный комментарий о замысле, значении, тайном смысле или символизме, лежащем в основе того или иного решения. Юнис моментально потерялась в дебрях этих замысловатых идей и в большей степени предавалась собственным воспоминаниям. Вот она, четырёхлетняя, впервые в жизни попавшая в столицу, гордо идёт в новом, украшенным разноцветными бантами платьице по усыпанной белыми камешками аллее парка Инфанта, во все глаза глядя по сторонам на сказочных зверей и диковинные цветы. Отец, такой высокий и сильный, в ярко-алом с блестящими лентами и галунами парадном мундире, держит её за руку, а противная надоевшая нянька идёт сзади и тихонько сетует графине Соланж на то, что девочка постоянно балуется и совсем никого не слушается. Граф Честон оборачивается и что-то резко выговаривает обеим женщинам, но маленькая Юнис не помнит, что именно, потому что её внимание вдруг привлекает чудесный дракон, который сторожит вход в сокровищницу. Она со всех ног бежит вперёд, посмотреть поближе на этого волшебного зверя, но в последний момент робеет и останавливается: дракон такой огромный, что кажется, вот-вот разинет пасть и проглотит её целиком. И тут же на плечо девочки ложится рука графа, отец говорит, что незачем бояться даже такого большого дракона, потому что он всегда будет рядом и станет защищать её, и в подтверждение своих слов кладёт руку на эфес своей длинной шпаги. И, успокоенная его словами, восторженная Юнис снова во всю прыть мчится вперёд, мимо ставшего совсем нестрашным дракона, которого безбоязненно можно на бегу дернуть за ус, прямо в его сокровищницу, где стены переливаются и поблёскивают, подсвеченные разноцветными фонарями, как будто в них скрыты самые настоящие драгоценные камни. Между тем, они вывернули на очередную аллею, и вдруг чуть впереди Юнис разглядела дракона, того самого из своих детских воспоминаний. Конечно, сейчас сказочный зверь уже не казался ей таким огромным, но всё же выглядел вполне внушительно. — Это, наверное, моё самое любимое место во всем парке, — неожиданно для самой себя сообщила спутникам девушка, — когда я была маленькая, мы здесь часто бывали с графом Честоном, моим опекуном. Он рассказывал мне, что свирепый дракон охраняет свою сокровищницу, но внутрь можно попасть, если только сумеешь не испугаться такого стража. — Его сиятельство, несомненно, был прав, — заметил Кайл, — но, так сказать в аллегорическом смысле. На самом деле эта пещера призвана символизировать собой земные недра, которые и вправду скрывают несметные сокровища, а этот дракон — их хранитель и страж, но отнюдь не хозяин. — Да вам-то откуда это знать? — довольно резко парировала Юнис. Девушка почувствовала неожиданное раздражение от того, что этот человек так беспардонно влез со своими комментариями в воспоминания её детства. И зачем только она ими поделилась. — Как вы можете с такой уверенностью судить, что именно было в голове у того, кто всё это придумал? — Но, позвольте, я пока, к счастью, на память не жалуюсь! — воскликнул Кайл — И что с того? Можно подумать создатель этого дракона лично вам докладывал, что конкретно он имел в виду?! Клеймёный вдруг остановился, словно натолкнувшись на невидимое препятствие. Его голос звучал глухо, и Юнис померещилась в нём какая-то тщательно сдерживаемая, но всё же вырвавшаяся на волю эмоция — обида ли, гнев ли, или может быть что-то иное. — Должен заметить, я со всей уверенностью могу судить об этой композиции, равно как и прочих в парке Инфанта, по той простой причине, что лично принял самое непосредственное участие в их создании. — Вы? — удивлённо воскликнула девушка. — Да этого просто не может быть! Парку Инфанта уже лет двадцать. Во времена его устройства, вы, надо полагать, были, самое большее, учеником. — Вы, несомненно, правы, я был тогда очень молод и не числился среди именитых мастеров, — начал Кайл, — и тем не менее, хочу вас заверить, всё в этом парке плод моего воображения и дело моих рук. С этого самого проекта, если угодно, и началась моя, довольно успешная, смею заметить, карьера архитектора. Я полагал, вам это должно быть известно.